Листья рыжие, как и твои волосы при свете заката

      Может ли лето длиться вечно — об этом думал парень, сидевший на лавочке и смотрящий на то, как с деревьев срываются первые лепестки, они летели, летели один за другим, будто держались вовсе на каких-то хрусталиках, а не черешках. Первые потоки северного ветра после долгого и жаркого лета, первые моросящие дожди; люди вновь достают из дальних шкафов тёплую одежду, обувь. Людям так и не дано понять, почему лето не может быть вечным. Возможно, природа устаёт, ей надо отдохнуть, уснуть, чтобы на следующий год вновь порадовать людей своим разнообразием и красотой. На дворе первое сентября, ни для кого не секрет, что это первый день осени, это начало, начало увядания природы. Лишь в этот день люди задумываются о том, что лето позади, только в этот день грусть может нахлынуть из неоткуда, напросто вгоняя человека в самую, что ни на есть настоящую депрессию.       Смотря из-под козырька сине-белой кепки, молодой человек наблюдает за прохожими, за тем, как они обсуждают что-то важное, планы на следующий день, например. Что ж, в подобных мыслях можно утонуть, чтобы окончательно не уходить в себя, парень встаёт-таки с лавки, что находится в городском парке, и идёт домой, туда, где его уже давно не ждут. Идёт он по осеннему городу, лишь иногда озираясь назад, чтоб посмотреть, нет ли никого на хвосте, да и не идёт ли никто знакомый неподалёку; солнце перевалило за обеденную черту, теперь оно направляется к концу своего дневного путешествия, к горизонту. Пройдёт несколько часов, и весь Мир озарит тьма, опустошит его, подарив ночную беззаботность и тишину; далеко не каждый человек может прислушаться к ней, к тишине, понять, о чём она молвит. Хотя, всё это, конечно, сходит лишь на бред сумасшедшего, но нет, одинокие люди очень хорошо умеют понимать тишину, а всё потому, что только она может их выслушать, действительно понять. Она не будет презирать человека за его ошибки, неправильные ходы в этой жизни.       Зайдя в дом, парень снова видит обыденную картину: пустота, не заправленная кровать, стоящая около окна, листы бумаги с текстами песен, что навевались в голову вчера, пустые бутылки от алкоголя, стоящие неподалёку, — всё это можно охарактеризовать одним словом — вечер Диппера. Да, теперь он остался один, родители погибли ещё давно, именно тогда, когда он и его сестра, Мэйбл, поехали в Гравити Фолз на второе лето, из-за случившегося им так и не удалось туда доехать, их сняли с автобуса, чтоб забрать под опеку. Дядя Стэн, конечно, пробовал взять над ними опекунство, но этот план сгорел, словно Феникс в пылающем огне. Теперь Пайнсу девятнадцать, а на нём всё та же кепка, что стала синонимом слова Гравити Фолз. Если вы спросите, где же сестра, Мэйбл? То и этому есть свой ответ: она пропала в безызвестность, именно тогда, когда они с Диппером угодили в детский дом, а потом и в интернат. Она так хотела убежать в Гравити Фолз, даже придумывала планы каждую ночь, как это сделать. Диппер тоже, он парень — не промах, потому во всём помогал своей сестре. Но их надежды не оправдались, сестрёнка связалась с самой настоящей шпаной, были слухи, что она подалась в что-то, похожее на рэкет, но подобные слухи не оправдались, Пайнс-младший остался один в шестнадцать лет, он потерял всех…       Никаких связей с друзьями не было, да и быть не могло, вообще, пролетели эти два года быстро, моментально, а после восемнадцати Диппер вышел на работу, но задержаться там надолго тоже не получилось. Хорошо хоть, что зарплаты на этой работе вполне хватило, чтобы сдать на права, теперь он — развозчик пиццы, согласитесь, не самая элитная работа, но всё же лучше, чем какой-то подручный на стройке.       Быстро перекусив тем, что оставалось на столе, парень взял рюкзак, сложив перед этим в него самое необходимое, и, накинув поверх красной рубашки синюю толстовку, вышел на улицу. Его снова куда-то тянуло, возможно, его душа рвалась в поисках вдохновения, ведь в городской черте Портленда не особо полюбуешься на девственную красоту, ибо тут такой почти не сыщешь, да и что говорить — мегаполис. Пока он шёл до парка, то даже не заметил, как вокруг стемнело, солнце скрылось за горизонт также быстро, как и вышло утром, наступила одна из холодных сентябрьских ночей, стрелка термометра опускалась быстрее, чем это можно было себе представить. Радовало одно, ночная тишина поглотила ветер, он стих, оставив ей все улицы города.       Дойдя до лавки, парень непринуждённо сел, достал телефон и снова взялся за своё дело — поиски вакансий, да и социальные сети не оставались в стороне, он искал хоть кого-то, кто бы мог ему помочь, Пайнс был рад любому знакомому человеку из городка детства, но такие, как назло, не попадались на глаза. Может, никого уже и в живых нет, оставалось надеяться лишь на лучшее. Время летело незаметно, наступила полночь, надо бы идти домой, но Диппер направил свой взор в сторону вокзала, естественно, и пошёл он именно туда. Еле-еле доплетясь до кассы. — Будут ли сегодня рейсы на Гравити Фолз? — более живым голосом поинтересовался парень. — Здравствуйте, да, будут, первый в четыре часа утра. Где-то к трём должен подъехать автобус номер шестьсот пятьдесят два. — выдавила из себя утомлённая кассирша. — Можно один билет? — Конечно, вы как будете оплачивать, наличными или через карту? — Наличными…       К счастью, билет несильно подорвал бюджет нашего героя, и он, расплатившись, отправился к самой остановке, к этому времени на улице начался осенний, тихий дождь. Хоть капли были и невелики, но промокнуть всё равно не хотелось, поэтому парень зашёл под импровизированный навес, стоявший над лавками. Теперь осталось самое малое — дождаться автобуса. Сидя на лавке, парень наблюдал за тем, как по ночной трассе едут машины, свет их фар то и дело бил в лицо, заставляя глаза прищуриваться. Ближе к утру закончился дождь. Как и сказал кассир, в три часа прибыл автобус, пускай, далеко не новый, но всё же. Взяв промокший до ниточки рюкзак, Пайнс забрался в нагретый салон сякого транспорта; просидев там около получасу, он начал замечать, как его щёки и руки начинают потихоньку согреваться, на глаза наваливаться сон, а веки начали медленно закрываться.       Сон прекратился лишь тогда, когда первые лучики осеннего солнца ударили в глаза, к тому моменту автобус во всю ехал по привычному направлению, за окном виднелся загородный пейзаж, да такой завораживающий, какой описывал только Александр Сергеевич Пушкин в своих стихах.

Унылая пора! Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса — Люблю я пышное природы увяданье, В багрец и в золото одетые леса, В их сенях ветра шум и свежее дыханье, И мглой волнистою покрыты небеса, И редкий солнца луч, и первые морозы, И отдаленные седой зимы угрозы.

      Разметка дороги сливается в одну линию, до городка, где осталась частичка его сердца, остаётся всё меньше и меньше километров, на душе у парня сразу же отлегло, наконец-то он повидает места, что так полюбил в детстве, вновь. Неужто это не сон? Но нет, на сей раз эта была реальность, реальность, заставляющая сердце биться чаще, а голову задумываться об недалёком будущем. Дипперу так хотелось увидеть всех вновь, но он не знал, остался ли в этом городке хоть кто-то близкий ему, может, всё сложилось иначе? Сегодняшний день был обязан всё показать, вот за окном уже показалась водонапорная башня с рисунком, что когда-то нарисовал Робби, даже после стольких лет он не смылся, по бокам виднелись до боли знакомые места, например, тот же каньон, созданный инопланетной тарелкой, упавшей ещё до основания города.       В голову пришли воспоминания о Стэне, Форде, Зусе, Вэнди — в конце-то концов! Жаль, что едет сейчас он один-одинёшенек, подъехав к конечной остановке, он не спеша пошёл по салону, отсалютовал водителю и выбрался из транспорта, стоило ему покинуть душный салон, как в нос сразу же ударил лесной запах, запах свежести, от него головную боль, как рукой сняло. Посмотрев на противоположную сторону дороги, Пайнс вспомнил, как, со слезами, их провожали друзья, как бежали за автобусом, махая рукой, стараясь оставить близняшек, как можно глубже в своих воспоминаниях. Знали бы все они, как скучали по ним эти двое, как поначалу плакали ночами. Мэйбл, что характерно, вспоминала всех своих подруг, ведь в Портленде ей с трудом получалось найти общий язык хоть с кем-то, за некие оптимистические причуды её считали немного сумасшедшей, но брат не давал сестре унывать, говоря каждый раз, что все ей завидуют. Это действительно помогало, после уезда из городка, близнецы, поначалу, как и в своём детстве, поддерживали друг друга. Вот только её сейчас нет рядом, она не бежит по этой лесной дорожке, радуясь каким-то мелочам.       Немного отойдя от остановки, парень взбодрился, почувствовал, что жизнь ещё впереди, он попытался хоть как-то скопировать Пайнс-старшую, что, честно признаться, получалось не ахти. Денёк набирал обороты, стрелка наручных часов тянулась к отметке одиннадцать, надо было идти к Хижине, но не тут-то было, Диппер пошёл в город; проходя по улицам, он полностью ощутил чувство ужасно сильной ностальгии, недолго думая, он заявился в кафе Ленивой Сьюзан, странно, но все присутствующие показались ему незнакомыми, кроме самой Сьюзан, конечно, она только постарела немного, но не думайте, форму она не потеряла ничуть, её заведение так и пользовалось своей популярностью. В роли заказа были те самые блинчики, что он когда-то, в двенадцать лет, пытался выиграть на силовом автомате, сразу же Диппер вспомнил то, каким хиляком он приехал сюда впервые, как ему хотелось произвести хорошее впечатление на Вэнди…       Здесь шатен поймал себе на мысли, что каждые его цепочки воспоминаний оканчиваются на ней, что-то в глубине сердца ещё теплилось, но что — понять трудно, ведь прошло так много лет. Выходя из кафе, Диппер неожиданно встретил Тембри, но та даже не поздоровалась, будто видит его впервые, неужто Пайнс и вправду так изменился? Время покажет, ведь он направился к Хижине, к этому времени солнце уже находилось в зените, стало даже немного жарко — Диппер скинул толстовку и подвязал на пояс, здесь, конечно же, не город, но солнышко припекает ещё здорово, тут ничего не скажешь. Хоть и пейзаж уже далеко не летний.       Минута, две, три, снова перед его глазами виднеется знакомый до боли домик, что когда-то переполняли толпы туристов, приехавшие сюда, чтоб посмотреть на невиданные чудеса, которые, в свою очередь, старательно придумывал сам Мистер-Загадка, Стэн Пайнс собственной персоны. Эх, дядюшка был тем ещё мошенником, но на его так называемые чудеса велись туристы, что приносило немалый заработок. Через некоторый промежуток времени Пайнс зашёл-таки в Хижину. Сказать, что там было чисто — ничего не сказать, но там было довольно прибрано и уютно, что нехарактерно для дяди…       Простояв минуту около входа, парень всё-таки решился пройти на второй этаж, когда он поднимался, ступеньки предательски скрипели, этот шум, наверное, было слышно вёрст за десять-двадцать, ну вот не меньше! Зайдя в комнату, обессиленный Диппер рухнул на свою кровать, словно жизнь покинула его тело, в этот момент его сковал крепчайший сон младенца. Ему снилось то, о чём он так долго мечтал, снова он двенадцатилетний подросток, вместе с Мэйбл, Зусом, Вэнди они спускаются в тот самый бункер, он полностью ощущает тот страх, который сковал его детское сознание при виде Шейпшифтера, он тогда ужасно испугался, хоть и пытался не выказать этого при Вэнди. На моменте, где он видит её, лежащую на полу в пещере, парень резко просыпается, на его лице сразу же проступает холодный пот, который помогает проснуться ужасно быстро. Осознав, что это всего лишь сон, парень поднимается с кровати и идёт, чтобы умыться, благо, воду им ещё не отключили, здесь становится странным то, что ещё нет того, кто сейчас следит за Хижиной, ведь не сама же по себе она существует.       Зайдя в ванную, парень слышит чьи-то шаги по коридору, ретировавшись от раковины, он прижался к стене, чтоб быть наготове, если кто-то вздумает ворваться сюда с хорошими и не совсем намерениями. Секунды тянутся, словно минуты, шаги всё чётче и чётче отдаются по комнатам, слышен слабый топот каблуков, дверь ванной резко открывается, и туда влетает рыжая девушка со шваброй, ударив раз незнакомца, она впадает в некий ступор, далее следует минута молчания. — Диппер, неужто это и вправду ты? — интересуется Вэнди, смотря на то, как парень почёсывает ушибленное ею место. — Ударь ты сильнее, был бы не я. — Пайнс пустил некую усмешку. — Да я тебя сейчас вообще убью! — девушка накинулась на парня с объятиями, да сдавила так, что парень чуть не задохнулся. — Где же ты был всё это время?! Ё-маё! — В Портленде, сначала в интернате, потом работал, — Диппер ужасно смутился и завис от прикосновений девушки, ведь она была так близко, обнимала, не отпуская, — давай, ты меня сначала отпустишь, а потом я всё и расскажу. — парень уткнулся носом в пышные волосы девушки и прикрыл глаза.       Вэнди, заметив это, лишь ослабила хватку, да-да, сноровку она не потеряла ничуть, это была та же девушка спортивного телосложения, вот только изменилась она, из её движений пропала свойственная подросткам аритмичность. — Только не рыдать, хорошо? — усмехнулась она, чуть-чуть отойдя от парня. — А-то зальёшь мне тут весь пол. — Да я и не собирался, — ответил и так доведённый до краски парень, — пошли-ка уж лучше на кухню, не всё же стоять в ванной комнате. — Хорошо, идём. — девушка одобрительно кивнула, а потом закрыла дверь за вышедшим парнем.       Быстренько и неуверенно пройдя на кухню, парень плюхнулся на деревянный стул, который даже заскрипел от этакой посадки своеобразного ТУ-150, хоть парень и не был столь весом, как этот самолёт. Кордрой тоже не заставила себя долго ждать, она забежала на кухню следом же, закинув свою клетчатую рубашку в стирку. — Мдэ, герой-путешественник, давай, рассказывай, какая судьба тебя вновь привела сюда? — спросила рыжая и присела за стол.       Далее последовал томительный рассказ о том, что случилось с родителями, Мэйбл, о том, как он работал эти годы, что пришлось вытерпеть…       Вэнди слушала, даже не перебивая, она напросто была в шоке от таких новостей, и, когда Диппер окончил рассказ, она подошла к нему и обняла. — Дип, я сочувствую тому, что случилось, правда. Поживи-ка ты теперь здесь, я тебя больше не отпущу в этот Портленд, ясно? Работа и здесь есть, в Хижине, со мной, просто Зуса сейчас нет — он с Мэлоди катается по морям, обещал вернуться к ноябрю, но это навряд ли. Не оставишь же ты меня тут одну? — девушка заглянула парню в глаза именно так, как Мэйбл делала это раньше, в её зеленоватых очах было столько тепла, будто мать смотрит на своего ребёнка. — Не оставлю, Вэнди, не оставлю. — парень напросто склонил голову. — А вот и хорошо, — девушка моментально ободрилась, — так, а теперь, горе-путешественник, ешь! Заметь, я не Стэн, не отравишься, — рыжая закусила прядь волос, чтоб не выдать ужасающе громкий смех. — И да, я вылезу на крышу, чтобы посмотреть на закат, поешь — присоединяйся.       После этих слов девушка оставила парня наедине с едой, сама же скрылась на лестнице, грациозно махая ему ручкой. В голове Диппера перемешалась огромнейшая туча мыслей, ведь вот он — один, а теперь что-то невыносимо сильно обогревает его сердце. Быстренько перекусив, парень выдвинулся на крышу, захватив парочку банок Питт-Колы, не с пустыми руками же идти смотреть на закат. Наконец, выйдя на чердак, а потом и на крышу, парень увидел наикрасивейшую картину: осенний лес озаряется закатом, в небе ни единого облачка, а на крыше сидит она, рыжеволосая красавица, её волосы отливают золотым цветом при свете солнечных лучей, эту красоту невозможно сравнить ни с чем в этой жизни.       Диппер аккуратно подошёл к Вэнди, да так тихо, чтоб не нарушать идиллию этого вечера, она же подвинулась, чтобы парню было куда сесть. — Будешь? — парень протянул банку с колой. — Ещё бы, ты ещё спрашиваешь, — девушка улыбнулась и приняла банку, — прямо-таки как в детстве, да? — И не говори, мне так бы хотелось снова пережить то лето. — замечтавшимся тоном ответил Дип и посмотрел на закат, в его лицо подул прохладный ветер, но он не мог даже на градус остудить его, изнутри парень пылал. — Знаешь, может, с завтрашнего дня попробуем отыскать Мэйбл, ась? — Вэнди приблизилась ближе к Дипперу. — Было бы здорово, но я искал её — безрезультатно. — Пайнс вновь опустил недолгую мину. — Так, унывать вот не надо, — рыжая дотронулась ладонью до щеки парня, — тогда ты искал один, а теперь мы вдвоём. — Хорошо, убедила… — застенчиво ответил сонный парень. — Хех, а я же сразу заметила. — Кордрой засияла в улыбке. — Ммм, что ты заметила? — с волнением в голосе протянул он. — Блин, вот как маленький, ей Богу, прям не могу. Твои неостывшие чувства, дурачок. — Вэнди слегка толкнула Диппера в грудь ладонью, положив таким образом на плед, и поцеловала.       После лёгкого поцелуя наступила гробовая тишина, парень просто лежал и смотрел в глаза девушке, держа руку у той на плече, смотрел, пока та не закрыла их и не задремала. Сон напросто атаковал пару, лежащую на крыше под тёплым пледом…