—
Саске режет помидоры для яичницы, когда в коридоре раздаются шаги, а через несколько минут в ванной включается вода. Наруто всегда спит долго, дольше всех, поэтому Саске обычно готовит завтрак на них двоих — Итачи уходит намного раньше, если и успевая приготовить порцию, то только для себя. Саске уже разбивает яйца и ставит сковороду на огонь, когда Наруто вваливается на кухню, сияя энтузиазмом и активностью, словно сейчас не восемь утра и не середина недели. Он обнимает Саске сзади — горячо обхватывает руками, прижимается грудью к спине, зарываясь носом в чёрные волосы на затылке, а затем опирается подбородком о плечо и по-кошачьи трётся носом о шею, шумно дыша. — Доброе утро, теме, — с довольными урчащими нотками приветствует Наруто и прижимает его к себе теснее. — Мешаешь, — Саске старается ответить нейтральным тоном, нарезая сосиску в быстро твердеющий белок. Он косится на Наруто, но синие глаза зажмурены. От удовольствия. Или от фантазий о другом человеке в руках. Это тупо — настолько остро и болезненно ревновать своего парня к своему брату, когда они встречаются. А ещё это больно. Их решение быть втроём образовалось не так давно, и одним из заранее обговоренных условий было отсутствие ревности и собственничества. Теперь Итачи и Наруто справляются с этим идеально, каждый день обретая между собой невероятные, блять, гармонию, умиротворение и спокойствие. Саске чувствует себя ненужным и, что самое неприятное, неправильным в этом плане. Просить о помощи кажется жалким настолько, что сама мысль причиняет дискомфорт. Итачи и Наруто стоят наравне друг с другом, хорошие и правильные, и в их отношениях нет диссонанса. Они дополняют друг друга. Им хорошо вместе. Вдвоём. — Прости, Саске-е, — сладко тянет Наруто, не отстранясь, и внутри что-то болезненно переворачивается от того, как собственное имя лежит на его языке. Саске помнит сотни интонаций, с которыми Наруто звал его, но эта кажется особенно родной и домашней, и мурашки растекаются по спине будоражащим роем. — Итачи что, снова не успел позавтракать? Саске хочется выдраться из объятий и запустить сковородкой ему в лицо, не меньше. — Понятия не имею, — безэмоционально отвечает он. Очередной шумный выдох в шею только раздражает, и Саске дёргает плечом, одновременно наступая Наруто на ногу. Тот ойкает и отстраняется, недовольно бурча про "злого теме, которому надо выспаться, чтобы не кидаться на людей". Глаза горят, потому что Саске не умеет плакать, даже когда остро хочется. Он не расстроен. Конечно же, нет.—
Наруто и Итачи отличаются так ошеломительно сильно, что их сложно представить даже друзьями, не то что любовниками. В общем-то, между добе и самим Саске тоже разница есть, причём такая, что несмотря на их домашние, почти семейные препирательства в публичных местах, одногруппники до сих пор уверены, что они просто снимают вместе квартиру, но не дружат. Скорее всего даже если они будут целоваться при всех, эти придурки придумают им оправдание. Вообще-то Саске обычно не волновало мнение других. Но сейчас Наруто жуёт банан — набивает полный рот, держа кусочки за щеками — и выглядит так, что хочется то ли вытащить его в туалет и целовать, пока губы не сотрутся в кровь, то ли переубивать всех, кто пялится на это зрелище хоть немного небезразлично. Саске окидывает взглядом соседей, и кровожадный мысленный список пополняется довольно-таки большим количеством имён. И когда Наруто улыбается влюблённой дурёхе Хьюге и зовёт её в столовую после лекции, он молчит. Внутренности разъедает осознание собственной ненужности, но Саске продолжает молчать, потому что иначе не умеет. Свободные отношения, напоминает он себе. Закрытый треугольник с возможностью встречаться с другими людьми, не включая их в семью. Саске ломает карандаш, когда на перерыве Наруто хватает девку за руку и тянет за собой, светло улыбаясь. Он молчит.—
Итачи оказывается дома раньше обычного, поэтому у них есть немного времени остаться наедине — Наруто на тренировке по волейболу, которая затянется часов до семи. Но благо хоть живут они недалеко от университета, так что дойти до дома — дело десяти-пятнадцати минут. Саске не думает о том, что туда ходит и Хьюга. Не думает. Помимо Итачи он обнаруживает на кухне две порции спагетти со вкусным даже на вид жареным мясом. Итачи готовит редко, потому что постоянно занят работой, и Саске испытывает острое чувство вины за это. До получения диплома и, соответственно, хоть какой-то помощи в материальном плане ещё больше двух лет, а нагрузка в учёбе такова, что найти подработку сейчас нереально. Им едва хватает на оплату коммунальных и покупку нормальной еды на троих, благо хоть квартира принадлежит Итачи, а не съёмная. Последний подарок от отца, выгнавшего их из семьи за "неподобающие наследнику клана Учиха отношения" с братом. Саске тогда хотел отказаться от подачки, но Итачи оказался благоразумнее. Если бы не он, Саске давным-давно был бы на улице из-за своей невероятной гордыни. — Приятного аппетита, — говорит он на автомате и ловит взглядом улыбку Итачи — мягкую, ту самую, ради которой он готов побеждать и сдаваться, бороться дальше и послушно отдыхать по одному только слову. Этой улыбки хочется касаться пальцами и губами. Ей хочется подчиняться, и лучше Итачи никогда не знать о той власти, которую он имеет над ним. Улыбнись так ещё раз, нии-сан. Прошу тебя. — Спасибо, Саске, — искренность в глазах тухнет, будто пылающий костерок накрывают плотным одеялом, и что-то внутри Саске разбивается снова. Итачи достаточно очевидно закрывается от него, а настаивать он... не может. Не хочет. Не имеет права? — Наруто сегодня на тренировке? Заметь меня, хочется сказать Саске, но он молчит, стискивая зубы и опуская голову. Я здесь. — Да, — говорит он нейтрально и даже заставляет себя чуть улыбнуться. Это проще, чем кажется. Просто растянуть губы в подобии открытости. Хочется, чтобы Итачи заметил его состояние. Или чтобы никогда не замечал. — Он там до семи. Итачи кивает и смотрит как-то обеспокоенно. Саске одновременно хочет спрятаться от этого взгляда и открыться ему. Его страшно ломает изнутри, но на лице не отражается ничего. Он тренировался. Не для Итачи, конечно, но если это работает и с ним — почему бы и нет. — Эта порция для тебя, — после неестественно долгой паузы, говорит брат, и Саске снова тянет губы в улыбке. Неужели эта фальшивая насквозь хрень и правда помогает? — Спасибо, — он медлит, но всё же добавляет: — Ты мог бы поспать, я бы приготовил всё сам. — Ты был занят, отото, — мягко говорит Итачи, и Саске хочется ударить его за этот тон. Хочется накинуться с кулаками, поцелуями и укусами. Хочется показать настоящее своё состояние, выплеснуть обиду, боль и эгоистичное желание внимания. Но у Итачи тёмные круги под глазами, почти серая от усталости кожа, и он не заслужил таких жалких истерик. Ему хуже сейчас, и Саске должен бы окружить его заботой, но он не может. Просто... не в состоянии. Он снова чувствует себя неправильным. Хорошо, что помимо совершенно бесполезного брата у Итачи есть ещё и Наруто. — Спасибо, — повторяет Саске и жадно ловит в ответ усталую улыбку. Итачи проходит мимо, ласково взъерошивая ему волосы, и Саске млеет от удовольствия из-за этого простого жеста. И едва не задыхается от отчаяния, когда он заканчивается. Ужин оказывается вкусным, а Итачи дремлет до возвращения Наруто домой.—
В воскресенье Саске просыпается позже всех. В доме неприятно холодно, поэтому он накидывает одеяло на плечи и закутывается в него потеплее, прежде чем пойти в другую комнату, откуда слышны негромкие звуки какого-то сериала — видимо, Наруто включил что-то своё на ноуте, Итачи таким не увлекается. Саске оказывается прав — ноутбук на столе показывает новую серию неизвестного ему сериала, а Наруто сидит напротив него на диване. Удивляет только Итачи, сидящий рядом и снова дремлющий, склонив голову Наруто на плечо. Они смотрятся вместе так хорошо и уютно, что Саске не решается их прерывать и, босой, сначала умывается, взбадриваясь, а затем идёт на кухню, чтобы поставить чайник. Зажигалка искрит, но не горит нормально, и он раздражённо шипит, потому что другой у них, кажется, нет. — Она кончилась, — раздаётся тихое за спиной, а затем его снова обнимает Наруто, утыкаясь лбом куда-то в загривок. Саске чувствует себя уставшим настолько, что даже не может реагировать на эти объятия, только терпеливо ждёт, когда Наруто надоест и его отпустят. Попытка не наслаждаться минутной крошечной нежностью проваливается с первого же момента, поэтому внутри всё болезненно дёргается, когда Наруто вздыхает, ероша волосы на шее, и отстраняется. А потом за плечо осторожно разворачивает Саске к себе лицом и вжимает в кухонную тумбу, обнимая намного крепче, чем в первый раз, и утыкаясь лбом в лоб. Одеяло летит на пол, а в голове мелькает короткая мысль, что его стоит поднять. — Саске, — интонация безумно ласковая, что его пробирает почти до дрожи. Глаза — такие синие и красивые, что Саске теряется, — настолько близко, что концентрировать на них взгляд больно. Наруто подцепляет его губы своими, мягко целуя, и Саске, кажется, утопает в нежности и тепле, совершенно теряя голову. Он хватается за чужие плечи, прижимая к себе теснее, жадно и больно кусается и тут же немного отстраняется, уворачиваясь от попытки ещё одного поцелуя и упираясь лбом в плечо. — Перестань, — негромко просит он, прикрывая глаза и просто наслаждается близостью. Она интимная настолько, что походит на сексуальную, но Саске пока не хочет переходить черту. Ему остро не хватало тепла в последнее время, и сейчас он упивается им, стараясь пополнить ресурсы. — Саске, — шепчет Наруто. Ухо обжигает дыханием, и бессознательно очень хочется поднять голову и ответить на поцелуй, но Саске удерживается, только обнимая крепче и перехватывая собственное запястье другой рукой. Скорее всего это выглядит жалко, но ему уже как-то всё равно — последний бастион пал. Одна из широких ладоней перемещается на затылок и ерошит волосы, и от этого Саске испытывает странное желание по-кошачьи мурчать и ластиться. Глупости какие. — Расскажешь, что происходит? — ненавязчиво предлагает Наруто и успокаивающе гладит мгновенно напрягшуюся спину, не давая отстраниться. Движения такие аккуратные, но сильные, как будто он пытается приручить дикое животное. Саске неожиданно понимает, что это, вообще-то, не так далеко от правды, и заставляет себя немного расслабиться. Это же Наруто. — Я не настаиваю, если ты не хочешь, просто... мы беспокоимся, — это "мы" режет слух так, что он неосознанно с силой дёргается и даже несколько секунд пытается выбраться из рук, пока не понимает тщетность попыток. И своё собственное нежелание бороться с захлёстывающей тёплой силой. Им давно стоило поговорить, и, наверное, он даже рад, что этот разговор проходит так. — Ты ревнуешь, Саске? Плечи сами собой бессильно расслабляются. Он обречённо вздыхает и, не поднимая головы с чужого плеча, честно отвечает, радуясь, что смотреть в глаза Наруто не нужно: — Нет, идиот, — собственная решительность не даёт даже возможности затянуть паузу: — Я не чувствую себя нужным вам и злюсь. Наруто откровенно зависает на несколько секунд, а затем страдальчески стонет, больно тянет за волосы на затылке и, не слушая возмущений, коротко целует. — Кто из нас двоих идиот вообще, теме? — риторически вопрошает он, припадает к шее и, судя по ощущениям, оставляет смачные засосы и даже укусы, которые наверняка превратятся в красочные кровоподтёки уже к вечеру. Саске не уверен, что хочет отстраняться, поэтому делает единственное логичное и возможное действие в этой ситуации — обнимает Наруто за шею и обхватывает ногами за талию. Ещё одна глупость в копилку, но тому явно нравится, потому что укусы становятся слегка агрессивнее, но зализывают их аккуратнее, а ладони пробираются под футболку. Чувствовать лёгкие прикосновения пальцев к спине почти невыносимо, но Саске упрямо сдерживает рвущиеся с губ вздохи. Он зарывается пальцами в жутко мягкие светлые волосы и сжимает их в кулак от очередного укуса. И с силой тянет назад, отдирая Наруто от своей шеи, чтобы поцеловать. Наруто улыбается сквозь поцелуй, и Саске обхватывает его лицо ладонями, отрываясь от губ и тяжело дыша. — Я скучал, Саске, — почти мурлычет Наруто, аккуратно задирая его футболку на спине. Саске завороженно смотрит несколько секунд в абсолютно счастливое, улыбающееся лицо, и прокусывает ему губу до крови. Наруто шипит, но не отстраняется, только впиваясь пальцами в бёдра так, что синяки точно останутся. Он начинает говорить, когда Саске ещё зализывает языком ранку: — Можно поделиться желанием? — Мм, — довольным одобрительным тоном выдаёт Саске в ответ, раздумывая, как бы извернуться так, чтобы вцепиться зубами уже в его шею. — Во-первых, я срочно хочу кровать, потому что ты, к сожалению, не фея, — со смешком делится Наруто, Саске на это только вздёргивает бровь. — А во-вторых, — голос неожиданно кажется ниже, бархатней и глубже, отчего Саске, кажется, слегка задыхается, — я хочу видеть тебя в собственных засосах с ног до головы, наплевав на запрет собственничества. Что ты об этом думаешь? Саске молча и яростно целует его, стараясь подавить рвущийся изо рта умоляющий стон. Наруто улыбается так, что в глазах у Саске темнеет от желания.—
Саске просыпается от того, что с кровати кто-то встаёт. Наруто прижимает его спиной к себе, уткнувшись лбом между лопатками, а Итачи, стараясь даже не шуршать, надевает в полутьме домашние штаны и сонно зевает. Саске продолжает дышать ровно, чтобы не палиться, ждёт, пока в ванной не зашумит вода, и только потом пробует аккуратно вылезти из кровати, не разбудив Наруто. Пусть с трудом, но у него это выходит, подложив вместо себя подушку. Наруто бормочет что-то про рамен, а Саске неожиданно зависает на смачных, ярких кровоподтёках на шее и плечах, оставшихся от его зубов. Делать Наруто — и Итачи, который почти нечаянно присоединился к ним вчера, — своими было до дрожи приятно, особенно учитывая полное добровольное согласие обоих. Они вместе довольно... подробно объяснили Саске, почему считать себя лишним нелогично и глупо, а затем весь день не отходили надолго, окружая теплом и быстро разрушая стену между ними. Он передёргивает плечами от холода и идёт на кухню. Спички находятся только в третьем шкафчике, и Саске ломает две, прежде чем всё же зажигает плиту и ставит чайник. Хочется вернуться в комнату за одеялом, но под ним спит Наруто, поэтому он тихо мёрзнет, ожидая, пока вода, наконец, закипит. Спать почему-то не хочется, несмотря на несусветную рань. За окном тускло разливается рассвет. У Итачи каждое утро такое холодное и одинокое? Саске разливает кипяток по большим, пол-литровым кружкам и греет об одну руки, не закидывая пакетики и дожидаясь Итачи — они оба не любят крепкий чай, которому даже сахар не помогает избавиться от неприятного привкуса. Из-за неожиданного тепла тело слегка пробивает дрожью. Вода в ванной, наконец, выключается, и на кухню заходит явно мёрзнущий Итачи и с удивлением смотрит на приготовления. Саске слабо ему улыбается и кивает на место на диванчике напротив себя. Тот только вздыхает и тянет Саске на себя, чтобы затем усадить его к себе на колени и обнять. — Нии-сан, — тихо зовёт Саске, ероша влажные волосы, и в глазах брата плещет почти болезненная нежность. Свободной рукой он переплетает их пальцы и от того, с какой силой Итачи сжимает его ладонь, становится немного больно внутри. Итачи очень тёплый, и Саске греется в его объятиях, чуть съезжая вниз и утыкаясь носом куда-то в шею. Он отмечает мельком лиловые пятна на ключицах брата, не только его авторства, но и Наруто. Доверять им — так невероятно хорошо. — Отото? — в тон ему окликает Итачи, и Саске не удерживается, едва ли не целомудренно целуя его и тут же отстраняясь. У Итачи на лице такая улыбка, что хочется растворяться в ней. Жить только ею. На вопросительный, с тёплой насмешкой взгляд он только мотает головой. На лицо сама собой упорно лезет улыбка. Саске сдаётся ей в итоге. Цепляя губы Итачи своими, он думает, что никогда не замёрзнет снова.