Ловец снов

Кошмары приходят к Широ каждую ночь, верными псами сворачиваясь на груди, делая дыхание тяжелым и прерывистым. Кит не знает, что точно ему снится, но догадаться не сложно. Широ всегда больно в этих снах, но он никогда не стонет. Только хрипит иногда, но чаще просто дышит сквозь намертво сцепленные зубы да сжимает руки в кулаки. Кит гордится им и его выдержкой. Киту тоже больно, глядя на него такого. На самом деле, Широ настолько тихо переживает свои кошмары, что остается только удивляться, как Киту удается безошибочно узнавать об их приходе из другой, пусть и соседней, комнаты. Неужели в Замке — столь совершенном, почти волшебном — такие тонкие стены? Или это у Кита уже нюх выработался на Широ и на грозящую ему опасность? Словно бы Кит тоже его верный пес. Коридор, как и всегда, пуст. Никто не помешает скользнуть в полумрак чужой комнаты, не задаст неловкого вопроса. Киту даже думать не хочется о том, какую бы чушь он сморозил в свое оправдание, потому что от одного только страха быть застуканным из головы исчезают все до единой связные мысли. Но самым страшным было бы услышать вопрос от Широ. Кит переводит дыхание, привыкая к темноте, и осторожно подходит к кровати. Почему-то всегда собранный и готовый к бою Широ спит непозволительно крепко, но именно это позволяет Киту вот уже вторую неделю проникать к нему в комнату незамеченным. Кит опускается на пол возле постели и тянет руку к напряженному лицу. Кончики пальцев колет от желания разгладить болезненные складки. Первое прикосновение всегда выходит невесомым, Кит все еще боится, что вот сейчас Широ откроет глаза, посмотрит вопросительно, позовет удивленно по имени. Но время идет, Широ все так же спит, а Кит смелеет все больше и больше. Он до сих пор удивлен, что его присутствие действительно помогает, что с каждым касанием к щеке, ко лбу, к волосам Широ успокаивается, а дыхание выравнивается. Это кажется странным, невероятным даже, но он иррационально рад тому, что его эгоистичное желание быть рядом приносит пользу. Кит перебирает темные пряди и смотрит, смотрит, смотрит. Ловит мельчайшие изменения в лице Широ, наслаждается своей силой, властью над его кошмарами, которая кажется ему сейчас — днем-то он так, конечно же, никогда не подумает — даже более значимой, чем способность пилотировать волшебного льва. Кит чутко прислушивается к чужому дыханию в надежде уловить нотки пробуждения. Он готов сбежать из комнаты при малейшей опасности. Так ему кажется, пока в какую-то секунду не осознает, что смотрит Широ в глаза. В открытые, лишенные сонливости, глядящие прямо на него. В животе все переворачивается, и Кит замирает. Он в панике и совершенно не представляет, что теперь делать. Сил нет даже отдернуть ладонь, которая словно приросла к чужим волосам. — Кит? — спрашивает Широ с тем самым удивлением, которого Кит боялся больше всего. Широ тоже не шевелится, только все так же смотрит в упор. Потом вдруг улыбается, и внутри Кита снова что-то обрывается, падает, а затем взмывает к горлу — последний раз Широ так улыбался в гарнизоне. Кит боялся, что больше никогда не увидит его таким… солнечным. Кит хочет что-нибудь сказать, но, как он и боялся, слова разбегаются от него. Он одновременно и счастлив, и безумно боится. Хочет сбежать отсюда, желательно в глубокий космос, и прижаться к Широ всем телом, а не одной лишь ладонью. — Иди сюда, — говорит Широ хрипло и, наконец-то, моргает, разрывая зрительный контакт. Бесцеремонно тянет Кита на себя, отодвигаясь дальше к стене, делясь нагретым местом, и тот вывернулся бы без проблем в любой другой ситуации, но вместо этого позволяет уложить себя на постель. Широ довольно вздыхает и тут же закрывает глаза. Словно бы ничего не произошло, словно бы так и надо. И не задает неловких вопросов. Вообще больше ничего не делает, моментально проваливаясь в сон. Кит же напряжен до предела, даже дышит через раз. Паника оставила в голове полный бардак: что он сейчас должен сделать? Уйти? Остаться? И что он скажет Широ утром? Широ сонно вздыхает, вспугивая и без того мечущиеся мысли, придвигается чуть ближе и утыкается лбом в лоб Кита. Он настолько близко, что обжигает дыханием. «Полежу совсем немного и уйду», — разрешает себе Кит, заворожено глядя в расслабленное лицо напротив. И вопреки здравому смыслу и бушующему в крови адреналину вырубается в ту же секунду. Организм устал за эти две недели, а рядом с Широ так спокойно и тепло. Просыпается Кит нехотя, с давно забытым чувством выходного. Переворачивается на спину, закидывая руки за голову, потягиваясь всем телом, и едва не летит с кровати — чужая рука ловит его, аккуратно придерживая за плечо. — С добрым утром? — полувопросительно говорит Широ и мягко смеется, глядя на перепуганного Кита. Тот и думать не желает, как глупо сейчас выглядит, хочется спрятать лицо в ладонях, но для этого надо пошевелиться. — Эм… — глубокомысленно отзывается Кит спустя минуту. Подрывается с постели, бросает короткий взгляд на все еще расслабленного Широ, наблюдающего за ним из-за полуопущенных ресниц. И это странно, это смущает. — Я пойду. Кит вылетает в двери едва ли не раньше, чем те открываются. Щеки становятся невыносимо горячими, а в ушах грохочет кровь, из-за которой он почти ничего не слышит. Брошенного ему в спину «спасибо, Кит» например он совершенно точно не слышит. Вот еще.