Еще одна ночь

Ночи в Киркволле не похожи на ночи в Скайхолде. За широкими окнами круглые сутки слышны звуки города - днём это голоса, шаги, шелест дорогой одежды и перезвон брони городской стражи. Ночью почти все это сменяется на трели ночных птиц, шум прибоя и поздних потасовок стражи с бандитами. Лавеллану нравится слышать город. Так он не чувствует себя одиноким. Но сегодня, после очередной партии Порочной добродетели в особняке Хоука как-то особенно сложно отпустить все мысли и уснуть. После Совета и ещё года охоты на Соласа и войны с кунари и эльфами, жизнь в Тедасе наконец потекла мирным путём. Варрик окончательно укрепился в позиции наместника и сманил к себе самого Лавеллана и после непродолжительных уговоров Каллена. По примеру коммандера Хелиос завёл мабари и вечерами, пока Хоук, Фенрис, Варрик, Каллен и Лавеллан играли в карты и предавались воспоминаниям о былых приключениях, три мабари тихо дремали на специально сделанной для них лежанке. Иногда Хелиос уходил к себе, оставив Сола спать у Хоука но утром пёс всегда приходил домой, иногда вместе с мабари Каллена, который вообще частенько захаживал в гости. Особенно после того, как псы откуда-то принесли троих котят - позже Хелиос нашёл их мать, её насмерть придавило повозкой на въезде в нижний город. Вопрос возврата пушистых клубочков отпал полностью. Хелиос медленно выдохнул, разглядывая освещенный лунным светом полог, пытаясь приостановить бег мыслей и наконец уснуть. Ночная рефлексия уже не в первый раз мешала сну, даже с учётом выпитого за вечер вина. Когда принесут новое письмо? Будут ли в нем хорошие вести? Или это будет последнее письмо и тяжелым грузом ляжет в ящик к остальным, бережно хранимым в столе, в шкатулке из дерева. Полгода обмена письмами, полгода с мыслью что, может, теперь-то все кончится так или иначе - Дориан оставит вяло брыкающуюся политическую обстановку в Тевинтере и приедет на совсем, или положит уже конец отношениям на расстоянии, от которых столько горечи и тоски накапливалось в груди у Лавеллана. Кристалл, прежде дававший связь, был поврежден и лежал бесполезной побрякушкой в сундуке вместе с парой кинжалов, навершием и лезвием от посоха и подвеской с зубом дракона. Все эти мелочи напоминали о том, что не вернуть в те моменты, когда поддавшись меланхолии, Хелиос вытаскивал все на ковёр у кровати и с печальной улыбкой разглядывал свои сокровища. Несмотря на все попытки, сон не желал приходить - вместо него в сознание прокрались воспоминания, исподволь растравливая давно копившуюся боль. Дориан ни разу не был в этом доме, не спал в этой постели, не оставлял после себя следа - и оно пожалуй, к лучшему. Хелиос отчётливо осознавал, что не сумел бы держать себя в руках - сначала разнес бы каждое напоминание о любовнике, а потом бы отчаянно жаждал все вернуть обратно. Мабари, тихо похрапывавший в изножье кровати, фыркнул и скатился на пол, и следуя какому-то неведомому зову, потопал вниз. Спустя минуту хлопнула входная дверь и в спальню вошли Сол и Маркус, мабари Каллена. Оба тут же деловито направились к корзине с котятами, игнорируя ворчание Хелиоса. Смирившись с тем, что у собак есть дела поинтереснее, Лавеллан откинулся на спину и прикрыл глаза, чувствуя как на щеках высыхают влажные дорожки. Это просто одна из тех ночей, когда остаётся лишь переждать до утра и надеяться, что новый день принесёт что-то хорошее. Матрас зашевелился под весом двух собак, бесцеремонно взобравшихся на кровать - Сол уже привычным движением пихнул голову под правую руку, а Маркус привалился горячим боком слева. Один из котят, рыжий с желтыми глазами и темпераментом под стать бойцовому петуху, пробежался по кровати до подушек и сел у самой головы Хелиоса, вылизывая лапу. Под методичное дыхание псов Хелиос наконец задремал, сквозь сон ощутив, как котёнок зарылся лапами в разметавшиеся по подушке волосы эльфа и заурчал.