*************
Муж с женой выходят из дома, чтобы слегка прибраться во дворе их лачуги. — Томоэ, как ты думаешь, эта зима будет холодной? — На моей памяти после такой осени, часто бывала холодная зима, чего бы мне, конечно, не хотелось. Но, это не нам решать, — она тихо отвечает, продолжая сметать опавшие листья. — А мне понравилась эта осень, думаю, что и зима понравится, — на эти его слова женщина еле заметно краснеет, они ведь оба понимают, что он говорил не о погоде. Румянец у Томоэ проступает еле заметный, хоть её кожа от природы и подходит под все каноны японской красоты: мягкая, светлая, иногда, кажется, почти прозрачная. В такие моменты хитокири думает, что она самая прекрасная женщина на свете. Хотя он понимает, что ему недостаёт опыта, и уже представляет, как бы над ним посмеялся его учитель, но ничего с собой поделать не может. Стоящая в своей тонкой одежде на этом сильном ветре, она кажется такой хрупкой, и её очень хочется защитить.*************
В этом году уже подошла к концу осень, и пришёл черед зимы. Томоэ как раз занималась зашиванием некоторых старых вещей. На улице стало ощутимо холоднее в сравнении с осенней погодой, но на данный момент её это не беспокоило. Несмотря на то, что старые раны в её душе навряд ли когда-то заживут до конца, она стала понимать, что может снова чувствовать. Это, конечно, была заслуга Кеншина. Хоть, женщина и испытывала вину перед своим прошлым, но ей слишком нравилась такая мирная жизнь, она слишком любила мир. И вот так, стежок за стежком, ей казалось, можно восстановить себя. Зашёл её муж. По дому прошлась ощутимая волна зимнего холода. Кеншин поёжился, но Томоэ продолжала работу, словно и не замечала изменения температуры. Казалось, что эта погода подходит ей: такой холодной и недвижимой. И она ей действительно подходила — подходила как время, в которое природа окончательно засыпает, чтобы потом родиться заново, как время чистоты и покоя. Поэтому Томоэ и расцветала зимой…