***
11 лет назад
— Малыш, иди кушать! — в который раз слышит Зейн голос своей матери. Он нервно смотрит на дверь, пытаясь вспомнить, закрывал ли её. Сейчас у него нет желания видеть мать, ведь она точно заметит это. Это невозможно не заметить! Все же не выдержав, мальчишка подбежал к двери и дернул её за ручку. Убедившись, что к нему никто не зайдет, он вернулся в кровать. Вытянув руку перед собой, парень, казалось, в сотый раз посмотрел на свое запястье. Там все так же красовался большой минус. Для своих восьми лет он был довольно начитанным и точно знал, что это значит. Он бракованный. Зейн помнит, как однажды его друзья говорили о таких людях. Они сказали, что те очень злые и никогда ни с кем не общаются. Но он-то не такой. Он очень любит проводить время со своими друзьями и мама говорит, что он добрый. Так как такое могло случиться? Мальчишка не верил. Он думал, что это какая-то ошибка и со временем этот минус превратится в красивое женское или мужское имя. Он убеждал себя, что так у всех. Но спросить у мамы не решался. Ведь, что если это все же правда? Если он бракованный? Она точно откажется от него. Она перестанет его любить и бросит. Он не был готов к этому. Зейн не хотел, чтобы собственная мать ненавидела его. Стук в дверь и у мальчика сбивается дыхание. Он как можно тише достает какой-то кусок ткани и перематывает им запястье. — Зейни, малыш, у тебя все в порядке? — слышит он встревоженный голос матери — Почему ты закрылся? — Я... я случайно! — ответил Зейн, параллельно спрыгивая с кровати, чтобы открыть маме дверь. Триша недоверчиво покосилась на него, но ничего не сказала. — Иди кушать, я приготови… Малыш, что это?! — женщина осторожно взяла руку мальчика, указывая на перевязанное запястье. Зейн на секунду замялся, но все же ответил: — Я поранился. — Когда? Где? Малыш, это надо обработать. Покажи мне, — женщина уже потянулась к повязке, когда мальчик выкрикнул: — Нет! — Что? Но почему? — Триша удивленно посмотрела на Зейна, но тот только отвел взгляд — Малыш, ты можешь сказать мне. Я не буду ругаться. Что там? И тут мальчик не выдержал. Он дал волю слезам, которые ручьями скатывались по его щекам. Он громко всхлипывал, вытирая глаза, но все же сказал: — Нет, мам, я не хочу тебя расстраивать. — Милый, покажи, пожалуйста, что там. Я не буду расстраиваться. Честно-честно, — женщина попыталась улыбнуться и потянула руки к повязке на запястье сына. Зейн уже вновь хотел оттолкнуть мать, но все же не сделал этого. Он просто молча наблюдал, как она медленно снимает повязку, а затем — как округляются её глаза, когда она замечает знак на запястье сына. — Охх, малыш… — Теперь ты бросишь меня? — не дав договорить матери, спрашивает Зейн. Его голос пропитан болью и отчаянием, но он упрямо смотрит на Тришу, ожидая ответа. — Что? Малыш, нет, конечно! Я никогда-никогда тебя не брошу, — шепчет женщина, прижимая сына к груди. — Но я… я ведь бракованный! — всхлипывая, проговаривает Зейн. — Для меня ты всегда был и будешь моим милым и славным малышом…***
Зейн быстро добежал до своей комнаты в кампусе, игнорируя косые взгляды соседей. Он уже привык. Привык, что все, кто замечает знак на руке парня, смотрят на него, как на главного врага человечества. Сейчас он почти не обращает на это внимания, но прекрасно помнит, как нервничал, когда его друзья впервые узнали о его «метке».***
11 лет назад.
После появления знака, Зейн долго не выходил из дома. Он безумно сильно боялся быть отвергнутым. Он боялся, что его друзья будут смеяться над ним. Он помнит, какие плохие слова они говорили о бракованных людях. И он не хочет, чтобы также они говорили о нем. Но вот, после долгого разговора с мамой, он все же идет гулять. И нет, вовсе не потому, что она убедила его в том, что они его друзья и примут таким, какой он есть. Мальчик уверен, что его не примут. — Иди, все будет хорошо, — подталкивает его мама к детской площадке, где играют его друзья — И помни, что я люблю тебя и всегда буду любить — она чмокнула его в щечку и поспешила удалиться. Грустно посмотрев вслед матери, мальчишка все же пошел к друзьям. Довольно долго они ничего не замечали. Весело играли и общались. Зейну даже показалось, что они заметили, но ничего не сказали. Мальчишка вспомнил слова мамы и широко улыбнулся. Они ведь его друзья. Им все равно кто он, они принимают его таким, какой он есть. — Зейн, что это? — спросил Люк, указывая на запястье мальчика. Мальчишка на секунду замялся, не зная, что сказать, но за него поспешила ответить девочка, по-имени Хлоя: — Это минус! Он бракованный! — на всю округу закричала она. В этот момент время для Зейна остановилось. Он нервно смотрел вокруг и заметил, что все замерли, уставившись на него. Детишки, что до этого беззаботно играли на детской площадке, начали хихикать и перешептываться между собой. Матери, которые ещё минуту назад болтали, сидя на скамейке, с презрением посмотрели на него. А некоторые даже поспешили удалится со своим ребенком подальше от Зейна. Мальчишка почувствовал как по его щекам медленно скатываются слезы. Он посмотрел на Тоби - своего лучшего друга, с которым они все время играли вместе и увидел на его лице презрение и брезгливость. То, что в это время почувствовал маленький Зейн, не передать словами. Боль, обида, отчаяние скопились у него в груди. Мальчику стало трудно дышать. Он завертел головой, в попытках отыскать маму, но все тщетно…***
Зейн помнит, что он тогда сделал. Он просто убежал, как и сейчас. С раннего детства он привык убегать от своих проблем, пытаясь оставить их позади, но они всегда рано или поздно догоняли его. Парень забежал в комнату, моля Бога, чтобы там не оказалось его соседа — Луи. Осмотревшись и не увидев парня, он облегченно вздохнул. Хоть они и были довольно близки, сейчас Зейн не хотел его видеть. Он не хотел видеть никого, а особенно друзей Лиама, коим и являлся Луи. Именно благодаря ему они и познакомились. Зейн помнит тот день. День, когда он увидел среди толпы студентов, улыбающегося первокурсника. День, когда Луи решил, что ему нужно быть более открытым и заставил его сесть за столик того самого первокурсника. День когда…***
5 месяцев назад.
День брюнета не заладился с самого начала. Все началось с того, что он проспал, а его любимый сосед Луи даже не попытался разбудить его, несмотря на то, что Зейн вчера несколько раз просил его это сделать. Впопыхах собравшись, парень кое-как пригладил волосы и побежал к нужному ему зданию. Уже находясь возле кабинета, он позволил себе посмотреть на часы. Подмечая, что опоздал всего лишь на десять минут, он медленно зашел в кабинет. Игнорируя недовольный взгляд преподавателя, он прошел и сел на последний ряд. Ища глазами Луи, он заметил, как тот медленно поднялся со своего места и направляется к нему. — Зейниии, ты же не обижаешься, да? — сладким голосом пропел шатен, садясь около друга. — Отъебись, — пробормотал Зейн, отворачиваясь к окну. — Как мне заслужить твое прощение? — наигранно спрашивает Луи, игнорируя шиканье преподавателя. — Кофе. Мне нужен кофе. После пары Луи, как добрый друг, повел Зейна в столовую, чтобы все же купить ему кофе. В столовой, как обычно, толпились куча студентов. Кто-то недовольно ждал в очереди, кто-то пытался отыскать свободное место, а кто-то счастливо поедал свой завтрак. Неожиданно для себя Зейн обнаружил, что пялится на невиданного им ранее кареглазого шатена. Тот сидел за столиком около окна и с широкой улыбкой слушал своего кудрявого друга. Брюнет не понимал, почему ему так сложно отвести взгляд от этих карих глаз, излучающих добро. Он не понимал, почему эти розовые губы кажутся ему безумно притягательными. Он не понимал, почему ему безумно захотелось полапать эти накаченные руки. — Держи, — Луи протягивает Зейну стакан кофе и подталкивает того к столам, — пошли сядем к Гарри. — К кому? — недоуменно спрашивает тот. — Ну, к Гарри. Первокурснику. Мы познакомились с ним недавно. Я же говорил тебе. Когда ты уже научишься слушать? — недовольно спрашивает шатен. — И давно ты тусуешься с первокурсниками? — издает смешок Зейн, поправляя волосы. — Да иди ты, — фыркает Луи и направляется к столикам. Зейн с улыбкой наблюдает за ним, но его улыбка сходит на нет, когда он замечает к какому столику направляется его друг. Да, к столику, за которым сидит тот***
Зейн помнит, как он тогда прогулял оставшиеся пары, просто лежа на кровати, вдыхая аромат кофе и чего-то неизвестного, но безумно приятного. Он проходит вглубь комнаты, замечая тот самый свитер около кровати. Он его так и не отдал.***
3 месяца назад
— Зейн, открывай. Я знаю, что ты здесь, — услышал парень голос друга за дверью. Но он не хотел его впускать. Ему не нужна нянька. Он уже большой и способен сам справиться со своей болезнью. — Меня здесь нет, — не подумав ответил парень и сразу же пожалел об этом. — Серьезно? Открывай давай, — более настойчиво сказал Лиам. — Нет. — Хорошо, — спокойно сказал шатен. Зейн удивленно приподнял бровь и прислушался. Они знакомы уже два месяца. Он слишком хорошо знает этого засранца, что бы поверить ему. Довольно долгое время было тихо и Зейн даже подумал, что Лиам действительно решил оставить его в покое, но не тут-то было. Спустя ещё какое-то время, за дверью послышалось копошение, ну, а потом дверь легко открылась и в комнату вошел довольный Лиам. — Ты ещё пожалеешь, что сразу не открыл мне, — загадочным голосом пропел шатен, заходя вглубь комнаты, — а теперь, — он прыгает на кровать Луи, параллельно бросая пакет с неизвестным содержимым на Зейна, — пора лечиться! — Что это? — заинтересовано спрашивает брюнет, пытаясь открыть пакет. — Там разные лекарства, которые должны тебе помочь. Сам я в этом ничего не понимаю, поэтому попросил Даниэль помочь, — ответил Лиам. При упоминании имени девушки, улыбка медленно сползла с лица брюнета. Даниэль была девушкой Лиама. И нет, не соулмейтом, они просто встречались. Соулмейта у Лиама ещё не было. В смысле, он даже не знал его имени, так как запястье парня было чистое. И нет, Зейн не надеялся, что однажды Лиам поцелует его и покажет свое запястье, на котором красивыми буквами будет написано «Зейн». Нет, он определенно не мечтал об этом перед сном. Но и спокойно смириться с тем, что шатен встречается с девушкой, которая, возможно, не является его родственной душой, Зейн не мог. Да, возможно, ему немного нравился Лиам. Да, возможно, ему сильно нравился Лиам. Но это не имеет значения, ведь судьба решила, что Зейн должен прожить всю жизнь один. Один! Без всяких там Лиамов с шикарными глазами, от одного взгляда которых можно умереть. — Я не буду пить эту дрянь! — восклицает Зейн, нарушая образовавшуюся тишину. Лиам непонимающе смотрит на брюнета, который в свою очередь показывает предмет его негодования. Это оказался обычный детский сироп от кашля. — Почему? Только не говори, пожалуйста, что ты слишком взрослый, что бы это пить, — фыркает Лиам. — Да при чем здесь, блять, возраст?! Вот ты когда-нибудь пробовал это? — спрашивает Зейн и получая в ответ отрицательный кивок, продолжает, — вот и я не собираюсь. — То есть ты его тоже не пробовал? — недоуменно спрашивает шатен. — Да. — И в чем проблема? Ты же не знаешь какой он на вкус, — улыбается Лиам, поднимаясь с кровати. — И не собираюс… что ты делаешь? Зейн недоуменно смотрит на то, как шатен медленно подходит к нему, забирает пакет с лекарствами и ставит их на ближайшую тумбочку. — Дай, — требовательным голосом говорит он, показывая на сироп, который Зейн держал в руках. — Нет. Не хочу. — Давай по-хорошему. Я ведь с легкостью заберу, — ухмыляется Лиам. — Ты собираешься издеваться над больным? Я ведь с трудом из кровати поднимаюсь, — жалуется брюнет, смотря снизу вверх на кареглазого. — Просто отдай. — Нет. Нахмурившись, шатен потянулся за баночкой, но к своему счастью, Зейн успел спрятать и себя и сироп под одеялком. Лиам только издал смешок и отошел от кровати. Более минуты брюнет слышал какое-то копошение, но выйти из своего «домика» не решался. После в комнате и вовсе стало тихо. Выглянув одним глазком, Зейн увидел только большие руки, которые вмиг схватили одеяло и скинули его с кровати. Стоит ли упоминать то, что Зейн был в пижаме, которую ему купила мама, посчитав, что розовая пижама с утятами будет очень милой? Лиам замер на месте, пытаясь понять, видит ли он это на самом деле. Ну, а потом шатен громко рассмеялся, чем сильно разозлил Зейна. Недолго думая, брюнет пихнул друга в бок, тем самым заставляя Лиама потерять равновесие и упасть прямо на кровать к Зейну. — Блять, Лиам, поднимись, ты не пушинка, — прокряхтел он, пытаясь выбраться из-под кареглазого. Быстро сориентировавшись, шатен выставил руки около Зейна, нависая над ним. — Не делай больше так, — прошипел Лиам, смотря в глаза брюнету. Зейн ничего не ответил, а всего лишь упрямо посмотрел в глаза шатена. Их взгляды встретились и… ему показалось, что их сердца бьются в унисон. Он чувствовал дыхание Лиама на своих губах и ему безумно сильно хотелось поцеловать его. — Как чувствует себя мой больной друг? — в комнату ввалился Луи, громко что-то говоря. Мгновение и Лиам уже краснеет в другом конце комнаты. Мгновение и сердце Зейна, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Мгновение и Луи громко хохоча, проталкивает в комнату Гарри, делая вид, что он ничего не видел.***
Но он видел и потом всю ночь допытывал Зейна о его чувствах. Брюнет помнит, как долго потом краснел, встречаясь взглядами с Лиамом. Парень садится на кровать, устало потирая глаза. Столько всего навалилось на него. Он не был готов к этому. Он ведь смирился, что всю жизнь проживет в одиночестве. Да, возможно, он был по уши влюблен в Лиама, но он понимал, что им не быть вместе. Да, он засыпал с мечтами о светлом будущем с шатеном. Но это только мечты, которые он не собирался воплощать в реальность. Он не был готов к тому, что сегодня утром к нему завалится Лиам, заявляя, что они соулмейты.***
Пол часа назад
— Ей, чувак, не спи. У меня для тебя новость, — Луи подсаживается за столик Зейна в столовой, протягивая тому стакан кофе. — Если ты не собираешься сказать мне, что настал зомби апокалипсис и мы все умрем, то лучше помолчи, — угрюмо отвечает брюнет, но от кофе не отказывается. — Оу. Ну, я просто хотел сказать, что… — не договорил шатен, так как его нагло перебили. — Зейн, мы можем отойти? — к их столику подошел Лиам. Явно взволнованный Лиам. — Да, что вы все хотите от меня? — устало пробормотал Зейн, переводя взгляд на кареглазого. Сегодня тот был явно не в лучшей форме. Беспорядок на голове, огромные мешки под глазами и бесформенная большая толстовка. Не очень похоже на обычного, излучающего добро, Лиама. — Пожалуйста, — тихо говорит он, смотря в пол. — Я… хорошо. Зейн медленно направился за Лиамом, который вел его к выходу на улицу. Шатен нервно покусывал губы и дергал рукав свитера. Шли они довольно долго. По крайней мере, так показалось Зейну. И все же в какой-то момент ему это надоело и он остановился, выкрикивая: — Да, что, блять, случилось?! Может скажешь уже? Мы два раза обошли вокруг университета! — Я... у меня появилось имя соулмейта, — проговорил парень на одном дыхании, не оборачиваясь. И в этот момент сердце Зейна остановилось. Он шокировано уставился в спину Лиама, пытаясь вымолвить хоть слово. — Это Даниэль? — тихо спрашивает брюнет. Шатен медленно поворачивается и Зейн замечает, что тот дрожит. Он замечает слезы в уголках глаз парня и не может понять почему? Почему он грустит? Ведь обычно день появления имени родственной души - самый лучший день в жизни каждого человека. Конечно, есть исключения, но эти исключения такие как Зейн. Бракованные. «Неужели, Лиам тоже?» — проносится в голове брюнета, но он быстро отгоняет эти мысли, ведь Лиам не заслуживает всего этого дерьма. Никто не заслуживает этого. — Нет. Это… это ты, — голос парня срывается на последней фразе и он нервно отводит взгляд. Сам же Зейн шокировано смотрит на него. Это не может быть правдой. Он врет. Неужели он узнал, что Зейн бракованный и решил таким образом поиздеваться над ним? — Но это… Лиам, почему ты врешь? — как можно спокойнее спросил парень, хотя внутри у него бушевали тысячи эмоций. — Я не вру, — прикрикнул шатен и в подтверждение своим словам показал запястье, на котором красивыми буквами было выведено имя «Зейн». Вдруг парню безумно захотелось посмотреть на свой знак. Он хотел сейчас увидеть там красивое имя «Лиам», но он также понимал, что это невозможно и по этому, угрюмо посмотрев на шатена, произнес: — Но я не единственный в мире Зейн. — Ты единственный Зейн, которого я знаю, — уверенно сказал Лиам, а после немного тише добавил, — и единственный, кого я люблю. Сердце парня забилось с бешеной скорость и казалось, что оно выпрыгнет из груди. Зейн широко открытыми глазами уставился на кареглазого. Сейчас он казался ему безумно красивым. Светлые карие глаза, которые даже в этот момент излучали добро, красивые мягкие волосы и покусанные губы, которые Зейн безумно хотел поцеловать. — Но это невозможно. Мы знакомы всего-то… — начинает парень, но Лиам бесцеремонно перебывает его. — Пять месяцев, Зейн. Это почти пол года. Думаю, этого достаточно чтобы влюбиться в своего соулмейта. — Я не твой соул… Это уже порядком надоело шатену, поэтому он без раздумий перебивает его. — Почему ты никак не можешь понять, что мы соулмейты? — выкрикивает Лиам, смотря в бездонные карие глаза напротив, которые медленно наполнялись слезами.***
Парень устало прикрывает глаза, когда слышит стук в дверь. Он не понимает, зачем Лиам продолжает его мучить. Сейчас ему просто нужно побыть наедине с самим собой. Без всяких там Лиамов, которые заявляют, что являются его соулмейтами. — Зейн, открой, пожалуйста, — слышится тихий голос Лиама. Брюнет задерживает дыхание, в надежде, что парень подумает, что его здесь нет. Но сегодня, видимо, все против него. Тишину в комнате разрезает громкий звонок телефона. — Я не понимаю, почему ты такой упрямый, — шепчет Лиам, не ожидая услышать ответа. — Нет, это ты упрямый. Почему ты не понимаешь? У меня не твое имя на запястье, — говорит Зейн, подходя к двери. Он медленно садится на пол, упираясь спиной в дверь. — У тебя вообще нет имени на запястье, — говорит шатен и Зейну кажется, что он забыл как дышать. — Но… — Открой, пожалуйста, — шепчет Лиам и брюнет сдается. Он поднимается и замечает, что дверь была открыта. Все это время она была открыта. То есть, все это время Лиам мог просто войти, но он этого не сделал. Он ждал, пока Зейн сам впустит его. Парень медленно поворачивает ручку, открывая дверь. Оглядываясь по сторонам, он замечает сидящего возле двери Лиама, который смотрит на него. Быстро собравшись с мыслями, шатен поднимается и становится прямо напротив Зейна. — Мне все равно, что нарисовано у тебя на запястье. Единственное, что меня сейчас волнует, это то, что мой соулмейт не верит, что он мой соулмейт, — быстро проговаривает Лиам, смотря в темно-карие глаза напротив. — Я не тво… — уже собирается возразить Зейн, но ему не дают закончить. — Да заткнись ты уже, — улыбается Лиам и наклоняется к брюнету, целуя его. Как же давно он хотел это сделать. Ещё с их первой встречи ему стало интересно, какие эти губы на вкус. И теперь он смело может ответить - шоколад. Самый вкусный шоколад, который он когда-либо пробовал. Довольно долгое время Зейн просто стоял в замешательстве, но после того как шатен слегка прикусил его губу, он понял, что все это происходит по-настоящему и стал неуверенно отвечать. — А как же твой соулмейт? — оторвавшись от губ Лиама, спросил Зейн. — Ещё раз скажешь это, и я тебя ударю, — и больше брюнету ничего не надо. Он подхватывает кареглазого на руки и несет того по направлению к кровати, параллельно покрывая поцелуями его шею и подбородок…***
10 лет спустя.
— Папа! Пап! — слышит Зейн крик дочери. Он слышит громкие всхлипы и чем ближе он подходит к нужной комнате, тем громче они становятся. — Что случилось, солнышко? — взволновано спрашивает брюнет, видя как его дочь плачет. — Папа, я бракованная! Я теперь никогда не буду счастливой! — вскрикивает девочка и бежит к отцу, чтобы показать ему свое запястье, на котором нарисован большой минус. — Милая… — начинает он, пытаясь собраться с мыслями, — нет разницы, что нарисовано у тебя на руке. Это всего лишь рисунок. Он не сделает тебя счастливой. Счастливой сделает тебя твоя родственная душа, которая обязательно есть. Ведь для всех в этом мире есть соулмейт, — шепчет Зейн, смотря на свое запястье, где красивыми буквами выведено имя «Лиам». Он с улыбкой вспоминает как долго упрашивал шатена, пойти сделать это тату и как долго потом благодарил его, — для всех…