Склонить губами

Персептор давно был знаком с Брейнстормом, и только недавно узнал что у него есть рот под маской. Все это время Брейнсторм прятал эти идеальные роскошные губы от взора Персептора. Возможно, он был поверхностным — он знал, что это поверхностно — но если бы Брейнсторм не носил маску, то Персептор среагировал бы на его чувства гораздо быстрее. Если бы он не надевал маску, пока объяснил все эти свои глупые эксперименты своими пухлыми губами, Персептор бы его выслушал. Ну, не слушал, но уделил внимание. Или изображал, что уделяет внимание, пока представлял себе эти сочные губы вокруг коннектора. А если бы Брейнсторм знал, что бывший рекер чувствует по отношению к нему? Этой маски бы тут не было. Она никогда бы больше не надевалась. Он бы спрятал десептиконский знак где-то под обшивкой или еще где-то, это не важно. Он сделал бы все, чтобы заслужить привязанность этого напыщенного микроскопа. О чем Персептор наверняка знал (как он мог об этом не знать?). И именно поэтому он сделал все возможное, чтобы скрыть свое очарование роскошными губами коллеги. Он не мог позволить Брейнсторму воспользоваться этим преимуществом. Мало того, что Брейнсторм был гением с великолепным корпусом. Теперь он имел наглость быть гением с дивным корпусом и прекрасной лицевой? Он не мог начать отношения с Брейнстормом. Это было бы неправильно. Джет все еще не отошел от смерти Кварка, и воспользоваться этим было неправильно. Персептор начал отвечать на знаки внимания коллеги незадолго до фиаско с путешествием во времени, но как только это началось, он и мечтать не мог о продолжении отношений. Не раньше, чем Брейнсторм будет готов. Так что он сделал все, что мог, чтобы избежать проявления интереса. Что было бы значительно проще, если бы джет не снимал маску и скрывал свои шлаковы губы от всеобщего обозрения. Губы, которые Брейнсторм нежно жевал, когда думал. Губы, которые он облизывал, прежде чем говорить о том, что его взволновало. Губы, которые морщились, когда он был раздражен. Губы, которые выглядели бы замечательно вокруг коннектора Персептора. — Что-то тебя беспокоит, Перси? — спросил Брейнсторм, глядя на своего партнера по лаборатории. Должно быть, он застал его пялящимся на себя. — Над чем ты работаешь? Оптика джета стала ярче и его губы сложились в улыбку. — Я так и подумал, что тебе будет любопытно! Видишь, это пистолет, который стреляет подобием жидкого пластика… Персептор абсолютно не был заинтересован в пистолете. Только в движениях рта Брейнсторма. Он пытался быть внимательным, хотя бы только для того, чтобы был повод отвергнуть изобретение как глупое, чтобы он мог вернуться к своей работе. Но все, на чем он мог сосредоточиться, это были его губы, которые изгибались на буквах «О» или сжимались на «Б» и «П». — Ты в порядке? — Брейнсторм насупился. — Да, я в полном порядке. — Шлак, что делала эта пушка и почему это было глупо? Он не мог вспомнить, он должен был придумать что-то еще. — Мне нужно возвращаться к работе. Брейнсторм посмотрел на него с недоумением. — Над чем ты работаешь? Действительно, над чем он работал? Сейчас он, в основном работал над тем чтобы не выставить себя дураком и не позволить похоти взять верх. Он посмотрел на свой стол в надежде найти что-то, что подстегнет его память на предмет того что он делал. — Математика. — Матика? Ты работаешь над матикой? — Какие-то проблемы? — Персептор пытался прозвучать возмущенным, надеясь что, это прикроет его откровенно слабую попытку солгать. — Ни каких. Но над каким разделом математики ты работаешь, если быть точным? — Брейнсторм ухмылялся, он явно знал, что что-то не так. Персептор нахмурился и отвернулся. — Ничего такого, чтобы ты смог понять. Джет подошел к нему все время улыбаясь. — Ты вообще ни над чем не работал, правда ведь? Микроскоп раздраженно провентилировал. — Конечно, я работал! Что еще я тут делаю? — Ну, основываясь на том, на чем я тебя поймал, я бы сказал, что ты пялился на меня. — Брейнсторм стоял слишком близко. — Зачем мне это делать? — Персептор нахмурился. — Потому что ты наконец-то распознал во мне гения, и не можешь изгнать мысли обо мне из своего процессора. — Бирюзовый меха игриво прижался шлемом к плечу бывшего рекера. — Брейнсторм, — провентилировал Персептор, — я не думаю, что ты готов к этому. Брейнсторм мгновенно принял вертикальное положение. — Подожди, ты действительно смотрел на меня? Нет смысла скрывать это. — Прости. Я постараюсь быть осторожнее в будущем. — Нет, пожалуйста, будьте менее осторожным в будущем! — Крылья джета заметно вибрировали от волнения. — Персептор, я хотел этого… на протяжении возмутительного количества времени! Ты не уйдешь от ответа так просто! Микроскоп повернулся лицевой к коллеге. — Ты не готов, Брейнсторм. Не правильно мне просить тебя об отношениях. Пока что. Джет качнул шлемом. — Как это я не готов к этому? Я был готов к этому! Они оба этого хотели, но Персептор знал, что было неправильно так эмоционально нагружать Брейнсторма сейчас. — Прости. Джет сморщил губы, затем его оптика загорелась. — Отлично, никаких отношений. Позволь мне отсосать твой коннектор. Персептор запнулся: — И-извини меня? Улыбаясь, Брейнсторм сказал: — Я с удовольствием бы вступил с тобой в настоящие отношения, но я, по твоим словам, не готов. Хорошо, мы не будем встречаться. Это не значит, что я не могу отсосать твой коннектор. Лицевая микроскопа немедленно нагрелась. Это не могло происходить по правде? Он наблюдал, как Брейнсторм опустился на колени, пока еще не прикасаясь к нему. Он не заметил, как одобрил запрос на охлаждение вент до того, как услышал их работу. Бирюзовый меха посмотрел на него, медленно проводя глоссой по своим изысканным губам. — Можно? Ответ застрял где-то в недрах его горла. Он даже не мог заставить себя кивнуть в ответ. Все, что Персептор смог сделать, это позволить интерфейс панели скользнуть в сторону и открыть взору свой вставший коннектор. Рассмеявшись, Брейнсторм сказал: — Я принимаю это как «да». Все запоздалые рациональные мысли покинули процессор бывшего рекера, пока он наблюдал, как манипуляторы джета стали подниматься по его бедрам. Брейнсторм погрузил большие пальцы в стыки трансформации, дразня чувствительные провода. Персептор слегка подрагивал от прикосновения прислоняясь спиной к своему столу. Оставив один манипулятор на бедре, джет переместил другой манипулятор крепко сжимая коннектор Персептора. Он начал медленно поглаживать, наблюдая за тем как, оптика бывшего рекера потускнела. И наконец, он использовал свою глоссу, проводя ей вслед за своим манипулятором, создавая скользкий след оральной смазки, позволяя манипулятору работать быстрее. Персептор резко провентилировал ухватившись за край стола, чтобы сохранить равновесие. Брейнсторм только начал, а микроскоп уже ощущал теплое удовольствие, распространяющееся по его системам. Хоть бирюзовый меха предложил всего лишь отсосать коннектор Персептора, он определенно не спешил заняться именно этим. Вместо этого его глосса обвела каждый узел по всей длине коннектора. Было похоже как будто джет создавал внутреннею модель его коннектора, используя только глоссу. Манипулятор на бедре Персептора поднялся повыше, чтобы его зафиксировать. — Приступай уже, — раздраженно проговорил бывший рекер. Он слишком долго представлял себе этот момент, чтобы волноваться о том, как он выглядит. Брейнсторм улыбнулся, на сколько позволял коннектор. Он нежно обсасывал каждый узел, поднимаясь от основания к навершию. Глосса помогала дразнить по мере продвижения. Персептор запрокинув шлем назад издал звук, который он от всей искры надеялся, не был стоном, но он знал, что это был стон. Он закусил шарнир пальца, чтобы заглушить стоны. Дразнящий заряд статики прошил его, когда Брейнсторм посасывал эти узлы. Он беспокоился, что может перезагрузиться до того, как Брейнсторм наконец-то сомкнет рот вокруг его коннектора. К счастью, ему не нужно было беспокоиться об этом слишком долго. Брейнсторм поцеловал навершие коннектора, обвивая глоссу вокруг органа прежде, чем взять его в рот. С некоторыми усилиями, джет смог заглотить большую часть коннектора. Венты Персептора взвыли, а бедра дернулись вперед в приветливый рот. — Брейнсторм… Последняя буква «м» в имени Брейнсторм превратилось в довольное мурлыканье. Он посмотрел вниз на коллегу тусклой оптикой. Праймус, все было так, как он себе это представлял: пухлые оранжевые губы, растянулись вокруг его красно-черного коннектора. Собственная оптика джета смотрела на него с игривым блеском. Это было идеально. Затем Брейнсторм начал оттягивать голову назад, позволив коннектору медленно выскользнуть, прежде чем двинуться вперед. Он едва установил стабильный ритм, прежде чем начал сосать и мурлыкать, чтобы вызвать легкую вибрацию, когда губы встречались с коннектором. Это вызвало головокружительное удовольствие у Персептора. Электричество, прошившее насквозь его корпус, заставило его извиваться. Он не был уверен, как долго еще продержится. Брейнсторм взглянул на него, затем схватил один из манипуляторов Персептора и поместил его себе на затылок. Удовлетворенный ощущением манипулятора микроскопа на шлеме, джет повысил скорость. Он даже умудрился дразнить узлы красного меха своей глоссой, все также продолжая сосать. Его манипуляторы массировали корму Персептора, играя с блуждающей проводкой. Бывший рекер едва смог издать слабый крик заключавший в себе имя Брейнсторма прежде, чем перезагрузиться. Его корпус практически сложило пополам от интенсивных ощущений. Он был уверен в том, что притянул лицевую коллеги вперед во время перезагрузки, за что он извинится позже. Его оптика побелела прежде, чем перезагрузиться. На металле стола остались вмятины от интенсивности его хватки. Статические заряды сновали от Персептора к Брейнсторму, в то время как джет делал последние несколько медленных сосательных движений, чтоб убедиться, что Персептор действительно кончил. Он поднялся, чтобы помочь микроскопу опуститься на пол, чтобы придти в себя. В конце концов, мир вернулся в фокус, и Персептор полностью осознал, что его окружает, чтобы понять, что джет смотрит на него с любовью. С легким щелчком он закрыл свою интерфейс панель. — Нам не стоило этого делать, — в его голосе по-прежнему читался небольшой оттенок статики. Брейнсторм насупился. — Почему? Персептор сидел и пытался подготовиться. — Это было неправильно с моей стороны, воспользоваться тобой таким образом. — Каким? Ты знаешь, как долго я хотел это сделать? Потому что я потерял счет времени! — Кварк, — Персептора быстро осекли. — Мертв. Ты — нет. — Ты не можешь говорить это так легко. — Персептор, — Брейнсторм взял манипулятор бывшего рекера, — у меня не было шанса любить Кварка, не заставляй меня терять шанс любить тебя. Персептор взглянул на него. Затем положил свой манипулятор на манипулятор коллеги. — Хорошо. Брейнсторм улыбнулся, его оптика светилась. — Хорошо, потому что ты все еще должен мне перегрузку.