✦✦✦
Верзек открыл скрипучую дверь и вошел в комнату, держа в руках две чашки горячего чая, которые вскоре оказались на столе. Его напарник тотчас оживился и потер затекшие и замершие ладони, едва уловил манящий аромат. — О, то, что нужно, — в голоске паренька звенели нотки радости и надежды. — А то рук уже не чувствую. — Я подменю, — сухо обратился Верзек. — Да не надо. Один хрен ничего интересного не происходит. — Юноша мотнул головой в сторону овального черного зеркала, лежавшего на столе, в мутной поверхности которого еще отражался Грид, обнимающий дрожащий кулек. Но через секунду образ окончательно растаял в абсолютной черноте. — Жалею, что столько часов эту херовину держал, аж рук не чувствую теперь. — Он громко прихлебнул свой чай, прикрыв глаза. — Надеялся застать интим? — Мужчина, улыбнувшись на долю секунды и равнодушно взглянув на смущенного напарничка, сделал небольшой глоток. — Ну, типа, да. Хоть какие-то потрахушки лучше, чем сопли, — вздохнул, — а как хорошо день начинался… русую тетерю должны были на кухне отодрать. Так надеялся… — Что произошло? — каменное выражение лица Верзека преобразилось в более суровое, отчего юнец побледнел сразу, забыв и про чай, и про затекшие руки. — Ну… по губам я прочел, что Грид назвал нашу тетерю «Шели». И тут начался цирк с конями. Шелдан дал деру и обломал потрахушки, затем истерил, а теперь вот топит щупальника слезами. Ведет себя хуже тряпки. Смотреть противно… Мужчина молча, не сводя ледяных глаз с юноши, отставил чашку и обратился к нему весьма обыденно: — Ты знаешь, что такое «свидание вслепую»? — Ну… все знают, — обескураженно промямлил, — это когда… — Это когда пленник не идет на контакт и его отводят в специальную темную камеру. И в эту же камеру заходит или заползает какой-нибудь гибрид, один из тех, кого и при свете дня увидеть не захочется. Догадываешься, что потом произойдет? — Ну, тварь его… того… — еще тише ответил парень, сглотнув возникший ком. — Именно. Пленник может только чувствовать и слышать. Слышит он не самое приятное рычание, а чувствует острые когти, шершавую шкуру, которая будет тереться о его бедра. И это не говоря о том, что придется иметь дело с членом не очень-то похожим на человеческий. Или не членом. Пленник не знает, какая из следующих секунд боли и унижений станет для него последней. Он не знает, каким по счету рывком его сломают полностью. И он не знает, когда все закончится. — Мужчина откинулся на спинку старенького скрипучего стула и вернулся к остывающему чаю, не торопясь растягивал ароматное удовольствие. — Вот хрень же, — в огромных удивленных глазах юноши застыл непередаваемый ужас, — это… этого же делать нельзя. Это же… — Бесчеловечно? — предположил Верзек. — Да, бесчеловечно, зато эффективно. — А… история про свидание к чему? — Дослушай, — сухо ответил помощник бургомистра, после чего облокотился на стол. — Никто из них потом не останется прежним. Пытка ломает их основательно. Каждого по-своему, но ломает. Кто-то совсем теряет берега, кто-то пытается покончить с собой, кто-то замыкается. Чаще я наблюдал именно замкнутость, ну, и кучу странностей в поведении. — Как у Шелдана… — Он пережил одну из самых жестоких пыток Орена. Только у него не было никакой подготовки за плечами. Вообще. Я, честно сказать, удивлен, что он до сих пор жив и даже временами ведет себя адекватно. Я завидую его выдержке и его желанию бороться. Верзек пригвоздил взглядом собеседника к стулу — безжалостным, холодным, словно морозная ночь, взглядом… осуждающим. В комнате повисла неловкая пауза, пока напарник виновато карябал пальцем свою пустую чашку, не решаясь поднять глаза на старшего товарища. — Я понял. Я больше никогда не буду так отзываться о Шелдане, — наконец промолвил он вполголоса, — я не думал… что все настолько хреново… — Настолько, — отрезал Верзек. — Отдохни. Я тебя подменю. — Он сноровисто схватил магическое зеркало и сосредоточился на его черной поверхности. — Я спросить хотел… — Что именно? — поинтересовался мужчина, не отвлекаясь от зарябивших, неясных образов, мелькающих в артефакте. — Зачем бургомистру мелкий чинуша? Ну, в смысле, парень не настолько двинут, чтобы подать в суд на самую влиятельную семью города, — напарник развел руки. — Зачем? Зачем все это? Зачем почти круглосуточная слежка за его хибарой? Я вот не понимаю… — Если хочешь стать хорошим наемником, про вопрос «зачем?» лучше забудь. — Понял, — юноша сник и даже плечи опустил. — Абрахима мучает совесть. Он переживает о судьбе Шелдана и боится, что он может совершить какую-нибудь глупость. Поэтому мы здесь. Чтобы собрать информацию или предотвратить попытку суицида. —П-понял. Верзек не отрываясь, максимально сосредоточенно смотрел в магическое зеркало, пытаясь уловить в нем нужную картинку. Артефакт норовил подсунуть то городскую площадь, то деревце, которое росло рядом с домом Шела, и упорно не хотел показывать самого Шела. Но спустя несколько минут на безразличном лице помощника бургомистра внезапно возникла легкая улыбка, задержавшаяся дольше обычного. Чего напарник не мог не заметить. — Они… того?.. — обрадовавшись и вмиг забыв про свои настрадавшиеся руки, юнец вскочил с места и забежал за спину мужчины. — Не… ну… это, кхм… Там одна русая голова… это… — Эмоциональное состояние объекта лучше оценивать глядя на мимику, а не на половые органы. Моя задача наблюдать и оценивать, а не подглядывать. Твоя, кстати, тоже.✦✦✦
Грид знал довольно эффективный способ утешения, который и решился применить на практике, к тому же Кролик совершенно не возражал. Наоборот, он покорно прильнул к монстру, ожидая увлекательную игру, когда его мягко уложили на кровати, раздев полностью. Затем арига навис сверху, пробегаясь пальцами по тонкой коже, и принялся старательно вылизывать соленые щеки под едва слышные стоны, скользя ладонями все ниже и ниже, пока не коснулся сосков юноши. Грид немного корил себя, что уделил крошечным пуговкам столь мало внимания раньше, поэтому решил это компенсировать, играясь с ними в данную минуту. Он слегка сжимал их и облизывал, обводил каждый по очереди языком. А потом… Монстр сразу же замер над любовником, почувствовав робкие и осторожные прикосновения пальцев на своей груди. Как ни странно, но его мощное тело в прошлом никто почти не трогал. Да, ему приходилось участвовать во множестве оргий… в качестве инструмента для чужого удовольствия, не более. Шелдану этого было явно мало, он, войдя во вкус, сам потянулся к застывшему партнеру, неопытно целуя его губы, окончательно сбивая с толку. — Ты это… чего? — голос Грида слегка дрогнул, да и сам он находился в таком явном замешательстве, что паренек сразу же отстранился. — Я просто хотел… ну… участвовать. Я что-то не так делаю? — спросил он, смутившись. — Нет-нет-нет, все так! Понимаешь… я к подобному не привык совсем. Обычно я работаю, а люди смирненько стонут в моих щупах, и… — Это неправильно, — Шел невесомо дотронулся темно-зеленой щеки, покрытой синими веснушками, и улыбнулся своему монстрику — открыто и искренне. Отростки Грида затихли полностью и словно окаменели, да что там щупальца — оба сердца на мгновение остановились, когда для него загорелась простая и солнечная улыбка, когда до него всего лишь дотронулись совсем невесомо… Грид, утонув в радостных и бездонных ореховых глазах… пропал. Навсегда пропал, растворился в огромном и невероятно чистом, странном и сияющем чувстве, загоревшемся под кожей. Шел с минуту внимательно разглядывал оцепеневшего монстра, который и не моргал даже, а потом сам осторожно потянулся к губам, дабы подарить неумелый и сбивчивый поцелуй. Арига, повинуясь нахлынувшим чувствам, целому бурному потоку чувств, молча стиснул юношу в объятиях, уткнувшись в него лицом, еще и щупальцами для верности обхватил. — Прости, у меня нет опыта, поэтому я… Я научусь… потом. Ты очень хороший учитель, — прошелестел бывший переписчик, не понимая, что происходит. Грид ничего не говорил и не плакал, разумеется, ведь его тело на такое не способно. Он прижимал к груди хрупкое чудо, впитывая каждый его вздох, желая всеми сердцами полностью излечить его и подарить ему этот мир заново. Естественно, Шелдан не ожидал подобного. Он застыл на несколько секунд, пытаясь собрать из разрозненных мыслей достойный ответ, и в конечном итоге закопался пальцами в темные жгутики, растущие у создания вместо волос: — Ты — лучшее, что было в моей жизни и… худшее тоже. Мне сложно разобраться в том, что я чувствую, и я боюсь ошибиться… Я прекрасно понимаю, что ты… работаешь со мной, как с десятком других клиентов. И что ты желаешь только загладить вину. Вернуть мою жизнь, — вкрадчиво и тихо произнес Шел. Его слова больно резанули монстра по самому живому раскаленным клинком, и он поднял горящие глаза на юношу, и сразу же прикусил язык, понимая, что данная версия лучше, чем жалкие признания от шлюхи, коей он, по сути, и является. Какие могут быть чувства у клубка щупалец, которые служат лишь похоти? Смешно же! Поэтому он просто вздернул бровку: — Прозвучало немного обидно. Но, в целом… Кстати, мы же на чем-то интересном останавливались, да? Не пора ли провести для Кролика терапию? — Да… — Шелдан облизнул пересохшие губы и таинственно улыбнулся. — Мне бы хотелось в этот раз сделать что-нибудь для тебя, а не лежать поленом… — Ты хочешь, — арига сам не менее таинственно улыбался в ответ, — активничать? — Нет… то есть… я хотел бы ласкать тебя, как делаешь это ты… изучить. Про роль верхнего я и не думал, — парень запнулся, на секунду отведя взгляд. — Мне почему-то кажется, что ты никогда бы не согласился быть снизу. Нет… меня все устраивает… то, что ты делаешь… настоящая магия. Никогда и ничего похожего я не испытывал, просто… — Кроль, угомонись. — Просьба Грида прозвучала весьма серьезно, к тому же он для большей убедительности еще и коснулся губ юноши пальцами. А затем перекатился набок, готовясь к непростому разговору. — Ну, начнем с того, что я с удовольствием и самозабвенно сосал бы твоего красавчика, но… — монстр оскалился, демонстрируя мелкие акульи зубки, — я из расы хищников, Кроль, и мои клыки опасны настолько, насколько выглядят. — А… кхм… ну… — И второе отверстие не приспособлено для оргий. Там слишком узко даже для крошечных размеров. И как ни готовь — тебе будет больно. Да и мне, кстати, тоже. Причем очень. Но эту хрень ради тебя я бы потерпел без вопросов. Да и отлежался бы потом… короче, если хочешь… Шелдан слушал арига с неподдельным изумлением на лице, а на последних словах еще и отпрянул ближе к стене испуганно: — Нет-нет, что ты! Я никогда… я не хочу причинять тебе боль. Для меня это неприемлемо! Я хочу наоборот же совсем… — Да, и мы подошли к самому-самому интересному. Ничего странного не замечал, ну, помимо моей темно-зеленой кожи и щупалец, растущих вместо ног? — монстр хитренько улыбнулся. — Ну… ты меняешь цвет, прекрасно видишь в темноте и… — Шел затих, вспоминая особенности необычного создания, — ты не кончаешь… — Именно! Мои щупальца — это как руки или ноги у людей, только щупальца. — Но ведь… арига как-то размножаются… — Ну да, раз в год мы можем, — Грид равнодушно зевнул, — зачать потомство. Ну, в смысле отложить икру в тело женщины, и пока ее, знач, откладываем — у нас и происходит нечто похожее на ваш оргазм. Длинный такой оргазм часа на три — четыре. — Ты хочешь сказать, что у тебя разрядка происходит раз в год? — Юноша ушам собственным не верил, его личико вытянулось, а без того большие и ясные ореховые глаза, казалось, увеличились вдвое от шокирующей новости. — Шелдан, ты только меня жалеть не начинай, хорошо? Я не из человеческой расы, понимаешь. Поэтому мое природное расписание меня всецело устраивает. Оно как бы для меня… ну, естественно. Как для тебя естественно возбуждаться от ласк, так и мне норм, — пояснил Грид, притянув любовника к себе поближе. Парень молчал, перебирая в голове все варианты ответа: от бредовых до утешительных, которые точно не понравятся арига. А еще он наслаждался простым и приятным теплом, разливающимся внутри от сильных и в тоже время осторожных рук, обхвативших его сейчас. От дыхания на собственной щеке и от тихого стука двух сердец. — Я понимаю… и не думал тебя жалеть, — наконец вымолвил он, — просто получается, я ничего не смогу сделать для тебя. Это эгоистично… неправильно же совсем. — А-ха-ха, — монстр даже рассмеялся от наивности и искренности, с которой Кролик скорбел, что не сможет подарить удовольствие. — Ты не представляешь, как меня торкают ваши человеческие тушки! — Торкают? — Ну да. Я обожаю ваши осколочки рая, когда вы все радостно пищите и сжимаете мои щупальца. Ну, особенно, меня торкают твои осколочки, конечно. Они такие невинные и чистые… И такие пошленькие, что целиком бы тебя облизал! Еще меня штырит чувство власти, когда я вас заполняю. Человечки становятся уязвимыми, беспомощными и искренними в самые сладкие моменты. Особенно ты. Тебя бы так и обнимал… Короче, не парься. Просто не парься. У нас все здорово, мне все нравится. — Сложно привыкнуть… я ведь полено, но все равно радую самого важного человека в своей жизни, — растерянно заметил Шел, окончательно пригревшись в объятиях и разомлев. — Начнем с того, что ты не полено, ты мой… Кролик, — Грид запнулся, чуть было не произнеся во всеуслышание «любимый». — Ох ты ж, — спохватился театрально, — мы че-то забыли про завтрак, про ванну! Про все, короче, забыли. Так что я пойду водичку погрею. Арига плавно расцепил хватку и легонько соскользнул с кровати на пол, и это не могло не расстроить Шелдана, который уже собирался задремать, но оказался безжалостно разлучен с самым лучшими и заботливыми руками на свете.