Я хочу быть с тобой

Нагихико устало откинулся на спинку стула, почесав ручкой за ухом. Вечер выдался суматошным и скомканным. С приближением каникул работы прибавилось. Отчет был написан только наполовину, чай остыл, а от сладкого в горле стоял неприятный липкий комок. Фудзисаки с трудом проглотил его и поморщился. Аму торопливо собирала свои вещи, напевая себе что-то под нос. Тадасе с хрустом потянулся, виновато покосился на Валета и поднялся со своего места. Кажется, сегодня у них свидание, уйдут пораньше. Нагихико едва слышно вздохнул. Вернулась Рима и свалила на стол кипу папок, оглушительно чихнула от поднявшегося в воздух пыльного облачка. Конца края всему этому не видно. Еще и Яя так некстати заболела. — Спасибо, Рима-тян, — поблагодарил Фудзисаки. Девочка отчего-то порозовела, едва не выронив взятую со стола чашку. Весь день Маширо вела себя странно. Ее взгляды преследовали Нагихико с самого утра, но стоило парню повернуться, как оказывалось, что никто на него не смотрит. Валет не считал себя глупым, но происходящего не понимал. — Ну… мы пойдем, — осторожно произнесла Аму, поправляя узел галстука. — Простите, что взвалили на вас всю работу, — пристыжено добавил Тадасе. Нагихико выдавил из себя улыбку: — Все в порядке. Надеюсь, вы хорошо проведете время. — Пока, — Рима даже не подняла головы, изучая содержимое папки. Фудзисаки улыбнулся, на этот раз искренне. Они не особенно ладили с Маширо, но в последнее время она стала относиться к нему терпимее. Может оттого, что Аму стала проводить больше времени с Тадасе, а может смирилась с тем, что теперь именно Нагихико их Валет. — Пока, — Хинамори махнула на прощание рукой. — До встречи, — кивнул Хотори. И стеклянная дверь закрылась за ними. Еще какое-то время слышалось веселое щебетание Аму, а потом все стихло. Некоторое время тишину нарушал только шелест страниц и сбивчивое дыхание Римы. Теплый предзакатный свет еще не покинул Королевского сада. Нагихико уставился на солнечный зайчик дрожащий на его отчете. Валет знал, что влюблен. Он не был склонен самообману и не видел ничего постыдного в том, чтобы желать поцеловать эту удивительную девушку с взглядом олененка. И сейчас он волновался за Маширо, не понимая причин ее странного поведения. «Может у нее что-то случилось, но она боится сказать?» Единственное, что огорчало Нагихико больше непонимания — неприязнь Римы к нему. Фудзисаки поднял глаза, когда вновь почувствовал — она смотрит. На этот раз девочка не успела вовремя отвернуться. Столкнувшись взглядом с Валетом, Маширо вспыхнула и уткнулась в свою папку. — Рима-тян, тебя что-то беспокоит? — осторожно спросил Нагихико. Она помотала головой; копна светлых волос всколыхнулась и Фудзисаки невольно залюбовался. Маширо. Миниатюрная, с гладкой кожей и большими бархатными глазами в обрамлении густых ресниц — она была похожа на красивую фарфоровую куклу. Спохватившись, Валет вернулся к работе. Но погрузиться в нее полностью не успел. — Нагихико… Она сидела низко опустив голову и сцепив руки в замок. — Да? Маширо вскинулась, открыла рот, но не смогла выдавить из себя ни звука. — Все в порядке, Рима-тян? Кровь прилила к ее щекам и девочка вскочила, зацепилась за стул и с грохотом растянулась на полу. — Рима-тян! — Нагихико бросился к ней, помог подняться. — Ты не ушиблась? Она, кажется, готова была вот-вот разреветься от досады. Фудзисаки невесомо коснулся светлой макушки и принялся подбирать разлетевшиеся по полу учебники. — Если тебя что-то беспокоит, ты можешь мне рассказать, — он сложил ее вещи в сумку, поднял стул. И тут заметил валяющийся у ножки стола конверт. — Дай! — Маширо метнулась к нему. Он неожиданности Валет отпрянул, и ее пальчики схватили только воздух. — Но здесь мое имя… — неуверенно возразил Нагихико. Краска так резко отхлынула от ее лица, что стало страшно. Он еле успел подхватить Риму подмышки, чтобы не дать упасть. Близкая к обмороку, она безвольно обвисла на руках Фудзисаки. «Перенервничала», — догадался он. Усадив бледную Маширо на стул, парень протянул ей конверт. — Если ты так не хочешь, чтобы я читал — держи. Она неуверенно ухватилась за край белого прямоугольника и замерла. Легкий аромат ее волос кружил голову. Фудзисаки отстранился. — Закончим завтра, — он собрал бумаги и постучал краем стопки о стол, выравнивая. — Ты плохо себя чувствуешь. Родители смогут тебя забрать? Или… хочешь, я провожу тебя? Что скажешь, Ри… — Валет осекся, когда Рима сомкнула руки на его животе. Дышать вдруг стало нечем. Сердце забилось в груди сильными и быстрыми толчками, прямо под маленькой ладошкой девочки. — Я тебе нравлюсь? — ее теплое дыхание коснулось спины. Фудзисаки словно прострелило. — Почему ты спрашиваешь? — голос дал петуха и он откашлялся. — Просто… если я тебе нравлюсь, то… я хтелапрдложтьтбевстречться! Она задышала загнанно и часто. — Прости, что? Рима притихла на пару мгновений, а потом обреченно повторила: — Ты хотел бы со мной встречаться? Сердце сладко защемило. Маширо не надеялась ни на что и все равно сказала это. Нагихико знал, что она не надеялась. Она с таким отчаянием обнимала его, прижималась лбом к спине, словно в последний раз. Он осторожно расцепил ее ладони и повернулся. Ласково погладил по заалевшей щеке. — Рима-тян, — кожа под пальцами была неправдоподобно нежной и горячей. — Я хочу быть с тобой. Светло-карие глаза просияли неподдельной радостью, и Маширо уткнулась носом в его рубашку. Обняв девочку, такую хрупкую в кольце его рук, Нагихико прижался губами к ее виску, вдыхая солнечный аромат ее волос. Он никогда не был настолько счастлив.