***
Корделия беспрепятственно прошла во дворец, но ее удивило, что сборка в путь идет полным ходом, но руководителя всего этого балагана не было, был только Брайтон, который руководил слугами. Корделия подошла к лорду-канцлеру. - Брайтон, что здесь происходит? Где Меренгар? - спросила главнокомандующая. - Сир уехал в Хоббитон, там какие-то волнения, а местные чиновники справятся не могут, обещал быть послезавтра, - ответил Брайтон, сверяя по списку какие-то предметы императорского гардероба. - А тебе-то зачем монсеньер сейчас? - Да, книгу одну хотела взять почитать, там у него было, что-то по баллистике, - ответила Корделия. - Он сказал, чтобы брали, что хотели, только не в коем случае не трогали его речевник, он две недели там писал поздравления Даину, - передал распоряжения императора Брайтона. - Спасибо, - ответила Корделия. Она пошла к покоям Меренгара. У входа стояло два гвардейца. Но они на нее не обратили никого внимания. Она спокойно вошла. На столе спокойно лежали две книги, одна была тот самый огромный фолиант, а другая вообще больше походила на записную книжку, на которой большими буквами было написано: "Только тронь! Бошку оттяпаю!". Корделия не решилась проверять судьбу, и взяла только фолиант. Она быстрым шагом вышла из покоев и также направилась к выходу, по пути сбив графа и графиню фон Шаллертов, хоть не сбить было довольно трудно, супруги были очень объемными людьми, хотя самым богатым дворянам империи это простительно. Корделия выбежала из дворца, влетел в свою карету и уехала к себе.***
Корделия влетела на балкон своего дворца, где ее все это время ждал Хаген. Она всучила ему книгу, и села в свое кресло. - Забирай свой драный клочок бумаги и проваливай, - с горечью сказала Корделия. - Ты сама будешь молить меня о встрече, - бросил Хаген обращаясь вороной. - Это я буду очень рада, когда тебя обезглавят на Гревской площади(площадь для казней в Карн-Думе), - бросила улетающей птице герцогиня Дар-Гарай.***
Тем временем Меренгар благополучно добрался до Хоббитона, императору было очень любопытно, а что же это за такие волнения, что императорская карета едет, а за ней радостные дети бегут, а на некоторых домах и норах красуются плакаты в стиле "Да здравствует император Меренгар!". Императорская карета подъехала к местной управе, ну или ее хоббичьему аналогу. Услужливы паж открыл своему государю двери кареты, сам же государь наслаждался своим любимым черным нарядом, понимая сколько гномы будут праздновать День Дурина. Меренгар при помощи того же услужливого пажа вылез из кареты и, используя свой посох как трость, направился к местному бургомистру, или, как их называли хоббиты, судье. По дороге к его кабинету маленькие хоббичьи бюрократы отвешивали императору поклоны. Меренгар вошел в кабинет местного бургомистра господина Банго Тука. Увидев долгожданного гостя, судья расплылся в широченной улыбке. - Мисир, мы вас так ждали! - воскликнул чинуша, вставая из-за своего стола, над которым весел портрет императора, и неуклюжа кланяясь. - Мистер... - начал Меренгар. - Тук, сир, - напомнил чинуша. - Тук, скажите, что у вас за восстание здесь такое? - спросил Меренгар. - Не восстание, монсеньор, а волнение, - поправил Тук. - В чем они заключаются? - спросил медленно закипающий монарх. - Пять лет назад из своего похода вернулся мистер Бильбо Бэггинс, которого в силу долгого отсутствия мы посчитали мертвым, и вроде бы мы его и признали живых, но госпожа Лобелия Саквиль-Бэггинс до сих пор судится с ним, пытаясь признать его покойником, - рассказал историю мистер Тук. - На хрена меня звали, это ж вы должны решать, - расхохотавшись гаркнул император. - Мисир, они этой тяжбой дошли до суда губернатора, но и его решение госпожа Саквиль-Бэггинс не устроил, и она требовала, чтобы вы лично приняли решение по этому делу, - проговорил мистер Тук. - Я утверждаю, что мистер Бильбо Бэггинс жив и не умирал, а если госпожа Лобелия будет иметь другое мнение, то ей придется познакомится с мсье Могримом. А вы же знаете, как он любит новые знакомства? - вставая с кресла сказал Меренгар. - Да, сир... конечно знаю... - ответил мистер Тук, глядя на удаляющегося правителя. - Удачной вам дороги, монсеньер. Меренгар снова сел в карету и направился домой, и еще очень долго хохотал над забавной оказией.***
Через неделю Меренгар и Корделия встретились в Гундобаде. Завтра должно было начаться путешествие к Эребору. Меренгар уже горел желанием выпросить у Дина в подарок на День Дурина всяких драгоценных безделушек, а заодно игрушек для наследника, который скоро должен был появится, и именно это грело сердце весьма стервозного северного владыки. Корделия хотела признаться Меренгару в своем проступке, а дальше уж будь, что будет. Она стояла на одном из отрогов Гундобада, а к ней со спины шел человек в маслянисто-красном расшитым самоцветом жюстокоре, черном парике "львиная грива", широкополой шляпе с ярким плюмажем из перьев южных птиц, бриджах в доминантный цвет жюстокора, белых накрахмаленных чулках, витиеватых манжетах, что дает представление и о рубашке и черных лакированных башмаках. Этот разодетый мсье встал рядом с герцогиней. - Я так и думал, что отдашь ему книгу, - ухмыляясь сказал мсье. - Сир, я могу все объяснить... - начала Корделия. - Всяк, кто возьмет эту книгу обречен на мучительную смерть, мой аксессуарчик на прощание, но ты не боись, на тебя не распространяется, к тому же теперь только я и мои наследники смогут ее открыть, - перебил ее Меренгар. - Значит, я еще могу не готовить эшафотную речь, монсеньор? - весело спросила Дар-Гарай. - Да, - сказал император, и пошел обратно к своей карете. - И прошу тебя, зови меня как раньше, а то от тебя весь этот формализм звучит, как насмешка, - бросил напоследок Меренгар.