На краю....

      Безумие. Какое прекрасное слово. Не менее прекрасное, чем его значение. Безумие очаровывает, завораживает и одновременно пугает, пугает до дрожи во всем теле. Оно убивает разум, сжигает сердце, разбивает душу, подчиняет себе, с ним не справится. И даже самая великая сила на Земле не сможет победить сумасшествие. Сумасшествие. Нет, не звучит, от него не веет таким прекрасным и страшным. Вот безумие... Порой поражаешься, как в одном коротком слове умещается такая сила, как симбиоз жизни и смерти.       Почему я об этом думаю? Я и сам не знаю. Но такие мысли посещают меня даже при мимолетном взгляде на человека, больного безумием. А больного ли? А вдруг, оно является освобождением от всех земных проблем, наградой за все совершенные дела в нашей жалкой жизни. Как же хорошо, ни о чем не думаешь, ни о чем не заботишься, да и вообще ничего не чувствуешь. Это смерть, легкая и быстрая, как сон. Ты просто покидаешь сознание, а оно покидает тебя, и все. Ты свободен. А твой взгляд.. Он завораживает, притягивает, заставляет тонуть в этих обсидиановых омутах зрачков. В них еще плещутся остатки здравого ума, осознания происходящего, но безысходность топит все остальное.. Черта, вот конечная остановка разума человека. Он находится на грани и осознает, что ему не выбраться из этого дерьма. Он погряз в лужи злости, ярости и противных мыслей, заполняющих его сознание.       Жаль, правда, что сил покончить со всем этим не хватает. Вот он уже тянется за лезвием. Всего одно движение, и все закончиться, станет неважным, и весь мир сократиться до размеров твоей руки, до той тоненькой алой струйки, стекающей с запястья и капающей на грязный пол, образуя небольшую красную лужицу. Нужно лишь аккуратненько провести холодным металлом по разгоряченной плоти, и все. Больно не будет, лишь забвение, такое блаженное и долгожданное, позволяющее, наконец, покончить со всей этой хренью.       Но рука дрожит, а пальцы разгибаются. Черт, как же я ненавижу себя за свою слабость, за свою гребаную надежду на лучшее. Ненавижу. Все ненавижу. Этот хряскосанаторий, Топку, Лабиринт, свою жизнь, тебя.. Если бы не ты, все было бы намного проще. Я бы давно смог побороть свою слабость, смог бы избавить себя от мучений, но ты не даешь. Ну зачем ты появилась в моей жизни, посмотрела тогда так... так... Черт, мои мозги уже совсем не варят, не могут подобрать нужного слова.. Как ты не поняла тогда, что не нужна мне? Ты достойна чего-то большего, чем ходячее сумасшествие и смерть. Мне не нужен лучик света, путеводитель во тьме, я и сам в ней прекрасно ориентируюсь. Мне не нужен твой светлый лик, являющийся во снах и не дающий перейти Черту, не нужны твои ясные голубые глаза и пшеничные, до одури мягкие волосы. Мне не нужны твои нежности, ласки, сочувствие, любовь. Я хочу умереть, но ты не даешь. Ну что ты за человек такой? Не можешь просто уйти, не оборачиваясь, и не сниться мне больше никогда, не являться в видениях.       О, да, видения, результат воздействия Вспышки на мой мозг. Он не хочет сдаваться, не желает воспринимать реальность, поэтому подкидывает все больше новых воспоминаний, вызывая лишь ноющую боль где-то глубоко в сердце, заставляя немного зажитую рану снова начать кровоточить. Как же мне хочется просто сдохнуть и больше не думать о тебе, о твоих нежный руках, обхватывающих мою крепкую шею, о твоей нежной коже, которую я так любил целовать долгими ночами, о твоем заливистом смехе, больше похожем на перезвоны маленьких колокольчиков. О, Боже, как же хочется снова прикоснуться к твоим пухлым губам своими, ощутить их мягкость и податливость. А твои прекрасные глаза, голубые и ясные, как предрассветное небо. В последнее время они все чаще стали блестеть от этих треклятых слез. Нет. Только не плачь, иначе я за себя не ручаюсь. Я уже чувствую, как внутри закипает мой собственный Везувий, грозя вот-вот взорваться. А вспышка лишь усугубляет положение.       А, тем временем, мозг подкидывает все больше провокационных картинок из недалекого прошлого. Топка. Жара. Палящее Солнце. Песок. Ты. Вся в пыли, грязи, чумазая, исхудавшая, с почти расплетенной косой, но такая родная, что сердце снова сжимается от таких воспоминаний… Казалось, что такого в этой девчонке, которой просто повезло остаться в живых после Лабиринта. Ну, симпатичная, ну, хорошая фигура, но это не повод для таких мыслей. Обычная, совершенно, девушка. Но ты не была обычной, никогда. От тебя веет смелостью, храбрость, самопожертвованием, ты готова на все ради своих близких, даже если это может стоить тебе жизнь, прямо под стать своей лучшей подруге. Но это, знаешь ли, никак не вяжется с тем фактом, что ты была такой доброй, скромной, миролюбивой, честной и умной. Гремучая смесь, но только не для тебя. Ты не такая, как та твоя подружка с дредами. У смуглянки не хватает тех качеств, что есть у тебя. Она взрывная, прям пороховая бочка. Казалось, стоит только поднести спичку, как она рванет к чертям. И, о Господи, она заинтересовала Минхо. Все. Финиш. Приплыли..       И снова мой взгляд настигает тебя. Ты просто смеешься рядом с Эрисом, просто отвечаешь шутками на его шутки, но внутри меня уже что-то угрожающе постукивает. Что это со мной? Неужели, я ревную? Да быть этого не может. Это уж слишком. Я понимаю там Томас с этой тварью Терезой, да даже Минхо с той психованной, но я, человек рассудительный, спокойный, редко поддающийся эмоциям, вот так взял и подставился. Но как тогда объяснить это странное желание бросить Эриса в клетку с гриверами и закрыть на замок с обратной стороны? Не знаю…       Вот так я и шел по Топке, погруженный в свои невеселые мысли, до самой ночи. Боже, как я устал. Мне не так хочется спать, как просто присесть. Минхо велел всем передохнуть пару часов, а потом мы снова направимся неизвестно куда. Вот, блин, командир нашелся. Хотя, ему идет звание лидера. У него холодная голова, здравый ум, правда, иногда он мне кажется немного поехавшим, но это неважно, он редко поддается своим чувствам. Ну, кроме злости, конечно, с этим у него проблемы…       Прошло уже часа три после «отбоя», а я поспал от силы час. Ну не могу я победить, взять верх над своими мыслями и отбыть в царство Морфея. Слишком много дерьма в моей жизни надо проанализировать, чтобы вот так просто расстаться со своими «великими думами». Вот смотрю я сейчас на это красивое и огромное звездное небо, мне становится интересно, а есть ли где-нибудь там высоко затерянная среди других светил такая же планета, как наша. Наверняка. Там, наверное, очень красиво, жизнь цветет, люди беззаботны, растят своих детишек, живут в больших домах с красивыми зелеными садами на заднем дворе и ни о чем не думают, не знают печали. Да, как же хорошо им там. А, может, там мир также разрушен, как и наш, из-за тупости людской, и им намного хуже, чем нам. А, вдруг, у них еще не существует человеческой расы, а по земле ходят динозавры, ну, или существа, похожие на них. Нет никаких Лабиринтов, Топки, уродов-людей. Хотя, когда-нибудь ту планету настигнет та же участь, что и нашу. Но ей может повести больше, и люди не погубят все, что природа создавала миллиардами лет, и это небесное тело будет жить и процветать, пока звезда, вокруг которой оно крутиться, не спалит их своим жаром.       Нда, и о чем я только думаю. Подхожу ближе к костру и бросаю в пламя пару сухих веток. И тут вдруг меня осенило. Люди, они ведь так похожи на этот костер. Если нас подпитывать положительными эмоциями, как пламя бревнами, то мы будем вполне себе нормально существовать, но если нам перекрыть поступление нежности, доброты, счастья, любви, как огню кислорода, то мы медленно начнем затухать от недостатка положительной энергии. Может, внешне мы останемся прежними, но душа внутри завянет, перестанет цвести, отгороженная от чего-то хорошего и светлого. В ту ночь я понял, что чтобы не происходило в нашей жизни, мы не должны сдаваться, мы обязаны тянуться к свету, чтобы не случилось. Мы не должны позволять тьме затушить наш внутренний огонек надежды, иначе черная нескончаемая бездна бездушья заключит нас в свои стальные объятья.       Я снова возвращаюсь в реальность. Кажется, мозг снова хочет заставить меня бороться со Вспышкой, со все нарастающим безумием. Но нет, он лишь сильнее толкает меня к краю той самой пропасти. Не слишком удачное он выбрал воспоминание. Но хорошо, что не подкинул каких-нибудь других картинок. Хорошо, что не показал ее. И снова, снова мою грудь пронизывает острая боль. Нет, только не это. Черт, кажется, я уже начинаю чувствовать что-то. Да, я чувствую конец. Даже она не может помочь мне, даже она не спасет меня от падения в черноту. Бездна все сильнее тянет меня к себе, подталкивая к краю разума, здравого ума, чтобы погубить мою душу и тело, разбивая вдребезги о свое дно, именуемое полным сумасшествием. Полным безумием.       Я больше не могу. Соня, отпусти, дай погибнуть, не мучай меня, оторви от меня взгляд своих прекрасных глаз и дай, наконец, утонуть. И плевать, что ты нереальна, плевать, что я и так на грани, ты все равно здесь. Ты все равно спасаешь меня. Не надо, не делай хуже. Ну зачем ты тогда мне встретилась, заставила полюбить, зачем стала моей путеводной ниточкой, ведущей к свету. Я бы просто сошел с ума, ни о чем не жалея. Хотя, нет, жалея. О том, что так и не смог спастись, построить свою жизнь с нуля. Надеюсь, Томми нашел мою записку и прочитал мою просьбу.       О нет, я чувствую, это конец, нет. Я так долго этого ждал, так сильно боролся, но даже ты не смогла спасти мой разум, сердце и душу от гибели. Последней здравой мыслью было: «Спасибо, Соня, за попытку спасения. Не отчаивайся, не сдавайся и борись до конца. Люблю тебя». - Убей меня. или я сам тебя укокошу! Убей меня! Убей! - Ньют... - Я не хочу стать одним из них! делай! -Я... - УБЕЙ МЕНЯ! Глаза Ньюта внезапно прояснились, как будто здравый рассудок на мгновение вернулся к нему. Он прошептал: - Пожалуйста, Томми. Пожалуйста. Сердце Томаса провалилось в черную бездну. Он закрыл глаза и нажал на курок. (ц.) 55 глава, "Лекарство от смерти", Джеймс Дешнер