Дурная кровь

      Сколько Руслан себя помнил — он всегда был один, несмотря на на родителей и брата. Одна только старшая сестра, милая Марьюшка, всегда поддерживала Руслана несмышлёнышем, а когда тот вошёл в юношескую пору и вовсе прикрывала перед отцом с матерью, да от злобливого брата Велимира спасала. Люди не любили тихого забитого мальчонку, смотревшего на мир волчьими глазёнками. И приходилось Руслану прятаться от ненавистников, ведь сдачи дать не мог — хлипеньким да тщедушным уродился третий отпрыск князя. Одна надежда на старшую Марьюшку, отраду для матери и опору князеву — может они с братом сумеют княжество поднять, не дадут погибнуть лесному народу.       Княжество было небольшим, посреди лесной глуши, однако имело важное стратегическое расположение, поскольку главный город стоял на большой реке, опоясывающей территорию княжества словно кушак, что позволяло иметь хорошие торговые отношения с ещё несколькими княжествами и быстро передавать сообщения, ибо вокруг был лес и запалить костры в случае тревоги было невозможно.       Одна беда была у княжества — постоянные набеги соседей, оборотней поганых. Ещё первый князь заключил мирный договор с кланом оборотней, однако вот уже минул десяток лет, как начались оборотничьи набеги. И не знали уж, что им, зверям, надо, почему не оставляют княжество в покое.       Однако Руслан знал, почему, ещё сызмальства знал да никому окромя сестры и не говорил. Потому как сам был оборотнем, которых в княжестве люто ненавидели, как и всякую другую нечисть — уж больно кичились люди своею человеческой кровью. Да только забыл народ, каково это — быть человеком, а не скотинкой распоследней. Вот и не говорил Руслан, сын княжеский, о своей особенности, берёг эту тайну как зеницу ока. И мучился этой тайной, ни с кем не поделённой, пока чертова дюжина годков ему не стукнула.       Тогда, помнится, совсем загонял его Велимир, только-только в пору мужества вступивший. Загнал аки дикого зверя в угол и улюлюкал со своими насмешниками.       Ой любим был княжич, любим и князем, и мамками с няньками, и народом. Ой как хвалили старшего княжеского сына учителя! Хвалили и нахваливали — и все-то у княжича получается, и в науках он хорош, и в военном искусстве, и в дипломатии. Одно нехорошо — чёрств сердцем молодой княжич да безжалостен любимый князев сын. Тогда лишь Марьюшка спасла Руслана, которого она нежно Рысиком с детства звала.       И вот тогда-то Руслан понял, что чужой в своей же семье, а как чуток вырос, так и княжество ему стало не мило. Одну землю княжич любил, любил и уважал как ничто другое. Любил бегать по лесу, узнавать его обитателей. И лес принимал его — не путал, не водил по кругу, самые красивые и сокровенные места показывал. Бывало, перекувыркнётся княжич через нож из стали заговоренной и ни пешему, ни конному не догнать его — так несётся и радуется ветру княжич.       И съедала потому Руслана тоска горькая, чёрная — не мил был ему княжеский терем, совсем не мил. И хоть не наследует он княжескому креслу, отпустить его не отпустят — можно же и в делах княжеских использовать, зачем разбазаривать трудовой ресурс? Потому-то и стал Руслан воеводой князевым — вытянулся да возмужал княжеский сын, да и кровь оборотничья так дала о себе знать — и никто не успел заметить, как из забитого волчонка вырос матёрый зверь.       Лишь Марьюшка улыбалась легкой загадочной улыбкой своему младшему брату, одобряя все его решения уже заранее. Сама Марьяна, девушка неженского склада ума, вникала во все княжеские дела, чтобы опосля Велимиру в делах помогать и опорой быть. И только ужасалась, глядя на то, что люди с её Рысиком делают, как тяжелеет его взгляд и как тоскливее он в лес смотрит. Но ничего поделать с обидчиками не могла, лишь утешить и поддержать — женщина же, прав не имеющая. А Рысик… сколько волка не приручай, всё одно в лес смотрит. Сбежит, как пить дать, и ничего тут поделать нельзя.