Sometimes we make up a fantasy world to help us erase horrible memories from our past ©Dark Shadows
Рома сидел за своим компьютером, поджав ноги к груди и нервно расчесывая шрам на щеке. После инцидента в одном из клубов Атланты, эта отметина на его лице увеличилась, и ему казалось, что через нее он способен потерять что-то важное, какую-то часть себя, без которой его существование может погрузить в темноту. — Ром, я слышу, как ты снова его чешешь, — в голосе Резоля слышался укор. Рома задел микрофон, убирая руку от лица. — Я так и не понял, в чем был смысл всех выборов? — Рома взял с тарелки печенье и откусил. На экране остановился момент финального выбора игры Life is Strange, — спасти эту девку и быть эгоистом или спасти множество жизней? — Выбирай то, что тебе больше нравится. — И почему именно они шли к маяку? — продолжил Рома погружаться дальше в своим мысли, — они шли к этому маяку, чтобы спастись от бури. Почему они не предупредили об этом блядском торнадо? — Ты в этой игре пытаешься найти логику? — голос Резоля повеселел, ему нравилось, что хоть иногда Рома начинает говорить о том, о чем он думает в данный момент. — Я пытаюсь найти логику людей, — Рамзес пожал плечами, — и почему они ставят такой выбор: тысячи людей или один человек? И почему Макс за эту дуру постоянно цепляется, будто в мире нет больше важных людей? — Для каждого человека есть человек, и этот человек может быть маяком по жизни для другого. Вот к этому и выбор, — голос Романа звучал размеренно, — либо ты лишаешь кого-то, либо остаешься сам без маяка. Рома не знал, что на это ответить. Он много последнее время разговаривал с Резолем по дискорду, они беседовали о многих повседневных вещах, но на такие философские темы говорили редко. — Для каждого есть свой человек-маяк, говоришь? — Рома водил мышкой от одного вариант выбора к другому. Рома выбрал «пожертвовать Аркадией».***
— Сколько ты уже тут сидишь? — Ваня облокотился на кресло Рамзеса, смотря на итоговую таблицу вновь слитой игры, — ничего хорошего из этого уже не выйдет. Ты хоть ел сегодня? — Он не ел уже дня два, — с кухни донесся голос Березина. — Потому что мне не хочется есть. Вы можете от меня отстать? — Рома поднял голову и посмотрел на обеспокоенное лицо тренера, — со мной все в порядке. — С тобой нифига не в порядке, — сняв с малого наушники, Антонов на кресле повез его к Соло на кухню, — не хватало, чтобы помимо твоей головы, нам еще и язва досталась. — Парни, серьезно? — оказавшись на кухне, Рома увидел на столе все свои порции обедов, завтраков и ужинов, которые он проигнорировал в прошедшие два дня. И по лицу Березина Кушнарев понял, что его отсюда не выпустят, пока он что-то не съест. Взяв вилку, Рома начал ковырять ей в макаронах с курицей. Он обернулся назад, но, увидев, что выход с кухни загораживал Ваня, грустно усмехнулся и, наткнув на вилку кусок курицы, отправил его в рот, тщательно пережевывая. Когда Рома съел половину порции, он почувствовал, как начала подкатывать тошнота. Чтобы ужин не оказался на тарелке снова, он закрыл рот рукой и сломя голову побежал в туалет. — Твою ж ма-а-ать, — в сердцах выпалил Леша и вместе с Антоновым направился вслед за Размесом. Желудок Кушнарева уже был пуст, но рвотные позывы накатывали на него снова и снова. Ему казалось, что еще чуть-чуть, и его внутренности выйдут через рот. Когда спазмы прекратились, Рома обессиленно сел на пол, прислонившись вспотевшей спиной к холодному кафелю на стене. Он поднял голову к потолку, смотря на лампу. Как бы ярко она не светила ему в глаза, он видел, как мир начинал терять краски, погружаясь в темноту, унося его за собой туда, где ничего не осталось. — Ром, ты в порядке? — обеспокоенный голос Березина доносился до Ромы словно из-под толщи воды. Откуда-то из глубин темноты из пустоты. — Я в норме, — слабо улыбнувшись, Рома перевел свой взгляд с лампы на лицо Березина. Он всматривался в него, улавливая слабое свечение в его глазах. Свет, который уже указывал кому-то путь, и этим кем-то был не Рома.***
Соло уселся за компьютер Кушнарева и открыл стим. Его библиотека игр в последнее время пополнилась играми серии Bioshock, To The Moon, как и комната малого на их базе для буткемпа украсилась множеством фигурок маяков различных размеров. — Что с тобой делать-то, — Березин закрыл программу и поспешил отойти с места Ромы, пока тот не вернулся с кухни. Соло и Артстайлу удалось заставить Рому нормально питаться. Поначалу парня после каждого приема пищи тошнило, но со временем они пришли к успеху. После того, как в Атланте Рому чуть не изнасиловали какие-то пьяные амбалы, с ним начало происходить что-то не то. Когда родители малого узнали об этом от их менеджера, они хотели забрать на некоторое время Рому домой, но Рамзес настоял на том, что с ним все нормально и он с этим справится. Но чем больше проходило времени, тем страннее он становился. Кушнарева полностью поглотили идеи о маяках.***
Илья по просьбе Соло пришел на кухню. Внезапное сообщение посреди ночи от капитана разбудило его, и он благодарил всех существующих богов в мире, что Рома, спящий с ним в одной комнате, не услышал оповещения. Березин сидел за столом, подперев руками голову. Его поза, его внешний вид выдавали его усталость. — Что такого случилось, что это не могло подождать до утра? — спросил Лил, наливая в стакан воду из бутылки. — Меня это начинает пугать, — Соло устало потер лицо, — я не знаю, что делать с малым. После всей херни, что с ним случилась в Америке… — Лех, его чуть не изнасиловали, тут у любого начнутся загоны, — перебил Илья, понимая, к чему ведет свою речь Березин, — ему как-то нужно забыть те воспоминания, понимаешь? Дай ему время. — Понимаешь? — Леша вскинул на друга удивленный взгляд, — а это тогда что, по-твоему? Ильюк бросил взгляд на стол, куда Соло положил большую стопку бумажек, салфеток. Подойдя ближе к столу, Илья рассмотрел на них изображения маяков. Их всегда было два: один закрашенный, второй пустой. Две противоположности. — Это все за за сегодня. Я каждый день такое нахожу по дому и выкидываю, — Соло взял в одну салфетку с рисунком и смял ее, — может его стоило тогда реально отправить к родителям? — Если он не придет в себя через какое-то время, то поговорим с Дворянкиным. Все вместе.***
Когда Виртус.Про были на турнире в Шанхае, Резолюшен вместе с ОG тоже был там. Рамзес постоянно старался проводить время с Резолем, иначе ему казалось, что он теряется в этом месте. В этом мире. Кушнарев чувствовал, как темнота его поглощает, и не мог найти выход из нее. — Ром, ты серьезно хочешь набить себе тату? — Фоминок скептически посмотрел на товарища. — Да, — с трудом вымученная улыбка исказила лицо Кушнарева, — и ты тоже должен ее сделать! Это будет круто. Рамзес схватил Романа за руку и затащил в тату-салон. После недолгого спора Резоль согласился набить себе на предплечье маяк, ведь он давно хотел набить себе что-то в этом роде. И пока мастер наносил татуировку Роману, Рамзес сидел рядом и с восторгом смотрел на то, как на руке его друга появляется то, что в последнее время представляло для него какой-то смысл. Когда очередь дошла до Кушнарева, он набил только контур маяка, попросив мастера не закрашивать его и оставить вокруг него только тени. Пустой маяк, который ни для кого не светит, окружая себя лишь мраком. — И почему ты оставил его незаконченным? — поинтересовался Резоль, рассматривая такую мрачную «картину» на руке своего друга. — Это все, что осталось на этот момент, — ответил Рома, как будто это имело смысл.***
После очередных выигранных онлайн отборочных ребята решили пойти отметить это дело в ближайшем кафе. Рома отказался от этого, сославшись на то, что хотел бы сыграть еще несколько праков перед сном. Никто не стал его заставлять. Когда почти вся команда прибыла в кафе, у Соло в кармане завибрировал телефон. И еще раз. И еще. Он достал девайс и на дисплее отобразилось, что с облачного хранилища началось удаление всех POVок Рамзеса со всех недавних отборочных. Их могли за это дисквалифицировать. — Блять, — прикрикнул Березин, чем напугал своих товарищей, — я его убью. Вань, поехали! Леша схватил куртку и вместе с Антоновым побежал на улицу под ничего непонимающие взгляды товарищей, попутно вызывая такси. Когда они подъехали к базе и расплатились с водителем, то сломя голову побежали в дом. Зайдя внутрь, они не раздеваясь направились в гостиную, где за своим местом сидел Рома. — Ты с ума сошел? — Леша подскочил к Роме и, грубо схватив его за плечи, тряхнул, пытаясь вырвать малого из раздумий. Но ответа не последовало. Березин отпустил парня, делая глубокий вздох, пытаясь успокоиться. Ему нужно срочно позвонить менеджеру и попытаться решить эту проблему.***
— Мы должны отправить его к врачу! — выпалил Артстайл. — У меня ничего не болит, — безразлично сказал Рома, смотря на Соло, Ваню и Романа, — меня ничего не беспокоит. — Ты удалил все свои POVы! — прокричал Березин. Рома смотрел на своего капитана и не видел в нем ничего, кроме темноты. Он видел, как его собственная темнота разливается по помещению, поглощая весь свет. — Их все равно никогда не спрашивали у нас, — Кушнарев смотрел вслед Березину, которого отводил в сторону их менеджер. Еще чуть, и Соло точно ударил бы Рамзеса.***
Кушнарев боялся ложиться спать. Каждый раз погружаясь в сон, он оказывался посреди бескрайнего моря, а вокруг были только маяки, соединенный между собой деревянными мостиками. Но стоило подойти к одному из них, он тут же потухал, вызывая цепную реакцию. От маяка к маяку, как вирус, распространялась темнота. И когда вокруг не оставалось ничего кроме мрака, он замечал на самом краю этого моря маленький огонек. Маленький, но очень яркий. И Рома бежал к нему, падая и поднимаясь снова, но чем больше он приближался к нему, тем слабее становится его свет. И это ему снилось каждую ночь, и каждый раз он просыпался от собственного крика, к которому привыкли все в команде. И только спустя множество таких ночей он понял, что свет не исчезал никуда — он поглощал его, как самая настоящая черная дыра.***
Рома стоял у окна и смотрел на небо. Миллиарды маяков светили, нагло смеясь над ним своим вертящимся огнем. — Ром, — не оборачиваясь, Кушнарев обратился к Резолю, сидящему на его кровати, — что ты видишь? — Вижу? — Фоминок поднялся на ноги и подошел к другу, устремляя свой взгляд в небо, — я вижу созвездия. — И только? — в голосе Рамзеса было разочарование, — ты не видишь, что все это, — Рома указал ткнул пальцем в стекло, указывая на небо, — миллиарды маяков, стоящих на другой стороне неба? Резоль перевел взгляд на тезку. На лице Ромы была гримаса боли и разочарования. — Они слишком далеки, чтобы быть маяками. — Они отражают твой свет, — Рома уселся на пол, — они берут его и делятся с остальными. А кто-то его поглощает, — он видел на небе самую черную точку, которая вытягивала из своих соседей свет. Указав туда пальцем, он посмотрел на Резоля, ожидая, что тоже это увидит, но по взгляду товарища он понял, что тот этой пустоты не замечает.***
Рома лежал на кровати с телефоном в руках, листая новости в социальных сетях. Он быстро просматривал их, совершенно не вникая в суть картинок и текстов. Его мало интересовало то, что происходит в жизни других людей. Рома делал это уже по привычке. Ему пришло новое сообщение от Резоля. Фотографии с буткемпа OG. Рома попросил присылать интересные фотографии еще до всех событий, а после случившегося Фоминок старался присылать как можно больше позитивных, веселых фотографий со своими тиммейтами. Но это только больше выводило Кушнарева из состояния равновесия. Ему было странно смотреть на то, как Резоль улыбается своим товарищам, как он делится с ними свои настроением, своим светом, а те нагло забирают его. Кушнарев думал, что светил Роман только ему. Но он ошибался.***
Команде казалось, что Рома наконец-то смог взять себя в руки. Правда оставлять его одного они не могли. По возможности их выручал Резоль, если тот был способен приехать к ним на буткемп. Потому что только Романа Рамзес подпускал к себе достаточно близко. И когда в очередной раз заручившись помощью Фоминка, вся команда отправилась в кино, Романы остались на базе. Рамзес смотрел на Рому, как тот играл в приставку и рассказывал как проходили его тренировки с новой командой. Он ничего не слышал. — Ты как маяк. — Что? — Резоль с непониманием посмотрел на Рому. — Ты светишь как маяк, — Рома поднялся с кресла и начал расхаживать по гостиной, — такой же яркий, светлый, — Рамзес подошел к полке, где стояли фигурки маяков, — и ты так же указываешь путь. — Спасибо, конечно, — Резоль от таких заявлений смутился. — Но как ты можешь так светить всем? — Резоль услышал в голосе Ромы укор, — почему ты не можешь выбрать одного и отдать ему весь свой свет? Фоминок сидел спиной к Кушнареву и боялся пошевелиться. Что-то в этом обвинении было зловещее, и он не мог понять, что именно. — Ром, я тебя не понимаю, — Роман отложил в сторону геймпад и потер глаза. — Почему ты не можешь указывать путь только мне? Резоль обернулся и увидел подошедшего вплотную Рому со спины. — И мне не хватает твоего света. Прикосновение холодного металла к затылку было последним, что Фоминок ощутил в своей жизни.***
Рома сидел на лавочке перед входом в дом, когда вся команда вернулась из кино. Он заметил их краем глаза, рассматривая небо. Оно темнело. Он видел, как маяк за маяком погасал, погружая мир в темноту и пустоту. — Ром, — испуганно произнес Паша, заметив на руках своего товарища кровь. Рома посмотрел на него. Он видел, как из его товарищей пропадает свет, как он тонкими ручьями устремляется в небо и растворяется. Кушнарев засмеялся, громко, надрывно. От этого смеха всем вокруг стало не по себе. Соло с Артстайлом бросились в дом, приказав всем остаться снаружи и сторожить Кушнарева, чтобы он ничего больше не сделал. Ваня попутно набирал номер скорой, а Соло позвонил менеджеру. — Он забрал путеводный свет с собой, — голос Ромы звучал отстранено, — я хотел его себе, но он погасил все маяки в этом мире.