Loud Like Love

Мэттью психует. Они снимают предпоследнюю серию третьего сезона, Доминик, как обычно, лезет со своими шутками, фанаты звереют и чуть ли не каждый день ловят Мэтта на улицах, прося сфотографироваться, да ещё и сценаристы, как будто знали, добавили в девятую серию кучу сцен сражений, и это свалилось всё и сразу. – Это проверка на прочность, – заявляет Гарри, самозабвенно уплетая мороженое, когда Мэтт заваливается в их съемную квартиру. – И постоянно саморазвитие! – добавляет он, поднимая вверх указательный палец. Мэтт бурчит что-то невнятное и обнимает мужчину, желая остаться в таком положении хотя бы несколько дней, чтобы им никто в кои-то веки не мешал. – Серьезно, это безумие какое-то, почему всем от меня что-то нужно? – жалуется Мэтт, с неохотой отходя от Гарри и открывая холодильник. – Ты знаменитость, все тебя любят, – Гарри пожимает плечами. – Раньше тебя это не задевало. Если ты надеешься найти там мороженое, то его там нет, ты сам просил не покупать по вечерам. Мэтт обречённо вздыхает и закрывает переставший его интересовать холодильник. Они идут в зал. Гарри садится на диван, а Мэтт пытается найти максимально уютную позу, чтобы спрятаться от всего порядком надоевшего мира. Шам смеётся. – Ты похож на ребёнка. – А ты на Будду. – У него были некрасивые уши. – Я не о внешности. – Я знаю. Какое-то время они сидят в тишине. Мэтту она необходима как воздух. Она всем, наверное, необходима, но ему особенно. Он устал, он не хочет слышать ни визги фанатов, ни постоянные шутки Доминика, ни смех Кэтрин с Эмерод, он даже музыку не хочет слушать. Ему просто нужна тишина. И голос Гарри. Да, точно. Гарри. – Ты не спишь? – В моей голове слишком много всего, я не могу уснуть. – Хэй, посмотри на меня, – Гарри дергает плечом, вынуждая Мэтта с недовольным видом поднять голову. – Тебе просто надо отдохнуть. – Я хочу на Фарерские острова. Гарри приподнимает бровь, улыбаясь. – Зачем тебе на Фарерские острова? Мэтт вздыхает и перетягивает на себя плед. Гарри не возражает. – Там тихо, людей мало. На одном острове живёт всего десять человек, это же просто рай! Просыпаешься, никто не визжит, не кидается на тебя с фотоаппаратами, не тычет тебе в лицо бумажками. Красота, спокойствие… – А вдруг среди этих десяти людей фанатка живёт? – Я её выгоню. – Как скажешь. Гарри глядит на хмурого Даддарио, и ему кажется, что тот сейчас вылитый Алек с его вечно хмурым выражением лица. Кто бы что ни говорил, а персонажи на актёров всё-таки влияют. – И что ты там будешь делать, на Фарерских островах? – спрашивает Шам, доедая своё мороженое. Мэтт театрально вскидывает руку вверх. – Искать вселенское спокойствие. Гарри пожимает плечами. – Его и здесь можно найти. Это сложнее, конечно. Но это возможно. Мэтт поднимает голову и возмущенно смотрит на Гарри. – Это у тебя есть медитативные мозги, а у меня нет. Гарри смеётся, и Мэтту на секундочку становится лучше. Чёрт. Он влюблён по уши. – Медитативные мозги есть у каждого. Просто некоторые их не используют. Они смотрят друг на друга несколько мгновений; Гарри расплывается в улыбке, и Мэтт не может ответить тем же. Ладно. Он спокоен. Даддарио окончательно стягивает с Гарри плед и, сбивая покрывало на диване, ложится и кладёт голову на колени Шама, закрывая глаза. – Расскажи мне про медитативные мозги. Гарри, не удержавшись, запускает пальцы в волосы Мэтта. Это до ужаса банально, но ладно, им можно. Они ведь друг друга любят. – Просто нужно себя полюбить. Знаешь, чаще и меньше есть, не перегружая организм огромной работой, пить много воды (не ворчи, ты мало пьёшь, я же вижу), проводить время наедине с собой, в тишине, внимательно относиться к каждой мысли, разбирать каждую проблему. – Читать умные книжки, – подсказывает Мэтт, и Гарри соглашается. – Читать умные книжки. Жизнь одна, её не надо тратить на негатив. Чем больше позитива, тем больше хочется жить. – Но им всем постоянно что-то от меня нужно, – жалуется Мэтт, с самым несчастным выражением лица глядя на Гарри. – Почему они не могут попросить кого-то другого? – Больше людей – больше уроков. Каждый несёт с собой какой-то урок. – Ты точно Будда. – Да ладно уж. Гарри откидывает голову на спинку дивана и тоже закрывает глаза. Мэтт собирается оставаться в таком же положении примерно целый вечер, чтобы успокоиться, включить свои медитативные мозги и начать наконец следовать советам Шама. Вечер тихий. Как-то раз, когда они только начали встречаться, они тоже сидели вот так, в тишине. А ночью после этого Мэтту приснился сон. У него была девушка, у Гарри – жена, и они не могли так сидеть. После этого сна Даддарио и впрямь почувствовал себя ребёнком, который испугался ночного кошмара. Он потом долго-долго разглядывал лицо Гарри в темноте, будто боясь, что тот исчезнет. – Иногда хорошо, что жизнь это не сон, – негромко говорит Мэтт, и Гарри, не спрашивая, к чему это было сказано, отвечает: – Хорошо. *** Через пару дней Мэтт вновь приходит домой лишь под вечер. Ворчит уже меньше, чем раньше. – Безумный график! – ограничивается он одной сердитой фразой и бросает взгляд на письменный стол. – А это что такое? На столе лежит конверт. Мэтт берет его в руки и открывает. Внутри – два билета на Фарерские острова. – Закончим съемки и будем и из тебя тоже Будду делать, – просто говорит Гарри. Мэтт улыбается.