***
Когда их малочисленная группа остановилась на привал незадолго до рассвета, Брендол уже страдал одышкой и был рад наконец-то присесть. Он привык передвигаться на транспортных средствах, а в его обязанностях важен был острый ум, а не физическая подготовка. Он устал, но отдохнуть ему не дали. Дикари сыпали вопросами: идиотично-глупыми, какие не задавали даже малолетние будущие штурмовики. Они его раздражали — но необходимость в хороших отношениях с сопровождающими никто не отменял. — Но вы не встретили ни животных, ни людей на пути через земли Балдера? — уточнила Фазма. — Никого, — Брендол покачал головой, сдерживая рвущееся изнутри раздражение. — Мы боялись, что планета необитаема — хотя видели сверху несколько фабричных комплексов и опустевших городов. — Далеко? — Считанные часы — на моем корабле. Пешком — скорее всего, несколько дней. Точные расчеты при такой усталости сделать сложно. — Брендол вздохнул и продолжил, позволив себе добавить немного печали в голос. — Досадно, что нам пришлось сесть здесь, на этой беспощадной земле. За океаном мы видели больший континент, богатый растительностью. Как ты и говорила брату, если мы доберемся до моего корабля, сможем переправить туда и вас. Возможно, там есть выжившие, чья участь лучше. — Возможно, — с сомнением ответила Фазма, и это тоже изрядно задело. Никто не смел сомневаться в его словах — до нее. — Но мы точно знаем, что гораздо лучше жить среди звезд. Просчитать варианты и выгоду от каждого из них заняло секунду. Шанс поставить наглую дикарку на место наконец-то появился — и Брендол не собирался его упускать. — Мы можем поговорить наедине? — спросил он, предвкушая свой триумф. Фазма кивнула, и Брендол отвернулся, шагая к скоплению крупных камней, за которыми вполне можно было скрыться от посторонних глаз. Он знал, что горстка ее варваров-прихлебателей не станет подчиняться его приказам, даже если девчонка потеряет свое влияние. Им не стоило видеть, как их бесстрашную и несгибаемую предводительницу подчиняют таким способом. Осанка Брендола, несмотря на усталость и возраст, была такой же идеальной, как и годы назад. Он расправил плечи, глядя на лицо, скрытое уродливой маской. Девчонка была поразительно высокой — гораздо выше него, и Брендолу претило смотреть на нее снизу вверх. Ничего. Он и это исправит. — Как я понимаю, ты хочешь улететь со мной, — произнес он. — Я и мой народ, — уточнила Фазма. — Мы поможем тебе дойти до корабля, Брендол. Ты взамен заберешь нас к звездам. Он усмехнулся и покачал головой. — Этого мало. Я обозначил плату за помощь. Ты хочешь гораздо больше, Фазма из Скайров. Она промолчала — и Брендолу захотелось вновь увидеть ее красивое, жестокое лицо, исказившееся при мысли о том, что убраться с Парнаса ей не светит. — Я не могу тебя забрать, — продолжил он. — Там, среди звезд, мы строго следуем дисциплине. Приказы не оспариваются. Сомнения не высказываются. Я жду преданности от моих людей. Жду, что они доверятся мне, будут слушаться и исполнят все, что я скажу, не помедлив ни секунды. В тебе этого нет, и я не вижу смысла брать тебя в Первый орден. Он позволил легкой тени жалости скользнуть по лицу. Чуть наклонил голову, изучив взглядом ее тело. Ладони Фазмы сжались в кулаки — значит, она металась между злостью и желанием пристроиться в теплое местечко. «Давай, девочка, — мысленно подбодрил ее Брендол. — Приди к нужному решению». — Я могу… стать такой, — наконец сказала она. В голосе не было ни намека на эмоции. Умница. — И ты готова беспрекословно следовать любым приказам? — спросил Брендол. — Перестать ставить под сомнения мои решения? Девчонка кивнула. — Я — генерал, Фазма, — продолжил он. — Я — предводитель Первого ордена. Ты готова идти за мной и подчиняться мне так же, как это делают мои люди? — Да, — ответила она. Брендол усмехнулся, чувствуя удовлетворение. Предназначенная судьбой власть возвращалась, наполняя его триумфом. Оставалось лишь укрепить ее. Добиться полной покорности, убедиться, что его слово — закон и для заносчивой дикарки. — Тогда преклони колени передо мной, — произнес он. — Покажи, на что ты готова, чтобы стать одной из нас. Он смотрел на нее — жестко, удерживая прикрытый под маской взгляд. Девчонка медлила, и на секунду Брендолу показалось, что она откажется от жажды выжить в пользу неуемной гордости. Но он слишком хорошо знал такой тип людей. Ради выживания они сделают все. Фазма медленно опустилась на колени, не отрывая взгляд. Теперь уже она смотрела на него снизу вверх, и в этом было особое очарование. Брендол оказался сильнее дикой воительницы. Вернувшееся ощущение власти пьянило сильнее кореллианского виски. Глядя на упрямую девчонку, послушно преклонившуюся перед ним по первому слову, он почувствовал возбуждение, тесно переплетенное с ликованием. Он упивался властью. Он хотел больше власти. — Сними маску, — приказал он. Фазма застыла, не двигаясь. — Послушание. Помни об этом. Эти слова заставили ее пошевелиться. Она подняла руку, спрятанную под грубой перчаткой, и медленно потянула с себя маску, открывая лицо — безэмоциональное на первый взгляд. Но в глазах горел огонь злого стыда. К счастью, возраст не сказывался на его потенции. Член уже упирался в ширинку форменных брюк — и Брендол не мог не позволить себе маленькое удовольствие в дополнение к своей победе. Кроме того, ему нужно было убедиться, что девчонка действительно исполнит любой его приказ. Он расстегнул брюки четким, выверенным движением, не прекращая следить за Фазмой. По-прежнему ни единой эмоции на лице — то, что требуется от идеального солдата. Она далеко пойдет, если окончательно смирит гордость. — Ты знаешь, что нужно делать. В ее глазах читалась борьба — одну короткую секунду. А затем она стащила перчатку и обхватила его член ладонью, склонив голову. Теплое дыхание коснулось головки, и Брендол ухмыльнулся еще шире. Положил руку на затылок, сжимая светлые волосы в кулак, чтобы контролировать ситуацию — на случай, если гордость в девчонке победит. Ей не нужно было подсказывать — она действительно была умной девочкой. Брендол ощутил, как сухие обветренные губы обхватили головку и скользнули до основания, забирая член в восхитительную тесноту глотки. Он надавил на затылок — грубо, принуждая торопиться, и не увидел ни единого намека на неповиновение. Девчонка не сопротивлялась и не пыталась отстраниться — послушно заглотила больше, не вызвав сомнений в том, что действительно готова на все. Тем слаще был вкус победы. Брендол протолкнулся, сильнее надавливая на затылок, пока девчонка не взяла до основания, утыкаясь в пах. Повинуясь руке, она замерла, и он упивался этой покорностью, теснотой и жаром ее рта. От одного этого можно было кончить, но Брендол собирался насладиться каждым мгновением своего триумфа. Он потянул девчонку за волосы, оттягивая от себя и внимательно наблюдая, как она чуть ли не захлебывается воздухом, получив наконец возможность вдохнуть. Короткая передышка — суровая необходимость. Впрочем, даже во время этой передышки Брендол не собирался давать ей поблажки. Он жестко взял ее за подбородок, мокрый от слюны, и заставил задрать голову. Оглядел, отмечая, что ее грудь тяжело вздымается, а руки сжаты в кулаки. — Ты поймешь, что все сделала верно, — снисходительно произнес он, отпуская ее. Взялся член, проводя по нему ладонью. — Продолжай. Фазма опустила глаза, вновь обхватывая губами головку. Ей не хватало сноровки и опыта подобных ласк — попытки удовлетворить его были грубыми, как она сама, как планета, на которой она родилась и выросла. Со временем, возможно, она освоит все прелести орального секса, но уже не с ним. Ярость в глазах Фазмы утихала, уступая место равнодушию. Тех, кому все равно, ломать не интересно. Продолжай она упираться — он бы раз за разом снова ставил ее на колени, заставляя признавать его власть. Но она оказалась не такой сильной, как он думал. Впрочем, сейчас Брендол доведет дело до конца. Он не привык останавливаться на полпути, если уже сделал шаг. Он размеренно двигался, трахая ее рот — выверенно и привычно. Ощущение победы, восхитительной новизны власти, почти потерянной, но вернувшейся, стихало, позволяя разуму отрезветь. Брендол любил секс, но никогда не ставил его выше всего остального. Власть привлекала его гораздо больше и была его главной целью. И сейчас он получил, что хотел. Он высвободил член из горячего рта и сделал пару движений рукой, завершая любовно составленную картину собственного господства над дикой девчонкой. Та закрыла глаза, догадываясь, что сейчас будет. Брендол кончил, забрызгивая ее лицо спермой, и выдохнул, отстраненно наслаждаясь оргазменной истомой. Осмотрел результат своей работы: белесые капли на обветренном лице являлись доказательством того, что Фазма ему покорилась. Он коснулся головкой покрасневших, припухших губ. Девчонка вновь поняла все без слов и облизала член, очищая его от последних капель спермы. Покорно и безропотно, как ей и полагалось. Брендол привел себя в порядок и ласково улыбнулся Фазме, доставая платок. — Вытрись. Она послушалась и сжала платок в ладони, ожидая его дальнейших приказаний как хорошая девочка. — Можешь выбросить. Грязный платок упал на твердую землю, и Брендол небрежно оттолкнул его носком сапога. — Первый орден будет рад видеть тебя в своих рядах, Фазма, — одобрительно произнес он. — Но помни о своем месте. Не забывай, кто является истинным предводителем. Можешь встать. Она поднялась с колен и взглянула на него. В ее глазах все еще читалось упрямство, будто равнодушие было лишь временным прикрытием. Брендол с трудом сдержал ухмылку. Похоже, с ней еще придется побороться. Он не был против. В конце концов, разве может быть что-то лучше, чем раз за разом упиваться собственным превосходством и победой?***
Шаттл поднялся в воздух, унося Брендола от надоевшего до зубовного скрежета Парнаса. Вновь находиться на борту корабля Первого ордена казалось благом. Больше никакой беготни по пескам, никаких тупоголовых дикарей, на свою беду решивших, что он — легкая добыча. Одолеть Брендола Хакса — невозможная задача, что бы кому ни казалось. Он стоял у смотрового экрана, делая вид, что наблюдает за удаляющейся планетой. На самом деле он следил не за опостылевшими землями — он наблюдал за сыном, наверняка возомнившим себя его спасителем. Брендол ненавидел скользкого мелкого ублюдка — с той же силой, что скользкий мелкий ублюдок ненавидел его. Он жалел, что тот был его единственным наследником — если бы не этот факт, Армитаж Хакс уже давно лежал бы в могиле. Его пришлось воспитывать жесткими методами, чтобы из слабого и никчемного ребенка он вырос достойным своего отца. Сейчас ублюдка не в чем было упрекнуть — Брендол вылепил из него идеального офицера по своему образу и подобию. Но обоюдная ненависть никуда не исчезла. Брендол подозревал, что однажды сын попытается убрать его с дороги, но знал, что попытка заранее обречена на неудачу — солдаты Первого ордена преданы своему генералу, и союзников Армитаж не найдет, даже если будет искать всю жизнь. На верности принципам, идеалам и генералу было основано все, что окружало его. Армитаж мог попытать счастья с теми, кто только вступал в ряды Первого ордена. По правде говоря, он уже пытался — Брендол заметил оценивающий взгляд, которым тот окинул Фазму. Он искривил рот в жесткой усмешке: девчонка уже давно уяснила, кому присягнула на верность. Единожды подчинившись Брендолу Хаксу, она будет служить ему до конца жизни. Брендол находил особый подход к каждому и не сомневался в верности любого из солдат Первого ордена. Мелкому ублюдку стоит хорошенько подумать, прежде чем пытаться выступить против отца. Потому что может оказаться так, что показательно скорбеть будет Брендол, а не он. Но власть нужно укреплять. — Фазма, — спокойно произнес он. — Я хочу, чтобы посмотрела сюда. Спустя минуту, когда оружейная система шаттла взрывала поверхность планеты, не оставляя на уже израненной земле ни единого живого места, Брендол окончательно уверился: Фазма не посмеет его предать. Потому что она увидела его превосходство, и чтобы понять это, не нужно было снова опускать ее на колени.