* * *
Лейтенант-коммандер Шарма был горд полученным приказом. Первый боевой выход — и первое самостоятельное дело! У коммандера Ядава была репутация офицера, всячески поощряющего инициативу и самостоятельные действия подчиненных, и сейчас она полностью подтвердилась. «Ниргхат» бежал к цели, разрезая зеркальную поверхность ночного моря, в котором отражались по-зимнему яркие звезды. Шарме сейчас было не до ночных красот, он спустился вниз, в ходовую рубку, и стал так, чтобы наблюдать за монитором РЛС и в то же время не мешать оператору своим командирским авторитетом. В рубке стояла тишина, если не обращать внимания на работу трех дизелей. Расстояние до цели неуклонно сокращалось. Вот осталось сорок миль, тридцать пять, тридцать... — Цель идентифицирована, — наконец объявил оператор. — Эсминец. Шарма довольно улыбнулся, пригладил усы. Он на самом деле опасался, что там, в ночи, заблудилось какое-нибудь гражданское судно. Эсминец не крейсер, но тоже неплохо. — Аппараты к бою, — приказал он по старой, оставшейся со службы на торпедных катерах, привычки. — Есть, сэр! — отозвалось несколько голосов. — Зафиксировано облучение РЛС противника. Их обнаружили и стали вести. — Цель идет на сближение. — Цель захвачена. — Координаты и параметры цели переданы в вычислитель. — Огонь! Катер вздрогнул и слегка осел на корму, когда со второй по левому борту пусковой установки с ревом вырвалась ракета и, почти ослепив всех, на огненном хвосте поднялась в ночное небо и помчалась к горизонту. Лейтенант-коммандер неотрывно смотрел на монитор локатора, отсчитывая про себя секунды. — Цель поражена! — доложил оператор, когда обе точки на экране, большая и маленькая, слились в одну. Цель поражена, но не уничтожена. Шарма и сам видел, что пакистанский эсминец если не остановился, то существенно замедлил ход. — Перехвачено сообщение вражеского эсминца! — неожиданно громко, заглушая даже работу дизелей, рявкнул связист: «Атакован авиацией в квадрате... , попадание в котёл № 1, не имею хода». — Нас поддерживает авиация? — искренне удивился лейтенант-коммандер. — И почему они указали неверные координаты? — Не могу знать, сэр! — Конечно, не можете, — согласился Шарма. — Проверьте указанный квадрат. — Он на границе видимости наших радаров. — Понял. Малый вперед. «Ниргхат» увеличил скорость, от носа побежали буруны. — Указанный квадрат чист! — наконец доложил локаторщик. — Состояние цели? — Неподвижна. — Пусковая установка номер два — залп по готовности. — Есть, сэр! Несколько секунд, чтобы данные с РЛС загрузились в вычислитель ракеты, ещё несколько — чтобы убедиться в том, что их жертва не затонула и не перенеслась таинственным образом в тот квадрат, о котором говорилось в перехваченном сообщении. — Огонь! И снова ночь отступила под напором пламени. Шарма отчетливо увидел артустановку на носу катера, лееры и белый бурунчик впереди. Потом всё исчезло, словно опустили покрывало. Глаза снова привыкали к темноте снаружи. — Цель поражена! Шарма в волнении потер руки. Добили или потребуется ещё одна ракета? Ответ пришел через несколько минут. — Новое сообщение противника: они тонут. — Прекрасная работа, — довольно улыбнулся лейтенант-коммандер. — Возвращаемся к основным силам. Полный вперед. Дизели взревели, катер описал дугу и помчался на восток, туда, где был Карачи. У них оставались две ракеты и полный боекомплект к артустановке...* * *
Ядав проводил взглядом растворяющий в ночи катер и приказал двигаться к своей цели. — Цели идентифицированы, — наконец доложил оператор. — Крейсер и эсминец сопровождения. Крейсер «Бабур», флагман пакистанского флота. Самая заманчивая цель, которая только может быть в этом море. Не считая «Энтерпрайза», но США официально не вступили в войну и поддерживают Пакистан морально и посылочками. Потому при встрече с ним придется сдержаться, как бы ни хотелось посмотреть, как русские ракеты пробьют броню дяди Сэма. По последним данным разведки, оперативное соединение Седьмого флота прячется где-то в Бенгальском заливе, но что мешает им обогнуть полуостров и явиться на Западный театр действий? — Подтверждаю идентификацию целей — эсминец и, предположительно, крейсер. — Предположительно? — Ядав всем телом развернулся к посту оператора. — Сигнал нечеткий, как при наличии помех, — неуверенно сказал молодой человек. — Но это не авианосец? — поделился коммандер тайным желанием. — Никак нет, сэр! — оператор даже улыбнулся, но снова стал серьезным и сосредоточенным. — Другой характер сигнатуры. «К тому же авианосец не будет ходить ночью в сопровождении всего лишь одного старенького эсминца», — мысленно добавил Ядав. — Что бы это ни было, это наша цель, — сказал он вслух. — Лейтенант-коммандер Кавина, ваш ход. — Есть, сэр! — отсалютовал офицер. Коммандер демонстративно отошел к стеночке, показывая, что главный тут — командир катера, а не командующий группировкой. Кавина чуть наклонил голову, сцепил руки за спиной. — Крейсер — пусковая установка номер один, эсминец — пусковая установка номер два, — сказал он. — Принято, сэр! Обе ракеты, одна за другой, с промежутком в несколько секунд, вырвались из своих пусковых установок, осветив всё вокруг и ослепив тех, кто не успел отвернуться, и Ядав не к месту вспомнил как поразило его это зрелище в первый раз. Тогда ему показалось, что ракета, не успев покинуть пусковой контейнер, взорвалась, яростное пламя охватило катер и вот-вот сожрет его. Его растерянность и замешательство не заметил никто, кроме куратора и учителя — контр-адмирала Шубина. Русский еле заметно улыбнулся и вполголоса заметил, что современные ракетные катера так же эффективны, как торпедные, но гораздо более эффектны — что издали, что вблизи. Воспоминание накатило и схлынуло, как волна прибоя. Ядав провожал взглядом огненные точки, напоминавшие глаза ракшаса, пока они не растворилась в ночи. Несколько секунд — и наступит момент истины. Станет ясно, насколько прилежными учениками они были и готовы ли использовать новое оружие. — Обе цели поражены! — объявил оператор. Почти сразу же на горизонте, там, где должен был находиться пакистанский крейсер, вспыхнула яркая точка, и через несколько секунд те, кто был на ходовом мостике, услышали отдаленный рокот взрыва. Ядав и Кавина переглянулись. — Удачный выстрел, — заметил коммандер и пошутил: — Точное попадание в крюйт-камеру. — Если это не крейсер, а танкер? — Налитый под завязку, следующий в базу? — Пополнить запасы? — Пусть так, — неохотно согласился Ядав. Мысль, что они уничтожили с одного попадания крейсер, нравилась ему больше. — Но сейчас мы лишим их и основного запаса топлива, — напомнил он об одной из целей операции. На скорости тридцать узлов «Нипат» и «Веер» помчались вдоль побережья на север. Следом за ними рванул сторожевик — пакистанские подводные лодки могли быть где-то рядом. Взрыв корабля породит достаточно суматохи. Никто не будет ждать ещё одного дерзкого броска, на этот раз к стратегическим объектам. Зная пакистанцев, Ядав надеялся, что так и будет. — Цистерны за день сильно нагреваются, — Кавина потер подбородок, вглядываясь в темноту. — Именно, — кивнул Ядав. — Доклад «Веера»: обнаружена малоразмерная цель на траверзе. — Есть подтверждение. Ядав и сам через плечо оператора увидел зеленую точку на экране. — «Вееру», лейтенант-коммандеру Мехте: цель идентифицировать, действовать по обстоятельствам, — повторил он приказ, аналогичный отданному час назад «Ниргхату». Связист передал приказ, и Ядав чуть улыбнулся, слушая, как старшина бегло, почти без запинки, говорит на русском. — Цель определена как тральщик. «Веер» сбавил ход, подтверждая идентификацию цели. Со стороны запуск ракеты тоже выглядел эффектно. Катер вспыхнул, окутался сверкающим оранжево-красным облаком. Огненная стрела ушла в ночное небо, к равнодушным звёздам, и превратилась в сияющую точку, ещё одну звезду на зимнем небе. Звезду, которая несла смерть и разрушение. Зеленая точка на экране локатора погасла. По мере приближения к берегу локатор высвечивал новые цели. Там, на побережье, стоял нефтеперерабатывающий завод, в огромных цистернах которого хранились запасы топлива для военной базы. В мешанине сигналов сами цистерны терялись, а подходить к берегу было рискованно. Поэтому напрашивался очевидный выход — ракета с инфракрасной головкой наведения сама захватит самую крупную и горячую цель. Две ракеты, последние, одна за другой, ушли в сторону темного берега. А потом взошло солнце. Так всем показалось в первое мгновение. Коммандер даже решил на долю секунды, что русские где-то ошиблись и именно эта ракета оказалась с ядерной боеголовкой. На самом деле расчеты оказались верны, и одна из ракет попала в цистерну с топливом. Горящие обломки посыпались на стоящие рядом емкости, и те тоже начали взрываться. Вдобавок небо расчертили трассы зениток. Видимо, пакистанское командование базы решило, что индийцы повторяют авианалет, на этот раз непосредственно на Карачи. — Самый полный вперед! — азартно приказал Кавина. — Орудия к бою! Ракеты кончились, но были ещё полные боекомплекты зенитных орудий. Ядав одобрительно кивнул и передал приказ на сторожевик, чтобы тот поддержал огнем катер. Пакистанцы не ждали атаки с моря, и оба корабля подошли к берегу незамеченными. Их выстрелы добавили паники и суматохи, артиллеристы «Килтана» даже куда-то попали. Пройдя вдоль берега, катер и сторожевик развернулись и на скорости помчались прочь от пылающего побережья. Ядав приказал «Вееру» и «Ниргхату» возвращаться в точку встречи, где их ждали второй сторожевик и танкер. Цели операции были выполнены в полном объеме. На полной скорости отряд возвращался на юг, не в Оху, на передовую базу ракетных катеров, а в Бомбей. Шесть кораблей шли в боевом порядке по тихому морю. Взрывы, пожары, смерти остались на севере. Полная луна освещала дорогу домой. Глядя на серебристую лунную дорожку, Ядав решил: если он когда-нибудь снова окажется в Советском Союзе, то обязательно встретится с контр-адмиралом Шубиным и расскажет ему об этом успешном рейде...