Зависимость

Он хренов наркоман. И никакая химическая дрянь, избавившая его от наркотиков Гао, этого не изменила. Уорд ловит губами тёплые капли душа, падающие сверху, и думает: когда это он успел так низко опуститься? Как назло, на ум лезет совсем другое. «Дэнни никогда не изменял своей привычке опаздывать. И уж точно не собирался прерывать своё утреннее "что-то-там" ради совета директоров. Конечно, зачем вообще приходить на работу, если ты грёбаный супергерой?! Притащенный в компанию на место ушедшей Джой слепой, хоть и талантливый, адвокат с усмешкой предложил искать Рэнда в додзё у его же девушки. И кажется, этот парень был в курсе, что за подобные „улыбочки“ его хотелось пристрелить. По крайней мере, откровенно смеяться вслед разъярённому Уорду он не стал.» Уорд опускает голову, позволяя тёплым каплям с дробным перестуком падать на плечи. Сейчас они кажутся почти прохладными, потому что он горит, пылает изнутри, и этот жар тугим комком скапливается внизу живота. «Он многое хотел сказать этому безалаберному балбесу, очень многое. Пока Уорд ехал, мысли носились в голове как обезумевшие, но исчезли, все исчезли, стоило открыть дверь. Дэнни танцевал. По крайней мере, это было похоже на причудливую пляску, которую должны бы исполнять восточные красавицы в летящих одеждах, с блестящими от душистого масла изящными телами, в покоях грузного богатого султана. Дикое сравнение, безумная аллегория, но лишь она пришла на ум Уорду. Дэнни был слишком красив. Гибкое, тренированное тело скользило в завораживающем танце, плавно перетекая из одного движения в другое. И яркий, на белёсой коже, извивался дракон на груди Дэнни, обретая какую-то свою таинственную жизнь. Казалось, не было никого и ничего, способного прервать таинство общения с непознанным обычными людьми. У Уорда пересохло в горле.» Уорд закусил губу, касаясь шеи и медленно ведя ладонью вниз. Стояло до боли. Что же такое? Почему вдруг его, не увлекавшегося сексом как таковым, вдруг настолько поразила красота чужого тела. Тела мужчины. Тела Дэнни… «Уорд не знал, сколько так стоял, жадно выпивая взглядом малейшее движение Дэнни. Он просто не мог сдвинуться с места, пока Дэнни не замер, не опустил руки, не оглянулся через плечо, сверкая по-детски задорными лазурными глазами. — Привет, Уорд, я тебя не заметил, — произнёс он с улыбкой на девиче-пухлых губах, — Что-то случилось? — Если ты не закончишь свои ритуальные пляски немедленно, я уволю тебя к чёртовой матери, и плевать на общественное мнение и контрольный пакет акций, — ответил Уорд. Странное дело — голос даже не охрип. Только вот обида и лёгкое непонимание в завораживающих глазах ударили по сердцу заточенной сталью клинка. — Сейчас, иду. — Дэнни отвернулся. — И не трогай маму Ди-Ди. Услышит — может обидеться.» Уорд накрывает ладонью член и думает, что скатился ниже, чем когда сволочной отец запихнул его в психушку. Дрочить на Дэнни Рэнда — новый уровень мазохизма и идиотизма, сводящий с ума сильнее дряни Гао. Вспоминания не выведешь так же просто, как химическую дрянь из вен. И Уорд воскрешает перед мысленным взором губы Дэнни, обводя пальцами головку. В голову лезут совершенно неуместные, но такие сладкие картинки того, как Дэнни смотрелся бы с его членом во рту и лихорадочно-покрасневшими щеками. И Уорд обреченно стонет, толкаясь вперёд, в кольцо своих собственных тесно сжатых пальцев. Безумие. Слишком неправильно желать видеть затуманенные вожделением лазурные глаза, мечтать крепко стиснуть в кулаке трогательные кудряшки и ощутить покорность. Наконец-то покорность!.. Уорд закусывает костяшку одной руки, приваливаясь плечом к холодной стене и дроча второй в быстром отрывистом темпе. О, если бы у него был шанс, хотя бы тень возможности, он не позволил бы этому безумному идиоту своевольничать, только не в этой ситуации. Уорд представляет узкую чёрную полоску своего галстука на точёных запястьях и тихо, отчаянно воет. Возбуждение становится невыносимым. Он думает как бы чудно было абсолютно лишить несносное создание способности решать и выбирать, что делать, какие ещё катастрофические последствия принести. Думает, как приятно было бы наблюдать, как трепещут пушистые чёрные ресницы, нежные губы искривляются в сладком стоне, а сильное тело выгибается в поисках удовольствия. Думает о том, как коснулся бы солоноватой кожи, выцеловывая дразнящую татуировку на груди, как спустился бы ниже, вбирая в рот чужую, наверняка стоящую до боли плоть… И пылающий жаром узел в солнечном сплетении с неслышным звоном распускается, раня сердце ощущением лопнувшей струны. Уорд наблюдает, как вода смывает в водосток следы мгновений его позора, и думает, что это пиздец. Уорду тридцать, и он хочет Дэнни Рэнда.