Come Along With Me

      Одна спокойная ночь не могла вызвать такую бурю негодования к себе. Во всяком случае, если бы оно исходило от кого-то одного, тогда это можно было бы посчитать правдой. Но когда эмоции более двух людей сливаются воедино, образуя мощный порыв, ощущаемый внутренне, в таком утверждении легко отрицать ложь. Не сказать, что в нем была злость, нет… Но сильная грусть, невыносимая тоска и страх перед будущем, чье очарование скрыто в ярко сияющей тьме — той самой, что затмевает собой все другие неизвестности, что были на пути раньше — потонули в общем потоке негатива, являясь такими же, по своей сути, негативными эмоциями. Порождая ненависть к себе через парадоксальный страх.       Он недоволен своей грустью, пусть и не осознает этого.       Он не хочет чувствовать тоску, агрессивно его поглощающую.       Он больше не хочет бояться будущего, но руки так предательски дрожат, стоит только подумать о завтрашнем дне.       Обе колоды были закончены, и за окном стояла глубокая ночь. Небо освещала огромная луна, рассеивая в небольшой комнате мрак. Такая спокойная тишина будто бы издевалась над Юги, так сильно различаясь по оттенку чувств с вибрациями его души. Ощущение волнения его больше не беспокоило. Возможно, оно и было, только затмилось более сильными страданиями, связанными, в первую очередь, с его личной верой в самого себя.       До того Юги просто наблюдал. А что может бесполезный сосуд для фараона без самого фараона?.. Или же способен ли он доказать всем, что он тоже достойный дуэлянт, способный бороться и всегда находить решения, даже находясь в пучине безумия?       Так или иначе, сражаться финальной дуэли будет он, Юги Муто. Тот самый, кто собрал когда-то Загадку Тысячелетия. Теперь все в его руках, поэтому не стоило полагаться на судьбу, а найти ответ в себе.       Юги не помнил, как оказался перед странными большими воротами, исписанными древними египетскими иероглифами. Но это же не было местом проведения ритуальной дуэли… — Неужели, это мое сердце?.. — прошептал он, оборачиваясь. Во сне часто попадал в комнату своей души, случайно или иногда намеренно, однако о существовании такого места Юги не знал до последнего. — Настраиваешься на дуэль? — Юги вздрогнул, когда со спины к нему подошел Атем. Тот с интересом изучил взглядом врата, после чего с успокаивающей улыбкой обернулся к нему. — Ты и в правду удивителен.       Значит, это отражение его восприятия. Юги тяжело вздохнул, стараясь унять дрожь в груди. Он видит дуэль, как огромную дверь, которую открыть можно, но сделать это крайне трудно, если не невозможно совсем. С появлением в комнате Атема врата перестали казаться ему такими массивными, словно они стали чуть ниже и более податливыми. — Мой партнер, тебя что-то беспокоит? — его голос был спокоен как и всегда.       Мальчик закрыл дрожавшие веки, нахмурившись. Так или иначе, для него перед решающей дуэлью никак нельзя было успокоиться. Сердце, уже заранее чувствовавшее неладное, билось какими-то неровными ударами. Было сложно признаться самому себе, но идти одному действительно страшно. Еще сложнее — признаться к этом кому-то другому.       — Так идем со мной… — шепчет рядом голос.       Юги поднял голову и увидел, как Атем встал прямо между ним и вратами, которые начали медленно открываться. В щель начал пробиваться невыносимо яркий, ослепительный свет, в котором фигура Фараона превратилась в образ. Щурясь, Юги увидел, как Атем с тенью улыбки протянул ему руку. — Давай пойдем вместе, плечом к плечу, нога к ноге. Покажем грань своих умений и то, как сильно мы преданны своим сердцам. — Да, партнер… — по щеке незаметно пробежала крохотная слезинка. Это последняя память о его страхе.       «Я клянусь…»       … что этот мальчик больше никогда не будет бояться.