Лимоны в меду

Кицуне - оборотень лиса. Хенге - Один из видов ёкаев. К хэнге относится все, что может как-то менять свой внешний вид и форму - тануки, кицуне. Дайёкай - Высший, великий. Сильный ёкай, чаще всего имеющий приближённую к человеческой форму. Чаще всего высокие, красивые, статные. Своего рода аристократы. Встречала это понятие только в фэндоме "Инуяша", так что не претендую на достоверность. Они (ударение на букву О) - ёкай, является своего рода людоедом, обитающим в горах, обычно изображался с красной, синей, коричневой или чёрной кожей, одним-двумя рогами на голове, широким ртом с огромными клыками, из одежды у них нет ничего, кроме набедренной повязки. Один из пяти благородных родов ёкаев. Можно почитать тут: http://nnmworld.diary.ru/p182034733.htm Онмёдзи - маг, звездочёт, астролог в древней Японии. Ослужили при дворе и знати. Во многих аниме и манге встречаются в почти вольном виде, живут и трудятся кланами. Изгоняют или запечатывают ёкаев. Серый онмёдзи - заклинатель, использующий не только светлую ки (энергию), но и тёмную - ёки. Это понятие встречалось мне исключительно в фэндоме “Внук Нурарихёна” и может не иметь ничего общего с действительностью. Ими (Очищение) - ритуал, очищающий душу человека от “ёкайства” или возвращающий ёкаю божественность. Суйкан – одежда с как бы надрезанными плечами. Одевается через голову, не сшит по бокам, рукава длинные и широкие, пришитые только посередине. Хакама - Широкие штаны, которые можно подвязать на щиколотке наподобие шароваров. Посмотреть можно тут: http://hattori.narod.ru/mkg/ch01.html Имя Киёши Теппей - 鉄平: иероглифы "железо" и "квартира", если не ошибаюсь. Железное сердце, Тессин - 鉄心: иероглифы "железо" и "сердце", всё логично. Как "квартира" поменялась на "сердце" я понять не могу, но и сам Киёши, в этой работе, о логичности думает с некоторой иронией. Сёдзи - Задвижные двери-перегородки в традиционных японских домах. Энгава - Веранда, огружающая дом, чаще всего с 3-х сторон. Шоей - средняя школа, в которой учился Киёши.

***

Теппей зачарованно смотрел на лисицу перед собой. Золотые волосы, украшенные звенящими заколками, золотые ушки, из них торчащие, девять пушистых золотистых хвостов вокруг одетой в чёрное фигуры - словно диковинный цветок лотоса. В длинных когтистых пальчиках веер, которым кицуне прикрыла нижнюю часть своего лица, оставив на обозрение только хитрющие медовые глазищи, обрамлённые чёрными стрелками ресниц. Высокая, не многим ниже самого Киёши, который возвышался над своими товарищами на добрые полторы головы. Дед говорил, что это из-за того, что матушка всё то время, что носила его, Теттяна, подвергалась сильному воздействию ёки, потому что упорно не желала сидеть дома в безопасности. Результатом стало то, что Теппей родился так называемым серым онмёдзи. Серым онмёдзи высокого роста. “Какой же ты красавец, Теттян! Высокий, статный, сильный. Нарисуй тебе метки на теле, обряди в дорогие шелка и на вид будешь точно как дайёкай”, - смеялась его бабушка. “И не только на вид”, - вздыхал сам Тессин. Многие онмёдзи из других кланов принимали его за несильно скрывающегося хенге и спешили подвергнуть его ритуалу очищения. Ритуал помогал, разве что, в тренировке терпения и снисхождения к чужому идиотизму, и то не очень. Так Теппей и жил до сего момента: терпел кретинов, улыбаясь во все тридцать два, занимался семейным ремеслом - ковал священное оружие, опять терпел кретинов, вещающих о величии онмёдзи нормальных и мерзости онмёдзи серых, ходил на “дело” туда, где концентрация ёки была столь сильна, что его “белым” товарищам ощутимо плохело, а ему было почти так же нормально, как и дома, и снова терпел кретинов и их очищающие и изгоняющие ритуалы, после которых приходилось либо сушиться, либо чинить одежду, либо и вовсе её выкидывать, так как человеческая фантазия и идиотизм меры не знают. Собственно, и нынче его отправили разобраться с “гиблым делом”. Правильные онмёдзи клана склеились ещё несколько часов назад, отказавшись идти глубже в лес. Крепкие орешки из клана Киридай прошли чуть дальше. Их Киёши тоже уже успел повидать, в очередной раз испытал на себе урезанный вариант ими, результатом которого оказались рваные рукава суйкана и подпалины на хакама, и выслушал познавательную лекцию о своей ущербности от господина Ханамии Макото, чтоб его Они задрали. В итоге путь занял довольно длительное время - до самого захода солнца. И вот сейчас это “гиблое дело” стоит в закатных лучах в центре поляны на расколотом камне с полуистлевшими печатями и удивлённо хлопает чернильными стрелками ресниц… *** Теппей резко подскакивает на постели, пытается унять дыхание и глухо бухающее в глотке сердце. Киёши уже не первый раз видит этот чудной сон, где он онмёдзи, маг-заклинатель, идущий через лес и встречающий на заросшей поляне девятихвостую лису. О кицуне он помнит только тёмные оттеняющие золото волос и шёрстки одежды. Расписной веер с металлическими спицами, оцарапавшими его щёку, когда ёкай отбивал удар заговорённой катаны. И медовое сияние глаз, обрамлённых чёрными стрелками ресниц. Но всё такое нереальное, словно плывущее в мареве заката. *** Лисица отбивает резкий выпад катаны своим веером, отчего во все стороны разлетаются искры. Ёкай хохочет. Заливисто, звонко и от чего-то счастливо. “От того, что, наконец, свободен”, - тоскливо думает онмёдзи, питая сталь меча своей силой. Уничтожать такую красоту не хочется. Да и вряд ли у него это выйдет, не тот уровень сил. Даже если Тессин задействует всю свою магическую мощь с девятихвостым, пусть даже и проторчавшим пару веков под довольно сильной печатью, ему не справиться. Всего на пару хвостов меньше и уже был бы шанс уничтожить ёкая и остаться в живых. А так, только убьётся, немного помяв оппонента. Но, видимо, драться с онмёдзи в лисьи планы не входит. Кицуне растворяется в вихре, поднявшем ворох разноцветной осенней листвы, оставив после себя кровоточащую царапину на щеке и запах лимона в меду. *** Киёши изнуряет себя тренировками и делает Шоей одной из лучших команд среди средних школ. За это он получает “звание” некоронованного генерала и прозвище Тессин - Железное сердце. Он лениво думает о том, что там, во снах, его называют так же. И, что удивительно, сны эти он начал видеть раньше, чем его таким образом прозвали. Киёши пытается как-то оправдать для себя происходящее, ведь это вполне логично, заполучить такое прозвище, когда у тебя такое имя. Пронизывающую мысли иронию парень старается не замечать. *** Лисица пришла к нему сама. Если быть точнее, то пришёл. Эта сказочная красота оказалась той же половой принадлежности, что и сам Киёши, чему онмёдзи, к своему удивлению, огорчился. Теппей в очередной раз порадовался, что живёт в горах, на окраине владений, принадлежащих их клану, достаточно далеко от главного дома и своры правильных онмёдзи. Иначе как бы он смог объяснить всем этим напыщенным типам, что в его доме, в его комнате у распахнутых сёдзи, отделяющих помещение от узкой энгавы, делает это невообразимое существо. Не смотря на то, что лис скрыл хвосты, ушки и свою давящую ёки, назвать его человеком не поворачивался язык. Сияющее золото волос, медовая патока в глазах и поистине нечеловеческая красота выдавали его сущность с головой. Тессин совершенно не понимал, почему он не взял в руки свой меч. Почему хотя бы не прогнал незванного гостя и почему вместо этого предложил испить с ним саке. Почему с таким нетерпением ждал всё новых и новых встреч и упивался звуками переливающегося голосом ветра смеха. Почему позволил своим пальцам вплестись в золотые нити волос, а губам напитаться вкусом лимонов в меду. Почему, лёжа на смертном одре, он позволил своему золотому чуду прошептать дрожащими губами, что они ещё обязательно встретятся... *** Шоей редко проигрывал, даже против команд с другими “некоронованными” они со скрипом, но чаще всего выходили победителями. А тут их ждало уже успевшее прославиться своей гениальностью Поколение чудес. Но в чудеса Теппей не верит. Ровно до того момента, пока не блокирует у своего кольца лёгкого форварда соперников. Сердце пропускает удар, когда чернильные стрелки ресниц взлетают, открывая тягучую нежность чужого взгляда, а лёгкие заполняются щекочущим ароматом лимонов в меду.