Снегопад

«Прости меня, Мэри, кажется, я не справился» Питер всегда старался быть лучшим для Эм-Джей. Он готов был на все ради неё, ведь она была главным в его жизни. Даже когда он сомневался в своих силах и был готов перестать сражаться, она всегда заставляла его бороться до последнего, и он боролся… Но теперь все по-другому, теперь её нет с ним. Она ушла из его жизни, и вместе с ней будто бы ушли все его жизненные силы, всё его желание сопротивляться. Он состарился, но постарело не столько его тело, сколько одряхлела его душа, лишившаяся своего источника жизни, дававшего ему силы. Сейчас он один противостоит чистому злу, и только от него зависит безопасность всего города, прямо как в старые времена, когда он не представлял жизни без своей маски. Веном, его старый враг, так не вовремя появившийся, обрушивает на него всю свою мощь, справиться с которой ему, Питеру Паркеру, не под силу… «Я не смогу долго сдерживать атаки. Даже раньше это казалось мне невозможным, а теперь, когда я всего лишь старик, я не смогу долго противостоять его безудержной мощи! Ах, Мэри, если бы ты была здесь! Ты бы помогла мне, как и в тот день, когда ты в первый раз заступилась за меня. Тогда моим самым страшным врагом был Флэш Томпсон, старшеклассник… Это был четверг, последний урок. Нам было пятнадцать, верно? В тот день мы писали контрольную по математике, за которую Флэш получил неудовлетворительную оценку и поэтому постоянно цеплялся ко всем. Я же за неё получил высший балл. После урока в коридоре Флэш окликнул меня, а когда я обернулся, ударил меня со всей силы кулаком в лицо. Я упал и больно ударился головой об пол, и у меня помутнело в глазах. Но тут сквозь пелену я услышал этот божественный голос — Её голос. Она отчитывала Флэша Томпсона так, что в его оправданиях слышался явный страх перед Ней. Потом меня вдруг будто бы обожгло огнём — она подошла ко мне и помогла мне встать, взяв меня за руку. На её вопросы я отвечал что-то невнятное, меня как будто бы парализовало от Её прикосновений, а мозг шептал лишь одно — не отпускай её. Мэри, ты так мне нужна!» Он закричал и со всей силой его старческой руки ударил Венома, выпустив ему в лицо паутину. Существо издало какой-то ужасный звук и обрушило на него шквал атак, отразить которые он не был способен… Питер, окровавленный, упал на землю… — Человек-паук, вставай! «Когда я впервые услышал этот возглас? Наверно, это было тогда, когда я в очередной раз столкнулся с Зелёным Гоблином, захватившим целое здание с людьми внутри. Он сделал это именно в день города, что, наверно, казалось ему очень забавным. В том здании были лучшие ученики нашей школы, которым предстояло выступить с докладом о генетике и мутации. Мэри Джейн тоже была там. Приглашали и меня, но по своим геройским причинам я прийти не смог. Когда Гоблин захватил здание, он вывел своё изображение на один из экранов на Таймс-Сквер и обратился ко мне, точнее, к Человеку-Пауку, сказав, что не отпустит заложников, если я не приду туда. Конечно же я, не думая, полетел к этому зданию, ведь там была Она… Оказавшись там, я сразу забрался на балкон третьего этажа, потому что знал, что именно на этом этаже должна была проходить конференция, и не заметил приблизившегося ко мне Гоблина, который, сильно порезав меня ножом и взорвав около меня свои мини-бомбы, столкнул меня с балкона. Мое падение было недолгим, но очень болезненным. При столкновении с асфальтом я услышал, как что-то в моем теле хрустнуло. Как сейчас помню, что первое, о чем я подумал, было то, что я не пойду на физкультуру на этой неделе — я не очень её любил. Но дальше, вернувшись к реальности, я вспомнил о том, что сейчас в этом здании, откуда доносятся жуткие вопли и не менее жуткий смех Гоблина ,находится Та, чувства к которой способны пересилить любую боль. Я попытался подняться, но хруст повторился и я увидел, как с моего лица капает кровь, а колено нещадно ломит… Очевидно, я сломал его при падении, как и нос. Я бессильно опустился на землю, но тут я услышал крик, вернувший мне силы для борьбы: — Человек-паук, вставай!  То кричала девочка, стоявшая в ограждении полицией месте рядом с мамой. Она кричала мне, махая рукой и показывая на Гоблина, зависшего в воздухе, около балкона, с Мэри в руках… Я тогда собрался и, превозмогая боль, поднялся на руках, встал на ноги, стараясь не опираться на больное колено, посмотрел на смеющегося Гоблина и, наверное, ошарашив его, выпустил в него паутину, в минуту оказавшись на его глайдере рядом с ним. Я ударил его так сильно, что он пошатнулся и выронил Эм-Джей, но её падение не было долгим, ведь я сразу же поймал её, опустив на землю подальше от того здания. Мое колено готово было разорваться от боли, из пореза на руке и сломанного носа шла кровь, но лишь одна её фраза вернула мне силы и притупила боль: — Человек-паук, ты — герой, — сказала она, посмотрев на меня, и коснулась моей руки. Я кивнул головой и полетел домой, залечивать свои раны. Эти её слова были высшей наградой за мои старания и лучшим средством от всех ран. Как бы мне хотелось услышать их сейчас, когда я снова лежу на земле, весь окровавленный, практически уничтоженный…» Питер слегка приподнялся от земли, чтобы посмотреть, где находился его враг. Веном возвышался над ним и, кажется, усмехался. — Заканчивай это, Паркер. Возможно, когда ты был молод, ты мог потянуть эту непосильную ношу, называемую «ответственностью», но теперь твоё время прошло. Склонись передо мной, старик!  Вдруг до слуха Питера донёсся возглас, полный боли и отчаяния. То кричал Джей Джона Джеймсон: — Они лезут на крышу! Человек-паук, они всех нас сделают симбиотами! Это все эта дурацкая сеть WEBB! Только ты сможешь их остановить.! Паркер понял, что лишь он стоит между Веномом и городом, и он обязан снова взвалить на себя эту ношу. — Знаешь, я ведь уже склонился, разве ты не видишь? — обратился он к своему врагу.— Только не перед тобой, это просто ответственность слишком сильно на меня давит. С этими словами он, как ему показалось, молниеносно вскочил на ноги, вытер кровь с лица и полетел в сторону телевизионной башни, на которую уже лезли мерзкие приспешники Венома. Он приземлился перед ними, так что эти твари на секунду замерли в раздумье. «Они ползут наверх, чтобы превратить всех нас в симбиотов, в таких, как они, с помощью системы, созданной для защиты города — какая ирония!» Он попытался опутать их паутиной, но существа были слишком сильны и легко прорвали её, устремившись снова вверх. Питер ошарашенно посмотрел им в след, готовясь броситься за ними, как вдруг он почувствовал, что его окутывает облако песка, засасывающее Паркера внутрь себя. На секунду ему даже нечем было дышать, а песок почти что засыпался ему в рот, но вдруг песчаная буря прошла, и Питер смог вздохнуть полной грудью. — Я сильно ошибся, мистер Паук, я выбрал не ту сторону и поплатился за это жизнью дочери, — то говорил Песочный Человек — в прошлом враг Питера, член Зловещей Шестерки, а в последние несколько лет — один из полицейских.— Возьмите это и сделайте то, что должно быть сделано. Все члены Зловещей Шестерки заминированы, в том числе и Веном. Все зависит теперь только от вас. Сказав это, он рассеялся в воздухе, превратившись в тучу песка, улетевшую куда-то вдаль. Питер вдруг заметил, что он что-то сжимает в руке. Он разжал кулак и увидел лежащий на ладони детонатор. Он все понял. Пути назад не было, все зависело лишь от него, безопасность города зависела от него. Питер посмотрел на башню, по которой уже карабкались тысячи симбиотов, давя друг друга и истошно вопя. «Ну что же, Паркер, сделаем это?» — спросил он себя, как когда-то его спрашивала Мэри Джейн.— «Пора размять свои косточки — полетели!» Он с помощью паутины в один прыжок оказался прямо перед несущейся на него стаей жутких огромных существ. — Ребятки, мне кажется, что вы выбрали не лучший день для уничтожения людей, вы так не думаете?— он перемещался все ближе к верху башни, чтобы не быть задавленным несущейся толпой, как вдруг один симбиот попробовал схватить его своим длинным склизким языком.— Давайте без этого, ладно? Я ведь не кидаюсь вас лизать? Питер ловко скакал между существами, стараясь сбросить вниз как можно больше этих монстров. Тогда он будто бы помолодел и снова стал подростком в красно-синем трико. «Если бы Мэри сейчас видела меня, то она бы непременно сказала что-нибудь в духе: — Ах Питер, за тобой не угнаться, ты — самый быстрый из пауков!  Ей всегда нравилось наблюдать за тем, как я с ловкостью выполняю какие-либо упражнения или попросту дерусь сразу с несколькими "плохишами". Меня это всегда подбадривало. В такие моменты я, конечно же, работал на публику, а именно для Неё. Вот и сейчас, когда я, будто молния, ношусь между плотными рядами моих симбиотических врагов, я представляю, что она стоит где-то внизу, в толпе и смотрит прямо на меня, а точнее на маленькое красно-синее пятно, мечущееся в чёрной массе. Я представляю, как она переживает за меня, переживает, но не теряет уверенности в моей победе. Я даже, кажется, слышу Её возглас: — Давай, Питер, задай им!  Да, Мэри, я покажу, обещаю. Я собираю волю в кулак и со всей силы бью одну из тварей в ногу и лицо так, что она с воплем летит вниз, скоро ударяясь об землю. На секунду я смотрю на людей, собравшихся у подножия здания, и мне кажется, что я вижу ярко-рыжую копну волос в центре… Спасибо, Мэри, что пришла.» Всего одна минута раздумья, и его уже откинули куда-то вперёд, ближе к верху. — О, спасибо, ребятки, что помогли! Я уже не молод, и мне, знаете ли, трудновато стало самому перемещаться, тем более в вертикальной плоскости!  Он с помощью паутины взобрался наконец-то на крышу башни и, свесившись с неё, посмотрел на симбиотов, практически добравшихся до вершины. — Ну, ну, ребятки, поторопитесь! Чего-то вы подотстали, даже старик вас обогнал. Вот и настал это час… Чувствую себя, как ученик перед зачетом, только теперь на кону не хорошая отметка, а жизнь миллионов людей! Соберись, Паркер, соберись… Но тут ему пришлось резко отскочить к центру крыши из-за того, что тысячи гигантских лап, ухватившись за край верхушки здания, забрались на неё. Тут уже было не до смеха. Решалась судьба целого города, а, может быть, и всего мира в будущем. Питер насколько мог крепко сжал детонатор в руке и вздохнул. В центре крыши возвышалась антенна, верхушка которой представляла собой шар размером с яблоко. «Туда-то и надо закрепить детонатор, чтобы можно было запрыгнуть туда, нажать на него и быстро броситься вниз… Надо прекратить думать о себе, Паркер, ты своё уже отжил…» Но он, задумавшись, не успел увернуться от удара, нанесённого ему одним из симбиотов. Питер пошатнулся, однако собрал все силы и удержался на ногах. Он оглянулся, чтобы увидеть антенну, куда ему предстояло закрепить детонатор, но оказалось, что его и вышку разделяет движущаяся чёрная масса этих тварей, миновать которую так просто не получится. — Что ж, детки, всё вы не даёте мне покоя, ну ничего… Он подпрыгнул и с размаху ударил одного из существ прямо в его голову… Началась бойня. Вначале Питер как-то уворачивался от атак симбиотов, но скоро силы покинули его, и он уже не мог даже ответить ударом на удар. Один из монстров стукнул его со всей силы по голове, и Человек-Паук упал, совершенно обессиленный. «Я должен вставать, должен победить… Поднимайся, рухлядь, нечего лежать! Нет, я не смогу… Мне кажется, что все косточки в моем теле сломаны… Подо мной целая лужа крови — моей и симбиотической… Что же мне делать? Мэри, подскажи мне… Я закрываю глаза и вижу её лицо. Как она изменилась! Глаза и щеки впали, кожа потемнела, а губы стали бежево-телесного цвета… Единственное, что осталось без изменения, так это её рыжие волосы, лишь слегка потускневшие, но все равно такие же прекрасные… Как бы мне хотелось обнять её ещё раз перед тем, как она уйдёт, уйдёт навсегда… Тот раз был последним, когда я её видел. Был поздний вечер, за окном шёл дождь. Я сидел у неё на постели и смотрел, задумавшись, куда-то в пол. На улице слышался вой сирены полицейских машин, очевидно, преследовавших грабителя, но я не замечал их. Вдруг меня вернуло в реальность легкое прикосновение её руки. — Питер… — слабый голос еле слушался Мэри- Питер, ты должен… Тут она закашляла, и все её тело скрутила видимая боль. — Мэри, скажи, как мне помочь тебе? Скажи… — я схватил её крепко за руку, боясь, что она ускользнет от меня — Ты должен, должен идти… — она снова закашляла, ещё сильнее, чем в предыдущий раз — Мэри, как я могу? Я должен быть здесь, с тобой! Что может быть важнее?  — Город важнее, Питер, люди, которые в нем живут. Мне уже не помочь, я ухожу, — тут я заплакал,и она умоляющее посмотрела на меня.— Прошу, Питер, отпусти меня. Ты должен помочь им, верно?  Я взглянул на её истощенное лицо, на котором еле играла улыбка, и сжал её руку. — Я так люблю тебя, Мэри! Я… Мне хотелось выразить все те чувства, которые переполняли меня, но тут оглушительный вой сирен и звук разбивающихся машин не дали мне договорить. — Иди, Питер, лети, мой герой… Я кивнул, поцеловал её в последний раз и, надев маску, подошёл к подоконнику. — Питер, пообещай мне одно. Обещай мне, что ты всегда будешь бороться до последнего, хорошо?  Я обернулся, кивнул ей в ответ, открыл окно и прыгнул в объятия ночного города. Летя по городу на паутине, я разрыдался. Я вдруг осознал, что больше не увижу Мэри. Врачи ясно дали понять, что до утра она не доживет. Я тогда думал, что никогда не прощу себе того, что не был с ней до конца, что я сбежал. Но тут мне вспомнились её последние слова, и я понял, действительно понял, что обязан сражаться, сражаться во имя Мэри Джейн. И вот теперь я разлёгся на крыше, в окружении этих отвратительных симбиотов, желающих поскорее съесть меня. Разве это имела в виду она, говоря мне бороться? Я должен встать, ВСТАВАЙ!» Он застонал и, кряхтя и превознемогая боль, пронизывающую все его тело, с огромным трудом приподнялся от земли. — Если вы думаете, что я сдамся… то вы были бы правы, сказав это минут пять назад, но теперь Мэри со мной, и уже ничто не способно остановить нас!  Он окончательно встал на ноги, покачиваясь от головокружения, но тут удар, как он догадался, одной из симбиотический рук снова вернул его к прежнему состоянию. «Я не смогу одолеть их силой», — подумал Питер, — «ещё один удар, и я уже не встану… Придётся напрячь иссохшие от времени извилины и подумать… Совсем скоро они уже запустят свой мерзкий вирус в защитную сеть… стоп, сеть! Точно, ведь я все ещё Паук! Старый, почти раздавленный, но Паук! И одного они никогда у меня не отберут…» — …Паутины! — закричал он вслух и, поднявшись, из последних сил выпустил длинную нить паутины в сторону вышки, мигом оказавшись у неё.— Давно я такого не делал! Спасибо тебе, Паутина, не раз ты спасала меня, когда смерть уже дышала мне в спину!  Вдруг Питер услышал нечеловеческий крик у себя за спиной и, обернувшись, увидел, что его и несущуюся чёрную массу разделяет всего-то несколько метров. Он вздрогнул и быстро вскарабкался на верх вышки. Там он остановился на несколько секунд, но ему показалось, что он провёл там вечность, потому что время будто бы остановилось для него. «Вот и настал этот момент, финал комедии. Я чувствую, что должен опустить занавес, закончить игру. Мне надо всего-лишь дождаться, когда симбиоты подбегут ещё ближе ко мне, чтобы собрать их всех рядом и нажать на детонатор. Звучит очень просто, если не считать того, что от этого огромного взрыва погибнут не только эти твари, но и я. Что ж, вот и пришло время. Я давно мечтал встретиться с Ней, снова обнять мою любимую Мэри… Скоро я буду с тобой, моя дорогая, осталось чуть-чуть.» *** У подножия башни, на которой происходила битва Человека-Паука и армии симбиотов, собралась толпа, состоявшая и из полицейских, ещё недавно боровшихся с восставшими горожанами, и обычных жителей, вышедших на улицу из-за шума и стрельбы. Все они устремили свои взоры на верх башни, откуда доносились ужасающие крики, а временами стекала какая-то чёрная слизь. — Всем отойти от здания, живо! — закричал появившийся из ниоткуда глава полиции, который, казалось, появился из песчаной бури.— Скоро будет взрыв, и если вы окажетесь рядом, можете пострадать! Полицейские, выполняйте!  Толпа отступилась назад, отойдя от башни на приличное расстояние. Какой-то журналист хотел, видимо, заснять здание с близкого расстояния, из-за чего он отказывался перемещаться в более безопасное место. — Вы должны пройти к остальным, — закричал один из полицейских на него, — здесь не… Но тут оглушительный взрыв не дал ему закончить. Люди посмотрели вверх и увидели ослепляющий свет и облако, образовавшееся от взрыва, которое сопровождалось ужасающим криком, похожим на визг тысячи резаных баранов. — Поразительно… — промолвил журналист, сделав снимок разрушающегося здания — Он сделал это! Человек-паук нас спас! — закричал во все горло Джей Джона Джеймсон, которого сдерживали несколько ошарашенных стражей порядка, задержавших его до взрыва.— Отпустите же меня! Да здравствует Питер Паркер! Уберите от меня руки! Как вы смеете, я… Полицейские стали выстреливать в воздух, чтобы восстановить порядок. Многих людей, которые радовались также, как и бывший редактор газеты «Бьюгл», ударяли и арестовывали, но все это было бесполезно. Толпа ликовала, горожане чувствовали, как с них спали оковы, бывшие на них до сих пор. У жителей появилась надежда на светлое будущие, которую им дал их герой — дружелюбный сосед Человек-Паук. Для города началась новая эра, которая будет всегда связана с красно-синей маской… *** Спустя несколько недель выпал первый снег. Все деревья, дорожки, поля были покрыты белым пушком, хрустевшим под ногами. Город казался опустевшим, потому что все жители, поражённые прошедшими событиями, все ещё боялись выходить на улицы из-за казавшейся им возможной угрозы задержания. На кладбище в это время было также пустынно, как и везде. Раньше у некоторых могил лежали оставленные скорбящими цветы, но теперь их не было видно из-за снежного покрова. Казалось, что именно здесь можно было прочувствовать, что такое полная, всепоглощающая тишина… Лишь у одной из могил стоял человек. Это был высокий, худой мужчина в коричневом, не по сезону тонком плаще и шляпе, надвинутой на глаза. Он стоял, опустив голову и глядя на надпись, выгравированную на надгробии. Буквы были занесены снегом, а некоторые потемнели от времени и почти совсем пропали. Надпись представляла собой три оставшиеся нетронутыми буквы: «М... Д.........Н» Человек глубоко вздохнул и положил к надгробию маленький, слегка помятый букетик белых цветов. — Я сделал то, что обещал тебе, — промолвил он.— Раньше я думал, что смогу уйти на покой, но теперь я знаю, что мне ещё многое предстоит сделать. Я обязан помогать этим людям, пока буду способен бороться. Он вытер, скатившуюся по щеке слезу, поправил шляпу и, сжавшись от холода, побрел к выходу с кладбища. Его силуэт медленно растворялся в начинающейся метели, исчезая в дали. Снег кружился в воздухе и опускался на могилы, накрывая их белым одеялом. Скоро уже не было видно ни букета, ни надписи на надгробии… Снегопад скрыл её ото всех, но она навсегда останется в сердце одного человека, того, кто любит её больше жизни.