Ночной кошмар

      Каждую ночь Эмии снятся кошмары: это и смерть Кирицугу, и Пятая война Святого Грааля, и многое-многое другое.       Но однажды тому приснилась смерть Рин Тосаки.       Он сам не знал почему, он хотел лишь, чтобы это поскорее прекратилось. Во сне его преследовало холодное лицо с безжизненными и остекленевшими глазами, из уголка рта текла кровь; руки, лицо и всё тело — холодное, лёгкое и такое бледное, мёртвое.       Рин Тосаку Широ знает со школьного возраста. Вместе же они и погрязли в битву за легендарный артефакт. Тогда девушка помогала ему, и, если бы они не были бы знакомыми, Тосака непременно на месте убила бы его. И какой бы тогда исход войны был бы — непонятно.       И тут — она умирает…       Широ не осознаёт, куда он попадает. Он видит перед собой зал, большой и широкий, в зелёных тонах и оттенках. С большим и глубоким сводом, тёмного, почти чёрного цвета. В зале — пол, по бокам статуи, похожие на изящные фигуры змей.       А затем взгляд бросается вперёд, дальше. Там что-то было, что привлекло внимание Эмию.       Там впереди на холодном полу кто-то неподвижно лежит. Он или она не дышит, потому что грудь не поднимается и опускается, она находится в одном положении всегда. Широ не понимает, кто перед ним, пока с волнением не подходит ближе.       Тот вздрагивает, в последнюю минуту подавляет рвотный рефлекс. Несмотря на то, что тело почти что полностью искромсали, знакомая причёска и форма лица говорят о том, что жертвой стала Рин Тосака! Страх, боль сковывают молодого человека цепями, из-за чего Эмия не может не пошевелить ни пальцами, ни скулами. Его тело бьёт дрожь, кровь застывает в жилах, сердце стучит быстрее, отдавая ударами по голове. Кроме тишины и мёртвого тела Широ ничего не пугает. Изо рта выходит пар, вокруг становится холоднее.        — Это ведь шутка, правда? — не верит видению юноша, нервно посмеиваясь. — Просто шутка, правда? Рин ведь не умерла?       Но картинка, к сожалению и страху Широ, не исчезает. Рин — мёртвая и холодная, печальная, но такая милая и добрая — лежит и не дышит и не шевелится. Её и без того бледное лицо становится ещё бледнее, будто тело в скором времени разложится, и от Тосаки останется лишь голый скелет с одеждой — школьная форма.       И несмотря на то, что после Пятой войны Святого прошло всего лишь два года, воспоминания всё равно остаются. Остаётся и образ девушки — то, что девушка участвовала в войне, когда та была ещё ребёнком, школьницей!        — Рин! — Широ без сил падает рядом с девушкой, обхватывает лицо руками. Оно холодное, ледяное, жесткое, напоминая мрамор в большом особняке. — Рин, ты слышишь меня, ты ведь шутишь, не правда ли? — от страха и боли по щекам стекают слёзы, по телу бежит дрожь, дыхание становится прерывистее, и в горле першит от боли.       На руках появляется кровь — Широ не знает, откуда она берётся, но думает, что тот не заметил, как осторожно подложил под голову руку, а голова разбита до крови; мысли одна за другой, одна страшнее другой образами появлялись в голове. В основном мысли о том, как убивали Рин, или, как она сама погибла. Боль и тоска по человеку с каждым мигом становится сильнее, хотя Широ не осознаёт, что это всего лишь сон. Кошмар, который прекратится, если Эмия сможет открыть глаза посмотреть вокруг.       Картинка слишком реальна.       Внутри кипят эмоции. Боль, грусть, ненависть — Эмия не знает, что делать. Хочется ущипнуть — но рук не чувствуется; хочется кричать, сказать, что всё это неправда, это всего лишь сон — но голос внезапно обрывается, только пар изо рта.        — Рин! — голос полон отчаяния, мольбы. — Очнись!       Но чуда так и не происходит: Рин с печальной улыбкой лежит мёртвая.       Широ вцепляется в рыжие кудряшки — он не хотел, чтобы это происходило, он не хотел видеть перед собой эту злосчастную Смерть. Он и так потерял родных во время Четвёртой войны Святого Грааля, не хватало ещё только, чтобы кто-то из родных и друзей умирал!       Тело становится сухим, шелушится, а затем пеплом распадается и подхватывается ветром, унося кусочки высоко прямо к своду потолка.       Его заполняет паника, но тот не успел ничего предпринять, так как по щеке что-то больно ударило. Широ не понял, что произошло, но того в очередной раз ударили…       Тосака проснулась от того, что кто-то сбоку кричал и звал её по имени. Ничего толком не понявшая, она открыла глаза, и прикрыв тело одеялом, чтобы не замёрзнуть, рукой нащупывала ночник. Кнопочка отыскалась быстро, и неяркий жёлтый свет зажёгся.       Девушка прищурилась, привыкая к свету. Она посидела несколько минут, прислушавшись к тихому ветру за окном, несильным моросившим дождиком. Рин устало пожала плечами, выключила ночник и собралась лечь спать, но голос Широ заставил оную вздрогнуть и включить ночник ещё раз.       Тосака приблизилась к Эмии. На его лице — масса эмоций, переживания, страхи. Рин не знала, что того беспокоит, если бы тот всё время — жалобно и с дикой болью не выкрикивал имя волшебницы.        — Широ! — тихо подёргав за плечо, девушка позвала. — Всё хорошо, это всего лишь кошмары.       Она могла бы воспользоваться магией, пройти внутрь и посмотреть, что творится в том сне. Но Тосаку внезапно напугал тот факт, что это сильнее напугает парня, и та решила действовать своим обыденным, но проверенным способом.       Несильные пощёчины, разве что добавлена небольшая концентрация манны. Два удара будет достаточно…        — РИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИН! — после второго несильного удара прошло несколько минут — Рин уже провалилась было в сон, но громкий испуганный крик снова разбудил её, и на этот раз девушка долго не сможет заснуть. Парень вскочил, тяжело дыша, глотая ртом воздух. Тосака отскочила от него, посмотрев на него со стороны — как он дышит, приходит в себя, а из глаз текут слёзы боли.        — Широ? — Рин пододвигается ближе, и Эмия поворачивается к ней, вздрагивает и отпрыгивает. Тосака такого поворота не ожидала и с недоумением моргнула глазами.        — Рин! — шёпотом, почти осипшим голосом юноша зовёт девушку, обнимая её.       Тосака вздохнула, обнимая парня, поглаживая того по голове, успокаивая.        — Очередной кошмар с моим участием в главной роли? — с насмешкой спрашивает она, улыбаясь.       Кивок.        — Ты мёртвая, — потерянно говорит Широ, сильнее обнимая девушку. Тосака чувствует — его бьёт сильная дрожь, а рыдания, которые Эмия так и сдерживает, вырываются наружу.       Рин понимающе продолжает гладить по голове, а затем смотрит Широ прямо в глаза.        — Посмотри на меня! — уверенно и бодро, но ласково и осторожно просит она. — Это был лишь ночной кошмар, верно? Я и ты сейчас сидим, оба живы, не правда ли?       Широ сжимает зубы, лишь бы не разреветься.        — Рин, — шмыгает носом тот. — Я просто не смогу жить без тебя! Я люблю тебя!       Девушка понимающе кивает.        — Я тебя тоже, — произносит она, улыбаясь. — Иди сюда, всё будет хорошо.       Ей приходится несколько минут сидеть и ждать, когда Широ сможет успокоиться, забыть о том кошмаре и лечь с ней спать. Когда частые всхлипы частично прекращаются, Широ ложится на футон, обнимая Рин.        — Подожди минуту, выключу свет! — предупреждает она, но Эмия перехватывает её и мотает головой.        — Не сейчас, — просит умоляюще Широ.       Тосака с нежностью улыбается, ложится рядом с парнем, уткнувшись тому в грудь. Тот сильнее обнимает Рин, гладит по голове и старается успокоиться. Из головы никак не лезет мёртвое лицо, однако сейчас Эмия осознает, что всё это просто сон.       Рин жива, она рядом с ним, это главное.       Всё будет хорошо…