Аsphyxia

Блядство. Просто одно блядство вокруг. Блядская секта, блядская Каори, блядский Деяма, блядский бар, блядские и уже знакомые до последней чёрточки рожи неподалёку. Блядское первое мая блядского девяносто восьмого. Блядское тридцать первое декабря блядского девяносто седьмого, когда до дрожи в руках хотелось хорошенько врезать их идиоту-вокалисту, когда слёз было не сдержать. Когда сцена Токио Дома, верно, была сплошь покрыта солью. Когда Хаяши был сломлен и убит, и от этого хотелось завыть в голос и разнести всё вокруг. Блядский май девяносто восьмого, просто блядский - они следили за Хидэ и даже не скрывались. Они были везде и всюду, они нагло ухмылялись в лицо и в открытую угрожали расправой за то, что влез не туда. И, без сомнения, Тоши знал об этом. Тряпка. К гадалке ходить не надо: он точно знал о том, что его друга преследуют и методично, планомерно, с толком-расстановкой доводят до полного сумасшествия, до полного отказа тормозов, до залития литрами блядского спирта своего позорного страха. До того, что Мацумото сдастся сам и или отступится от благородной цели вытащить друга из блядской "Аум Синрикё", или не выдержит и покончит с собой. Блядство, просто блядство. Паранойя и упрямство носорога. Вижу цель - не вижу препятствий. Блядство. На душе паршиво, будто целая стая кошек насрала. Блядские иллюзорные комки шерсти. Блядство. Хидэто страшно до одури, Хидэто больше не хочет видеть этих мерзких соглядатаев, Хидэто пьёт по-чёрному: лишь бы забыться. Лишь бы на четвереньках добраться до квартиры и провалиться в чёрную сонную бездну. Блядство. Это преступление: блядский Деяма мог бы и пошевелиться, вякнуть хоть слово против. Предатель, трусливая тряпка. Хидэ его от души ненавидит. За всё и сразу. Пусть горит в Аду. Блядство: рожа напротив глумится, издевательски скалится, поднимает стакан с пивом. Знает, что останется безнаказанным, урод. Знает, что полиция обвинит в драке скорее известного рок-музыканта, а журналюги и вовсе изойдут на дерьмо. Просто блядство, и как с этим дальше жить?.. Хидэ устал. Хидэ больше не хочет бороться. Хидэ шатает от выпитого. Хидэ хочет проблеваться и уснуть: или же проснуться от этого блядского кошмара. Хидэ один - и никто ему не поможет: Тайшо сбежал и зализывает раны в солнечной Калифорнии. Пата и Хис крутятся, как хомяки в колесе, по той же причине. Даже грёбаный Савада недоступен - и морду ему, как в старые добрые восьмидесятые, не начистишь. Предупреждали? Предупреждали. Огрёб дерьма полной ложкой - Мацумото ведь самый умный, Мацумото больше всех надо. Мацумото теперь и поссать отойти стремается - а вдруг опять те будут рядом, на расстоянии вытянутой руки. ... Средний палец в знак прощания, безмолвный наблюдатель издевательски кланяется. Болит шея, до смерти болит: никто не говорил, что записывать новый альбом будет легко и приятно. А ещё хочется закинуться, догнаться и спать. Или проснуться - но сначала шея. Ремень, жёлтый в красное сердечко - от любимой гитары. Яркой, как он сам... Дверная ручка - да когда же этот блядский сон закончится?! Адская боль в смещённом позвонке... Блядство... Просто блядство. Как же хочется от всего этого отдохнуть. Глаза слипаются, голова сама клонится книзу, к полу. Сон, полцарства за сон... Дыхание перехватывает, а ноги заплетаются. Удушение... всё. Всё закончено. Горите в Аду, ублюдки.