Простое и человеческое

Это спрашивал каждый, и ты тоже взяла, и спросила меня однажды: скажи только честно скажи, ты же знаешь: мы обе не любим лжи, вот ты выросла в Храме, не тянулась на руки к матери, брату, дальней родственнице - статной высокой даме, не рисовала смешных рисунков с сердечками и цветами. А ты хоть однажды хотела быть стать, как я: на минуту уйти от стоящего за плечом бытия от холодной вечности и найти тепло - простое-простое, земное и человеческое, чтобы рядом с тобой - ласкали, заботились и любили, да просто были. Я молчу, и слишком долго тянется это молчание, А потом отвечаю. Знаешь, я не люблю простое, из-за того, наверное, что я из тех, кто считает себя блуждающим в темноте, оттого, что, если мечтаешь о свете и высоте, то не станешь искать ласковых рук, кашу на завтрак и заботливо застланную постель. Понимаешь, иногда мне бывает нужно взлететь, не хочется, как игрушку или книжку с яркой картинкой, а нужно - как нужно воды в пустыне. Понимаешь, ты видишь небо, только когда оно над тобою (а не через крыши), и над тобою оно тёмно-синее или же голубое и не связанное с судьбою. А надо мною оно всегда - и сейчас, и с утра, и даже во сне, и оно и не дневное, и не ночное, нет, оно просто белое ровно белое белое-белое, что бы люди под ним ни делали, и при этом оно - цвета космоса, и отчего оно так, я не знаю но там не ужас и чернота, а только холод и вечная простота, и туда мне снова и снова хочется улетать. И зачем мне твоё земное и человеческое, когда надо мной эта ровная, вечная, зовущая в чистое-и-высокое даль, и от неё не избавиться, не забыть её, не предать, а только рядом с ней страшно, и стыло, и жутко становится иногда, но без неё - никуда. А земное хватает меня за плечи, держит, не отпускает, и я стою где-то между миров, одинокая, неприкаянная. Если ты можешь, если достанет веры и сил (и откуда вдруг выскочили слова-то такие красивые) не давай мне ласку или тепло, а только силы стать свободной и злой чтобы я не боялась белого неба, шла бы всегда на слом чтобы могла оказаться в этом сверкающем где-светло, встать на крыло. Ты молчишь, а как будто спрашиваешь меня: "неужели хоть раз, хоть каплю тепла, неужели ты не хотела..." А я говорю: "уходи, не твоё это дело".