Что вижу я

Я не доверяю людям и пускай меня осудят, Избегая я прелюдий, наплевал на ваши судьбы! Вы пасуете по сути под эгидой идей, Я среди вас каждый день, но я не вижу людей!       На момент потери в дневнике хранились уникальные записи, собираемые на протяжении пяти лет. На момент непосредственного пробуждения я не мог сказать, что я помнил, а что нет. Но всё, что мне рассказал медперсонал было чистой правдой, никто не кривил душой, за что я поддержавшим меня безмерно благодарен. Потом был ещё вопрос примирения с прошлым. Приходилось пересилить себя и заставить поверить и таким образом восстанавливать память и потому для меня было важно, чтобы отношение ко мне изменилось… Ну, а потом я придумал эту историю, насмешливо улыбаясь — историю старой жизни.       После встречи с Дином у меня дрогнуло сердце, и наверное я побледнел, потому что врач не удержал улыбки. Сказка о заколдованном принце, поведанная «братом» — её рассказывали на всех собраниях ученики, её пели матери, а дети с замиранием сердца слушали перед сном. Я прославился тем, что якобы спас целую школу от террористов, но я ничего такого не помню. И… ведь данную сказку никогда не расскажут охотники, но тем ближе она нечистой силе… в отличие от той про брата с демонической кровью в себе. Кстати, я прежний в сердцах охотников и был демоном, так что избирал нужные слова. Я знал, что у Дина выдастся просто день прозрений. Догадывался, что это чьих-то рук дело, но… мне было выгодно заткнуться и промолчать. Если счастье — это торт, то тут битва за кусок, Где просто каждый готов, за него натиснуть на курок. Где для каждого каждый урод, но есть одно но: Ведь жажда быть счастливым далеко уж не порок!       Нравится ли мне прошлое? После амнезии я считал брата хорошим, порядочным, примерным человеком. А оказалось, истории с охотой. А я старался быть более ответственным и хотел быть лучше, чем был. Можно сравнить мои воспоминания с коробками. Очень много коробок, все их я рассматриваю, трогаю, открываю. И есть одна большая коробка за моей спиной. Я знаю — она там, и если кто-то залезет в коробку, достанет оттуда что-то и даст мне, то я смогу подержать, посмотреть, померить это в руках. Но сам залезть в неё и достать что-то конкретное не могу. Иногда случайно засовываю туда руку и что-то вынимаю, но не знаю, из какого угла это вообще взялось.       Меня поставили под наблюдение невролога, он назначил лечение. Лечение амнезии возможно, но нельзя сказать, поможет ли. Те препараты, которые я принимаю, должны снять последствия стрессов, восстанавливать работу мозга. До сих пор почти все мои воспоминания, начиная лет с пяти и заканчивая моментом пробуждения в больнице, искусственные: мне их рассказали. Что-то я вспомнил, но не могу сказать, к какому году и месяцу оно относится. И если жизнь — это борьба за выживание, то я хочу прожить её в своё удовольствие. Надоели оправдания ваши, уже в печёнках, Ведь мы же поколение падших и обречённых! Смерть и радость ложь и правда плечо в плечо трут! И вести, рады, все тирады, друг, не при чём тут!       Отношения с Дином не возобновились с новой силой. Я свыкся с мыслью, что это был мой самый близкий человек, но не полюбил его заново. Он сказал, я стал как-то взрослее после произошедшего. Большинство дружеских и приятельских отношений амнезия стёрла навсегда — наладить их заново не удалось. И люди не оставались рядом со мной и не помогали восстановить воспоминания.       Сначала я хотел всё вспомнить. Это была часть моей жизни, и очень большая — многие приятные и интересные, красивые и романтичные моменты я потерял, что-то упустил. Хочется вернуть целостную картину в голову. Но потом  — зато у меня нет тех воспоминаний, на которые я оглядывался бы постоянно, мешая себе идти вперёд. И не нужны мне чьи-то оправдания, когда кто-то пытается лезть в мою голову. Предел идиотизма устремится в бесконечность, А прямые параллельные не будут длиться вечно! Этот мир, что полон боли, держу словно на ладони я, И мы все с вами тонем, но жаль это не утопия!       Я не хочу вспоминать момент, привёдший к амнезии, и узнавать, кто был виноват. Думаю, мне лучше не станет. Я всегда был фамильярным, но при этом был и занудой, не мог подшутить над другим. Возможно, и получил-то за шуточки… Думаю, всё это со мной произошло не случайно, а чтобы я крепко задумался: жизнь одна, в ней нет ничего определённого, и не всегда надо жить со смыслом. Я был деловым, брат успешным, к нам мог прийти на обед левиафан — нас такое не пугало. И я думал только о том, как бы пожить, следуя куда-то и за кем-то. Был верен отцу, меня устраивали слабости Дина, и не хотелось чего-то другого. Сейчас мне принеси что-нибудь и скажи: «Бери что хочешь», — я не возьму. Вернее, возьму то, что действительно нужно. У меня записаны слова Сергея Бодрова: «Бедным быть не стыдно — стыдно быть дешёвым».       Раньше я переживал по любому поводу, сидел на крови, а сейчас она мне не нужна. Я бы с удовольствием помог таким же больным на голову, как и я. Хочу, чтобы моя история помогла и подбодрила. Недавно впервые узнал про Ника Вуйчича — человека без рук и ног, у которого жена, дети, который ездит по миру и делает невероятные вещи. Значит, это возможно, если захотеть с чистым сердцем. Закопай меня живьём, без совести зазренья, Мы же с вами не живём, осталось только время, Вверх с вами упадём, ведь ниже падать некуда! Ну так чего же ждём, вперёд к небу и…       Я не планирую дальнейшую жизнь. Хочется чем-то заниматься по-любому. Но интересно всё время быть одному. Уже не хочу находиться рядом с сильным и ответственным человеком, я сам уж понимаю, чего хочу и что делать. Если я способен мыслить, значит я существую?! Тогда сотни-сотни тысяч проживают вхолостую! Если истина в вине, то тогда уж миллионы Быть должны как Юн и Блез, Канты, Марксы и Героны!       Я несколько раз «пропадал», ещё до потери памяти. Брат сказал, что у меня была женщина на много лет старше меня, и я её любил, а я этого не помню. Может, это и к лучшему… Последнее время снимали квартиру, занимались охотой, то ли ремонтировали, то ли продавали что-то, я не знаю, а другого не рассказывали. Если что-то случается, значит так надо?! Ты скажи это в палатах, умирающим от рака! Говоришь нас любит бог, что он постоянно с нами?! Только где же был он, когда взрывали всех в Беслане?!       Мне всё равно. Наш мир полон противоречий, как и сам человек. Я сумел найти своё равновесие. Как Инь-Янь, утро-вечер, земля и небо, свет и тьма. Я слился с миром людей, нормальным и привычным. Обыкновенно домашним. Дин… Это не то, чем ты можешь меня вдохновить на «благое» дело, и против чего, против горстки тени, которая постоянно сменяется осколками света и обратно. Твоя борьба — это горох о стену, ведь ты даже сам не понимаешь, за что сражаешься, за кого. Голову я не потерял, но больше ни во что не верю я! Мы — расходный материал, производная по времени! Меж огромных одеял потеряли мы доверие К божьим матерям, в храме науки и забвения!       И всё, что случалось со мной, с моей жизнью — это в прошлом. Эта невообразимая боль, которую не перенёс бы никто, вновь появится на моём пути, если я хорошо не подумаю над предложением Дина вернуться. Так нужно ли это вообще? Моя беззаботная жизнь сейчас, в эту минуту, — это тёплый и яркий лучик солнышка, который светит мне на лицо из приоткрытого окна, если сравнивать это с тем, что мне рассказал брат. Стоит ли терять такую возможность?       Нет, всё в прошлом. Люди не должны жить горем, но помнить, что избавлялись от него, они обязаны. Решено, не вернусь, потому что это подло и потому неправильно. И даже тот факт, что я Винчестер, охотник по крови, не обязует меня подчиняться этому «правилу». Бессмысленное клише, не более. Да, бывших охотников не бывает, но почему я не могу изменить что-либо?       Иногда, когда начинают пульсировать виски, моя память будто становится яснее, но, в то же время, сотни картинок путаются, создавая полнейший «беспорядок» и только лишь усиливая боль. Напряжённая атмосфера ещё пару минут стоит в комнате после очередного «прояснения» памяти. В рёбрах вновь защемило, когда я увидел какое-то неизвестное существо. Готов поклясться, что его светящиеся в темноте глаза смотрели прямо в душу, прожигая в ней огромную дыру. Невольное чувство страха заставляло моё сердце создавать, казалось, сотни ударов в секунду. Что это, ведь я могу поклясться, что и после, уже в больнице, видел его глаза…