***
Рейды за толстые, бетонные стены Зоны проходили практически ежедневно. С самого ее создания каждый день три небольшие группы добровольцев и одна проштрафившихся выходили из главных ворот, на деле являющихся небольшой металлической дверью, которой заканчивался подземный проход, и, пригибаясь и поминутно оглядываясь, шли по разрушенному городу, выполнять боевую задачу. Задач чаще всего было две: взять образцы грунта или воды — раз, подать сигналы присутствия для других Зон с холма в центре бывшего парка — два. Иногда особым «счастливчикам» выпадала редкая, третья задача — принести в Зону тела тех, кто сам вернуться уже не сможет. Задача «штрафного батальона» сегодня была проста и даже в некотором роде приятна — собрать грунт на расстоянии в километр от города. Это было вполне стандартное расстояние, поэтому быстро натягивающие на себя камуфляж и защиту бойцы не сильно беспокоились. Маршрут был давно выверен, и поколенцы, если они вдруг, конечно, не обрели разум и не научились сравнивать ходки людей, не должны были их тронуть. Никита, уже закончивший одеваться, сидел на узкой скамейке, сложившись пополам и тихо раскачиваясь вперед-назад. Нет, он не волновался из-за рейда. Для него это было даже почти привычно, и мутанты с раздвоенным черепом или сочащимися вонючей слизью глазами давно не вызывали судорожной дрожи в коленках. Причина его сегодняшнего состояния была скучна и банальна — жутко болел живот. По правилам, почувствовав недомогание, Никита тут же должен был сорваться к докторам, бросив рейд, товарищей и все на свете. Но слишком уж ему не нравился холодный взгляд доктора, у которого он наблюдался, да и методы исследований… Лучше потерпеть, чем проходить очередную стыдную процедуру в кабинете за плотно закрытыми дверьми. Да и надолго оставаться без персонального защитника Влада в Зоне, полной недоброжелателей, не очень-то хотелось. Влад о состоянии друга прекрасно знал. И был недоволен из-за этого. Конечно, болящий живот — это не температура под сорок и зеленая рвота, но все равно недомогание одного члена команды может стать решающим для всех. Хотя в глубине души Влад признавал: его не так волнует успех команды, как здоровье одного своевольного бойца… Присев на корточки рядом со спрятавшим голову в коленях Никитой, Влад легонько толкнул его за плечо. — Может, останешься здесь в этот раз? — аккуратно спросил он, думая, в каком настроении сейчас окажется Никита. — Отвали. — В плохом. Хотя оно и не удивительно. — Да ладно тебе, Никитос. Сегодня у твоего Франкенштейна наверняка выходной, подлечишься у другого доктора. — Влад улыбнулся, будто Никита мог видеть его эмоции. — Сказал же отвалить. Все сейчас пройдет… — глухо ответил юноша, не поднимая головы. — Хотя, — внезапно продолжил он, — если у тебя вдруг есть с собой таблетки или типа того, будет прям очень здорово. — Прости, — Влад потрепал тонкие черные кудряшки на голове друга. — Ничего такого. Знаешь же, запрещены… В этот момент дверь раздевалки открылась, и вошел уже полностью готовый командир рейда с огромным ящиком на вытянутых руках. Сергей Коломиец осмотрел собравшихся своими деформированными зрачками, широко улыбнулся. — Ну что ж, бойцы! Команда не самая плохая, все мы уже знакомы, прекрасно! Здравствуй, Марат, бонжур, Патрик, ребята, — вразвалочку подойдя к скамейке, Коломиец поставил туда ящик. — Ну что ж, ребят, разбираем железки. Давайте по очереди… Сегодня будем осваивать новый строй, поэтому оружие специфическое. Так-так… — Серега говорил быстро и весело, будто то, что происходило, несказанно радовало и веселило его. Благодаря своей мутации он входил в постоянный состав рейдовцев и из всех присутствующих чаще всего выбирался за стены Зоны. И, кажется, был более чем доволен таким положением дел. При ближайшем рассмотрении в принесенном Коломийцем ящике оказалось разномастное оружие, кажется, только что сошедшее с конвейера. — Так-так-так… — Сергей порылся в ящике, и, выпрямившись, улыбнулся присутствующим. — Сначала Владимир… Как второй по ударной мощности у нас тут, вот, — и с сияющей улыбкой Сергей вручил заинтересовавшемуся Владу тяжелое даже по виду устройство, больше напоминающее навороченный садовый пылесос. Ручка была обтекаемой и идеально дополняла плечо Влада, когда он целился, на длинном толстом стволе расположились оптический прицел и наводка, чуть ближе к ручке — небольшая коробка с электроникой. Видно, что инженеры Зоны долго трудились над этим чудом. — Теперь Марат, — уже доставая следующее оружие, вещал Коломиец. — Кстати, как рана, Марат? Ничему тебя жизнь не учит, снова опаздываешь. — Высокий, но при этом довольно упитанный Марат сделал робкий шаг вперед, опуская голову и смущенно улыбаясь. — Да я не специально… Знаешь, зачитался и не сразу проснулся под тревогу, — остаток оправданий присутствующие не услышали, так как Марату в руки опустилась увесистая, но элегантная снайперская винтовка с длинным стволом. Он удивленно взглянул на оружие, комично смотревшееся в его больших, неуклюжих руках, а затем на Серегу. — Ты довольно большой и заметный, да и бегаешь небыстро, так что будешь прикрывать. И у тебя будет даже напарник! Знаешь, кто? — красноречивый и веселый взгляд переместился на Никиту, завороженно пялящегося на мощную пушку в руках Влада. Поняв, что смотрят на него, Никита перевел взгляд на командира, потом на Марата с винтовкой в руках, и только тогда до него стало доходить. — Не-не-не, Серег, опять меня в запас? Да я лучшим на стрельбе в школе и универе был и бегаю быстро, почему мне на открытую нельзя? — тут же стал возмущаться Никита, сетуя на несправедливость жизни. Его чаще всего оставляли снайпером, прятаться по разрушенным зданиям и кустам, тогда как другие реально сражались с мутантами и делали в разы больше… — Ну, как тебе сказать, — Коломиец красноречиво осмотрел парня и снова улыбнулся. — Тебя ж, Никит, ветром сдует, а атомный ветер — он сильный… Посуди сам: ты мелкий, слабый, даже пушку не удержишь. Я вообще был против твоего участия. — Ну спасибо! — задохнулся возмущением обсуждаемый Никита, с омерзением чувствуя, как к глазам подступают слезы. Он, что ли, виноват в этом? Вот полгода назад он бы и Коломийцу нос утер, и всем тут… А сейчас что? Никита заметил, что как минимум на полголовы ниже даже низенького Патрика. Дурацкая радиация со своим дурацким воздействием… Вот почему некоторым силу и выносливость, как Владу, а кому-то — смазливость и немощность?.. — Теперь остался Патрик, — не обращая больше внимания на обиженно сопящего Никиту, продолжил Сергей. — Ты идешь с нами, поэтому вот. — В руки безразличного ко всему француза легла такая же, как у Влада с Сергеем, пушка. Взвесив ее в руках, Патрик кивнул, и на этом его общение с союзниками прекратилось. — Ну что, ребятушки, — потрепав по голове дующегося Никиту, Сергей улыбнулся ровными желтоватыми зубами. — Как говорил предок — поехали?***
Никита продолжал бурчать, глядя в ровный прицел винтовки. Он тоже мог бы бегать по открытой местности! Он бы справился!.. Наверное… Но он бы точно попробовал, попытался. Если глупая природа в отместку за какие-то грехи решила сделать его маленьким и слабым, то он пойдет против нее и все равно вернет себе свой прошлый вид. Надо признаться, когда Никита стал неожиданно меняться, уже здесь, в Зоне, он испугался. Руки медленно уменьшались, лицо становилось миловиднее, и… этот жуткий хруст собственных костей по ночам. Боли Никита не чувствовал совершенно, но результат его безумно пугал. А вдруг его глупый организм из-за радиации решил стать девушкой? Слушая байки, гуляющие среди поселенцев, Никита мог поверить и в такое. Женщины очень плохо перенесли радиацию, и теперь большая часть тех, кто не умер, захлебываясь собственной рвотой, были бесплодны. Кто знает, может, природа решила создать новых из тех, что выжили?.. Но член вроде не собирался отваливаться, изменений, кроме тех, что случились со внешностью, Никита больше не замечал, да и Влад, выслушавший его предположения, долго ржал… Так что со временем Никита выкинул это из головы. Просто очень странная мутация. Говорят, все они направлены на защиту организма, кто знает, может, именно организм Никиты решил защищаться, став меньше и незаметнее… — Прием, Никита, как слышишь? — глухо раздалось в наушнике, и Никита поморщился от резанувших по ушам помех. — Прием, Марат, хорошо, — ответил он во встроенный в щиток шлема микрофон. — Только не дыши так громко, мне уши разорвет. — Хех, постараюсь. — Судя по звукам, Марат шел куда-то, тяжело дыша и наступая на что-то очень хрустящее. — Никит, у тебя кто-нибудь есть? У меня вообще пустота, ни одного мутанта. — Сейчас… наши есть, — рассматривая маленькие фигурки идущих по заброшенной улице людей, отчитался Никита. — О, а вот есть триста… триста сорок седьмой, судя по всему, на шесть часов к ним. — Прицелившись, юноша на секунду задержал дыхание и нажал на курок. Винтовка резко дернулась, и бредущий по улице трехногий монстр с хрипом рухнул деформированным лицом вперед. — А вот его нет. Ходят потихоньку. Снял уже троих. Но к нашим близко не подходят. — Ясно. А у меня вообще тишина, сменил локацию, может, найду что… О, седьмой, человекообразный, — на секунду Марат замолчал, но выстрела Никита так и не услышал. — Слушай, Никит, странно как-то. Он не к нашим идет, хотя чуять должен. — А куда? — снова прицеливаясь и аккуратно кладя тонкий палец в защитной перчатке на курок, спросил Никита. По улице медленно ползла каша из мышц и остатков органов, наверняка рыча и воняя. Пятьсот десятый. Полз он тоже далеко не к сладкому запаху людей, наоборот, от них… — На… девять часов от командира. Уверенно так бежит, точно не прячется, — наконец в наушнике раздался глухой хлопок, и Марат засопел, укладывая поудобнее соскользнувший приклад. — Знаешь, что я подумал, хех? Он на мою тещу похож прям один в один. Прям такое облегчение сейчас. — Марат хрипло засмеялся, и Никита тоже не смог сдержать улыбки. — Так, ребята, не засоряем эфир, — раздался строгий голос Коломийца на общей линии под аккомпанемент смешков остальных. — Никит, отчитайся, что там у тебя. — Снял семерых, в основном высокие порядки. Видел одного шестого, но далеко, и он ушел в другом направлении. Тут местность просматриваю, больше его не видно. — Марат? — Странно, командир. Прошел почти час, я только одного подстрелил. Пусто, будто они сами все передохли. — Плюс один, — похвалился Никита, рассматривая в прицел медленно оседающего мутанта. — Командир, что-то он совсем близко ко мне. Разрешите сменить локацию? — Разрешаю. Мы пока будем в торговом центре, все видят? Марат, прикрой Никиту. — Есть, сэр, — хохотнул Марат, и снова все сдержанно засмеялись. Никита поднялся с бетонного пола и, пригибаясь, чтобы его спины не было видно в выбитых окнах, пошел к выходу из чьей-то давно покинутой квартиры. Вокруг не было ни вечных клочков бумаги, ни обломков мебели, ни остатков еды… Как-будто бережливые хозяева вынесли абсолютно все перед своим уходом. На самом деле, во всем были виноваты оседающие красно-рыжей пылью химикаты, которыми действие радиации когда-то давно, полгода назад, пытались потушить. Тогда они не помогли против катастрофы, остатки действовали как мощнейший яд, разлагая все, что дольше месяца валялось под открытым, грязно-зеленым небом. Выйдя из дома, Никита быстрыми перебежками двинулся к следующей точке своей дислокации — офисному зданию, чуть дальше торгового центра, в котором сейчас был Влад. Внезапно наушник снова зашуршал, и тихий голос Влада мягко врезался во встревоженное сознание. — Эй, Никитос. Тут развороченный магазин ювелирный, золотые безделушки валяются, не растаявшие еще. Хочешь себе колечко? — Я тебя убью нахрен, — тут же раздраженно ответил Никита, чувствуя, как краснеют под щитком замерзшие щеки. В общем эфире такое сморозить… — А что, я даже на одно колено встану, хочешь? И цветов из оранжереи нарву. — Я тебе нарву, вандал, — раздался смеющийся голос Коломийца, от которого Никита смутился еще больше. Конечно, в закрытой Зоне было очень сложно скрыть их с Владом отношения, да еще и он не очень-то этого хотел… Результатом стали косые взгляды от многих поселенцев и первое время даже травля более хрупкого и мелкого Никиты за его «гейщину». Потом все более-менее улеглось, люди поняли, что в закрытой Зоне все равно от этого никуда не деться, да и глупо говорить о каких-то семейных ценностях в разрушенном мире… Многие смирились. Хотя остались и противники. — Ребят-ребят, — весело продолжил Марат. — А вы из-за этого на тревогу опоздали? Ну там, всякое разное?.. — За тварями следи, снайпер недоделанный! — резко ответил Никита, чувствуя, как горит лицо. Конечно, ему было жутко неприятно, когда на него показывали пальцами, но и такое дружелюбие… Смущало. — Я просто проспал, проспал, ясно? — Я его загонял, — раздался тихий, но безмерно довольный голос Влада, и все откровенно заржали. Даже Никита улыбнулся, представляя, насколько довольное выражение сейчас застыло на правильном, красивом лице… — Ладно-ладно, потом об этом поговорим. Никита… ил? — конец фразы потонул в шуме помех. — Что? — Юноша, спрятавшийся за остатками грузовика, прижал наушник к уху, силясь что-нибудь расслышать. — …ию… ил, Н… ит? — шум стал только сильнее, и Никита тихо чертыхнулся. Вроде они были не очень далеко друг от друга, почему помехи? — Прием, прием, командир, связь плохая. Прием? — в наушнике была лишь механическая тишина с редкими всполохами тихого шума. — Ебать же вас за ногу… — пробормотал Никита и осмотрелся. Идти без связи опасно, а до новой точки дислокации он еще не добрался. Осмотревшись, Никита выбрал здание повыше и медленно потопал к нему, поминутно оглядываясь и вслушиваясь. Подумав, он решил забраться туда и подать Марату, который все еще его видит, световой сигнал тревоги. Конечно, их рейд немного задержится, но ходить без связи тоже не дело. У командира еще есть запасные наушники, сменить их будет просто. — Командир, если слышите, — на всякий случай начал Никита. — Я иду в здание на улице… Одоно… Одонорова… Садовая, короче, чертов польский. Дом тридцать семь. Жду вас тут. Наушники накрылись, не слышу ничерта. Отбой. Перебежав улицу, Никита засел в дверях подъезда и, приложив снятый с винтовки прицел к глазам, осмотрелся. Мутантов вроде не видно, своих тоже… Внезапно взгляд юноши зацепился за черное пятно в дальнем конце прямой улицы. Приблизив, Никита увидел знакомую черную форму на медленно бредущем человеке. Облегченный вздох застрял где-то в горле, когда Никита увидел пустые руки фигуры и склоненную на бок голову. Мутант в стянутой, по-видимому, с мертвого поселенца форме, медленно, но целеустремленно брел в сторону Никиты. — Бля, вот мерзость. Командир, тут пятый. Зомбак, кажется, — отчитался Никита в тишину линии, и, надев прицел обратно, улегся на землю. — Идет медленно, сейчас я его, быстро… Конечно, это был не классический зомби из старых ужастиков. Зомби, вампир, оборотень — так называли мутантов пятого уровня, самых опасных, и, по утверждению ученых, даже обладающих разумом. Такие обычно редко просто бродили по улицам. Чаще всего они забивались в темные углы и там строили свои гнезда. А еще они больше всех мутантов были похожи на людей. Прицелившись, Никита привычно вдохнул и выстрелил. И как обычно попал прямо в голову. Зомби дернулся и медленно осел на землю. Удовлетворенно хмыкнув, парень снова сел на корточки и снова осмотрел улицу через прицел. Вроде чисто. На другом конце никого не было, только ветер медленно трепал вытершиеся остатки рекламных баннеров. Никита медленно повернулся обратно к трупу зомби, собираясь отстрелить падальщиков, которые обычно набрасывались на мертвую органику. — К-командир… — внезапно севшим голосом начал Никита, застыв на месте. — Зомби, которого я только что подстрелил… Командир, он встает. Реально поднимается, даже за голову держится. Я-я буквально только что вышиб ему мозги! Это!.. В узком окошке приклада только что убитый Никитой мутант скинул покореженный шлем, открывая ему обезображенное лицо с медленно стекающей по нему слизью из точно простреленной головы, и, глядя, кажется, прямо на горе-стрелка, растянул огромный рот в подобии улыбки. — П-пиздец… — медленно выдохнул в эфир незадачливый снайпер и, шустро вскочив на ноги, забежал в здание. Если мутант погонится за ним на открытой местности, то шансов нет, а тут можно хотя бы забаррикадироваться. — Серег, я очень, бля, надеюсь, что вы придете как можно скорее… Быстро взбегая по лестнице, Никита думал о том, в какую жопу он попал. Это был давно не первый его рейд, но даже в тех, где все стремительно шло по известному половому органу, юноше не было так страшно. Ему даже не хотелось задумываться о том, что жуткий мутант с порванным в духе самых страшных фильмов ртом сейчас медленно волочит за ним синие ноги… Внезапно дверь, которую Никита прикрыл за собой, забегая в подъезд, громко хлопнула, заставляя его замереть на месте. Несколько секунд в замершем доме стояла тишина, а потом снизу послышался мерзкий, нечеловеческий смех… — Ебать, ебать, ебать… — бормотал Никита, через три ступеньки взбегая по лестнице и даже не задумываясь над тем, что говорит. Мало того, что этот гад пошел за ним, так он еще и… стебется? Почему он вообще может смеяться, он же практически живое мясо с первобытными инстинктами типа «хватать» и «кусать»… Остановившись на последнем этаже десятиэтажки и обнаружив, что выход на крышу закрыт каким-то чудом не сгнившим замком, Никита громко цыкнул и нырнул в единственную целую дверь. Крыша этого здания была еще цела, поэтому скудная мебель тоже сохранилась. Перекинув винтовку за спину, Никита сноровисто сбегал в гостиную, приволок кресло, прижав его в хлипкой двери, потом опрокинул туда же стоящий рядом шкаф… На большее сил не хватило. Новое Никитино тело явно сопротивлялось таким упражнениям, и уже сейчас у него была жуткая одышка. Отойдя на кухню, так, чтобы просматривалась входная дверь, Никита устроился и прицелился. Лучше бы, конечно, чтобы Влад, Патрик и Сергей пришли пораньше со своими мощными пушками, точно разнесшими бы мутанта так, чтоб не собрался, но если они не успеют, а урод пробьет дверь, он, Никита, будет обороняться. За дверью послышались неторопливые шаги, а потом ручка двери дернулась. Дернулась! Ручка! Вся решимость Никиты разом пропала, когда тонкий алюминиевый цилиндрик подвигался вверх-вниз. Мутанты не знают, что такое ручки! Они их точно не дергают! На что способен этот, если он настолько сообразителен?.. Гад за дверью снова тихо засмеялся, будто происходящее было сраной комедией. — Что смеешься, скотина? — пробормотал Никита, пытаясь поудобнее устроить колено на жестком полу. — Так над тобой смеюсь, — хрипло раздалось из-за двери. В этот момент, кажется, остатки здравого смысла этого мира окончательно рухнули в глазах побледневшего как осенний снежок Никиты. Мутанты… говорят? Не просто лопочут что-то, а отвечают?.. — Ты… ты как говоришь? — хрипло спросил Никита первое, что пришло ему в голову. — Языком двигаю, горло напрягаю, выдыхаю воздух… Ты в школе, что ли, не учился, маленький? — нагло раздалось с той стороны наглым, насмешливым басом. — У-учился… — уверил Никита болтливого зомби окончательно севшим голосом. — А по биологии были тройки, да? — продолжал стебаться гад с проломанной башкой. — И-иди на хрен! — внезапно разозлился Никита, вспоминая красный трояк по ненавистному предмету… — Раз такой умный, вали вообще отсюда! Какого черта ты за мной приперся? — Хехе, — нагло заржал мутант своим противным голосом. Вообще, голос показался Никите не совсем уж противным, скорее просто очень хриплым и иногда посвистывающим. — Уйду-уйду, конечно. Чуть попозже только. Редко тут у нас такие пробегают, аж все взбесились… — Кто взбесился? — глупо спросил Никита, которому этот разговор казался все более странным. — Ну так сородичи. Ты хоть и хомо, но запах… — Что запах?.. — путаясь в происходящем, перебил Никита, нервно сжимая приклад винтовки. — Прекрасный запах, — судя по звуку, мутант втянул ноздрями воздух, и в следующий момент на дверь обрушился первый, мощный удар. Кресло сдалось сразу, отъехав на пару метров, а вот шкаф продержался еще удара два. Уже в следующую секунду перед Никитой стоял тот самый зомбак, только теперь он скинул серо-черную куртку с форменными вставками, оставшись в грязной майке и черных штанах. Слизь из простреленной головы течь перестала, застыв на безобразном лице противной корочкой. Хотя, возможно, когда-то оно было красиво. Сейчас же дырка вместо носа, впалые щеки и расположенные на разной высоте глаза, горящие ярко-оранжевым, явно не делали их обладателя симпатичнее. Кожа на руках мутанта почти полностью облезла, и мощные мышцы шевелились от малейшего движения, вызывая отвращение у сжавшегося поодаль Никиты. Растянув широкий рот с неровными остриями зубов в кривой улыбке, мутант сделал пару шагов к притихшему Никите. — На месте стой, — как можно строже сказал замерший Никита, пытаясь скрыть трясущиеся коленки. — Еще шаг — и я буду стрелять. Посмотрим, как ты выживешь после выстрела в упор. — Ша-ша-ша… — зомби улыбнулся шире и занес ногу для следующего шага… В следующую секунду он уже стоял перед не успевшим осознать произошедшего Никитой, и противно мягкая рука сжималась на трепещущем горле парня. Дернувшись, Никита попытался освободиться, но зомби легко, будто это и не требовало усилий, поднял хрупкую Никитину тушку и с силой приложил ее о стену. Последнему явно показалось, что стена пошатнулась. Винтовка выпала из рук еще при первом движении. Никита потянулся к кобуре на поясе, но отвратительно холодные руки тут же схватили его за запястья, мешая шевелиться. Никита подумал, что в силе с этим мутантом ему точно не соперничать… Пытаясь втянуть губами выбитый при ударе о стену воздух обратно в легкие, Никита пропустил момент, когда его опустили на пол, так же держа за шею, а мутант, не прекращая улыбаться, навалился сверху. Отчаянность своего положения Никита осознал, когда ему вполне однозначно стали разводить ноги… — Ты что творишь?! — хрипло осведомился Никита, пытаясь освободиться или хотя бы ударить воняющего тухлятиной придурка побольнее. — Угадай, малыш, — смотря прямо в перепуганные глаза своей жертвы, развязно ответил мутант, продолжая свое гиблое дело. Хотя гиблым оно явно было только для одного участника процесса, так как на испачканных грязью и слизью штанах зомби Никита явно увидел однозначный бугорок. Когда узловатые руки уже добрались до ремня камуфляжных штанов, а воздуха в организме катастрофически перестало хватать, частью сознания Никита услышал приближающиеся шаги, а потом на лицо хлынули отвратительно теплые внутренности простреленной Владом головы мутанта. Больше тот не вставал.***
— Мне просто реально интересно, какого черта произошло, — лежа на больничной кушетке на коленях хмурого Влада, быстро и иногда непонятно говорил Никита. Влад не перебивал, понимая, что смотрящему на мир все еще идеально круглыми глазами Никите требуется выговориться. Но все же его болтовня ни о чем раздражала. Два часа назад они пришли с рейда, выполнив все-таки данное задание, да еще и раздобыв эксклюзивные сведения. Влад предлагал вернуться раньше, смотря на отплевывающегося и одновременно пытающегося трясущимися руками застегнуть ширинку Никиту, но чертов Коломиец уперся, ссылаясь на то, что ран у Никиты нет, а значит, все нормально. Конец пути они проделали измененным составом, отправив Патрика на прикрытие, а Никиту взяв на землю. Молчавшего и всю дорогу о чем-то сосредоточенно думающего Никиту… Его несвязная болтовня прекратилась, когда в палату зашел лечащий врач. Сухой длинный старикашка уселся в кресло напротив, держа в руках пухлую стопку листов. — Что ж, после повторного исследования… Нет, начну, пожалуй, не отсюда. Вы же знаете, что каждому типу безопасных мутаций мы присваиваем название буквы латинского алфавита? Повышенная сила и выносливость — самая распространенная, поэтому больные этого типа в официальных документах числятся как «альфы», возвращение к «заводским настройкам», как это у нас называется, или появление на теле жабр, уплотнение кожи, самая безопасная и легко излечимая мутация — это «бета», а вот ваша мутация… В Зоне 61 и соседних вы пока единственный, у кого по каким-то причинам так сильно начала меняться внешность и строение тела, поэтому вы — «омега»… — Я-я все это знаю, вы же рассказывали. Вы сказали, что точно знаете, какого черта тот мутант в прямом смысле пытался ко мне приебаться… Просто скажите, чтобы мы могли уже начать это лечить. — А оно не вылечится, — улыбнулся доктор, и Влад понял, почему Никита так его не любит. — По результатам ультразвукового исследования, — доктор подал Никите несколько снимков, в которые тот живо вцепился, — в вашем организме развивается второй комплект репродуктивных органов. Матка растет. — Чего-чего у меня растет? — совсем уж хрипло спросил Никита, пораженно глядя на доктора. — Мат-ка, образование такое, в котором детки развиваются у мамы в пузике. — А мне она нахрена? — Ну, кто знает, кто знает… Но теперь, ребятки, вам придется презервативами пользоваться, — хохотнул доктор и прикрыл рот ладошкой. — И еще кое-что могу точно сказать. Тот мутант не просто так к вам полез. — А что? — заинтересовался Влад, приобнимающий разглядывающего снимки Никиту. — Оплодотворить его пытался. — Оплод?.. — выдохнул Никита под тихое хохотание доктора, которому, кажется, ситуация казалось до жути смешной. Никита же думал только об одном: сумасшедший мир окончательно свихнулся…