Одно на двоих (2017)

      Он просыпается…       И чувствует, что что-то не так.       Он находится в каком-то деревянном домике. Вокруг находится одна лишь пустота. Барри встает и на носочках идет к выходу. Темно. Пусто. Мертво. Что это такое, мысленно проносится в голове у мужчины… По телу проходит маленькая дрожь, и Барри опускает голову, замечая на своих ногах что-то совсем другое… Нет, естественно, это были ноги. Но вот это были ноги не Барри Аллена, они принадлежали кому-то гораздо младшему. И тут к Флэшу приходит непонимание…       Холодно. Барри скатывается по стенке, обнимая себя не своими руками. В голове проносятся два четких вопроса: Что это? И как я сюда попал? А ещё в голове проносятся чужие картины. Их так много, что у Барри кружится голова. — Тут кто-то есть? — внезапно для себя выкрикивает Аллен. И снова понимает, что кричит не своим голосом. А детским.       Вдруг раздается рык. Он явно не человеческий. И даже не похож на животный. Барри слышит, как оно приближается. Тут в его голову приходит мысль о том, что не стоило говорить ничего. Он видит приближающуюся тень через проход этого домика. А затем снова раздается этот рык, после чего крыша домика ломается вдребезги.       От этого всего Барри падает на землю, накрываясь досками. Когда оно прекратило ломать единственный шанс на спасение, Аллен отодвинул одну доску, чтобы увидеть то, что рычало, что разнесло в щепки домик.       И он увидел. Увидел огромных размеров монстра, который немного, вот очень мало, был похож на человека. На нем не было лица, руки свисали почти до земли… «Беги!» — слышит Барри у себя в голове истерический крик.       И он слушается. Встает и пытается сбежать. Тут парень понимает, что Спидфорс покинул его тело, и что ему придется бежать на собственных двух. Он успевает заметить, что лицо монстра «раскрылось» в пять «лепестков», покрытыми зубами. Барри с криком уносится прочь, но как ни странно, он понимает, что кричал вовсе не он…       Он бежит, а в его голове снова пробегают картины. Барри не знает, что это за картины, но знает, что это воспоминания. Но только не его. Барри Аллен слышит имя. Уилл Байерс.       В голове проносятся и воспоминания Барри, но они смешиваются с воспоминаниями Уилла. Он впитывает в себя жизнь этого мальчика, «вспоминает» все те события, что были у него.       Запинаясь, он падает. Барри чувствует одышку. Теперь всё ясно. Он заперт. Он заперт в теле Уилла Байерса. Он находится в его мире. Одинокий.       Две души, запертые в одном теле, начинают чувствовать одни и те же чувства. Уиллу страшно, Барри тоже. Уилл хочет домой, Барри тоже. Аллен пропитывается каждой эмоцией Байерса, сливаясь с ним в одну единую эмоцию.       «Демогоргон» догоняет его. Но они оба слишком устали, чтобы бежать, но всё же никто не хотел попасть в лапы этого чудища. И монстр тянет к нему свои лапы, и Уилл прикрывает глаза, готовясь встретиться со своей смертью…       …Он чувствует что-то мягкое под собой. Барри сжимает в руках простыни. Парень краем уха слышит чей-то шепот, чувствует некое тепло. Он открывает глаза, и яркий свет слегка слепит его.       Проморгав, он увидел лица двух людей. Мама. Старший брат. Уилл дает ему подсказки, и это хорошо. А то это странно получается: Барри рад видеть тех, кого даже не знает. — Сынок, — мама берет его за руку и давит счастливые слезы.       Джонатан, брат Уилла, кладет ему свою руку на плечо, и Барри замечает повязку на его ладони. — Что с твоей рукой? — спрашивает он. — А, это? — Байерс-старший отдаляет руку, а затем слегка крутит ей. — Да так, пустяк.       Мать гладит своего сына по голове, брат легко усмехается. — Тебя интересует моя рука? — спрашивает он, улыбаясь.       И они так проводят вместе некоторое время. Барри думает о том, что хоть здесь у него будет мама. Он ведь чувствует то же, что и Уилл. А Уилл рад, наконец-то, оказаться дома. Рад увидеть родное лицо матери. Вмиг у него в голове встал образ его матери. Норы Аллен. «Мне очень жаль…» — в конце концов, связь односторонней не бывает, Уилл точно так же делит с Барри его воспоминания, его душевную боль и его эмоции.       Позднее Джойс кивает Джонатану, и они отходят. Женщина выглянула за дверь палаты, кому-то кивая. И тут… Вбегают три мальчишки. Это были Майк, Дастин и Лукас. Первым накинулся Майк, радостно обнимая, потом Лукас. А затем и Дастин, который перед этим отодвинул своих друзей. — Демогоргон схватил меня, — сказал Уилл. — Мы знаем, — ответил Майк. — Он мертв. — Наша новая подруга его уничтожила, — дополнил Дастин. — У неё крутые способности! — Лукас добавил своё.       А пока мальчики делились с ним своими приключениями, Уилл смотрел на Майка. Уилер так рассказывал об этой Одиннадцать, что у Байерса сердце сжалось. И это не прошло мимо Барри, который так же почувствовал эту ревность.       И на какой-то момент Майк сжал губы, озадаченно, но всё же, радостно глядя на Уилла. Во взгляде мальчика было что-то знакомое. Знакомое для Барри…

***

      Прошло немного времени с того дня, когда Уилл вернулся с Изнанки, а Барри поселился в его теле. Всё-таки, как ни крути, но Барри скучал по своей старой жизни… Он скучал по семье Уэст, до друзьям из СТАР-лабс, по жизни Флэша. А больше всего он скучал по тому, кто вдохновлял его многие годы, кто верил в него больше всех, кто всегда видел в нём героя большего, чем он сам. Он скучал по Оливеру. «А почему вы скрывали свои отношения?» «Потому что нельзя было… Это сложно объяснить.»       Четверо ребят сидели в подвале у Майка и, как всегда, играли в Драконы и Подземелья. Казалось, что эта игра им никогда не надоест. Ребята придумывали всё новые и новые способы убить монстров, при этом используя свои навыки.       Уиллу захотелось в туалет. Отпросившись, он убежал. Пока он бежал, то кротко кивнул миссис Уилер, которая о чём-то болтала по телефону и, кажется, вовсе и не заметила мальчика. Байерс вовсе не задумывался об этом.       Когда он справился, то пошел мыть руки. Подставляя руки под теплую воду, мальчик вдруг увидел, что они дрожали. Короткая вспышка и…       Ванная комната вмиг превратилась в темную, всю покрытую склизкими лианами, копию Изнанки. Раздался немой крик. Опять. Опять кошмары. Опять ему чудится Изнанка.       Барри, связанный теми же эмоциями, так же впал в тихую истерику. О чём он ещё жалел, так это о том, что теперь всегда, в какое-либо время, неважно когда, он будет чувствовать тоже самое, что и Уилл. Байерс-то больше времени провел на той стороне, его страхи понятны…       Барри медленно повернулся в строну выхода, но не стал идти. Страх окутал их обоих с головой. И вот на полу стало заметно шевеление тени. Но как ни странно, тень была вполне человеческая. По коже прошлись мурашки, когда они оба почувствовали чье-то приближение.       Уилл прикрыл глаза… — Уилл? — раздался знакомый детский голос, но что-то было в этом голосе нечто, что заставило Барри невидимо подскочить.       Байерс открыл глаза. Он снова был в человеческом мире. Перед ним стоял Майк Уилер, он взволнованно глядел на своего друга. — Ты в порядке? — спросил он. — Я слышал, как ты кричал… — Я кричал? — удивленно переспросил Уилл.       Уилл стоял на месте. Но теперь в игру вступал Барри. Он смотрел на Майка, выглядывая в Уилере что-то знакомое. Он будто чувствовал, что у него что-то такое… Но так или иначе… Из глаз мальчика потекли капельки слёз. — Я больше так не могу, — Уилл обнял себя руками, а Барри продолжал говорить. — Мне до сих кажется, что я там. На той стороне. А еще… Майк, я…       Барри не знал, стоит ли ему говорить об этом. Уилл доверял Майку, так может, и ему тоже стоит довериться? Байерс внутренним голосом подталкивает его сделать первый шаг, мол, Майк поймет… — Со мной произошло ещё кое-что, — говорит Уилл. — Меня стало как будто двое. — В смысле, двое? — Майк подошел ближе и внимательным взглядом уставился на своего друга. — У меня появились чужие воспоминания. И порой мне кажется, что я становлюсь им самим. Знаешь, как это бывает? Ну, как раздвоение личности, но только всё настолько реально, будто в меня, действительно, вселилась ещё одна личность со своим именем, со своей жизнью, характером, привычками и прочим… — Уилл, — Майк взял его за руки. — Кто эта личность?       Немного помолчав, Уилл Байерс всё же ответил. — Барри Аллен, — сказал он, опустив взгляд на держащие его руки.       И эти руки сжали Уилла еще сильнее. Казалось, Майк задрожал, но ведь Уилер на самом деле дрожал. Мальчик поднял взгляд на друга. И Барри снова заметил этот характер. Кажется, он начал понимать. — Барри… — сказал Майк. — Я тоже здесь.       Байерс снова отходит на второй план, позволяя Аллену распоряжаться ситуацией, более того, теперь говорили именно с ним. Майкл стоял перед ним, держа руки Уильяма. — Это я, Оливер, — ответил, наконец, Уилер.       И словно молния его ударила. Молния из Спидфорса. Барри даже не успел понять, когда Майк… Оливер… успел его зажать в своих объятиях. Как он носом уткнулся в его макушку.       И Барри понял, он не один. Более того, с ним он. Оливер Куин поселился в теле Майкла Уилера и точно так же, как и Барри с Уиллом, делил с ним свои и его воспоминания с чувствами. Они нашли друг друга и теперь стоят в обнимку. — Я думал, что потерял тебя, — шепчет Оливер. — И я, — ответил Барри. — И я так думал. — Теперь всё будет хорошо.       И стояли так, обнимаясь, пока не послышались посторонние шаги. — Мальчики, что вы так долго? — к ним пошла миссис Уилер. А потом, заметив картину, Карен озадачилась. — Что это вы делаете?       В игру снова вступили Уилл и Майк, которые отстранились друг от друга. Они посмотрели друг на друга, про себя усмехнувшись. — Уилл себя не очень хорошо почувствовал, — начал Майк. — Я просто его приобнял… — Ох, Уилл, — Карен покачала головой. — С тобой уже всё хорошо? Может, стоит позвонить твоей маме? — Со мной всё хорошо, — Байерс кивнул головой. — Но маме всё равно лучше позвонить. — Хорошо.       Женщина ласково погладила мальчика по голове и, окинув понимающим взглядом своего сына, ушли. Пока ребята шли обратно, Майк спросил: — Думаешь, стоит нашим родителям рассказать? — Нашим? — усмехнулся Уилл. — Ну, так или иначе, теперь это и наша жизнь… Так что… — Ты как хочешь, я пока хочу повременить, — Байерс пожал плечами.       Майк понимающе кивнул, и ребята ушли к остальным, которые, наверняка, их тоже заждались.