Ради её блага

— Бесчувственный, — бросает Цуна сухо, когда первое воздействие пули посмертной воли заставляет её признаться в любви. Скрываемый под полуопущенными ресницами взгляд — застекленело-отрешённый, и сама она будто закрывается в непроницаемом коконе, отгораживаясь не только от стыда и тяготящих эмоций, но и от всего мира. Не принимает боль в себя — отталкивает её, отбрасывает несокрушимой стеной непримирения и не боится, что она вернётся бумеранговым ударом в спину в минуты беззащитной уединённости с собой. Скорее всего, Цуна находит его жестоким и деспотичным. Она не произносит этого вслух, но на протяжении ещё долгого времени глядит волком в его сторону, упрямо сжимая белеющие губы, будто бы и правда верит, что её молчаливый протест может заставить его улететь обратно в Италию. У Реборна есть цель — сделать из хрупкой инфантильной девчонки новую донну Вонгола, и если мир сам не пойдёт за ней, придётся насильно подталкивать его к её ногам. А что до глупых предрассудков… — так даже правильней. Чем быстрее Цуна примет его как киллера и наставника, тем проще будет лепить из неё нового лидера. Только боссом Вонголы девчонке становиться вовсе не хочется. Перенаправить бы всё это ослиное упрямство в старание — и ей бы не было цены. Что ж, работа Реборна никогда не была лёгкой. Слабостей в ней больше, чем качеств, присущих ведущим за собой, но всё это компенсирует пуленепробиваемая выдержка и способность притягивать к себе людей. Именно таким и должно быть Небо Вонголы, олицетворяющее защиту и стойкость. Не ради неё самой — ради семьи, которой она принадлежит, и чья кровь, постепенно пробуждаясь, превращает её в ещё более сильного бойца и защитника идеалов семьи. То, что её жизнь больше ей не принадлежит, Цуна по-прежнему воспринимает скверно, раз за разом отказываясь смиряться с участью босса, даже пройдя множество испытаний и обзаведясь хранителями. Эгоизм из неё приходится вытравливать. Ампутировать, словно поражённую конечность. И всё глубже погружать её в жизнь, которой она не сможет распоряжаться самостоятельно, ведь обязанности, лёгшие на плечи Цуны, стали её судьбой сразу после рождения. Цуна не имеет права отказаться. Стать боссом Вонголы — её предназначение и её рок, которые не переменят упрямые отрицания. Единственное исключение — смерть, и тогда вместе с ней многовековая история семьи, потерявшей кровную наследницу воли Первого, также отправится в могилу. Чем ближе Цуна подходит к цели, поставленной для неё другими, тем тяжелее ей отрицать свою значимость для тех других. И Реборна, что однажды прервал дурными новостями её спокойное, размеренное существования без феерических планов на будущее. По-прежнему вопит о его жестоком к ней отношении, сжимает губы, но не может отрицать, насколько тесно они приросли друг к другу во время его истязающих тренировок по взращиванию в ней идеальной донны Вонгола. Поэтому, когда на кону стоит его жизнь, она также ставит на кон свою и ещё множество других жизней своих товарищей, чтобы избавить его от проклятия. — Бесчувственный, — шепчет Цуна со слезами на глазах, упираясь крепко стиснутыми кулаками в его грудь, когда он отвечает ей отказом на признание в любви. Они не могут стать ближе друг другу, чем уже есть, пройдя сквозь множество испытаний, но не должны перешагивать черту отношений наставника и ученицы. Реборн — её репетитор, тень, что приходит на помощь в минуты опасности, и мужчина, множество раз сломавший ей крылья. Этот последний — ради её собственного блага, потому что он киллер на службе семьи Вонгола, и его жизнь точно также не принадлежит ему самому. Цуна сильная и непременно справится с юношеским максимализмом, помноженным на стокгольмский синдром, перепутанный с природным влечением. Что ж, работа Реборна никогда не была лёгкой.