Освободи меня, мой Ангел

- Ты - ангел, - первое, что сказал Гавриилу его новый пациент. Локи, как он просил себя называть, смотрел на него глазами полными какого-то восхищения и одновременно - страха. Нет, не на него. За него. Гейб обернулся дабы проверить - стоит ли кто за ним. Но коридор был пустой, только в самом его конце стояла медсестра с бумагами. - Я вижу твои крылья за спиной,- объяснил черноволосый. Гавриил повернулся обратно к пациенту и встретился с усталыми зелеными глазами. Он - профессионал. Он видел сотни таких же усталых глаз. Так почему он чувствует, будто в его груди все похолодело от этих. - Я так надеюсь, что однажды в эти двери войдет ангел смерти,- "Локи" перевел взгляд на белую стену. Его бледные пальцы сжали белые штаны. - Но нет. Ты не похож на ангела смерти. У них нет таких ярких золотых крыльев. Гавриил, не произнося ни слова, подошел и присел около "Локи". Те, кто раньше работали с ним, говорили, что он необычайно спокоен, у него не бывает приступов внезапного гнева, он никогда не пытался сбежать или напасть на врача. Так что бояться было нечего. Но мужчина как смотрел на стену, так и продолжал на нее пялиться. - Как ты думаешь, может не ангел смерти - убить? - тихо спросил Локи. - В Библии они не один раз убивали,- ответил Гейб. - Во имя Бога. "Локи" наконец-то опять посмотрел на него. Он прикусил губу и прищурил глаза. - А ты бы - убил? - Я не ангел,- покачал головой Гавриил. Он вытащил папку с бумагами .- И так, Том... - Я - Локи,- как-то бесцветно поправил его мужчина. Это был не первый раз. И не только с врачами. Доказывать всем свою правду - невозможно. Сил не хватит.- Давайте все сразу поставим на свои места. Локи. Не Том. Я не знаю, почему вы думаете, что я - Том. Не знаю, почему вы держите меня здесь. Да и уже все равно. Вы же все равно не выпустите меня. Даже если я начну откликаться на это имя. - Ты здесь, потому что тебе нужна помощь,- в который раз в своей жизни говорит Гейб. Однако этот раз был какой-то странный. Обычно люди кричали, вырывались и просили выпустить. Но То... "Локи" был слишком спокойным. Это ставило в тупик. Это интересовало. Это притягивало. Если обычно нужно было выдавливать из пациентов слова, то Локи говорил сам. Он говорил о том, что происходило с ним до этого места. О месте, где жил до всего этого. О, о Асгарде он мог говорить часами, рассказывая обо всем. От архитектуры и одежды до его любимой книги в огромной королевской библиотеке. О своем придурке брате. Его невозможно было не слушать. И Гавриил слушал. Каждое слово. Все это ощущалось как интересная сказка на ночь. Как легенды, в которые он верил в детстве. Профессионал в нем ужасно буйствовал. Он - врач в этом заведении. Он должен помогать всем, не выделяя никого. Но Локи... Было в нем что-то, что заставляло слушать его речи часами, забывая о других пациентах. И от части его хотелось самого Гейба замотать в смирительную рубашку и написать в документах "Одержимость". - Ангел, почему ты здесь? Ты не должен быть в столь отвратительном месте. Тебе место на сцене. Ангел. Он продолжал так называть Гавриила, несмотря на все возражения врача. Вскоре Гейб смирился с этим и не поправлял Локи, когда тот его называл Ангелом. Чем вызывал у пациента искрению улыбку счастья. Он ловил себя на том, что ему нравится эта улыбка. Что зависает на зеленых глазах, которые теперь сияют. Что ему хочется помочь подняться Локи и вывести из этой комнаты. Из больницы. Посадить в машину и просто увести отсюда, чтобы он никогда больше не видел белых стен. И с каждым днем, с каждой секундой, с каждым словом Локи - желание росло. Гавриил сидел спиной к зеркалу, пытаясь рассмотреть то место, где обычно изображали крылья у ангелов. Надавливал пальцами, проводил ладонями. Не понимал, почему из ребер у него не растут крылья. Ведь Локи говорил, что он - ангел. Он говорил, что видит его сияющее крылья. Так почему Гейб сам их не видит? Ведь Локи говорил. Говорил же. - Ты ошибся,- тихо сказал Гавриил, держа в руке шприц с смертельной дозой снотворного.- Я все-таки ангел смерти. В эту ночь Хела приняла еще одну душу в свое царство. - Он был богом застрявшим на земле, в цепях из успокоительного и смирительной рубашки,- говорил Гейб, сидящему перед ним врачу. Такому, таким раньше был он сам. Руки затекли от рубахи. Спина болела от долго нахождения в одной позиции. "Как же ты это терпел, мой Бог?".- Я был его ангелом, что освободил его.