Ты прекрасна, когда веришь

      Молитвы, сгорающие на твоих губах, эхом отдаются в моей голове.       Ты прекрасна, когда веришь.       Когда ты окунаешься в бездну страданий и печали, когда тебя поглощает омут боли, ты начинаешь верить и отчаянно молиться кому-то, кого люди именуют Богом и считают, что он находится где-то за облаками.       В такие моменты ты по-настоящему прекрасна.       Сидя на коленях пред распятым Христом, сжимая свои ладони в молитвенный жест, ты начинаешь верить. Твои губы едва шевелятся, но я клянусь, что так чётко, так громко слышу твой горящий шёпот святых стихов, срывающийся с твоих уст.       Я смотрю на эти тонкие, блестящие губы и думаю, что когда я целую тебя в них, то чувствую металлический привкус крови. Потому что ты всегда любила кусать свои губы. И даже сейчас, в секунды своего отчаяния, ты, задыхаясь от тяжести святых слов, которые жгут твоё горло, останавливаешься всего на миг, чтобы в очередной раз до крови прикусить губу, прикрывая глаза, в уголках которых уже блестят хрустальные слёзы.       Я тихо, почти незаметно, стою рядом и наблюдаю. Твоё лицо искажено в боли и слепой надежде. Ты с такой горькой наивностью веришь в то, что твои проблемы решит Кто-то Свыше.       Ты запрокидываешь голову назад и вдруг замолкаешь. Твои глаза закрыты, а на лице твоём внезапно появляется спокойствие; горе, которое так рвало твоё сердце, словно растворилось в волнах умиротворения.       Но когда по щекам твоим начинает скатываться слеза, за ней другая, а потом ещё и ещё, и ты начинаешь беззвучно плакать, убивая рвущие грудную клетку всхлипы и вскрики где-то внутри себя, я понимаю: горе продолжает терзать тебя.       Ты чуть приоткрываешь рот, чтобы снова начать молиться, но я не выдерживаю и, подбегая к тебе (а вместе с этим стуком каблуков разрывая тишь Церкви), крепко обнимаю.       Не одной тебе больно, милая.       Я не понимаю, почему ты не обращаешься ко мне, когда тебе плохо, а идёшь в Церковь и начинаешь верить, обращаясь к кому-то, кто находится где-то за пределами твоего разума.       Ты, несомненно, прекрасна во время чтения молитв, но, когда я смотрю на тебя в такие моменты, я словно сгораю изнутри, мне словно кто-то ломает все кости, а слёзы нещадно душат глотку.       Ты прикрылась мантией иллюзии того, что молитвы помогают тебе, и твоя боль притупляется, тебе становится легче благодаря слепой вере.       А мне всё т я ж е л е е.       Потому что я решительно не понимаю, почему, когда я хочу помочь, ты отталкиваешь меня, уже заранее вообразив, будто бы я ничего не смогу сделать?       Почему ты идёшь в объятья чего-то невиданного вместо того, чтобы идти в… мои объятья?