Goodbye My Clara.

– Ты опять забыл, что значит быть Доктором? – Двенадцатый ещё не поднял взгляд, но точно знал, кому принадлежит этот голос. – Что, даже не посмотришь на меня, серьёзно? Он выдохнул сквозь сжатые зубы, разглядывая грязное месиво из травы, земли, крови и пороха под ногами. Следы войны отпечатались на почве, глубоко въелись в неё, словно не желая покидать ее вовсе. Смотреть на это было противно, но Повелитель Времени не пошевелился, прослеживая глазами тонкую красную дорожку, пропитавшую собой грунт. Доктор ненавидел войну обоими сердцами, ненавидел её последствия, ненавидел победителей и проигравших, ненавидел потери, которые война приносила. Но было и то, что он любил в ней – окончание. Нет более крепкого мира, чем мир, построенный на ужасах войны. – Доктор? Враждующие стороны уже давно распевали глупые рождественские песни и обнимались, но эта война ещё никуда не делась. Завтра она начнётся снова, люди забудут о своём перемирии и будут убивать друг друга опять, опять и опять. Никто из них, втыкая штык в чужое живое тело, не вспомнит, как братался с этим человеком и делился с ним мечтами и привязанностями, на одну довольно долгую и праздничную ночь. О, такое поведение всегда забавляло Двенадцатого. Его раса помнила о каждом кровопролитии, делала из них выводы и никогда не повторяла предыдущих ошибок. Но люди… люди наступали на одни и те же грабли бесчисленное количество раз, так ничему и не научившись, чтобы затем, через пару десятков лет, повторить всё снова. – Ты боишься меня? Только не говори, что не видишь меня, потому что… – Я вижу, – произнёс Доктор, слова дались ему с трудом, но самым трудным оказалось посмотреть на девушку, разговаривающую с ним, – я вижу тебя… Клара Освальд. Её имя слетело с губ непривычным звучанием, он так долго не произносил его вслух. На мгновение Доктор испугался, что произнёс неправильно. Возможно, её звали совсем не так, возможно… Она улыбнулась, едва заметно кивнув головой, отчего длинные – вероятно, отросшие – волосы упали ей на глаза. Клара по-детски сморщила лицо и попыталась сдуть непослушную прядь в сторону. Некоторое время Двенадцатый наблюдал за противостоянием брюнетки и её собственных волос, из которого волосы собирались выйти победителями. – Не поможешь? Пришелец промолчал, если ранее он не смел взглянуть на британку, теперь едва ли не прожигал взглядом в ней дыру. Грозные, сердитые брови сошлись воедино, пока Доктор раздумывал над своими следующими действиями, тщательно выстраивая в голове самый приемлемый сценарий. Приняв окончательное решение, инопланетянин сделал шаг вперёд и коснулся непослушной пряди. И он, и Клара мгновенно замерли, смотря друг на друга сквозь волосы Освальд. Наконец, спустя растянувшееся мгновение, мужчина подцепил пальцами прядку и заправил её за ухо Клары. – Я вижу тебя, – повторил он, голос предательски дрогнул, а сам Двенадцатый растерянно уставился на руку, которую поднял, чтобы поправить волосы девушки. – Я реальна, – пальцы Клары опустились на открытую ладонь Повелителя, – ты не спишь. Она словно знала, о чём он думает, предугадывала его мысли ещё до того, как они появлялись. – Всё в порядке, Доктор. – Нет, – ответил он, и слегка ухмыльнулся то ли себе, то ли Кларе. – Я умираю. Мы умираем. А ты часть моего разума, та самая, которая боится смерти и пытается изменить моё решение. Рука галлифрейца медленно и безвольно опустилась вдоль тела. Коснувшись чужих волос и пальцев, он почувствовал материальность, но это не могло обмануть. Она не была его Кларой, настоящей Кларой, по крайней мере. – Ты лишь… – Образ в твоей памяти, – подсказала британка. – Такая, какой ты её запомнил. Доброй, храброй, безрассудной. – Опрометчивой, – подхватил Доктор. – Неосторожной, – добавила Клара. – Сумасшедшей. – Глупой. – Нет, – не согласился инопланетянин. – Ты не глупая. Ты… отчаянная. – Это ведь то же самое, ты знаешь об этом? – девушка улыбнулась, и Доктор улыбнулся вслед за ней. – Ну и что ты тут делаешь, по-твоему? – Собираюсь умирать, – выдохнул Повелитель. Наверное, он ожидал какого-то всплеска эмоций, крика, слёз или даже ударов по лицу, если его разум решит пойти таким путём, но ничего не произошло. Клара коротко вздохнула и сделала несколько шагов навстречу, чтобы затем развернуться и оказаться плечом к плечу с мужчиной. Теперь они оба смотрели на испещрённое окопами поле, на котором незнакомые им люди рассказывали друг другу какие-то весёлые и не очень истории. – Война продолжится завтра, – сказал Доктор, как ни как он тоже мог предугадывать чужие мысли. – Да, – обманчиво спокойно согласилась британка, и он поймал себя на том, что вслушивается в её слова, старается запомнить их, – но сегодня она закончилась. Пусть на один день, пусть лишь до рассвета, сегодня войны не будет. – Люди просто глуп… – И поэтому им нужен тот, кто поведёт их за собой. Тот, кто научит их любить друг друга вне зависимости от пола, ориентации, религии, идеологии и вида. Им нужен тот, кто поверит в них так, как я верила в тебя, понимаешь? – Но я позволил тебе умереть, – возразил Двенадцатый. Его воспоминания, тщательно сдерживаемые нейроблокатором, вернулись, скорее всего, регенерация восстанавливала повреждённые участки памяти тупо из-за исцеляющего фактора. Но приятно было подумать, что это всё-таки заслуга самого Повелителя. – Ты верила в меня, а я предал тебя. – Неправда, – Клара повернулась к инопланетянину. – Ладно, на самом деле это действительно так, но тут нет повода расстраиваться. Я сама сделала этот выбор, Доктор, если кого и винить за мою смерть, так только меня. – Ты говоришь то, что я хочу услышать. Девушка невесело рассмеялась. – Не заставляй меня ударить тебя, чтобы ты, наконец, поверил в мою реальность. Они замолчали, глядя друг на друга. Глаза Доктора ярко сверкали в свете заходящего солнца, а он видел, как последние лучи уползающего за горизонт светила мягко обнимают британку, создавая вокруг неё светящуюся ауру. Пришелец не помнил сколько уже лет прошло с того момента, когда он видел её живой в последний раз, но точно знал: она не изменилась ни на секунду, ну, если только волосы длиннее стали. – Ты помнишь, что я сказала тебе в монастыре? – спросила брюнетка, мужчина кивнул. – Я попросила тебя быть таким же добрым и бескорыстным. И защищать людей, потому что сами о себе они не позаботятся. А ещё я сказала, что не так уж и важно, как ты выглядишь: стариком или мальчишкой с галстуком-бабочкой на тощей шее. Ты всегда останешься Доктором, какую бы внешность и время ты не выбрал. Он сломался первым, быстро двигаясь вперёд и обхватывая руками не сопротивляющуюся Клару. Похоже, она не удивилась такому порыву, а лишь тихо рассмеялась, обнимая Повелителя в ответ. Её волосы пахли звёздами, как и всегда. Доктор закрыл глаза, теснее стискивая объятия, он буквально чувствовал, как его руки дрожат, даже прижатые к тёплому податливому телу. Пальцы Клары пробежались по разорванной материи сюртука и утонули в кудрях мужчины, девушка сильнее притянула его голову к своему плечу, заставляя опуститься на него подбородком. – Ты нужна мне, – прошептал Доктор, он не надеялся, что она его услышит, говорил сам для себя. – А ты всегда будешь нужен Вселенной, – ответила Клара. – Просто... не забывай обо мне снова, это оскорбляет. – Никогда больше, – пообещал он. – Хорошо, – она аккуратно отодвинулась от Повелителя, из его груди донёсся едва слышный протестующий стон, однако он понимал: они слишком задержались. Доктор ощущал, как артронная энергия проскальзывает в клетки его организма, заставляя ткани обновляться, но он не препятствовал этому процессу, уже нет. – Пожалуй, теперь мне стоит уйти. Инопланетянин позволил ей отпустить себя, а затем наклонил голову по её настоянию и почувствовал, как тёплые губы прижимаются к его лбу, оставляя на нём длительный поцелуй. Когда Клара перестала удерживать голову галлифрейца и отстранилась, след от её губ словно горел на его коже, отпечатавшись там обжигающим клеймом. – Помни: будь Доктором. Едва она сделала шаг назад, окончательно разрывая телесный контакт между ними, как Двенадцатому пришлось собрать всю оставшуюся волю, чтобы не броситься за ней. Его ногти впились в поверхность ладоней так сильно, что были готовы прорвать тонкую сухую кожу. Он смотрел, как Клара уходит в закатное солнце, и не мог поверить в происходящее. Даже когда глаза начали слезиться, он не отвернулся, пытаясь проводить уходящую фигурку как можно дальше. И всё-таки, перед самым исчезновением, Доктор позвал её по имени, чтобы сказать что-то очень важное в последний раз. – Клара! Клара, я… – Знаю, – услышал он ещё до того, как закончил, оборванный на полуслове. – Я тоже. С Рождеством, Доктор. – С Рождеством, Клара Освальд. Она ушла, растворилась в лучах солнца, хоть Повелитель и догадывался, что это его сознание создало такой способ ухода. Накопившаяся энергия вырывалась пучками света из рук мужчины, ему пришлось поспешить в ТАРДИС, чтобы не регенерировать прямо там, на поле боя, среди незнакомых, но дружелюбных людей. Прежде, чем пришелец успел захлопнуть дверь синей будки за собой, он услышал очень далёкий и слишком знакомый звук «вууу-вууу», означавший отбытие неземной технологии, но его корабль и не подумал сдвигаться с места. Чуть заметно Доктор улыбнулся. – Итак, – обратился он к себе, как только ТАРДИС исчезла с военной территории, зависнув где-то в космосе. – Вот и она, старая и глупая Вселенная. Чем больше её спасаешь, тем больше у неё появляется проблем. Но тебя не должно испугать это, потому что ты будешь следующим Доктором! Но помни самое главное: прежде всего, ты должна быть доброй. Повелитель Времени остановился рядом с консолью, сомнения больше не терзали его. – Доктор... я отпускаю тебя. Сдерживать энергию уже не требовалось, и она сама начала бесконтрольно вырываться, едва последние слова прозвучали в тишине космического корабля. Из тела галлифрейца заструился мощный обжигающий свет, ударившийся в стены управляющей кабины, разрушая элементы интерьера. Это длилось достаточно долго, Двенадцатый не закрывал глаза, хоть и был ослеплён яркими всплесками вокруг себя. Его лицо, глаза, пальцы, волосы, почки и всё остальное менялись, предвещая появление обновлённого Доктора. Доктора, который изменит всё. Последнее, что довелось почувствовать Двенадцатому – как с его новых тонких пальцев соскользнуло кольцо.

Пожалуйста, будь доброй.