Рождественский "подарок"

Малышка заснула прямо на руках Эммы. Наверняка, сказалось такое резкое магическое превращение, да и сам возраст девочки. Эмма осторожно положила Реджину на её собственную кровать, укрывая мягким голубым одеяльцем. Сейчас Джина выглядела абсолютно безмятежно, спокойно и умиротворённо. Её ресницы немного подрагивали в такт дыханию, а короткие волосы раскидались по подушке. Эмма осторожно вышла из комнаты, тихо прикрывая дверь, и спустилась вниз. Несомненно, особняк нужно было привести в порядок, но на пути у Свон было две проблемы. Первая — как это быстро сделать без помощи магии и вторая — стоит ли это вообще делать? В смысле, может, где-то тут кроется ответ на вопрос — отчего мэр Миллс стала маленьким ребёнком? Решив начать с обследования кабинета, Эмма по очереди открывала чёрные ящички, осматривала саму комнату, пока её взгляд не зацепился за, казалось бы, вполне обычную вещь. Перевёрнутая фотография лежала под стулом Миллс. Отчего-то дрожащими руками Эмма перевернула её. На снимке была запечатлена сама Свон и Генри, о чём-то мило беседующие. Это явно было года два назад, тогда, когда Эмма впервые приехала в Сторибрук. Фотография была немного мокрой и помятой. И это явно не из-за того, что кто-то нечаянно пролил стакан воды. Реджина плакала? Почему? Стараясь найти ответы на вопросы, Эмма только сильнее во всём запуталась. В конце концов, не так уж и важно, особенно сейчас, как и почему Джина стала маленькой. Намного важнее позаботится о ней самой, о её чувствах и переживаниях. Намного лучше — устроить малышке самое настоящее Рождество, которое она всегда заслуживала. Дать ей почувствовать сам праздник. Не зря же Реджина до сих пор не украсила свой дом, в то время как у почти всех горожан в их квартирах стояли уютные ели, висели разноцветные фонарики и мишура. Эмма быстро набрала номер сына, дожидаясь ответа. — Ма, привет. Ты не знаешь, что с мамой? Она не отвечает на звонки, я уже переживаю, — взволнованно произнёс подросток. — С ней всё в порядке, пацан, я уверена. Но у меня есть очень важное дело к тебе. Бери с собой Дэвида и Мэри-Маргарет и завтра же с утра отправляйтесь в магазины. Купите всяких рождественских украшений, различных подарков. И передай родителям, что я сегодня задержусь на работе, хорошо? — Окей, мам. Люблю тебя, — отозвался Миллс. — И я тебя, Генри, — выдохнула Эмма, сбросив звонок. В доме было тихо. Подозрительно тихо, как показалось Эмме. Она решила проверить, всё ли в порядке и поднялась наверх, слегка приоткрывая дверь в полумраке комнаты. Очертания маленького тельца прослеживалось на кровати, и Эмма облегчённо выдохнула. Не имея возможности бороться с нахлынувшим желанием взглянуть на Джину, она подошла на цыпочках ближе, поднимая одеяло. — Реджина! — крикнула она, потому что ребёнка не было в постели. Свон быстро спустилась вниз, заглядывая в каждую комнату, за каждый угол. Малышка обнаружилась на кухне, около коробки с конфетами. Жадно поглощая одну из сладостей в розовой обёртке, она испуганно посмотрела на Эмму, когда та буквально влетела в помещение. — И как это называется? — уперев руки в бока, поинтересовалась Свон, осматривая другие обёртки, валявшиеся на полу. — Я проголодалась, — быстро нашлась, что ответить Реджина. — И нельзя было позвать меня, чтобы я тебя покормила? — хмыкнула Свон. Нет, она не могла долго сердиться на неё. — Я думала, ты спишь. Не хотела тебя будить, — пожала плечами девочка. — Вот врунишка, а! Свон подскочила к ребёнку, подхватывая девочку на руки и принимаясь нещадно щекотать. Реджина визжала от смеха, брыкалась и даже пару раз ускользнула от Эммы, но была вновь поймана в кольцо крепких рук. Наконец, когда они обе почувствовали усталость, Эмма посадили ребёнка на кухонный стул. Свон быстренько нашла в интернете простенький рецепт блинов, и, несмотря на свои «выдающиеся» кулинарные способности, решила приготовить их, не спалив кухню Реджины. В конце концов, не морить же ребёнка голодом и не пичкать его пиццей? — Эмма… — протянула Джина, задумчиво рассматривая белую узорчатую скатерть. — М? — отозвалась Свон, сосредоточенная на готовке. — Знаешь, может, ты и хочешь вернуть меня взрослую, но я так поняла, у нас были не самые лучшие отношения. И я не понимаю, почему. Ты очень добрая, весёлая и красивая. Я так хочу провести Рождество с тобой. Эмма была до глубины души тронута словами не по годам развитого ребёнка. Смахнув непрошеные слёзы, она подошла к малышке, целуя её в лоб и ласково обнимая. — Ты проведёшь, Джина, — круговыми движениями поглаживая спину девочки, произнесла Эмма. — Обещаешь? — искренне спросила Миллс. — Обещаю. — Но как ты можешь это обещать, если у тебя сейчас сгорит кухня? — засмеялась малышка, а Эмма тут же вернулась к плите, убавляя газ. Рождество обещало быть настоящим и полным чудес.