Рождественский "подарок"

— Давай, чисть зубы, и спать, — как можно строже проинструктировала Эмма. — И так уже поздно. За ужином Реджина с удовольствием съела два больших блина с мёдом и сказала, что ей очень понравилось. А уж если самой бывшей злой королеве творения Эммы Свон пришлись по вкусу — то это был определённый успех. Затем вместе с малышкой Эмма начала прибирать квартиру. Джина в основном инструктировала, а также часто использовала магию, несмотря на недовольства шерифа. Хоть что-то не менялось ни в каком возрасте. — Я всё! Реджина вышла из ванной комнаты в серой пижаме с машинками, которую Эмма нашла в старых вещах Генри. И, опуская тот факт, что вещь была слегка великовата девочке, она выглядела очень мило. В любом возрасте, в чём угодно. — Отлично, пойдём наверх, — поджав губы, предложила Эмма и двинулась следом за юрким ребёнком. — Джина, ты же знаешь, что такое Рождество, верно? — Ну, это семейный праздник, где много подарков и чудес, — предположила Миллс. — Всё верно. А что бы ты хотела получить на Рождество, малышка? — ласково спросила Эмма, убирая выбившийся чёрный локон за ухо и помогая девочке взобраться на кровать. — Я? — озадаченно переспросила Реджина, смотря своими большими карими глазами прямо на Эмму. — Я не знаю. — Может, какую игрушку? — предложила Эмма. — Одежду? Какие-нибудь сладости? — Нет, — отрицательно качнула головой Миллс. — Можно я подумаю и скажу позже? — тихо попросила она. — Конечно, — мягко ответила Свон. — А что бы ты хотела на Рождество, Эмма? — прошептала Миллс, немного прикрывая глаза, и Эмма поспешила выключить свет и заменить его на ночник, лёгким свечением рассеявшийся по комнате. — Я… — Эмма не знала. На самом деле не знала. В приёмных семьях никто и никогда не интересовался этим. Да и зачем? Если везло, приёмные родители покупали однотипные вещи каждому ребёнку, и это уже было хорошим знаком. Если нет, то Рождество вообще могло оказаться чуть ли не самым худшим днём в году. Но теперь у Эммы есть настоящая семья. Сын, родители, весь Сторибрук и… Реджина. Есть те, кому не плевать на неё, кто выражает искреннее беспокойство, и кто по-настоящему её любит. Как и она их. Но никто ещё не поинтересовался у шерифа, чего же она хочет на Рождество. Наверняка, в мыслях Генри давно поселилась масштабная идея подарка, и он благополучно исполнял её. Мэри-Маргарет же, по предложениям Эммы, вручит своей дочери что-нибудь красивое, милое, но со своим изыском, Дэвид что-нибудь полезное и нужное, Руби — какую-нибудь вещь-шутку. Свон и не думала, что Реджина её об этом спросит. Но, учитывая произошедшее, за последние несколько часов они с малышкой стали намного ближе друг другу, чем за всё остальное время. И девочка искренне интересовалась заданным вопросом. А чего Эмма собственно хотела? Всю свою жизнь она мечтала обрести семью. Она обрела. Значит ли это, что её главное желание уже исполнилось? — Знаешь, Джина, самый главный подарок — это счастливые, близкие тебе люди. Я хочу, чтобы вся моя семья, включая тебя, была счастлива. — Я тоже часть твоей семьи? — улыбнулась девочка, на что Эмма согласно кивнула. — Тогда я тоже хочу, чтобы моя семья была счастлива. Особенно ты, Эмма. — Спокойной ночи, Джина, — произнесла Эмма, тихонько целуя девочку в лоб. — Спокойной ночи, Эмма, — зевнув, сонно пробормотала малышка. Выключив ночник, Эмма вновь осторожно вышла из комнаты, спускаясь вниз. Всё это, воцарившееся между ней и злой королевой в роли ребёнка казалось таким естественным и правильным. Откровенные разговоры, пожелания, объятия. У Эммы никогда не было подобного с Реджиной. Та всегда держалась холодно и отстраненно. Но, может, Голд был прав? Может, маленькая Реджина говорит всё то, о чём думала взрослая, будучи полностью откровенной? Могла ли мадам мэр когда-нибудь назвать Эмму своей семьёй? Может, ведь Джина смогла. Эмма поудобнее устроилась на диване и включила телевизор. Завтрашний день обещал быть насыщенным.