***
Не Кара Дэнверс входит в офис Лены за десять минут до полуночи во вторник, скорее самозванка с её лицом. Лена замечает это сразу. Она держит себя по-другому: прямо и уверенно, это не напускная застенчивость, которую она носит, играя роль Кары Дэнверс, но самоуверенность, которая, знает Лена, присуща лишь Супергёрл. — Кара? — Удивленная улыбка появляется на её лице. — Уже поздно. Что ты тут делаешь? Алые губы Кары изгибаются в мрачной ухмылке. На ней каблуки, замечает Лена, делающие их разницу в росте ещё более очевидной. Кара возвышается. Она возвышается и ухмыляется губами цвета вишневого сока, и она делает шаг вперёд. — Что ты здесь делаешь, Лена? — голос Кары звучит по-другому, вызывающе. Её глаза хитро смотрят из темноты офиса, голубые, в тенях они выглядят почти чёрными. Засмеявшись, Лена пытается заглушить чувство того, что что-то не так. — Это мой офис. — Она осторожно обходит стол, чтобы встать лицом к лицу с Карой. Скрестив руки, она приподнимает подбородок. — Я работаю. Кара играется со своими волосами, накручивая их на палец. Они распущенны. Она никогда их не распускает. Наклонившись вперёд, она говорит низким голосом: — Ты всегда работаешь, — Лена чувствует её горячее дыхание у себя на лице. — Работаешь. Работаешь. Работаешь. Отступив назад, Кара смеётся, её смех звучит почти маниакально, словно создающий атмосферу саундтрек фильма ужасов, играющий на заднем плане. — Но для чего ты работаешь, Лена? Телефон Лены вибрирует в её кармане, и она тянется за ним, но Кара оказывается быстрее. Она нежно обхватывает руку Лены и подходит так близко, что воздух между ними вибрирует. — Ответь на мой вопрос. — Тихие слова произнесены так близко к шее Лены, что девушка дрожит. Она думает о крови, текущей у неё под кожей, бегущей по её венам словно жидкое золото. О том, как она пятнает бледную кожу и дорогую одежду. — Я работаю для… — Кара отвлекает, пробегаясь своей рукой верх по руке Лены, посылая волны жара по её телу и, внезапно, она не может вспомнить даже собственное имя. — Да? — Шаловливо ухмыляясь, Кара убирает волосы с шеи Лены, попутно проводя кончиками пальцев по нежной коже. — Я работаю для, — дрожа, Лена делает вдох, — я работаю для того, чтобы искупить имя своей семьи. Для того, чтобы проявить себя. Мимолётно Кара скользит губами по шее Лены. — Ты любишь свою семью? — Я, — Лена останавливается и слегка отталкивает Кару. — Кара, что ты делаешь? Кара моргает, её длинные ресницы отбрасывают тени на её скулы, пока она сладко улыбается. — Я беру интервью. Взяв руку Лены, она вновь подходит ближе. Лена неровно выдыхает. — Мы же друзья. Её сердце бешено колотится в груди. Это то, что она хочет, о чём мечтает последние месяцы. Кара в её руках, мягкая, но сильная. Она видит то, как её руки пробираются под юбку и под блузку, оставляя красные царапины на нежной смуглой коже. Ей снятся сны, в которых она ломает девушку из стали. Но сейчас с ней что-то не так. Что-то, что заставляет Лену отступить. Смех отражается от стен комнаты и Кара шепчет в шею Лены, с каждым слогом касаясь её губами и крепко схватив её за талию. — Я думаю мы обе знаем, что это не совсем правда.***
— Ты любишь свою семью? — Слова растворяются в офисе Лены. Кара сидит на столе брюнетки, а на её алых губах вновь сияет улыбка. — Ну и почему мы вернулись к этому, Кара? — Лена вздыхает. Она не хочет говорить об этом. Никогда не хотела. Она всегда стояла позади Лекса, неважно, был он знаменит или печально известен, его тень всегда была достаточно большой для того, чтобы полностью поглотить Лену. Его глаза были такими же, как и её, это то, что она помнит сейчас, холодный зелёный взгляд и мягкие кудрявые волосы. Они были одинаковы. И это ужасает. — Потому что я хочу знать, для чего ты так усердно работаешь. — Кара покачивает ногами и дуется на Лену. — Я хочу знать правду. — Правда в том, — вздыхает Лена, — что я любила их. — Лгунья! — голос Кары острый и злой, её глаза горят так, словно она использует лазерное зрение. — Ты ненавидела их. Тишина наступает неожиданно быстро, словно всепоглощающая тьма. Лена прерывает её, едва дыша. — Я думаю, тебе стоит уйти. — Стоя прямо, она чувствует, как её сердце колотится в груди. Она понятия не имеет, кто сидит на её столе, но это точно не Кара. И даже следов от помады на её шее недостаточно для того, чтобы Лена позволила ей остаться. Ничего недостаточно для того, чтобы позволить ей узнать правду. Правду, которую Лена не может озвучить. О которой не может думать. — Они использовали тебя, — выплёвывает Кара. — Все используют тебя, Лена! Блять, да сделай уже хоть что-нибудь для себя, хотя бы раз. Лена замирает. Трясущимися руками она тянется к узлу на затылке. Её волосы после долгого рабочего дна спадают на плечи завитками. — Чего ты хочешь? — Она спокойна, словно замёрзшее озеро, лёд, осевший на мягкой утренней траве, делающий её твердой и острой. — Я хочу, — Кара снова хватает руку Лены, притягивая её так близко, что она стоит между ног Кары в сантиметрах от её лица, — чтобы ты сказала мне то, что так отчаянно желаешь сказать. — Я… — Лена обхватывает Кару руками и притягивает её ближе. Во имя бога, она Лютор, она не позволит Каре Дэнверс запугать её. Сузив глаза, Лена улыбается. — Мне нечего сказать. — Даже о том, что я Супергёрл? — Кара обхватывает ногами талию Лены. Лена ловит ртом воздух. — Ох, да ладно, — смеётся Кара. — Не притворяйся, что не знала. Я видела, как ты смотрела на меня. — И как же? Кара шепчет в ухо Лены. — Будто ты хотела трахнуть меня. Лена задыхается. — Что? — Ты всё ещё хочешь. — Кара указывает на их положение, на крепкую хватку Лены на заднице Кары, на то, как близко она притягивает Кару к себе, на бёдра, упёртые в стол и на идеально выгнутую спину. — Очевидно. Лена отпускает её, признавая поражение. — Кара, я не собиралась ничего говорить, прости меня, если ты- — А-а, — Кара помещает палец на губы Лены. — Я хочу того же. Не найдя слов, Лена кивает. Она решает клюнуть на приманку Кары. — Почему ты думаешь, что я ненавидела свою семью? — Потому что ты никогда не была для них личностью, — пожимает плечами Кара, вновь притягивая Лену ближе. — Для Лиллиан ты была очередным благотворительным делом в её копилке, прежде чем она пошла по накатанной, как и вся твоя семья. — Лена отходит от Кары, полыхая от злости, но Кара, видимо, не замечает этого. — Ты ничего не значила для Лекса. Просто испытание, устроенное Лиллиан, чтобы проверить способен ли мальчик на любовь. Ответ, конечно же, нет. Ты была его очередным глупым маленьким экспериментом. Научным проектом, заброшенным в последнюю минуту. Лена задыхается, её ногти впиваются в кожу ладоней из-за сильно сжатых кулаков. — И Лайонел? — О, ну это очевидно, — Кара ухмыляется, — ты была его самой большой ошибкой. Лена срывается. — Кара, которую я знаю, не сказала бы ничего такого! — О, Лена, — Кара спрыгивает со стола, — я Кара. Признаю, несколько… — она взмахивает рукой, — изменённая. Но всё ещё она. У меня её мысли, её надежды, её мечты. Ты знаешь, она думает, что влюблена в тебя. — Не тебе об этом рассказывать, — выплёвывает Лена. — Ты всё ещё не понимаешь, — Кара взлетает, её ноги несколько комично болтаются в воздухе. — Я и есть Кара. И я знаю всё о тебе, Лена. Ты боишься той, в которую ты можешь превратиться, потому что твоя семья — просто рассадник безумцев, и ты чувствуешь это безумие внутри. Лена втягивает воздух. — Могу поспорить, ты чувствуешь это сейчас, — Кара ухмыляется. — Это раздражение прямо под кожей, эту злость, эту боль. Бедная маленькая Лена, никого из твоих любимых нет в живых. Ты так усердно работаешь, и для чего? Всё это приведёт к тому, что ты закончишь как мученица! Умрёшь за наследие, которое ты даже не построила. — Я разорву цикл, — упрямо говорит Лена, её глаза горят, а пальцы подрагивают. Она думает о крови, курсирующей по голове Кары. Она думает о хрупкости кожи, о том, как легко её разорвать. Почти как бумагу. — Я вижу тебя, Лена Лютор. — Кара опускается на пол. — То, что тебе дано, твоя семья, это не проклятье, — говорит она приглушённым голосом, её глаза светятся маниакальным возбуждением. — Это возможность. — Что ты имеешь в виду? Вздыхая, Кара постукивает ногой. — Ты умна, Лена. Супер умна, — она улыбается собственной шутке. — Ты и я. Ум и сила. Разве делая то, что правильно, ты получила в ответ что-то кроме боли и страданий? Твой брат за решёткой, отец мёртв, а мать абсолютная стерва, и все, кого ты любишь, рано или поздно умирают, — в это раз её смех звучит почти грустно. — Может ты и выглядишь цельной, но такие люди обычно самые разбитые. Чёрт, да я Супергёрл, и я не думаю, что когда-либо смогу снова стать счастливой. — Кара, — шепчет Лена, — расскажи мне об этом. Кара хмурится, между её бровей появляется морщинка, а глаза затуманиваются. — Ты и я. Мы последние представители наших семей. Всё, что нам осталось — это сражаться. — Кара, — снова шепчет Лена, но в этот раз она обхватывает лицо Кары, притягивая их тела друг к другу. — Мы есть друг у друга. Кара смотрит прямо на Лену, её глаза сияют ярче, чем когда-либо. Ярче, чем все галактики между Землёй и Криптоном. — Лена, — выдыхает она, и это звучит так, словно она наконец-то снова дома, проходит через дверь к теплу и комфорту. — Мы могли бы править миром. Лена сокращает расстояние между ними, их губы встречаются и мир взрывается, и всё о чём Лена может думать — это наконец-то, наконец-то. А затем Алекс Дэнверс врывается в офис.***
Когда он звонит ей, его голос также холоден, как и комната, в которой она находится. Замотанная в одеяло Лена пытается заставить свои колени перестать дрожать, пока она читает сообщение, которое Алекс послала ей, когда Кара… очевидно, не была самой собой. Лена. Не доверяй Каре. Она находится под действием красного криптонита. Мы пытаемся взять контроль над ситуацией. Если увидишь её — напиши мне НЕМЕДЛЕННО. Не слушай ничего из того, что она скажет. Она не имеет это в виду. Алекс. Сообщение длинное и короткое одновременно, предложения короткие и Лена может представить Алекс, лихорадочно печатающую это в отчаянии одной рукой, пока она держит оружие другой. Они ворвались в её офис тогда, когда они с Карой только добрались до самого интересного, они вывели её оттуда закованную в криптонитовые наручники. Алекс спросила всё ли с Леной в порядке, её карие глаза светились беспокойством, пока она виновато улыбалась. Лена была в порядке. В каком-то роде. Её сердце было пустым словно пещера, вымываемая тяжёлыми волнами вызванного Карой шторма до тех пор, пока внутри ничего не осталось. Онемение распространилось по её телу, её ледяное спокойствие не имело возможности раствориться в холодной и тёмной квартире. Её это устраивало. Её это пугало. Её телефон зазвонил, прорезаясь сквозь тени, и она быстро взяла трубку. — Алло? — Лена. Она прикусывает язык так сильно, что может почувствовать вкус крови во рту. — Лекс. — Как твои дела, малышка? — Не называй меня так. — Слёзы появляются в глазах Лена, ей чертовски сильно хочется бросить трубку, но она твёрдым голосом говорит. — Мне это не нравилось даже когда я была маленькой. — Прости меня, Ли, — Лекс звучит искренне, но опять же, это всегда было его талантом. Когда он был подростком, пара слов и улыбка позволяли ему выпутаться практически из любой ситуации. — Почему ты звонишь мне? — требует Лена. Её пальцы дрожат. Я скучаю. — Просто, чтобы узнать, как ты. — голос Лекса мягок и Лена желает иметь возможность увидеть его. Кое-что из того, что Кара сказала ранее, закрадывается ей в голову. — Звонишь, чтобы проверить свой эксперимент? — Что? Лена? — она видит его сейчас, в наручниках, с впавшими глазами, в которых плещется фальшивая обида, которую он всегда использовал, чтобы влиять на людей. Чтобы доказать, что это его ложно обвинили, что это не его ошибка. — Кое-что из того, что Кара сказала мне ранее. Она сказала, что я просто твой эксперимент, — её руки цепляются за одеяло, пока она говорит это. Она оглядывает следы на ладони, оставшиеся от ногтей, и с нездоровым восхищением смотрит как кровь, вытекая из-под кожи, стекает вниз по запястью. — Кара Дэнверс? Резко сев прямо, Лена огрызается. — Откуда ты знаешь это имя? Лекс посмеивается в трубку, и это напоминает Лене о том, как Кара смеялась ранее, словно чёрная дыра, состоящая лишь из тьмы. — Супергёрл. Ты правда думала, что я забуду сделать домашнюю работу? — Держись от неё подальше. — Ли, дорогая, я заперт в максимально защищенной тюрьме. Я не так много могу сделать, и даже если бы мог, то не пытался бы. — И почему же? — Лена сузила глаза. — Потому что сейчас меня больше волнуешь ты. — Что? Холодным голосом Лекс тихо мурлычет в трубку. — Скажи мне, Лена, ты уже начала чувствовать это? Злость. Обжигающий красный жар в твоём желудке, подкрадывающийся к горлу. Лена сжала кулак вокруг кровавых ран на руке. — Я приму твою тишину как согласие. Что насчёт снов, Лена? — Тех, в которых я умираю? — спрашивает Лена. Они снятся ей последние несколько месяцев, такие, в которых она падает или истекает кровью, или горит, её кожа слезает с лица, пока не остаётся лишь покрытый волдырями труп. В некоторых — мир горит вместе с ней, и тогда всё не так уж и плохо. Сейчас она чувствует себя совсем маленькой, укутанной в нежный голос старшего брата, который прогоняет её кошмар. Только в этот раз он сам является кошмаром. И она, возможно, тоже. — Да, — смеётся Лекс, — тебе не о чем беспокоится, Ли. — Тогда почему ты звонишь мне? Какое-то время Лекс молчит. — Я звоню, чтобы попрощаться. Сердце Лены замирает, словно стекло перед тем, как разбиться. Она не может дышать, она цепляется за горло, оставляя красные царапины на коже. Она не может отпустить. Не может отмереть. Звонок заканчивается, и когда её сердце разбивается, она уже не уверена, что когда-либо сможет собрать его воедино.***
Когда Алекс Дэнверс заковывает Кару в наручники, Лена представляет, как хватает ручку со стола и втыкает её в шею Алекс. Она смущена, её щёки покраснели. Кара поцеловала её. Она поцеловала Кару. Алекс видела это. Алекс помешала этому, украла что-то, что принадлежит Лене и … Нет. Кара — зло, Кара инфицирована красным криптонитом. Лене просто нужно успокоится, подышать свежим воздухом. Ей нужно забыть о том, что сказала Кара. Ей нужно забыть, как кровь Алекс сочится сквозь её пальцы, стекает по бледной коже, вытягивая из неё жизнь. Ей нужно- — Лена, — голос Алекс вытягивает её из задумчивости, она поднимает взгляд и встречается с взволнованными карими глазами. — Ты в порядке? Кивнув, Лена пытается найти слова, но не может. Она задыхается, не способная сбежать, словно паралитик в ванне, медленно заполняющейся водой. Лена Лютор смотрит, как тонет.***
В следующий раз, когда Кара Дэнверс входит в офис Лены Лютор, её пальцы нервно теребят левый рукав кардигана. Она выглядит нервной и замученной, её глаза впали так, словно она не спала несколько дней, и Лена думает, что, возможно, так и есть. — Хей, Кара. — Хей, — Кара задерживается на пороге, свет из коридора отбрасывает тени на её лицо. Тишина длится несколько секунд, пока Лена смотрит на неё и пытается что-то сказать. Кара глубоко вдыхает. — Слушай- — Прости меня, — говорит Лена в то же время. Кара проходит в офис, закрывая за собой дверь. — Нет, ты меня прости, — она выглядит так, будто сейчас заплачет, — за всё что я сказала, о твоей семье, о- — Нас? — Лена улыбается. — Всё в порядке. Ты не могла это контролировать. — Только вот, это было так реально, — Кара вздыхает, закрывая лицо руками. — Мне так стыдно. — Кара, — усмехается Лена, — это я тебя поцеловала. Её телефон вибрирует, и она тянется к нему, чтобы прочитать сообщение, периферическим зрением улавливая, как Кара поднимает голову. Ты видела Кару? Она не берёт трубку. Алекс. — Твоя сестра тебя ищет, — вздыхает Лена. — Мне всё равно. — Кара пожимает плечами, а Лена хмурится. Что-то тут явно не так. — Так, ты всё-таки поцеловала меня. — Она улыбается, подходя ближе. — Видишь ли, я помню всё, что произошло под действием красного криптонита, но я думала, что эта часть мне привиделась. — И почему же ты так думала? — Потому что я бы в жизни не подумала, что ты ответишь на мои чувства. Разве что на чувства Супергёрл, — смеётся Кара. — Знаешь, иногда я ревновала к себе самой. Лена краснеет и мягко говорит. — Ты мне понравилась в тот момент, когда я тебя встретила. Даже до того, как я узнала, что ты Супергёрл. Кстати, об этом я никому не скажу. Твоя сестра заставила меня подписать кучу бумаг. Также, тебе стоит ей написать. — С ней всё будет в порядке, — говорит Кара и подходит ближе. — Посмотри на нас, Лютор и Супер. — Чудеса случаются, — шутит Лена. Она слышит завывание сирен вдалеке и отходит от Кары. — Похоже, что тебе пора. — Я думаю полиция с этим разберётся, — ухмыляется Кара, делая шаг вперёд, — мне есть чем заняться. — И чем же? Мной? Это просто шутка, такая, после которой ожидается смех, но Кара лишь улыбается, смотря на Лену пустыми глазами, и подходит ещё ближе. — Именно.***
— Ты слышала об этическом эгоизме, Лена? — Кара, я закончила две школы-интерната и три университета, сама как думаешь? — Заткнись, — Кара пытается улыбнуться, но у неё не получается. Её глаза больше не сияют, они словно потрёпанное океаном стекло, выброшенное на берег где-то совсем далеко. — Я думаю. — Это очень опасно. — Ты можешь отбросить своё ехидство хотя бы на секунду? — Прости, дорогая. Закатив глаза, Кара фыркает, сдувая прядь волос с глаз. Они снова распущены, струятся по её плечам словно жидкое золото. — Я Супергёрл, — она вскидывает руки вверх. — Спасительница человечества! Благодетельница Нэшнл Сити. Герой для каждого. — А ещё скромница. Кара оглядывается. — Ты знакома с принципами этического эгоизма? — Ни одно хорошее дело на самом деле таковым не является. — Лена пожимает плечами. — Ты не можешь действовать альтруистично, потому что каждое «хорошее дело» выгодно тебе. — Именно! — Кара выглядит как сумасшедшая. Это напоминает Лене о Лексе, о том, как он мог подняться в четыре утра из-за очередной безумной идеи, пришедшей ему в голову. — Мне не нравится быть Супергёрл. — Кара, ты хорошо себя чувствуешь? — Лена делает шаг назад, её сердце колотится в груди. Это слишком похоже на то, что было до этого, на красный криптонит и алые губы, на её сладкий голос и остекленевшие глаза. Руки Лены трясутся, когда она смотрит на телефон, но Алекс не писала, не предупреждала о чём-то необычном. — Я чувствую себя отлично, — пожимает плечами Кара. — Мне надоело быть Супергёрл. У меня нет цели. — Ты спасаешь людей, — быстро говорит Лена. Она двигается вперед, встречаясь взглядом с Карой. — Ты спасаешь меня. — Мне не нужно быть героем, чтобы спасти тебя, Лена, — говорит Кара, она наклоняется и соединяет их губы в быстром поцелуе, — я сделаю это в любом случае. — Мой белый рыцарь, — шутит Лена, дразнящим тоном. Она наклоняется, чтобы вновь поцеловать Кару, задерживаясь в её руках подольше, прижимаясь к её теплу. — Супергёрл — это, — Кара делает вдох, после того как разрывает поцелуй, — Супергёрл — это фантазия. — Она опирается на Лену словно её тело может рухнуть, после того, как она договорит. — Её не существует. Люди хотят, чтобы она существовала, я хочу того же. Но её не существует. Лена гладит волосы Кары, перебирая своими длинными пальцами золотые пряди, зная, что если случайно потянет слишком сильно, то не сделает ей больно. — Моя планета сгорела, Лена, — с грустью в голосе говорит Кара. — Я смотрела, как она горела. Я смотрела, как горели все, о ком я заботилась. Я потеряла всё! И это! — указывает она на себя. — Супергерл?! Она просто компенсация. Что-то, заставляющее меня чувствовать себя лучше после всего произошедшего. Я должна была умереть там со всеми остальными. — Кара- — Нет! — Кара трясётся, всё её тело дрожит в руках Лены. — Нет никаких хороших дел. Супергёрл всегда была и будет только моей. Всё остальное это просто абсолютнейший бред. — Кара, ты пугаешь меня, — шепчет Лена. Она не хочет признавать это, но она боится разбить то, что уже было разбито до этого, суперклей, собравший Кару воедино, склеил лишь форму, но её пальцы крепко цепляются за футболку Кары, её мышцы напряжены и она напугана той, которой Кара может стать, той, которой она является, и неизбежностью, что парит над ними. — Прости меня, — мурлычет Кара, садясь. — Ты же знаешь, что когда я под влиянием красного криптонита, я всё ещё всё помню? — Да, — кивает Лена. — Я также помню чувства, — Кара распахивает глаза, — ненависть, злость, похоть, — она смотрит прямо на Лену, и та чувствует жар, проходящий по телу. — Это всё уже есть внутри меня, просто ждёт возможности выбраться наружу. — Она вскакивает на ноги. — Иногда, я не могу их контролировать. Свои силы. Я гну вилки, ломаю двери, и знаешь что? — Она подходит к Лене, пока вновь не оказывается в её личном пространстве. — Что? — сглатывает Лена, испытывая странное чувство дежавю. — Это чувствуется так хорошо, — шепчет Кара с горящими возбуждением глазами, — просто отпустить себя. Сделать что-то эгоистичное хотя бы раз. Не для Алекс или Нэшнл Сити, но для себя, — она наклоняет голову так, чтобы говорить прямо в ухо Лены, посылая электрические импульсы по её позвоночнику. — Я устала быть кем-то, кем я не являюсь, неважно Супергёрл или Карой Дэнверс. Я Кара Зор-Эл и мне пора перестать притворяться. Во имя тех людей, которым я позволила сгореть. — Я понимаю тебя, — признаёт Лена и понимает, что вот он: конец. — Моя семья. Всё, что я делаю это пытаюсь сбежать от них, от самой себя и для чего? Я должна гордиться тем, что я Лютор. Лекс был моим братом, я любила его, и я устала притворяться, что он мёртв для меня. — Именно, — ухмыляется Кара, сияя белоснежными зубами. Обвивая руками талию Кары, Лена наклоняется ближе. — Скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сделала. — Она целует место за ухом Кары, и затем поцелуями опускается туда, где воротник Кары встречается с кожей. Кара делает шаг назад и Лена хмурится на отсутствие тепла. Медленно, Кара снимает свои очки и роняет их на пол. — Я хочу, чтобы ты уничтожила ту, которой я являлась. — Она наклоняется ближе. — А затем, я хочу трахнуть тебя. Лена разбивает очки Кары своим каблуком и прыгает в воду.***
Лена направляется в квартиру Кары, по дороге подбирая китайскую еду, когда осознаёт, что ей понадобятся ещё две руки, чтобы донести всю ту еду, что Кара ест. Она идёт туда, потому что сказала своему водителю просто высадить её у ресторана, всё-таки квартира Кары всего в нескольких кварталах, а движение гораздо более загруженное, чем обычно, без сомнений из-за субботних тусовок, мальчишников и девичников. Вздохнув, она оплачивает еду, берёт по два пакета в каждую руку и направляется к выходу. В город гигантских возвышающихся огней, замаскированных под здания. Она проходит половину пути до Кары и решает передохнуть. Не то чтобы она не спортивная, она ходит в спортзал два раза в неделю и следит за своим питанием. Просто уже ночь, она устала, на ней шпильки и она тащит достаточно пельмешек для семьи из пяти человек. Поэтому, она решает передохнуть посреди оживленной улицы, заполненной спешащими покупателями, сигаретным дымом и машинами, мчащимися под беззвёздным небом. Ничего такого. Пока она не чувствует, как холодный ствол пистолета упирается её в затылок.***
— Алекс, — Лена поднимает трубку. Она лежит на диване Кары, Кара же, устроившаяся между её ног, дуется и жестами призывает её бросить трубку. — Кара? — тёплые руки проводят по её бёдрам, когда Кара двигается ближе. Лена ухмыляется в трубку. — Мне жаль, но её здесь нет. Кара улыбается, устраиваясь на груди Лены. — Нет, я не знаю, где она, — Лена поворачивает голову, чтобы захватить своими губами губы Кары. Их поцелуй длится всего несколько секунд, они купаются в жёлтом свете, проникающем сквозь полупрозрачные занавески на окне Кары. Частицы пыли танцуют вокруг них в воздухе. — Шесть дней? — Лена садится, — Алекс, это безумие, я видела её вчера. Кара начинает расстегивать рубашку Лены, её пальцы лениво работают под послеобеденным солнцем. — Я уверена, что она просто занята чем-то в параллельной вселенной или ещё где. — говорит Лена. — Я говорю, что не стоит слишком волноваться по этому поводу, она ведь неуязвима. Лена выдыхает, когда губы Кары проходятся по её бедру, поднимаясь выше. Маскируя это зевком, она закрывает глаза. — Если я увижу её, то немедленно отправлю её к тебе. Прощай, Алекс. Отключившись, Лена ухмыляется и меняет их позиции. — Что ж, это было весело.***
Пистолет словно смерть, а его холодное дуло напоминает косу. Опустив еду на землю и подняв руки в воздух, Лена медленно поворачивается. — Ну-ка, ну-ка, — мужчина, вышедший из теней, стар, со сморщенным лицом и слюной в его седеющей бороде. — Похоже, я нашёл себе Лютора. — Похоже, ты нашёл себе проблему, — пистолет всё ещё смотрит ей в лицо. — На твоём месте я бы опустила эту штуку. — Или что? — смеётся мужчина. — Твой брат единственный из вас не является трусом, и ты не можешь позвать его, потому что он в тюрьме. — Его глаза светятся вместе с пистолетом. — Не то чтобы он сильно заботится о тебе в любом случае. — Лена ожидает боль в сердце, как и всегда, когда кто-то упоминает Лекса, но она ничего не чувствует. Забавное выражение появляется на лице мужчины, когда он улыбается своими кривыми зубами и потрескавшимися губами. — Хотя я признаю, что ты ничего. Он держит пушку в левой руке, а правой тянется к лицу Лены, когда он дотягивается до неё, она плюёт ему в лицо. Он ударяет её наотмашь, острая боль быстро сменяется на ноющую, которая будет с ней ещё несколько дней. — Это не то, как должны вести себя милые дамы. — Ты прав, — соглашается Лена сквозь сжатые зубы. Она чувствует себя грязной. Кровь щекочет её, медленно стекая по её лицу. — Лекс всегда был тем, кто сражается. Я всегда была той, кто думает. Она поднимает колено, сильно и быстро ударяя мужчине промеж ног. Он наклоняется, и когда он это делает, она выхватывает пистолет из его рук. Наклонившись к нему, она улыбается, её зубы ярко сияют в ночи. — Но мы научились этому друг у друга. Мужчина поднимает руки в воздух. — Пожалуйста, не вызывай полицию. Я уйду, и ты никогда меня больше не увидишь. — Ну, нет, — Лена встаёт, и наступает каблуком на одну из его рук. Он стонет от боли. — Полиции не будет так весело с тобой, как мне. — Пожалуйста, — голос мужчины пропитан отчаянием, — опусти пистолет, и я мирно уйду. — Нет. — Лена крутит пистолет. — Видишь ли, это так не работает. Я хочу, чтобы ты извинился за то, что ударил меня, а потом я хочу, чтобы ты извинился за то, что сказал о моём брате. И затем, — говорит она, — я тебя отпущу. — Спасибо т- — А-а, — затыкает его Лена, — я не закончила. — Она поудобнее перехватывает пистолет. — Во-первых, я собираюсь выстрелить в тебя. — Она нажимает на спусковой крючок, проделывая дыру в одной из рук мужчины. Закричав, он переворачивается и хватается за свою рану, его кровь стекает в трещины в асфальте. — Мне жаль! — Тебе жаль, что… — кричит Лена, указывая на него пистолетом. — Мне жаль, что я ударил тебя! — кричит мужчина. — Именем Иисуса, да ты самая сумасшедшая сука в семье. Лена стреляет снова, на этот раз в ногу. — Не смей говорить обо мне так, будто знаешь меня. Внезапно за ней слышится свист, и она даже не оборачивается, чтобы понять кто это. — Супергёрл, — рыдает мужчина. — Она ненормальная! Она подстрелила меня! Дважды! Спаси меня. Пожалуйста. — Всё, что угодно для Нэшнл Сити, — Кара мчится вперёд, чтобы помочь ему подняться. Она подтаскивает его поближе к Лене. — Спасибо, спасибо, спасибо, — бормочет мужчина, смотря на землю. — Лена Лютор, — говорит Кара, пылающими глазами смотря на Лену, — я так разочарованна в тебе. — Я- Внезапно, слышится громкий треск, и мужчина падает на землю со сломанной шеей. Кара смотрит на него с отвращением. — Из-за того, что ты не закончила работу. — Кара? — Лена с недоумением смотрит, как Кара оттирает кровь от своего костюма, её глаза упираются во что-то за Леной. — Но ты купила китайской еды! Иди сюда, я отнесу нас домой.***
Они стоят вместе под душем и Лена смотрит, как вода смывает кровь с тела Кары. — Это те, кем мы стали? — Только если ты этого хочешь, — Кара нежно улыбается. — Ты сама выбираешь свой путь, Лена, как я всегда тебе говорила. И я всегда буду рядом, чтобы защищать тебя. — Ты не сможешь защитить меня от меня самой. — Тебе не нужна защита от себя самой. — Ты помнишь, что ты сказала мне под влиянием красного криптонитонита? — Да. — Мы можем править миром. Ты правда имела это в виду? — Да. — Почему? — Потому что… — Кара вздыхает. — Потому что мне надоело терять людей. Мне надоело давать и давать, и давать, и ничего не получать взамен. Всё, что эти люди умеют делать это брать, ты не думаешь, что наступила наша очередь? — Они забрали мою семью, — Лена чувствует, как слёзы стекают по её лицу. — Они сделали из них карикатурных монстров, превратили историю моей семьи в клишированную трагедию. Нахмурив брови, она решительно говорит. — Они хотели трагедию, они её получат.