♢♢♢
Теперь Чонгук пробирался в больницу к Тэ почти каждый день. Дома было, как никогда, невыносимо пусто и скучно, и поэтому он просто не мог усидеть на месте. Нестерпимо хотелось снова увидеть омегу. Тот, как ни странно, будто слыша просьбы демона поправляться скорее — с каждым днём выглядел чуточку, но всё же лучше: на впалых щеках появился лёгкий румянец, сердце стало биться чаще, больше не повинуясь заданному ритму аппаратов. Тэхён был всё ещё истощён, но кожа не была настолько бледной, как раньше. Чонгук наблюдал за улучшениями и тихо радовался, с нетерпением ожидая, когда омегу уже переведут в обычную палату, и можно будет посещать его, ни от кого не прячась. И его молитвы были услышаны. В очередной из вечеров в нетерпеливом ожидании удобного времени для вылазки, он неожиданно получает оповещение из больницы, где ранее оставил свои данные для связи с ним. Ким Тэхён пришёл в себя и, после обследования, по одобрению врачей, уже переведён в общую палату. Демон аж поперхнулся чаем, с которым до этого мирно, спокойно, никого не трогая, коротал время у телевизора. Вскочив, он стремглав помчался к двери подвала на главной площади, ведущей в основной коридор больничного городка. Вся дорога до палаты Тэхёна прошла для него будто во сне. Чонгук даже не помнит у кого спросил, где искать омегу. Очнулся он уже у самой двери, держась подрагивающими пальцами за железную ручку. И тут, он вдруг испугался, одолеваемый сомнения: что, если ангел не захочет его видеть? Чонгук устыдился своей минутной слабости. Встряхнув головой, постарался отогнать все ненужные, не уместные в данный момент мысли, и, не разрешая больше сомнениям пробираться в самую душу, решительно дёрнул ручку, открывая железную дверь. Тэхён лежал с закрытыми глазами. Услышав лёгкий скрип двери, распахнул их, и с удивлением уставился на неожиданного гостя. Узнав в истощённом брюнете Гука, слабо улыбнулся. Альфа присел рядом, на край больничной койки, обеспокоенно глядя на него. — Тэхён-а, маленький, как ты? — Больно… — с трудом прохрипел омега и болезненно поморщился, держась за повязку на груди. Чонгук подрагивающей рукой взял прохладную ладошку Тэ. Он совершенно не знал, что нужно говорить. Им снова завладело чувство вины. — Почему ты спас меня, Тэ? Я так виноват, что не послушал тебя, пошёл у них на поводу. Сказав это, Чонгук опустил голову. А ангел, собравшись с силами, со стоном приподнялся на кровати, и взял его лицо в свои ладошки, нежно поглаживая большим пальчиком продолговатый шрам на щеке. — Эй… Слышишь? Ты ни в чём не виноват! Побывав на краю могилы, я многое осознал. У тебя светлая, красивая душа… — тихо проговорил он, заглядывая Чонгуку в глаза. — Ты первый, кто заступился за меня. Ты тот демон, который не побрезговал заступиться за ангела. Тебе есть чем гордиться. Ты мой герой, — последние слова омега уже прошептал, покраснев. Последние силы иссякли и Тэхён повалился обратно в подушки. Удивительно, что он смог так много сказать. Но теперь каждый вздох отдавался острой болью в груди. Со стоном прокашлявшись, Тэ устало закрыл глаза.♢♢♢
Теперь, когда раненный ангел пришёл в себя и уже заметно шёл на поправку, Чонгук практически не выходил из палаты. Только иногда, обещая омеге, что тут же, через минуту вернётся — убегал в магазин за его любимым фисташковым мороженным. Санитары, уже привыкшие к постоянному пребыванию Чонгука в больнице, вскоре стали приносить в палату двойную порцию еды за небольшую доплату. Демон был по-настоящему счастлив, находясь рядом со своим омегой. Он мог разговаривать с ним часами, не замечая, как стремительно летит время, за этими разговорами. Тэ с охотой рассказывал демону о своём нелёгком детстве в детдоме, которое и не могло быть иным, а альфа в свою очередь поведал ему о своём. Всю жизнь он прожил под тёплым крылом родителей, и поэтому, поражался тому, что не смотря на все трудности, Тэхён оставался таким милым и чистым. Он был так не похож на всех остальных омег: никакого жеманства, кокетства, и общаться с ним было так легко и просто. С каждым днём Чонгук всё острее чувствовал привязанность и странную, необъяснимую тягу к Тэхёну. Милое, улыбчивое личико, его тихий, как звон ручейка, смех, прикосновение маленьких тёплых рук — всё это для Чонгука было как быстродействующий сильный наркотик. Тэхён, который так любил обнимать Чонгука, даже и не подозревал, какие бурные эмоции вызывает в демоне одно лишь лёгкое касание светлых локонов подбородка или их умопомрачительный вишнёвый запах. Слушая сердца маленького стук, Чонгук совсем забывал, как дышать.♢♢♢
Время с ангелом и вправду летело слишком быстро: демон сам не заметил, как уже прошёл месяц с того момента, как Тэ попал в больницу. Глубокая рана уже начала потихоньку затягиваться и омега часто жаловался, что она очень чешется и постоянный зуд мешает спать. На прошлой неделе, доктор, обследовав Тэхёна сказал, что уже совсем скоро его можно будет выписывать. А ещё разрешил выходить на поверхность, чтобы он мог размять косточки и полетать. Теперь, каждый вечер Чонгук брал с собой ангела и летел к Зелёной Алее — так назывался достаточно обширный парк, который официально принадлежала больнице и служил чем-то вроде островка оздоровительной базы для всех крылатых. Там можно было спокойно гулять вместе, не опасаясь косых взглядов или нападения. В больничном городке в принципе не волновало никого, к какой расе ты принадлежишь и с кем именно водишься. Тэхёну очень нравилось это место, особенно — небольшой пруд, окружённый высоченными соснами и елями. Он постоянно тащил туда Чонгука, наотрез отказываясь гулять в других местах. Вот и сегодня он снова прилетел к красивому пруду, по обыкновению уселся на свое место, под елью, на траве. Чонгук приземлился рядом, приобняв омегу за плечи. Лёгкий ветерок растрепал непослушную светлую шевелюру, и демон умилённо улыбнулся, глядя на лохматушку-ангела. — Маленький, слетать тебе за мороженным? — Не, не надо, — рассеянно ответил ангел, положив голову на его плечо. — Смотри, там вдалеке плывёт чёрный лебедь? Он такой красивый… — Ага. Хочешь, слетаем и покормим его? — предложил Чон, которому уже надоело просто сидеть. Он никогда не отличался усидчивостью: всегда нужно было себя чем-то занять. — Ну вот что тебе на месте не сидится? Всё куда-то улететь хочешь, — тихо рассмеялся ангел. — А ты разве не любишь летать? — Конечно люблю, — уверенно заявил Тэ и посмотрел на демона. — Но сейчас у меня крылья очень слабые. Я ведь так давно не летал, что навряд ли вообще выше своего роста поднимусь. К тому же, теперь я слишком быстро устаю, и рана начинает снова болеть. — Ох, точно, — хлопнул себя по лбу альфа, скрывая за улыбкой чувство вины. — Я не подумал об этом, прости, Тэхён-а. — Всё хорошо, Гуки. Можно я так лягу? Тэхён встал и, перебравшись на колени демона, расслабленно откинулся на его крепкую грудь. — Конечно можно. Чонгук с наслаждением вдохнул его сладкий запах. Крепко обняв, уложил Тэхёна поудобнее и постарался не двигаться. Уже минуты через две ангел тихо сопел, уснув. Демон поправил упавшую на его глаза чёлку и нежно поцеловал в тонкую шею. Тэхён заёрзал, пробормотав что-то не разборчивое, и снова затих. Чонгук так и просидел с ним до поздней ночи, наслаждаясь тишиной и теплом, исходящим от тела омеги. Он был абсолютно счастлив и отдал бы всё за то, чтобы это мгновение растянулось на многие часы. Даже несмотря на то, что всё тело затекло, а глаза слипались.♢♢♢
Через несколько дней Тэхёну снова стало плохо. Резко поднялась температура, рана на груди закровоточила. Может, от резкого движения какого, может от чего-то другого, но это было неожиданно для всех. Чонгук в тот день отлучился: Тэхён настоял на том, чтобы демон ночевал дома, отсыпаясь. Когда же он вернулся на следующую ночь, его ждал сюрприз — виновато опустив взгляд, ангел рассказал, что снял с себя повязку, так как не мог больше терпеть зудящую рану, и расчесал её. До крови. Врач говорит, что глупый Тэхён умудрился занести туда инфекцию и теперь неизвестно, когда его выпишут. Рассказав это, он вдруг расплакался. Просто накопилось все. Чонгук сразу же кинулся к нему, обнимая. Тэхён долго хлюпал носом, размазывая ладошками по лицу слёзы, а демон ласково гладил шелковистые, русые локоны и думал о том, какой же Тэ совсем ещё ребёнок. Его маленький. — Гуки, твой запах… Он такой необычный! — неожиданно прошептал сквозь слёзы Тэ, чуть отстранившись. — Это ведь аромат спелого помело, да? Нам давали такой на Новый год в детдоме. Чонгук удивлённо вздохнул. Посмотрел на Тэхёна, ища подвох в его словах, но тот смотрел серьёзно, закусив нижнюю губу и заметно покраснев. — Запах? Ты чувствуешь? Чувствуешь мой запах? — часто моргая, пробормотал растерянный демон. — Но я демон! Ангелы ведь… Его рот накрыла тёплая ладошка обиженного омеги. — Разве я стал бы врать? Ну почему ты такой… — в печальных глазах Тэ снова заблестели слёзы, — Почему ты такого мнения обо мне? — Что? Господи, малыш, ты чего? Конечно, я верю тебе, просто это было неожиданно. Чонгук вдруг понял, что состояние омеги объясняется гормонами. Такое бывает. Оттуда и такая эмоциональность. Постарался сгладить ситуацию. — Всё хорошо! Не плачь, маленький… Ты ведь знаешь, что ангелы не могут чувствовать демонов? — Может, ты мой истинный. — Может, — не стал спорить Гук, осторожно гладя ангела по голове. Но всё же он не был уверен в этом. Они ведь разной расы, и отношения запрещены, а значит и небо не могло ошибиться, сделав истинными совсем разных крылатых. Но сердце сжалось, лелея маленькую надежду, потому что Гук не мог себя представить с кем-то, кроме Тэхена. — О чём ты думаешь? — спросил омега, с интересом глядя в задумчивое лицо альфы. — Ты же всегда будешь рядом, Гуки? Правда? — Правда, — вздохнул Чонгук, принимая, что как бы неправильно всё это ни было, он сможет пройти через это с Тэхеном. — Всегда, малыш. Улыбаясь Тэ, собрал в кулак все силы и рывком сел, обнимая демона. Уткнувшись ему в шею, вдохнул запах, успевший полюбиться. Чонгук бережно обнял хрупкое тельце в ответ. Ласково поцеловав Тэхёна в макушку, отлепил его от себя, заботливо укладывая обратно в постель и стараясь при этом не помять крылья. Уставший омега послушно улёгся на подушку, обнимая одну руку Чонгука, и почти сразу засыпая. — Устал маленький, — прошептал альфа и улыбнулся, наблюдая, как тот сладко причмокивает губами во сне. Разные расы? Да и всё равно! Будь, что будет. Оно того стоит. Вскоре зашёл врач, выгоняя демона, потому что больному нужен покой. Да Гуки и сам понимал — Тэ сейчас просто необходим восстанавливающий силы и здоровье крепкий сон, чтобы его поскорее выписали. Осталось совсем немного подождать. Поэтому он осторожно высвобождает руку из крепких объятий, накрывает омегу тёплым одеялком и снова целуя на прощанье в макушку, выходит из комнаты.♢♢♢
Теплые волны ласкали босые ступни ног. Идти было легко — будто летишь, еле касаясь ногами воды, но крыльев почему-то не было вообще. Так непривычно… Но совершенно не жалко. Лёгкий ветерок нежно перебирал шелковистые волосы. Зачем Тэ здесь? Почему? Ответов не было, и поэтому он просто шёл. Шёл по бесконечному пути океана. Небо озарила яркая вспышка молнии, и миллионы звезд градом посыпались в воду, тая над самой гладью океана. Ангел остановился, заворожённо наблюдая за маленькими огоньками. Они были словно повсюду, но не рядом. Это как смотреть 3D фильмы — всё кажется таким реальным, вблизи, но это лишь иллюзия. — Тебе, — прошептали тихо волны, а ветер подхватив, унёс ввысь. Тэхён задрал голову к небу. Удивлённо ахнул — прямо над ним был необычайной красоты огромный город. Яркие огоньки домов переливались и почему-то меняли свои цвета. Сам город был будто перевернут. Он нависал над водой, почти касаясь верхушками своих башен воды. Но, может, это очередная иллюзия? Странно, что Тэ не заметил его сразу. Вдруг Тэ окликнул чей-то тихий голос. Он обернулся — никого. Лишь тихо плещутся волны, изредка набегая друг на друга и поднимаясь, будто пытаясь поймать и утащить на дно недолетающие до воды звезды. Омега вздрогнул, когда снова кто-то окликнул его. Начав паниковать, он глянулся — и снова никого… Тут его будто кто-то толкнул, и Тэ упал в тёплые объятия волн, выныривая совершенно в другом измерении.♢♢♢
— Тэ, малыш, с тобой все в порядке? — Гуки взволнованно смотрел на бледного омегу. Тэхён снова был в своей палате: всё те же бирюзовые стены, всё та же не очень удобная кровать. Но никак не давал покоя сон — перед глазами так и стоял странный город, а в ушах раздавался слегка хрипловатый низкий голос, зовущий ангела по имени. По телу пробежали мурашки. Тэхён перевёл отрешенный взгляд на демона. Он никак не мог понять: сон ли это был? Да, это было слишком нереально, но он очень отчетливо слышал тот голос, слишком правдоподобно чувствовал ласкание волн и их прохладу… Встряхнув головой, Тэ вспомнил, что так и не ответил переживающему за него Гуку. — Всё нормально, — заверил он. — Сон приснился какой-то странный. Да ладно, неважно. Ты давно тут сидишь, Гуки? — Да нет, полчаса наверно. Ты очень тревожно спишь и дергаешься во сне. Это всё из-за боли, да? Как твоя рана, Тэ? — Терпимо, — отклонился от прямого ответа омега, хотя рана ныла. Но ведь и правда – терпимо. — Знаешь, мне очень не хватает солнца. Я так скучаю по тёплым лучам. Но не думаю, что поправлюсь в ближайшее время. Я сейчас даже встать смогу вряд ли. Просто дикая слабость во всем теле. Тэхён закрыл глаза. Вздохнув, он подумал, что ему так же трудно говорить много, как и в первое время пребывания в больницы. Рана уже не только ныла, но и кровоточила, доставляя массу неудобств. Веки отяжелели, открыть их оказалось непосильным трудом. Снова накатила дремота. — Я посплю ещё чуточку, хорошо? — еле разборчиво пробормотал Тэхён, окончательно проваливаясь в сон.♢♢♢
День за днём, каждый раз, когда Тэ засыпал — тот странный сон повторялся. Вот уже как неделя этого бесконечного повтора. Одно и то же… Город, бесконечная гладь океана, ветер, перебирающий лёгкие пёрышки крыльев (которые больше не исчезали), и конечно же тот голос, настойчиво зовущий Тэ за собой. Хотя, что-то все же изменилось: теперь не было той лёгкости в движениях — крылья были такими тяжёлыми, будто их намочили. Не было больше и чувства свободы и восторга. Тэхёна будто затягивало насильно в этот коварный омут, не отпуская. Что-то менялось в сознании. Кто-то менял сознание. Стоило проснуться — Тэхена тут же накатывала неизменная апатия ко всему происходящему вокруг. Чонгук уже не волновал так, как в начале. Он будто отошёл на второй план. Тэ вроде как любил альфу, но… Всё стало уже как-то не нужно. Уже не так важно. Тем не менее, демона было очень жалко. Смотря, как тот переживает за него, Тэ каждый раз чувствовал угрызения совести, но не мог, просто не мог побороть необъяснимую тягу к тому городу. Ангелу хотелось снова и снова окунаться в сон, чтобы слушать тихое плесканье волн, чтобы смотреть на те странные звезды, бесконечно падающие в воду, под ноги. И тот голос… Хотелось слушать тот голос бесконечно: он манил, но в то же время и отталкивал, даже пугал. Тэхёна стало преследовать постоянное чувство животного, липкого страха, который окутывал душу, заставляя признать себя слабым, подчиняющимся чужой, более сильно воли. Ангел уже и не знал, как всё это объяснить. Он перестал искать ответы на все свои многочисленные вопросы. Он уже не хотел знать их. Тэ устал и запутался. Ему жутко от всего этого. Поэтому он подчиняется, не умея бороться. Тэхён лежит в кровати и понимает, что нестерпимо хочется спать, но он боится. Боится больше не вернуться, навсегда оставшись посреди бесконечного океана, хватающего маленькие звёзды. Но измотавшийся, усталый организм требует своё, и омега в очередной раз, не выдержав, проваливается в сон.♢♢♢
Перевернутый город, нависающий над водой. Снова. Тэхён совершенно один среди бескрайней пустоты. На глаза навернулись предательские слёзы. Хотелось бежать, бежать и бежать, хоть и нет отсюда выхода, и ни к чему это не приведёт. Но ангел стоит на месте. Он знает — за ним придут. Его здесь ждали. Но Тэхён так не хочет оставаться! Что если удастся снова убежать? Тэхён заметил закономерность, что если Чонгук — тот самый демон, что прежде так притягивал к себе, покорил своей непосредственностью и заботой — приходит к нему и пытается разбудить, то он, повелитель, снова отпускает Тэ. Но с каждым разом всё труднее выбираться отсюда – это место как вязкое болото – держит, не желая отпускать свою жертву. И он становится злее. И снова стоя посреди тёмной воды, запуганный ангел боится, что это может быть последний раз, когда его отпустят. Если вообще отпустят... Во рту пересохло, тело сковало страхом, а колени предательски задрожали. С крыш домов перевёрнутого города сорвались густые тени, с визгом камнем падая вниз. Подлетев, закружили сумасшедшим вихрем вокруг зажмурившегося дрожащего Тэхена, который так боялся увидеть в этих тёмных силуэтах все свои детские страхи. А тени пели. Пели о демонах, о их неспособном любить сердце. А Тэхён не слушал, не верил, плакал. Громкий властный голос велит прекратить, и тени слушаются, испаряются, оставляя после себя лишь лёгкую дымку. — Ты плачешь… Но ведь знаешь, что это правда? Демон не сделает тебя счастливым. Омега вздрагивает от прикосновения чьей-то холодной ладони к своему зареванному лицу. Хочется кричать, что не правда, но он молчит. Молчит, потому что устал. Никто не сможет его понять. Даже Гук. Он просто сходит с ума.♢♢♢
А Чонгук в это время думал, что в Тэхене появилась некая отчуждённость. Или равнодушие? Омега слишком изменился: перестал радоваться присутствию демона, перестал выпрашивать мороженное, поедая его втихаря от врачей. Его вообще будто подменили. Наблюдая за изменениями, он совершенно не знал, чем помочь. Его пугали резкие перепады настроения, пугала нервозность омеги. Вздрагивая от чужих прикосновениях, тот пресекал все попытки его обнять или погладить по шелковистым волосам. На все вопросы Тэхён лишь затравленно смотрел на демона, что-то лепеча про сны. Как же его сложно было понять. Просто невозможно. Каждый раз, начиная говорить об этих снах, ангел вдруг резко замолкал, и уставившись пустым взглядом в стену, мог просидеть так весь день, не видя и не слыша Чонгука, будто его вообще нет рядом. А тот мучился, пытался что-то понять, но натыкался на холодную, непробиваемую стену отчуждения. Однажды не выдержав, демон ворвался к Тэ в палату и тряся его за плечи, пытаясь обратить на себя хоть немного внимания, стал требовать нормальных объяснений. Тэхён, разревевшись, уткнулся ему в плечо и всхлипывая, попытался хоть что-то передать из того, что он видит и чувствует в последнее время. — Г-гуки… Мне страшно, п-понимаешь? Он преследует меня, — всхлипывая и заикаясь, омега мелко дрожал в объятиях демона. Хоть он всё и рассказал, от этого не стало легче никому. — Он з-зовёт меня… Он хочет, чтоб я слушался. Я не хочу! Не хочу! Переходя на крик, Тэ буквально вцепился в кофту Гука, сжимая её в кулачках. Демон гладил подрагивающие крылья, мягко перебирая перья. Его и самого пробила мелкая дрожь, но казаться слабым в глазах омеги совершенно не хотелось. — Тише, тише… Всё хорошо. Я ведь с тобой, я рядом, — успокаивал Чонгук, крепче обнимая хрупкое тельце. — Я никогда не брошу тебя, Тэхён-а. Омега всхлипнул и поднял на него заплаканные глаза. Несколько минут молчал, что-то сосредоточено обдумывая. Выражение его лица сначала было озадаченным, а затем стало почему-то обиженным. В голубых глазах мелькнуло раздражение. Кивнув каким-то своим мыслям, Тэхён снова сделался отрешённым, и таким далёким для демона. Он лёг обратно в кровать и отвернулся к стенке. — Уйди, пожалуйста, я устал. — Что? Что такое, маленький? — демон ошеломлённо смотрел на него, ничего не понимая. Снова. — Почему я должен уходить? Я тебя обидел? Чем? — Да, обидел! Зачем ты приходишь? Что тебе нужно от меня? Ты преследуешь меня! — повысил голос омега, стараясь не обращать внимания на ноющую рану. — Ты говоришь, что никогда не бросишь меня? Это не правда! Ты демон, а они не умеют любить, разве не знаешь? Уходи! Он всё равно заберёт меня! Ты не сможешь помочь мне! Ты бросишь меня! Отдашь ему! — ангел снова разревелся. — Ни хочу тебя видеть. Уходи! Вот именно так все и происходило каждый раз. Это снова повторилось. Чонгуку было больно. От бессилия и непонимания хотелось заламывать руки. —Тэ… —Уйди, прошу тебя! Сколько тебе нужно повторять это?! Уходи! Я устал! Отстаньте от меня вс… Резкая боль обожгла грудь, и Тэхён, не закончив фразы, вскрикнул. В глазах потемнело. Дышать стало совсем трудно, практически невыносимо. Из горла вырвался протяжный хрип. Повязка, недавно сменённая, снова окрасилась в багровый. В палату ворвались врачи, выгоняя демона. Выйдя в коридор, альфа зарычал, с силой сжимая в руках свои волосы. Что с Тэ творится? Может быть, он обижается, что альфа не признался ему в любви, хотя и намёков было много? Но… Просто демону нужно было многое обдумать. Он не мог вот так сразу, с ходу решить этот вопрос для себя. Всё не так просто. И что Тэ сказал про демонов? Не умеют любить? А ему-то откуда знать?! Да Чонгук безумно влюблён в омегу, но он просто не хотел портить ему жизнь, торопя события. К задумавшемуся демону подошёл врач. Аккуратно тронул его за плечо, привлекая к себе внимание. Чон дёрнулся от неожиданности. — Что с ним? Что с Тэхёном? — Все симптомы указывают на кардионевроз, — ответил врач и, увидев скорчившееся лицо альфы, пояснил: — Простым языком — паническая атака — очень мучительный приступ тяжёлой тревоги, сопровождаемый страхом, в сочетании с прочими вегетативными симптомами. Произошёл нервный срыв на почве недосыпания. Он говорил вам из-за чего у него бессонница? — Да… Ему снятся кошмары. Он не раз мне об этом говорил. Рассказывал про странный какой-то город, будто его кто-то зовёт. А сейчас, в последнее время, вообще говорит, что за ним собирается кто-то прийти и забрать. Это ведь ненормально? Это всё исправимо? Его можно вылечить? — с надеждой спросил Чонгук. — Кажется, он мой истинный. Не могу смотреть, как ему плохо. Помогите. Врач помолчал, но так ничего и не ответил после паузы. Пробормотав что-то про заведующего и про какое-то проклятие, накладываемое на ангелов и демонов, нарушивших закон, вылетел в главный коридор, оставляя недоумевающего альфу одного.♢♢♢
Чонгук решил всё же навестить родителей. В последний раз они виделись, наверно, лет пять назад — тогда демон очень повздорил с отцом из-за того, что тот хотел женить его на каком-то омеге, во благо развития семейного бизнеса, и альфа, видя, что отец непоколебим в своём решении, сбежал из дома, потратив все свои сбережения на приобретение маленькой холостяцкой «берлоги». Всё это время Чонгук общался по сети только с папой, который всегда был рад помочь и принимал сына в любом состоянии, с любыми мыслями. Сейчас альфе как никогда нужна была его поддержка. Но впервые Чону захотелось увидеть не только его, но и строгого, рассудительного отца. Ему был просто необходим совет альфы, их обоих. Дождавшись ночи, он собрался с духом и направился к родительскому дому. Не передать восторга папы, когда тот увидел в дверной глазок своего сына. Распахнув дверь, омега бросился на Чонгука с объятиями. — Гуки, боже мой, как ты возмужал! Настоящий альфа! Как же я соскучился. Да и отец места себе не находил, — лепетал папа, стискивая в объятиях смущённого Гука. — Ты уж прости его, дурашку. Конечно, он не должен был так поступать. Ты ведь уже не держишь на него зла? Столько времени прошло. Ой, что же ты стоишь! Проходи, проходи. Впустив наконец Чонгука в дом, омега побежал хлопотать на кухню, собираясь приготовить сыну его любимое сашими. — Сунан, милый! Иди, посмотри кто к нам пришёл! — крикнул он уже из кухни, тонко нарезая сырого тунца. Чонгук прошёл в зал, где был отец, и в нерешительности остановился в дверях. Тот подошел к нему, крепко обнимая, после небольшой неловкой заминки. — Что ж ты совсем забыл нас, не навещаешь. Вырос-то как! — Всё же он был искренне рад видеть сына, это было приятно. — Не дуешься уже на меня, а, сорванец? — Уже давно нет, всё хорошо. Как вы тут без меня живёте? Гуки чуть полегчало на душе. Он был все также любим в этом доме, обоими родителями, чтобы там ни было.♢♢♢
Вколов успокоительное, врачи вышли из палаты, оставляя Тэхёна одного. Омега закрыл глаза. Заглатывающая сознание темнота уже не казалась такой страшной: теперь она была скорее спасительной. — Ты пришёл. — прозвучал то ли вопрос, то ли утверждение, стоило только оказаться на тихой глади океана. Тэхён вздрогнул, когда холодные руки повелителя обняли его со спины, прижимая к сильному телу. Наглые пальцы пробрались под футболку, поглаживая чувствительную кожу, которая тут же покрылась мурашками. Ангел поёжился от холода, исходящего от чужого тела. — Боишься? — голос тэхёновского кошмара был разочарованный. — Что такого я тебе сделал, что ты каждый раз вздрагиваешь от моих прикосновений? Я ведь готов все звезды своего мира к ногам твоим бросить. И разве я этого не делал? Что тебе ещё нужно? Останься со мной, — неожиданно добавил повелитель и Тэхён услышал отголоски грусти в его голосе. — Не убегай, ты нужен мне. Твой запах так напоминает клубничный... Я не могу больше отпустить тебя. Это не в моих силах. Тэхён закашлялся от того, как сильно его прижали к себе. Попытавшись вырваться, он оказался в ещё более крепких объятиях. Прошло не мало минут, прежде чем он окончательно смирился со своим положением. В груди затопила пустота, омега обмяк, покорно положив голову на чужое плечо. Город над ним, как никогда был мрачен, но для него он стал таким привычным, что уже не отталкивал и не пугал. — Хочешь я покажу тебе этот город? — поцеловав ангела в тонкую шею, тихо спросил повелитель океана снов, заметив задумчивый взгляд омеги, направленный на высокие здания. — Он совсем не такой каким кажется отсюда. Если останешься — город будет весь твой. Хочешь? — Но… я не могу остаться! Я люблю другого, — прошептал Тэ и, спиной почувствовав, как напрягся повелитель, зажмурился от страха. — Всё равно не отпущу! — пророкотало над ухом, посылая волну дрожи по всему телу. — Оставайся добровольно. Тэхён закрыл глаза. Где Чонгук? Почему он не забирает его? Как же не хочется оставаться здесь!.. Сморгнув одинокую слезу, омега с силой прикусил нижнюю губу: на нежной кожице проступили алые капельки. Почему-то вспомнился последний разговор с демоном. Как же неудобно получилось. Тэ виноват. Он снова сорвался и накричал на альфу, обидел его. Что тот теперь думает о нём? Пожалуй, и видеть больше не захочет. Капля крови, скатившись с прокушенной губы по подбородку, сорвалась вниз, падая в тёмные воды океана. Назад пути больше нет. Как нет более якоря, удерживающего Тэ все это время.♢♢♢
— Пап, нам нужно поговорить с отцом наедине. Не обижайся, мы всего на пару минут. Чмокнув возмущённого омегу в щёчку и поблагодарив за великолепный ужин, Чонгук с отцом вышли с кухни, оставляя его одного. —Отец, мне очень нужен твой совет. Я запутался в своих чувствах, но похоже, я влюблён… И теперь не знаю, что делать. Как мне быть? —сразу задал волнующий его вопрос Чонгук, усевшись в гостиной на мягкий ковёр. — Разве это не хорошо? Тебе уже давно пора создать свою семью, — сразу ответил отец даже не допуская мысли, что его сын мог влюбиться в белокрылого. — Знаешь, как давно мы с папой мечтаем о маленьких внучатах? В чем твоя неуверенность? Ты боишься, что омега тебе откажет? — Нет, что ты! Он любит меня, но дело совершенно не в этом… — Чонгук колебался – говорить отцу всё, как есть или некоторые моменты будет лучше упустить? — Он ангел. Сорвалось само. — Что? — моргнул отец, перестав улыбаться. — Да, он ангел. В этом вся и загвоздка. Только не злись. Мне кажется, что если бы вы с ним встретились, то Тэ понравился бы вам с папой. Он странный, но совсем не такой, как вы рассказывали мне в детстве о ангелах. Он не слабый, сопливый и коварный, — стал уверять альфу-старшего Чонгук. — Наоборот – очень милый и нежный. — Чонгук, ты не можешь этого утверждать! Он ангел! Он не такой, как ты, у него восприятие мира другое, — воскликнул альфа, всплесну руками. — Я ничего против не имею и не пытаюсь настоять на своём, а лишь хочу уберечь тебя от дальнейших ошибок. Вы не сможете быть долго вместе. Вы разные. Разные! И у вас не будет детей. — Ты опять меня не понимаешь! Он нужен мне, — раздражённо ответил Гук. — Мне сейчас не важно чужое мнение. Я хочу лишь разобраться в своих чувствах. Пришёл за твоим советом, а не за моралями! — Гуки… — Не надо, — младший демон отвернулся от подошедшего к нему отца. — Неужели ты такой же, как и все эти типичные демоны–отбросы? Значит, любовь для тебя ничего не значит? Чонгук с долей ненависти посмотрел на стушевавшегося отца. Тот молчал, задумчиво разглядывая узоры на пушистом ковре под ногами. Дверь гостиной тихо скрипнула, и в комнату заглянул папа Чонгука: — Мальчики, вы уже закончили? Может чай попьём вместе? — Скорее почувствовав, чем заметив напряжённую атмосферу в комнате, омега озадаченно перевёл взгляд с одного хмурого демона, на другого. — Вы чего это? Поссорились что ли? И конечно мне ничего не расскажете, да? — Демон вздохнул. — Так, всё. Встаём и идём на кухню. Нечего тут рассиживаться. И прямо сейчас все расскажете мне.♢♢♢
Из родительского дома Чонгук вышел мрачнее тучи, так ничего и не прояснив для себя. Он даже не успел задать главный, мучающий его вопрос, а отец уже вспылил всего лишь из-за того, что омега Чонгука — ангел. И снова поднял тему про детей. Словно единственное, что он ждет от Гука - это продолжение потомства. Долетев до своего дома, он устало плюхнулся на диван. И что теперь делать? Почему этот ангел занял все его мысли? Ох, и зачем судьба их свела… Жил бы сейчас Чонгук и дальше своей мирной, спокойной, унылой и скучной жизнью… — Нет, так не пойдёт, — проговорил демон, решительно вскакивая с дивана. Он должен прямо сейчас пойти и просто поговорить с самим Тэхёном. Прояснить всё с ним. Сказать, наконец, о своих чувствах напрямую.♢♢♢
Предрассветные сумерки окутали город крылатых. Из сереющей темноты постепенно проступали неясные очертания окружающего мира — силуэты домов, деревьев и изредка пролетающих над городом демонов. Небо на востоке с каждой минутой всё больше светлело. Веселье темнокрылых стихло — их время прошло. Вокруг царила сонная тишина. Чонгук вдохнул свежий воздух отступающей ночи и огляделся. Ни души. Он впервые успел застать это время — время всеобщего сна, когда на улице практически нет ни единого крылатого. В больничном городке тоже было затишье. Демон тихо прошёл главный коридор и открыл было дверь в коридор с палатами, но услышал доносящиеся оттуда тихие голоса. Чуть прикрыв дверь, он стал судорожно соображать куда ему спрятаться, чтобы его не увидели, если выйдут. Сейчас не приёмное время и все больные скорее всего уже спят, а значит альфу взашей погонят. Он невольно прислушался, услышав произносимое кем-то имя Тэхёна, и испуганно подскочил, когда кто-то негромко вскрикнул. Чонгук напряженно вслушался в чьё-то раздражённое бормотание. Слов было не разобрать, а вскоре голос и вовсе смолк. Выждав ещё некоторое время, альфа тихо прокрался в нужный коридор. На удивление никого не было, хотя выход из этого коридора лишь один, и уж по-любому Чонгук не мог пропустить говоривших, если бы они вышли. Тут он вздрогнул, увидев приоткрытую дверь в палату омеги. Ощутимый сквозняк бросил в лицо смесь запахов — крови и гнили, ещё почему-то солёный, влажный запах моря или, кажется, океана. Чонгуку стало не по себе. Он неуверенно взялся за дверную ручку. Дверь, как всегда, поддалась легко, но с тихим скрипом. Руки вспотели, самого альфу неслабо так потряхивало. Это был необъяснимая паника, непонятная тревога, съедающая сердце за одно мгновение. Чонгук понял причину своего состояния, когда увидел совершенно пустую комнату. Резко распахнув дверь, он влетел в палату: на кровати Тэхёна было чуть подсохшее, но ещё влажное багровое пятно. Кровавая дорожка на полу была такой, будто тело волокли через всю палату от кровати к зияющей чернотой дыре в стене. Всё ещё не веря в происходящее, Чонгук отступил на шаг. Его трясло, как от лихорадки. Дверь за спиной с грохотом захлопнулась, отчего он подскочил на месте и резко обернулся, но в комнате кроме него самого никого не было. И всё же что-то не давало покоя, навязчиво преследуя. Чонгук буквально затылком почувствовал чей-то пристальный холодный взгляд. Судорожно выдохнув, он медленно обернулся к пробоине в больничной стене. Нервы уже окончательно сдали. Дыхание перехватило, когда Гук встретился взглядом с парой глаз алого цвета, в которых явно читалась насмешка. Победоносно сверкнув, они исчезли в темноте.