♢♢♢
Весь следующий вечер микстисангусы обговаривали план побега. Ровно через день, как раз, когда начнутся выходные, и половины персонала не будет на месте, к Сэкилю должен пробраться тот самый хмурый демон, который разносит сейчас еду, и высвободить альфу из цепей. Дальше Сэ придётся действовать самому. Выбраться из этого здания, руководствуясь картой, которую передаст ему Джун перед побегом. Старший ещё долго объяснял, что Сэкиль сидит в одной из подвальных камер, которые в свою очередь находятся в большом Здании Труда или проще — в управлении. Это что-то вроде правительственной тусовки, где так же собраны все выдающиеся крылатые — учёные, лучшая медицина, инженеры, математики, политики. За этим последовали какие-то ещё труднопроизносимые названия, не только профессий крылатых, но и самих отсеков, где они работают. Всё это младший даже и не пытался запомнить — слишком много, слишком сложно. Понял лишь, что здание хорошо охраняется, так как здесь ещё находятся какие-то важные материалы и документы, но в прочем, в это Сэкиль лезть уже не собирался. Ему эта информация незачем. Тут лишь бы выбраться отсюда поскорее, с Хосоком свидится. Как он там, интересно вот? Скучает ли по альфе? — Ну что ж, по тишине смею предположить, что я уже утомил тебя объяснениями, — усмехнулся Джун, очевидно забавляясь своей новой манерой говорить — ему был присуще лёгкий, простой сленг, он не старался передать свои мысли красиво, мудрёно. И для его возраста это было, как минимум странно… Сэкиль и не заметил, как задумался об омеге и пропустил мимо ушей половину рассказа старшего. — Отдыхай тогда пока, высыпайся. Завтра нам предстоит многое сделать. И Сэкиль снова остался один на один со своими мыслями о клубничном чуде. Ну ничего… Совсем чуть-чуть осталось подождать.♢♢♢
Заснуть альфе удалось только под утро. Пол ночи бредил представлениями, как снова увидится с омежкой, а в остальное время мысли плавно перетекли к самому плану побегу. Прокручивая его снова и снова в голове, Сэкиль сам не заметил, как забылся в тревожном сне. Проснулся уже когда в зарешёченном окошке было видно краешек палящего летнего солнца. Весь день промаялся в мучительном ожидании. Под вечер совсем нервы сдали: губы были искусаны в кровь, кожа на большом пальце снова содрана. Небо уже совсем окрасилось в тёмно-синие тона, а Джуна всё ещё не было слышно и демон, который сегодня должен был принести еду и ключ от цепей, тоже задерживался. Сэкиль весь извёлся, жадно вслушиваясь в каждый малейший шорох. — Чёрт, Сэкиль, это провал! — вдруг раздался досадливый крик. Вот этого альфа никак не ожидал и вздрогнув, прикусил себе язык. — Джун? Что случилось? — Похоже кто-то посмел сдать нас с потрохами, — раздражённо ответил старший. — Того паренька схватила охрана. — Что? — растерянно переспросил Сэкиль, не понимая, что произошло. — Как? Почему? — Вот так! Он появился в подвале в неположенное время. — мрачно ответил Джун. — Но там не должно было быть сегодня охраны. Это и в правду какая-то подстава. Кто-то вздумал играть против нас в свои игры. — Так он больше не вернётся? — напрягся Сэкиль, облизнул сухие губы, и ощутил, как саднит прикушенный кончик языка. — Кто? Демон-подросток? Нет, — уверенно ответил Джун и потом пояснил: — у него за поясом обнаружили ключ, тот самый, от твоих цепей. А уборщикам и разносчикам еды дают ключи только от камеры. Теперь с пареньком будут разбираться по серьёзному. — С ним же всё будет в порядке? — обеспокоенно спросил Сэкиль. Всё же жалко было мальца — тому на вид и шестнадцати не было. — Конечно, даже не переживай. Скажет, что его заставил недобрый дядька, свалит всю свою вину на кого-нибудь. Выкрутится, — даже не сомневался в этом старший. — В отличии от тебя. Вот у нас могут начаться большие проблемы из-за него, и того, кто решил поставить охрану в подвале. Значит так, слушай внимательно, Сэ. Тебе придётся высвобождаться самому. Сейчас я брошу тебе план здания и ключ от камеры — твоя задача добраться до главного зала первого этажа: там уже я тебя встречу. — Но вы же сказали, что там охрана? — недоумевал младший. — Да и я до сих пор ведь на цепях. — Сэ, — осторожно начал Джун. — Я не смог достать этот ключ. Тебе придётся вырваться из цепей силой. Если повезёт — пострадают только верхние кости крыльев. А охраны пока не должно там быть — скорее всего они сейчас провожают того демона по кабинетам начальства. — Что? — Сэкиль задохнулся от накатившей паники, услышав про крылья. — Сэкиль, возьми себя в руки! — в голосе старшего проскользнули металлические нотки. — Времени осталось ничтожно мало. Раз они знают о нашем плане, то должны в скором времени приставить и к камере охрану. Бог весть тогда, что тут будет и сможешь ли ты потом вообще выбраться. Они считают тебя слишком опасным, чтобы выпустить так просто… Старший продолжал что-то говорить, но Сэ уже не слушал его, снова начав нервно ковырять кожу на большом пальце. Почему-то казалось, что всё это какая-то жалкая подстава, без выгоды для обоих сторон. И почему Джун так печётся об альфе? Ну и что, что он тоже микстисангус… — …жен выбраться, тогда я скажу тебе кое-что, касаемо Хосока, — всё же ворвались в сознание слова Джун. — Сэ… — Что я должен делать? — перебил серебряный крылатый, услышав об омеге и зная, что из Джуна слова не удастся вытащить, пока младший не исполнит все поставленные им условия. — Скажи, как расположены цепи и в каких местах они проходят через крылья? — Тут всего две цепи, — ответил Сэкиль, с трудом обернувшись на крылья. — одна проходит чуть ниже основной кости, другая почти у самого основания, у спины. — Вот чёрт, — Джун говорил тихо, но альфа всё равно расслышал. — Что? Что-то не так? Джун не отвечал минут десять, а Сэкиль совсем отчаявшись получить ответ и растеряв последнее терпение, решил больше не тянуть, и начать действовать. Сосчитал до десяти и зажмурившись, рванул вперёд. Судорожно выдохнув, альфа всхлипнул, когда напряжённую спину обожгло раздирающей болью. Микстисангус буквально каждым микронервом прочувствовал, как цепи раздирают эластичные мышцы красивых крыльев. Одна кость, кажется, хрустнула… — Сэ? Тело свело болезненной судорогой. Сделав последний рывок, альфа задохнулся от острой боли, из глаз сами собой брызнули слёзы. Упав на руки, по которым тут же потекли тёплые, липкие струйки, Сэкиль рвано хватал ртом воздух, пытаясь прийти в себя. Лёгкие сдавливала непонятная тяжесть, и микстисангус боялся, что больше никогда не сможет нормально дышать. Всей грудью. Ещё он боялся обернутся на изодранную часть крыльев, что так и остались свисать на цепях. Он боялся того, что осталось за плечами, на месте былых, красивых серебристых крыльев. Дрожащей рукой Сэкиль вытер мокрые дорожки на щеках, размазывая кровь, что медленно стекала по тощим плечам, по шее и лицу. Микстисангуса начало трясти. А мягкие серебренные пёрышки медленно кружась в воздухе, плавно опускались на забрызганный кровью пол. Из-за окровавленного воротника футболки выскользнул аккуратный серебряный кулон в виде клубнички. Совсем недавно его подарил милый Хосок. Он будто знал, как альфу уносит от одного только сладкого омежьего аромата. С тех самых пор, как Хоби одел кулон на микстисангуса, влюблённый альфа никогда его не снимал. Сейчас увидев его, дышать стало как-то немного легче. Трясти практически переслало, осталась лишь мелкая дрожь. Запястье уверенно за пульсировало. Сэкиль смахнув прилипшее в щеке перо, поднёс руку к самому лицу, внимательно разглядывая имя омеги — будто впервые видел. Маленькие, красивые буковки излучали мягкий свет, подбадривая плачущего альфу. Чувствуя слабый, но всё же прилив сил, сжал кулон в ладони. Преодолевая головокружение и накатившую тошноту, микстисангус пошатываясь, поднялся на предательски слабые ноги. Но он должен… должен выбраться отсюда. Ради клубничного чуда, что наверняка очень ждёт его на воли. — Я свободен, — прохрипел альфа скорее самому себе, подходя к окошку, и стараясь не оборачиваться на цепи с тошнотворными кровавыми лоскутами. — Как ты? — осторожно спросил Джун. — Что с крыльями? — План здания, — отрывисто бросил Сэ. Со старшим говорить не хотелось. — Что? Ах да. — На пол камеры упал свёрнутый в четверо, исписанный листок бумаги. — Сэкиль, ты точно в порядке? — Да, всё хорошо, Джун, — всё же ответил альфа. — Ладно, но всё же… — озабочено пробормотал старший. — Подожди, Сэ. Пока ознакомься с планом, я сейчас вернусь. — Хорошо, — слегка пожал плечами Сэкиль, слушая отдаляющийся звук торопливых шагов. Подняв план здания, развернул: внутри оказался небольшой ключ, очевидно от камеры. Сев на холодный пол, альфа протёр тыльной стороной ладони глаза и разложил бумагу, внимательно разглядывая. Сосредоточиться мешали пульсирующие от боли разодранные крылья. Не вытерпев, альфа с трудом разорвал футболку, чтобы обмотать ею раны, и попытался шевельнуть крыльями. Тут же пожалел об этом — будто разряд тока прошёлся по всему телу. Поняв, что одной тряпкой дело не исправишь, микстисангус стал нервно грызть ногти. Что же делать? И куда ушёл Джун? Он же не бросит младшего одного? Но микстисангус тут же немного успокоился, когда из-за решётки тихо послышалось: — Сэ, я вернулся. Ты отказался говорить о ранах, но чую, там не всё так хорошо. Поэтому я принёс аптечку. — На пол камеры упала небольшая кожаная сумка. — Возьми всё, что тебе понадобится.♢♢♢
На обработку ран Сэкиль потратил практически пол часа. Разорваны оказались самые концы, и мышцы скрепляющие маховые перья второго порядка у обоих крыльев. По ощущениям должны были быть ещё повреждения: тем более альфа отчётливо слышал тихий хруст, но так и не смог дотянутся ни до одного основания крыла. Когда закончил возиться, поблагодарил Джуна за бинты и спирт — это всё, что понадобилось. Пришло время прощаться со старшим и отправляться на поиски главного зала. — Ну что ж. Удачи, Сэ, — сказал Джун, — и будь осторожнее. — Спасибо вам за всё. — До встречи, — голос у старшего был немного недовольным. Сэкиль до сих пор обращался к нему на вы, как бы тот не просил прекратить эти формальности. Говорил, что не на много старше Сэ, ведь сто сорок лет для микстисангуса ничто. А двадцатилетний альфа напрочь отказывался понимать Джуна. Сто сорок лет… Столько даже демоны не живут. Но на эту тему молодой микстисангус не любил размышлять. Было горько осознавать, что рано или поздно он останется один, в новом поколении крылатых. Без Хосока… — До встречи, — вторит Сэкиль и подходит к двери камеры, внимательно прислушиваясь. Ключ вошёл мягко, замок тихо щёлкнул и дверь камеры приоткрылась. В коридоре было пусто и сумрачно, одним словом — подземелье. Охраны и в правду нигде не было видно. Микстисангус вышел, закрыв за собой дверь. Голова слегка кружилась, то ли из-за не малой потери крови, то ли из-за робкого аромата свободы, что витал за пределами тёмной камеры альфы. Сэкиль развернул план здания, и руководствуясь им, побрел по коридору, с серыми стенами, к грузовому лифту. На полях плана была жирная пометка: «Главный зал. 1 этаж» — цель альфы. Сказать, что микстисангуса пугала неизвестность — ни сказать ничего. Ну вот доберётся он до этого зала и что дальше? А вдруг Джуна там не окажется? А если это подстава и Сэкиля там уже ожидает многочисленная охрана? Терзая себя этими мыслями, микстисангус медленно двигался в сторону первого поворота, за которым и должен был находиться грузовой лифт. Во всём теле всё ещё была слабость. Головокружение так и не прошло, даже после выпитой таблетки, взятой из аптечки. Сейчас бы ещё обезболивающего выпить… Но Сэкиль сразу же, как закончил обрабатывать раны, вернул старшему кожаную сумку через окно. Тут из-за поворота послышались торопливые шаги, и альфа заметался по коридору, ища укрытия. Не запертой оказалась всего одна неприметная низкая дверца, куда Сэкиль торопливо и юркнул. Споткнувшись в кромешной темноте, налетел на какие-то пустые, пыльные коробки. Сердце бешено стучалось в груди, ладони вспотели. Замерев, и кусая и так истерзанные в кровь губы, альфа стал прислушиваться к звукам за дверью. Кажется, шли двое, тихо о чём-то переговариваясь. Когда звук шагов стих, Сэкиль не смело подошёл к двери, но тут же отпрянул, испугавшись неожиданного крика и выронив план здания с ключом, не сумев удержать во влажных руках, что к тому же стали ещё и подрагивать. Сумасшедшее сердце камнем упало в пятки и рассыпавшись в мелкие осколки, собралось где-то большим комком в горле, когда альфа понял, что не может найти листок бумаги, как бы не шарился руками по пыльному полу в этой грёбаной, непроглядной темноте. А тут ещё до слуха донеслось: «Из двадцать восьмой камеры пропал опасный заключённый!» Вот так сильно он не нервничал ещё никогда. В сознание держала лишь всепоглощающая паника, которая давила на виски и заставляла судорожно искать любой выход из этой ситуации. К примеру, выключатель света, но и его микстисангус никак не мог нащупать дрожащими руками. Поравнявшись с дверью, за которой притаился этот самый сбежавший, кричавшие остановились, как и сердце Сэкиля. В этот момент альфа вдруг понял, что, если крылатые вздумают зайти в комнату, и обнаружат его, он готов убить их. Такой кровожадности раньше он за собой не замечал… — Да он не мог далеко уйти, — донеслось приглушённо из-за двери. — Ты же видел сколько там кровищи. — Мы должны предпринять все меры, чтобы не упустить его! — ответил второй, более громкий голос. — Ты вообще слышал кто он такой и за что тут? — Ну да, за убийство вроде какое-то. — Чёрт, тупая твоя башка! Чем ты слушал, когда во время обеда про него говорили?! Это микстисангус! И так зловеще это прозвучало, что Сэкиль оглянулся вокруг, будто не он этот самый «микстисангус!». Он что, действительно настолько страшный? Настолько опасен? Чего альфа ещё не знает о способностях своей расы? Или это вообще не раса, а что-то вроде одноразового элемента, созданного за счёт скрещивания двух рас? Что за бред? С каких пор Сэкиль рассуждает на такие тема? Как глупо. Тем временем, говорившие продолжали препираться: — Ну и подумаешь — выродок какой-то непонятный. Вот на это серебряный крылатый обиделся. По-настоящему. — Ты реально тупой, Тао. Он не просто «выродок непонятный», — возмутился обладатель звонкого голоса с нотками превосходства. — Он умеет то, что тебе, заднице ленивой, и не снилось. Он хладнокровно убил своих собственных родителей. Об этом знают лишь единицы. И тебе не стоит так пренебрежительно отзываться о нём. Сэкиль вдруг подумал, что ему уже нравиться этот громогласный крылатый, что так смело отзывается об умственных способностях напарника, и отстаивает своё мнение о мощной силе микстисангуса. Но блин, не убивал альфа обоих родителей! Что ж это такое… — Ну ок. Раз он такой «опасный», чё ты тогда стоишь тут, и ничего не предпринимаешь? — хмыкнул в ответ другой. После этих слов до ушей напряжённо вслушивающегося Сэкиля донёсся звук звонкой затрещины и тихая брань, не понятно кому принадлежащая. — Пошли, болван! Крылатые ушли, а Сэкиль глубоко задумался, устало присев на пол, около двери. Без плана он далеко не уйдёт — сразу попадётся в руки первого же встречного, за первым же поворотом. Здание большое, а память у альфы не такая хорошая, чтобы запомнить все эти повороты и обозначения в плане, указывающие, как добраться до главного зала. Полагаться на свою интуицию, как-то слишком не надёжно. Но другого выбора нет. Эти двое крылатых уже наверняка доложили о побеге микстисангуса, и теперь его уже повсюду усиленно ищут. До лифта альфа добрался без происшествий. Стоя в широкой кабинке, решил действовать по ситуации. Где-то сверху приглушённо звякнуло, и двери медленно разъехались в стороны. Микстисангус оказался в тёмном закутке, в котором стояла груженная какими-то ящиками тележка. Осторожно выглянув из-за угла и не увидев ничего опасного, отправился дальше, на поиски главного зала. Не придумав ничего лучше, альфа стал аккуратно заглядывать в каждую дверь на своём пути — вдруг повезёт, не смотря на весь риск? Многие, естественно, были закрыты, а за некоторыми слышались голоса. Приоткрыв очередную дверь, микстисангус заглянул внутрь. Небольшая по размеру комната полностью утопала в обволакивающей непроглядной темноте. — Так-так-так. И что это у нас тут такое? Сэкиль гулко сглотнул, и оторвавшись от щёлки приоткрытой двери, за которой вроде никого не было, медленно обернулся. Вот чёрт… Перед альфой возвышался тот самый визгливый, пожилой демон, что так громко возмущался за круглым столом. Его лицо было искажено не то злобой, не то злорадной насмешкой. Он схватил стальными пальцами сбежавшего за локоть, и грубо потащил его куда-то. Он был намного сильнее Сэкиля, больше. Чувствуя себя таким беспомощным и жалким, микстисангус вдруг понял, что сейчас всё закончится. Он больше никогда не увидит своего омегу. Не вдохнёт его чудесный аромат, уткнувшись в шоколадную макушку. Никогда не узнает об особенностях своего вида. Никогда не узнает, как выглядит сто сорокалетний Джун. Новый путь закончен, не начавшись.