♢♢♢
— Твою мать! — восклицает Юнги, хлопнув в ладоши. — «Людом» буду, если там действительно не выход! — Но капли ведут дальше… — возражает Чонгук, с несчастным видом разглядывая лестницу, спиралью закручивающуюся вверх, к массивной металлической двери под высоким сводом потолка. — Людом… — задумчиво и как-то рассеянно тянет Джин, тоже задрав голову и разглядывая возможный выход. — Что это вообще за название такое — «люди». А вообще Чонгук прав: нам нужно идти дальше. — Я кушать хочу, — надул щёчки Чимин, на что Юнги отреагировал весьма бурно. — Джин, ты же знаешь, что у нас больше не осталось еды! Если ты так хочешь, то мы вернёмся сюда ещё раз, этим же путём, чтобы продолжить искать этого Тэхёна уже с полным рюкзаком. Чонгук с Джином переглянулись. Во взглядах обоих читалось сомнение. — Хорошо, — наконец сказал ангел, — только обещай, Юнги, что ты не дашь дёру, почувствовав свободу. — За кого ты меня принимаешь, — закатил глаза демон. — Пошли уже. Ржавые перекладины ступенек жалко поскрипывали под ногами. Чонгук каждый шаг делал осторожно: не дай бог грохнутся отсюда, отковыривай потом свои мозги от грязного пола. Джин так же аккуратно ступал сзади. Юнги же взбежал первый, прыгая через одну ступеньку. Чимин еле поспевал за ним. — О, и почему дверь должна закрываться именно с этой стороны? Всё настолько просто? — недоверчиво фыркнул добравшийся до двери Юнги. — Чтобы там не находилось, и кто бы там ни был на верху — они, видимо, не боятся, что кто-то, вроде нас, может проникнуть к ним этим же путём. С этими словами он дёрнул за рычаг, и дверь с ужасным, режущим слух скрежетом поддалась, отъезжая в сторону, как ворота тех дикарей — «людей». Юнги переступил порог, если можно было так назвать металлическую перегородку чуть ниже щиколотки, и обернулся на остальных. — Хрень какая-то. Чимин затолкал загородившего проход демона, и зашёл следом. — И что это? — недовольно спросил он. Чонгук, забыв об осторожности, бегом преодолел последние ступеньки и сжираемый любопытством вышел за дверь… или зашёл (?), оказавшись в какой-то совершенно тёмной комнате, где еле проглядывались какие-то очертания коробок, ящиков и ещё чего-то громоздкого. В спёртом воздухе большими ошмётками летала пыль, потревоженная сквозняком, проникшим в этот огромный, бесформенный склад. Нещадно воняло чем-то кислым. — Господи, что здесь протухло? — поморщился вошедший следом за Чонгуком Джин, зажимая нос ладонью. — И это, ты думаешь, выход, Юнги? — М-да, — протянул Юнги, проломив у одного из ящиков крышку и заглядывая туда. — Здесь видимо был склад лаборатории какой-то. Вон сколько склянок с вонючей жидкостью. — Смотрите, там ещё дверь! — воскликнул откуда-то из темноты Чимин. — Только она, похоже, заперта извне. — Ты где? — Ну как объяснить, — замялся демон. — У двери. Просто идите на мой голос. Только не споткнитесь. Тут чертовский бардак: всё захламлено этими ящиками. Чонгук пошёл за аккуратно ступающим Юнги и, конечно же, споткнулся, налетев на бесформенную кучу. Нескладная пирамида из ящиков опасно накренилась в сторону от демона и не успел он что-либо предпринять, как она с грохотом обрушилась. Раздался звон разбитого стекла. — Юнги? — спросил встревоженный Чимин. — Что случилось, Юнги? Ничего не видящий Чонгук попробовал сделать шаг вперед и наступил на осколки. Их было множество. Повсюду. — Я не знаю, — послышалось совсем близко от Гука. — Ты разбил склянки, Чон? — Да… — Цел? — Да… — Где Джин? — Не знаю. — Гук растерянно обернулся назад, пытаясь хоть что-то разглядеть. — Джин? Ты где? — Гуки… — донеслось сбоку. — Осколки, они повсюду! Я горю, горю Гуки… — Чёрт, что там? — ругнулся Юнги, и Гук услышал поблизости хруст стекла. — Где он? Растерянный демон прикусил губу. Всё это было похоже на какую-то плохую игру. На прятки в комнате страха… Эти мысли подтвердил сдавленный стон, вырвавшийся у лежащего на полу Джина, к которому крылатые смогли пробраться, через всю эту кучу стекла. Он лежал навзничь, практически полностью заваленный ящиками и битыми колбами, и трясущимися руками пытался стряхнуть с себя эти осколки. По его бледным щекам скатывались слёзы. Губы дрожали. — Помогите, — из них вырывались невнятные хрипы. Где-то дверь с грохотом стукнулась о стену, раздался чиминовский вскрик, а Чонгук всё смотрел на бардовую лужу, растекающуюся под дёргающимся в конвульсиях ангелом. Кто-то подхватил его за руки и выволок наружу, за дверь. Яркий свет резанул по глазам. Чонгук зажмурился и осел на пол длинного коридора. Прийти в себя помогли неслабые хлопки по щекам холодными ладонями Юнги. Брыкающегося Чимина держали под руки двое каких-то демонов, на строгой форме которых, альфа разглядел значки охраны. Чонгук перевел взгляд и наткнулся на уставшие серые глаза — это был альфа неопределённого возраста, неопределённой расы, которого держал третий охранник, повернув к стене лицом и выворачивая руки в наручниках. От него пахло какими-то таблетками и травами. — Кто вы? — гаркнуло над ухом Чонгука. Тот вздрогнул и снова закрыл глаза, не желая видеть наведённое на него дуло пистолета. Мысли о неизвестном альфе сразу же куда-то улетучились. — Что вы забыли на старом складе? — Отпусти, начальник! — встал с колен Юнги, подходя к главному охраннику. — Нашему другу нужна помощь! Он ранен осколками. Пожалуйста… — Проверьте, — кивнул тот своим, прервав демона. — А ты не двигайся, стой на месте! Охранники, оперативненько так, бросились исполнять приказ. Уже минуты через три на свет вынесли стонущего сквозь зубы Джина. Всё выглядело намного страшнее, чем там, в темноте: он был весь в мелких порезах, в открытых одеждой местах на бледной коже проступили небольшие кровоточащие язвы. Окислённая кровь мешалась со слезами, стекая по дрожащему подбородку на одежду. — Зачем вы пытались убить ангела? — строго спросил начальник охраны, угрожающе переводя дуло на каждого пойманного крылатого. На Джина он глянул всего раз, тут же поспешно отведя взгляд. А вот Чонгук не мог оторвать полный ужаса взгляд от изуродованного лица бедного ангела. Чувство вины захлестнуло его. Это он… он виноват во всём этом. Это он уронил склянки, из которых и выплеснулась эта страшная жидкость, когда они разбились… — Что? Вы не так поняли! — воскликнул Юнги, попятившись назад. — Это наш друг! Мы нечаянно опрокинули ящики с колбами, которые разлетелись на осколки… Чонгук впервые посмотрел на Юнги с благодарностью. Хорошо хоть не сказал, кто именно всё это уронил. — Демоны, дружащие с ангелом? Это что-то новенькое, — хмыкнул главный, остальные поддержали смешками. — И что вы теперь с ним будете делать? Мы не собираемся возиться с этим. — Дайте мне посмотреть, — тихо предложил альфа в наручниках, всё это время молчавший. — Я могу ему помочь. — А больше ты ничего не хочешь? — начал было один из охранников, но когда у альфы дёрнулась бровь и угрожающе сверкнули пепельно-серые глаза, он сразу же стушевался и отступил. — Хорошо. Снимите с него наручники. Чонгук с замиранием сердца наблюдал, как бескрылый альфа склоняется над Джином и ведёт по его ранам ладонями, закрыв глаза. Язвы перестают кровоточить и затягиваются, становясь всё менее заметны. Демон замечает, как альфа напряжён, как вздуваются вены на сильных руках. В коридоре воцаряется тишина: слышно лишь тяжёлое, хриплое дыхание Джина. Даже матерившийся до этого Чимин затихает и выдаёт удивлённо-восторженное: «Кто он?». Начальник охраны опускает оружие. Как ни странно, он не удивлён мягким нитям, сползающим с руки альфы и распространяющимся по раненному, изуродованному телу ангела. Он будто знает, кто перед ним и немало раздражён. — Значит наших лечить не хочешь? — цедит демон. — Почему ты тратишь свои силы только на уголовников, а, Намджун? — Намджун? — хрипит Джин. — Джун… Ты? — Вы знакомы? — в один момент восклицают Чимин с Юнги, переглянувшись. Чонгук удивлённо хлопает глазами, по-новому смотря на серого альфу. — Я делаю только то, что действительно нужно, — отвечает тот охраннику, сохраняя хладнокровное спокойствие. — Вы не можете держать меня здесь столько времени и пытаться заставить снова пахать на ваших работодателей. — Потом снова поворачивается к Джину. В глазах застывшая тоска. — Давно не виделись, мой маленький ангел. Тебе лучше? — Боже мой, Джун… — хрипит омега, постепенно приходя в себя: лицо его снова приобретает естественный оттенок. — Куда ты тогда пропал? Ты был нужен мне! Почему ты снова здесь? — Мы поговорим позже, друг мой, — вздыхает альфа и тяжело встаёт с колен, возвращаясь к ожидающему с наручниками охраннику. — Не думай, я больше не работаю на них. Я вернулся сюда только за дневником брата. — Так он здесь? — садится Джин, потирая оставшиеся шрамы, которые уже не так сильно болят. — Ты нашёл его? — Нет, Джин. — Джун подождал пока защёлкнут на запястьях наручники. — Меня поймали, и содержат теперь, как личного дракончика руководителя лабораторного отделения. — Тебе ведь нужна помощь? Я поговорю с главным! — Джин раскраснелся, глаза снова засияли, взгляд словно ожил. — Они должны знать меня. За это время столько изменилось! Я ведь стал основателем главного Мед. Центра, который под землёй, знаешь? — Знаю. — Пора, — прервал их начальник охраны. — Этого верните на место, а этих в камеру, до вечера. Исцелённый Джин ещё долго смотрел в спину удаляющегося альфы, с тихой грустью дотрагиваясь до затянувшихся рубцов на лице.♢♢♢
Отвели их в одну камеру на шесть мест. Ничего особенного в ней не было: облупившийся потолок, такие же облезлые серые стены, у которых стояли три двухъярусные кровати. — Джин, кто это был? — спросил Юнги, взобравшись на второй ярус одной из этих жалобно скрипящих коек. Чимин залез следом, доверчиво положив голову на плечо альфы. И когда они успели так сблизиться, вскользь подумал Гук. — Он микстисангус, — проговорил загадочное слово Джин. — Лишь единицы знали, что это означает. — Тебе нужно отдохнуть, ложись, — попросил Чонгук, обеспокоенно глядя на друга, побледневшее лицо которого снова было разукрашено розоватыми полосками. Наверно руки, грудь, да и всё тело было в таком же состоянии. — Что же это означает? — Кровосмешение, полукровка — как хотите, — ответил ангел, послушно ложась на первый ярус. — Это означает, что родители его были не одной расы. — Такое бывает? — удивился Чимин. — Ну как видишь. Джин на мгновение завис, о чём-то сосредоточенно размышляя или вспоминая. Затем продолжил, не моргая глядя перед собой, на сетку второго яруса: — Я помню, как он приходил к нам с папой каждый день. Он работал здесь, кстати. Вроде в инженерном отсеке — туда обычно способных ангелов берут. А потом после ссоры с братом уволился и на время отлучился от дел. Потом снова вернулся в Здание Труда, но уже в лабораторный отдел, где стал проводить какие-то опыты под заказ. Помогал нам с деньгами… Наверно, Джун любил папу. Всегда так смотрел на него по-особенному, цветы дарил. Папины любимые — чёрные пионы. Это они называются так, а сами бордовые по цвету, не чёрные… Омега замолчал, тяжело вздохнув. — А что дальше? — спросил Чимин, который не знал о смерти его папы, как и Гук. — Почему он так молодо выглядит? Будто наш ровесник! — Да потому что микстисангусы живут в два, а то и в три раза больше, чем чистокровные крылатые. Ему сейчас, наверно, уже сто лет. И я не утрирую, — кивнул Джин, заметив недоверчивые взгляды слушателей. — А дальше… Дальше папа сказал, что болен, и только Джун может его излечить. Сказал, что отправляется на неделю сюда, в Здание Труда. Я думаю, он врал мне. Рак крови не лечится под скальпелем лабораторного профессора, или кем он там был… Это теперь я понимаю, а тогда я верил всему, что говорил папа. Иного выхода не было. Джин резко сел и, подтянувшись, облокотился на железную спинку кровати: слова давались ему тяжело. Очень тяжело. — Дня через четыре Джун сам приехал за мной, сказав, что папе стало хуже и он нуждается во мне. И это… это было… Чёрт… Омега закрыл лицо ладонями, покачнувшись вперёд. Взял себя в руки, продолжил. — Это было не похоже на рак. Никак. Никаких синяков, чрезмерной бледности, крови из носа — ничего этого. Даже тогда, будучи ребёнком, я уже заподозрил неладное. Но я был слишком взволнован, чтобы остановить на этом своё внимание. Папа умирал сутки, и всё это время Джун находился рядом. Он был убит горем, так же, как и я, — тихо проговорил Джин и с силой прикусил губу. — На папиных похоронах он молил меня о прощении, говорил, что это он всё виноват, что теперь эта кровь с его рук не смоется. Я плохо слушал. С тех пор, в моей жизни Джун больше не появлялся. Лишь изредка высылал деньги и… чёрные пионы. Наверно по привычке. Мне было жаль выкидывать папины любимые цветы, поэтому отсылал их обратно. — Ох, чёрт, это жёстко… — сочувственно вздохнул Чимин. — Прости нас, что напомнили обо всё этом. Юнги кивнул, поддерживая альфу, а Чонгук сел рядом и просто крепко обнял друга, чувствуя, что тому сейчас просто необходима такая поддержка. — Спасибо, — обнял омега его в ответ. — Я думаю, рано или поздно, мы всё равно бы встретились. И очень удачно вышло, что это случилось именно сегодня, в самый нужный момент. Теперь я просто обязан замолвить за него словечко, чтобы его отпустили. Он спас меня… спас моё лицо. Весь день крылатые проспали. Поздно вечером пришёл охранник и вопросительно уставился на заспанные лица, спрашивая, кто пойдёт отчитываться перед главным. Идти сразу же вызвался Джин. Прошло каких-то двадцать минут и остальных тоже вывели, отведя в большую комнату с мягкими диванами и деревянной табличкой на дверях, гласящую: «Зал ожидания». Там их уже ждал раскрасневшийся ангел, на лице которого не осталось и шрама. Рядом сидел сероглазый альфа, безэмоционально разглядывающий свои тонкие пальцы. Он имел крайне изнеможённый вид. — Нас отпускают, — улыбнулся Джин, теребя в руках край грязной и порванной местами кофты с засохшими кровяными пятнами. — Куда мы теперь? — поджал губы Чонгук, понимая, что возвращаться в туннель никто не собирается. — Джун предложил пожить пока у него, — ответил омега и повернулся к молчавшему альфе, будто ища его поддержки. — Нам нужно отдохнуть, набраться сил, а потом мы составим новый план и обязательно найдём твоего истинного, Гуки. Правда. — Ладно, — вздохнул демон, понимая, что спорить бесполезно, да и разумней, правда, было бы выспаться пару дней, а потом уже искать Тэ: сил больше не оставалось совсем. — Мы вам уже не нужны? — спросил Юнги, приобняв Чимина за талию. Тот возмущённо ткнул его локтем в бок, но не отстранился. — Вы тогда отправляйтесь к Джуну, а мы на мою квартирку, да, детка? — Это ещё как вести себя будешь! — хмыкнул Чимин и отклонился от поцелуя альфы. — Да, думаю мы справимся и без вас, — снова улыбнулся Джин, глядя на необычную парочку. — Хорошо отдохнуть вам, ребята. Позже ведь созвонимся, да, Юнги? — Конечно, друг! — Юнги шлёпнул Чимина по заднице, с ухмылкой слушая возмущённое шипение в ответ. — Если сильно занят не буду. — Ну-ну. — Джин… — тихо проговорил Джун. — Да-да, ты устал, — спохватился ангел, вскакивая с дивана. — Пошли.