***
— Что... Что мне делать? — вырывается из горла сдавленный полустон-полуписк. Маринетт вцепилась в волосы, но ощутив на месте привычных хвостиков короткие пряди, в панике отдернула руки и крепко зажмурила повлажневшие глаза. Спокойно. Дыши глубже. Вот так... Молодчина. Вдох-выдох. Сейчас Маринетт откроет глаза, и все станет как прежде. Она вновь будет валяться в своей уютной теплой постели, а затем поспешит собираться в коллеж навстречу новому дню и, если не повезет, такой же новой акуме Бражника в очередной весьма эксцентричной одежде. (Серьезно, Мотылек когда-нибудь задумывался о своем чувстве стиля? В мир моды ему путь давно заказан. Но хоть на воображение не жалуется явно). Да, это будет самый прекрасный в своей обыкновенности день, в котором Чудесное Исцеление никогда не делает промашек, стабильно исправляя последствия битв. И. в котором. не. оставляет. ее. в личине. ПАРНЯ. Крайне подло. Акума, которая повстречалась ей на этот раз, препятствовала свершению самой заветной мечты. Хотела стать моделью? Получай низкий рост и лишние килограммы веса! Или лицо несколько попроще... Хотел всегда путешествовать по всему миру? Да заперся в доме, и нет проблем! А ежели мечта заветней — перестал иметь возможность выходить за пределы своего дома, словно огражденный невидимым куполом. Горе-художник? Узри же мир в монохромном свете! Но Маринетт не могла не признать, что акуманизированный был достаточно безобиден, да и препятствия его весьма и весьма относительны. Но чем заветнее мечта, тем более сильные преграды он выставлял против их совершения. Да еще Кот в этот день, жалобно прижав уши, предупредил по связи, что сегодня не сможет примчаться на помощь своей Леди из-за тяжких домашних проблем. Она великодушно позволила ему передохнуть, не допуская и мысли, что что-то может пойти не так. Очень даже зря. Но почему акума превратила ее именно... В парня? Неужели Маринетт была настолько зависима от своих чувств? Ведь ее вторая заветная мечта всегда была стать дизайнером, а не стать Адриану женой, так почему акума не тронула, например, руки? Зачем менять полностью пол?.. Ох, Адриан... Пронеслась эхом в голове. Как она покажется ему на глаза в таком виде?! Что же скажет ему и... Алье, и всем остальным? Уже отчаянный гортанный рык разрывает тишину. Уйма времени прошла с тех пор, как она очистила акуму. Но обратно собой не стала. Надо же было Коту задержаться именно в этот день, а ей теперь расхлебывать все последствия, которые по глупой невнимательности допустила. Не будет у Кота «его Леди» больше. На сегодняшний день точно. Маринетт осторожно выдыхает и внимательней разглядывает себя в отражении ручного зеркала. Вот именно. Только «Милорд» и светит, помахивая ручкой. Как было бы прекрасно, если б это... Неудачное происшествие таки обратилось кошмарным сном, вытесненным потом из памяти без остатка теми же совместными с Котенком забавными передрягами, и не становился явью. Ох, боже, она бы за это отдала многое. А хотя, может, у нее всегда были такие ладони?! С более длинными пальцами и грубоватой кожей... Да и волосы. Просто она сменила имидж, как хотела всегда, но со всей этой супергеройской кутерьмой позабыла! Именно! Ведь так же бывает... правда бывает, Тикки?.. Да Бражник ее побери, кого она обманывает. В эти отговорки Маринетт и сама ни за что не поверит. — Маринетт... мне правда жаль, — каким-то чудом Тикки смогла разобрать невнятные бормотания хозяйки. Или же хозяина. Да какая разница, если для нее Маринетт оставалась прежней в любом воплощении. Будь она хоть кроликом. — Мари! Не драматизируй раньше времени. Мы пока не знаем, что с тобой произошло, но обязательно разберемся. Вместе. Очередной обреченный скулеж стал квами ответом. Но затем Маринетт потерла горящие глаза и странно застыла на несколько минут, обдумывая посетившую ее за секунду более здравую мысль. Отрезвляющую за считанные мгновения: — Нужно... Нужно идти, — подняла она на квами помрачневший взгляд. — Не знаю, как объяснюсь перед родителями, но мне страшнее попасться в таком виде на глаза одноклассникам, ведь... Тикки, что будет, если меня раскроют?! Со всего Парижа не обратились лишь две девушки: всемирно известная Ледибаг и моя гражданская личность! Про Ледибаг еще можно отмазаться, что на нее Исцеление действует через раз, а что сказать про Маринетт? — и пораженно замотала головой, поджимая губы. — Это событие точно не останется незамеченным, особенно для прессы. Связать же догадки воедино совершенно не составит труда и распоследнему глупцу... Сегодняшний акуманизированный трансвестит, недовольный непониманием со стороны общества, ей теперь запомнится надолго. Если не на всю жизнь. Сколько же проблем навалилось разом! «И к своему голосу не скоро привыкну», — пробормотала себе недовольно Маринетт под нос прежде, чем собраться с духом, чтобы выйти из гаражей. Ей пора домой. И срочно. А справлялась она за эти годы и не с такими испытаниями. ...то, как одноименный парень в тесных розовых джинсах и женской обтягивающей футболке добирался по закоулкам до дома, это совершенно другая история.***
— Знаешь, дорогая, я как-то давным-давно мечтал еще и о сыне, но никак не думал, что мое желание так скоро воплотится, — Том задумчиво стучал по подбородку, оценивая новую внешность дочурки. — Ой, Мари, да не слушай ты его. Ты стал... стала... Тьфу тебя! Ты теперь такая красотка, что и глаз силком не оторвать. Да с такой внешностью и никакие Адрианы Агресты не нужны! Я бы сама тебя съела без остатка, будь на пару десятков лет младше, — Сабина заманивающе вильнула бедрами и подмигнула напоследок перед тем, как потрепать своего — сына? — ребенка по волосам. — И теперь ты от внуков у меня не отвертишься! — Что... мааам! То, что родители так просто приняли... ее такой, несомненно радовало и снимало тяжкий груз с сердца. Но про коллеж ей придется на какое-то время забыть. Да и предчувствие скорой бури не отпускало совершенно.