Рэнху

      На рассвете к черным воротам крепости подошёл юноша в матово-сумеречном плаще на плечах. Высота стен и воротных башен видимо не впечатлила его: он трижды ударил в створ ногой, как будто в двери придорожной корчмы. В стороне от ворот открылась дверь, из неё выступил стражник в чёрном. — Кто ты такой и почему… Юноша будто отмахнулся от стражника, и тот замолк на полуслове, словно окаменел — лишь глаза выдавали в нем жизнь, хоть и не двигались. — Постой тут, погрейся на солнышке. Может, до чего и додумаешься… — усмехнулся гость, скрываясь в двери караулки. Замок — вернее сказать, цитадель — был огромен, и постороннему ничего не стоило в нем заблудиться. Пожалуй, даже не все обитатели знали его до последнего закутка и тайного перехода. В сумраке переходов, освещённых где факелами, где — самосветящимися шарами, юноша скользил бесшумным призраком; редкие стражи и обитатели цитадели будто не замечали его. Временами он использовал боковые и потайные ходы — чтобы не вызывать удивления самостоятельно растворяющимися дверями. Хозяин крепости, которого он искал, находился в большом (не сказать — тронном) зале и мысли его были чем-то заняты настолько, что он не заметил отворившейся двери. Гость окинул зал взглядом: кроме него и хозяина здесь находились ещё трое, и не все из них были людьми. Лёгкий взмах руки — и всех их словно выдуло из зала. Несколькими скользящими шагами юноша приблизился к хозяину замка и заглянул в лицо. Его тонкие черты сложно было назвать правильными и по отдельности они не вызывали положительных эмоций — впрочем, и отрицательных тоже. Но в целом… Несмотря на явную несочетаемость, черты складывались в гармоничный образ, прекрасный и очаровывающий почти любого, кто его видит. — Как ты попал сюда и что тебе надо? — тихим тяжелым голосом осведомился хозяин, открыв глаза и увидев гостя. — Просто вошёл через караулку, — улыбнулся гость. — Только стражника не наказывай — он бессилен был что-либо сделать. Я пришёл поговорить с тобой, Изгнанник. — Ты не из людей и не из квенди — ушедших на Запад или оставшихся. Ты явно не гном, тролль или орокуэнi. И ты не… — он запнулся, поморщившись от неприятных воспоминаний. — Кто же ты есть? — Загляни в глаза и поищи в них ответ, — предложил юноша.       Хозяин принял его предложение, но «гляделки» оказались недолгими: уже через сто ударов сердца он отвел глаза. — У твоих глаз нет дна… — Твои немногим мельче, Изгнанник. Прости, но я так и не понял, почему твои противники зовут тебя Чёрное Сердце? — Наверное, потому что избрали Свет своим знаменем, а Тьму считают противостоящей ему. Но ты не назвался… — К чему тебе мое имя? Мы навряд ли станем друзьями, а вводить тебя в соблазн мне не охота. Ты заглянул мне в глаза — так назови то, что увидел. — Старый… — Изгнанник ухмыльнулся краешком губ. — Возможно, ты даже старше этого Мира. Но ведь это не твой истинный облик? — Скажем так, это не единственный мой облик. У меня, как и у тебя, есть родственники; правда, у нас нет вражды между собой. Старшие из них — мои братья и сёстры, младшие — их дети, и кое-кто из них ждёт своих детей… — И при рождении они имеют облик, подобный твоему другому, так? — Ты догадлив. И у меня будет к тебе одна просьба: если тебе встретятся младшие, не вовлекай их в ваши распри. Со своей стороны мы не будем вмешиваться в ваши семейные разборки — пока они не задевают нас или целостность Мира. — Я готов исполнить твою просьбу, но… как я узнаю младших? — Они будут выглядеть похожими на это…       Старый отступил на несколько шагов вглубь зала и взмахнул руками. Сумеречно — серебристая волна прокатилась от него к стенам и потолку, за мгновение превратив зал в стылый склеп. Ещё через несколько ударов сердца марево пропало, оставив на камне, стекле и металле слой изморози. Изгнанник моргнул, не веря своим глазам: посреди зала лежал огромное крылатое создание, величественное и подавляющее своей грандиозностью — и необъяснимой гармоничностью по отдельности ужасающих деталей. Оно едва сдерживалось, чтобы не расправить лапы и крылья — и тем самым разрушить стены и потолок. — Такое невозможно забыть или спутать с чем-либо, — изумлённо промолвил хозяин замка. Внезапная вспышка пронзительно-серебристого света ослепила его, а в лицо ударила волна тепла. Когда он открыл глаза, перед ним опять стоял тот же юноша, что и в начале беседы — только теперь Изгнанник заметил серебряные ниточки в его волосах. И память о только что увиденном заставила смотреть на гостя с заметным уважением. — Это может и внушить трепет, и напугать до потери сознания, Старейший. Особенно — в полёте. Это пугающе — величественно и, пожалуй, неповторимо. — Ты в этом уверен? — Создать такое не смогу ни я, ни мои родичи, ни, тем более, кто-то из воплощённых. Разве только иллюзию… — Теперь ты понимаешь, почему я пользуюсь другим обликом для визитов? Конечно, младшие не так велики размерами, но и контролируют они свои возможности слабо — а потому ненароком могут принести большие разрушения. И мне не хотелось бы потом развязывать узлы глупейшей вражды с кем-либо из населяющих этот Мир.  — Да. И я постараюсь не стать тому причиной.       Юноша отвесил хозяину церемонный поклон и направился к выходу из зала. У двери он обернулся: — Надеюсь, нам никогда не придётся сойтись лицом к лицу в бою. Прощай! — и выскользнул за дверь.       Стены Цитадели он покинул так же незаметно, как и проник в них, и не торопясь направился к ближайшей расселине. И никто не заметил в лучах восходящего солнца взвившегося над ней серебристого марева, а чуть позже — улетающее вдаль величественное создание, которое не имело пока названия ни в одном из языков Мира.