***
Леона, просидев на окне до самого вечера, никак не могла собраться с мыслями и начать делать уроки. Ведь помимо личных проблем у нее была еще и школа, в которой нужно было делать домашнее задание. Вообще, девушка она была довольно трудолюбивая, обожала учиться, была чуть ли не круглой отличницей, и многие часто у нее списывали. Но сегодня ей было настолько плохо, что сесть за уроки было чем-то из ряда фантастики. Скоро Рождество, а настроения, подобающего для этого праздника, не было. Леоне необходимо было еще купить друзьям подарки, но все никак не было времени. Хотя, дело было, скорее, не в этом. Просто девушка не знала, что дарить, вернее, никак не могла придумать, ей было некогда думать об этом. Все ее мысли занимал Рейнольд Абей. Пару часов назад… Пробираясь сквозь реку учеников, к Леоне бежала девушка с короткими светлыми волосами. Она так сильно пихала ребят в бока, что один, не удержавшись, падает прямо на одну из самых знаменитых куколок школы. Его щеки мгновенно вспыхивают, но блондинка даже не обратила на него внимания, продолжая толкать всех на своем пути. Увидев, что Леона начала постепенно удалятся от нее, девушка заорала, что есть мочи: — Лени! Ле-е-ени! Обернувшись, Леона помахала рукой подруге и остановилась. Она продолжала ярко улыбаться, пока не увидела, что у Кристи было крайне взволнованное лицо. — Что случилось, Крис? — встревоженно спросила девушка. — Некогда объяснять, пойдем, сама увидишь, — Кристиана настолько волновалась, что Леона решила без промедления последовать за одноклассницей. Пробежав несколько коридоров, девушки повернули за угол и нырнули в небольшой открытый класс. — Что мы здесь делаем? — Леона абсолютно ничего не понимала. Неожиданно, Крис расплылась в ехидной ухмылке и сделала настолько высокомерный вид, что Лени стало страшно, что же от нее скрывает ее подруга? — А ты не догадываешься, да? — Кристиана обошла близ стоящую парту кругом, проведя рукой по дереву. — Неужели, ты настолько глупа, что не можешь понять очевидных вещей? А я-то думала, ты умная девушка, однако, не судите книгу по обложке, как говорится, — от этого выражения лица одноклассницы Леона поежилась и вжала голову в шею. Комнату наполнил холодный и мерзкий смех, который девушка ни разу не слышала от подруги. — Что я должна понять, Крис, что?! Словно отвечая на ее вопрос, из соседней двери в класс зашел господин Рейнольд Абей. Тот, которого она, казалось, любила настолько, что готова была умереть за него. Тот, который клялся ей в вечной верности. Тот, что в ночи водил ее на крышу Астрономической башни, вставал на край стены и говорил, если когда-нибудь она его предаст, он прыгнет вниз без оглядки. Тот, что занимал все ее мысли семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки. Тот, что готов был разорвать глотки каждому слизеринцу, или любому другому человеку, который посмеет хоть как-то обидеть или оскорбить девушку, что, по его словам, раз и навсегда завладела его сердцем и душой. Сейчас этот самый человек стоял перед ней, крепко обнимая Кристиану за талию и не отпуская ни на миг. — Не знал, что ты настолько слепа. Мы уже пару недель как встречаемся прямо под самым твоим носом, а ты даже и думать не думала, что такое возможно. Маленькая глупышка, неужели ты и впрямь думала, что нужна мне? Это же смешно. Ты смешна, Леона. Львица. Хм, странно, но почему-то мне кажется, что это имя тебе не подходит, слишком уж ты глупа. Хотя, что же еще можно ожидать от гриффиндорки. Все они тупы и слепы. Не то, что мы — когтевранцы. Вы лишь мусор, а мы — сила. Наш мозг — вот, что нужно миру, а не ваши хваленые храбрость и сила. — Абей издевался, он унижал не только гордость девушку, но и гордость и честь всего ее факультета. И это было слишком. — Знаешь, Рейнольд, мне жаль тебя. Если бы у тебя были мозги, ты бы понял, что мы — настоящие. Мы — верны и себе, и другим, близким нам людям. Мы никогда не предадим, не обидим, защитим и в беде не оставим. Мы пожертвуем собой ради других, а вы, высокомерные уроды, никогда не поймете, что такое храбрость, смелость и самопожертвование. Вы — барсуки, трусливые грызуны, а мы — львы, цари зверей, мы возвышаемся над вами в эволюционном развитии. Вы застряли в этом плане на несколько веков назад. Да, в наше время ум решает очень многое, но человечество образовалось лишь благодаря взаимопомощи и поддержке, и общество продолжает существовать только благодаря этому. Если бы не мы, гриффиндорцы, настоящие гриффиндорцы, вы бы уже давно сдохли вместе с вашими мозгами. У меня все, — Леона развернулась и направилась к выходу, гордо выпрямив спину. — Жаль тебя расстраивать, но я сомневаюсь, что все гриффиндорцы такие, какими ты их описываешь. Возьми даже тех же Мародеров, ту пустоголовую четверку, что каждый год норовит взорвать эту школу. О них ты не подумала, — донеслось до ушей мисс Мэдисон. Это было последнее, что услышал Рейнольд Абей перед тем, как очнуться в Больничном крыле. Отогнав от себя ненужные воспоминания, Леона слезла с подоконника, схватила со спинки стула теплую куртку и вылетела из комнаты. Она не могла больше оставаться в этой спальне, в этой гостиной, в этом замке. Ей срочно нужен был глоток свежего воздуха. Неважно, что она просидела пол дня около открытого окна. Ей необходима была прогулка. За короткое время пролетев бесчисленное количество коридоров, девушка выскочила на улицу и замедлила шаг. В лицо ударил холодный ветер, несший с собой колючие снежинки. Уши уже начинало продувать. Леона в спешке забыла шапку, но это сейчас было абсолютно не важно. Она вдохнула зимний ледяной воздух и наполнила им легкие. Резко выдохнув, девушка как будто очистила голову от ненужных мыслей. Мозг сразу прояснился, и шестикурсница побрела вдоль стен замка. Над ее головой пролетела чья-то белоснежная сова, обронив перо. Оно медленно поплыло по воздуху, подгоняемое лишь легким дуновением ветерка. Перышко казалось абсолютно невесомым, оно словно жило само, летело туда, куда хотело, а весь остальной мир — ничто в его жизни. Леона подставила руку, и ей в ладонь плавно опустилось перо. Девушка подумала, что оно очень красивое, и решила оставить себе на память об этом отвратительном дне. Совсем стемнело, время было уже позднее, скорее всего, пора было уже возвращаться в школу, чтобы не заработать наказание от Филча. Мэдисон медленно побрела обратно к воротам замка. Вдруг до ее ушей донесся чей-то крик, видимо, звавший ее. Она обернулась и увидела нечто ледяное, которое имело живое лицо и замерзшее тело. Достав палочку, Леона осторожно двинулась к этому существу. Подойдя ближе, она еле сдержала дикий безудержный хохот. Первый раз за день девушка чувствовала такое облегчение и легкость, что ей самой стало страшно. Из-подо льда на нее смотрело лицо, принадлежавшее ее хорошему другу, Сириусу Блэку, который очень часто шутил над ней, а теперь сам попал в ловушку, и сейчас смеяться будет уж точно не он. Все-таки не удержавшись, Леона захохотала так сильно, что птицы в Запретном лесу снова улетели со своих гнезд. Прям как вначале этой истории с Блэком. Увидев, кто же эта загадочная фигурка в ночи, Орион сначала улыбнулся, но потом услышал смех и нахмурился, обиженно надув губы. — Ничего смешного, дорогуша, я, между прочим, уже отморозил себе все, что можно, и боюсь, что уже никогда не смогу увидеть собственных детей. — Ох, Сириус, не расстраивайся, будут у тебя дети. Хотя, я бы не была уверена, что после такой ночи они вырастут здоровыми, а не такими добанутыми, как ты, — Лени еще продолжала посмеиваться, но все больше серьезнела. — Ну, все, я понял, хватит уже издеваться, просто расколдуй меня, — еле проговорил Блэк, так как его синие губы еле двигались. — Ой-ой, брат, ты только не замерзай, ладно? А то как же твои будущие дети-дегенераты, — Леона начала водить палочкой и шептать какое-то заклинание. — Ну, погоди, змея, я из тебя вытащу твой язык, — на миг Сириус поник, — если выберусь, конечно… Вода медленно закапала с парня, все больше увеличивая скорость течения. Уже спустя минут десять Блэк мог более-менее спокойно двигать конечностями. — Вот и всё, Бродяга, все твои органы целы, язык, как посмотрю, на месте. Ты здоров как… — девушка прервалась на полуслове. Сириус как-то странно осел на снег и посинел, — Хей-ей, брат, что с тобой? Бродяга! БРОДЯГА! — казалось, что Леона завизжала. — Почему мне думается, что твой ор слышали даже пингвины в Антарктиде, — невероятно, но Блэк… хохотал?! — Ах ты, сволочь шерстяная! — Леона что есть мочи ударила парня кулаком по плечу. — Я же чуть не померла!! — Ну-ну, подруга, не переживай ты так, я в по-олном порядке, а теперь, кажется, нам пора в замок, мне нужно еще закончить одно дело…***
Джеймс Поттер проснулся от странного ощущения, что что-то не то. Медленно открыв глаза, он огляделся и понял, что же было не то. Первое, что парень увидел, так это то, что мир как-то странно перевернулся, и теперь его сова на окне смотрит на него почему-то кверху ногами. Второе, он посмотрел вниз и увидел своего лучшего друга, лежащего на его кровати и весело ухмыляющегося. Ну и третье это его любимые друзья, которые смотрели на него и откровенно ржали. И тут его осенило… — А-А-А-А, СВОЛОЧИ, ЧТО ВЫ СДЕЛАЛИ?! НЕМЕДЛЕННО ОТЦЕПИТЕ МЕНЯ И СПУСТИТЕ НА ЗЕМЛЮ!!! — почему-то Сириусу показалось, что этого прекрасного крика проснулся весь Хогвартс вплоть до совятни. — Не-а, Сохатый, не отпустим, рана в моей груди и отмерзший язык еще слишком сильно беспокоят меня, а это мой подарок тебе на Рождество, — Блэк согнул ноги в коленях и положил одну конечность на другую. — А мне, почему-то, кажется, что все с твоим языком в порядке. Вон как работает, красавец, без остановки. Как и твоя безмозглая голова. — О, да, Джеймс был в ярости, это чувство чуть ли не душило его. — Зато теперь мы квиты, родной мой, а сейчас мы, пожалуй, предоставим слово моей спасительнице, а по совместительству и той, что полностью продумала данную шутку. Прошу вас вперед, дорогая, — Сириус чуть приподнялся, повернул голову и махнул кому-то рукой. Из-за спины Ремуса Люпина вышла милая голубоглазая блондинка. Ее пронзительные небесные омуты так и светились, так и сдерживали непролитый смех. — Леона?! Нет, быть не может! — сказать, что Джеймс был в шоке, значит, ничего не сказать. — Да, Сохатый, я могу быть еще той Мародершей, — девушка задорно подмигнула и взмахнула палочкой. Сириус вместе с кроватью отъехал в сторону, а Джеймс упал прямо на пол и сильно ударился головой. — С возвращением, Поттер.***
После того случая с Сириусом и Джеймсом прошло два дня. Первое время Леона ходила довольно в приподнятом настроении, но вскоре оно быстро сошло на нет. Она ведь училась в одной школе с Рейнальдом Абеем и Кристианой. Каждый раз проходя мимо нее, каждый из них делал такое выражение лица, от которого кисли все цветки в радиусе мили. И Мэдисон совсем поникла. Ей даже не хотелось ничего говорить этим двоим. В душе была пустота, которую она заполняла случайными связями по ночам и выпивкой, а на утро приходила в Большой Зал с огроменными мешками под глазами. Перемену в настроении подруги заметил Сириус. Он знал ее с самого детства, а, вернее, с первого курса. Она ехала тогда с ним и Джеймсом в одном купе. День их встречи являлся одним из самых светлых воспоминаний далекого детства. С того времени так много воды утекло, а они с Леоной до сих пор неразлучны. Они знают друг о друге больше, чем положено знать даже лучшим друзьям. Но последние несколько дней с девушкой что-то происходило, и Блэк это видел. Парень не мог не заметить, ведь он уже запомнил все ее привычки и признаки того или иного настроения. А оно у нее отсутствовало. Решив поговорить, наконец, с девушкой, Сириус подкараулил ее после истории магии, которую благополучно прогулял, размышляя о причинах такого состояния одноклассницы. Выстроив примерный план разговора, парень направился в толпу выбегающих из класса учеников. Завидев знакомый пучок на голове любимой подруги, он схватил ее за локоть и вытащил из этого потока радостно галдящих людей. Почему «любимая», спросите вы. Да потому, что Блэк влюблен в нее по уши еще с курса третьего, когда та однажды прикрыла его ночные похождения перед Филчем. Девочка тогда даже не знала причину этих прогулок, но защищала друзей так яростно, что впечаталась в голову Сириуса теперь уже навсегда. — Хей, Бродяга, ты чего? — Леона была немало удивлена таким вниманием к ее персоне. В последнее время они нечасто общались, зачастую лишь здороваясь при встрече. — Нам нужно поговорить, — сказал, как отрезал. Буквально протащив девушку по коридору в сторону пустых и давно не используемых класс, Сириус буквально втолкнул ее в один из них. — Ты чего, совсем сдурел?! Или собачьи мозги уже победили твои человеческие? — да, она знала их секрет, но никогда не одобряла их увлечение, хотя и понимала, что это во благо Ремуса. — А теперь выкладывай все. — В смысле? Что все? — не поняла Леона. — Не делай вид, будто не понимаешь. С тобой что-то происходит в последнее время, и я должен знать, что именно, — Сириус был очень серьезен и не желал отступать. — Ты ничего не должен, и я тебе не должна. Со мной все нормально, успокойся. — Мэдисон ненавидела, когда кто-то лез в ее дела, а потом начинал жалеть так, словно она — маленький беспомощный ребенок, ничего не могущий в этой жизни. — Лени, кто я? — вдруг спросил Сириус. Леона посмотрела так, словно засомневалась в его психическом здоровье. — Ты чего? — Просто ответь на вопрос! — Блэка уже начало бесить упрямство подруги. — Кто я. Леона недоверчиво скосила глаза на друга, но все-таки решила что-то ответить. — Ты… Сириус Блэк, с прозвищем Бродяга, — парень отрицательно покачал головой. — Так, хорошо, ты ученик Хогвартса, гриффиндорец, «молодой лев», — девушка хихикнула, но юноша лишь повторил прежний жест. — Черт, я не понимаю! — Подумай, дорогая. — Ты один из четырех Мародеров, эм, мой лучший друг с первого курса, — Леона запнулась потому, что вдруг поняла, отчего в глазах Сириуса уже несколько минут плещется раздражение. Она опустила глаза. — Во-от, наконец-то, а теперь послушай меня, — Блэк начал медленно приближаться к вмиг поднявшей голову девушке. — Помнишь нашу первую встречу и наш первый разговор. Тогда, в поезде. Мы поклялись, что никогда друг друга не бросим, даже когда вырастем и постареем. И вот, мы выросли, и я не помню ни дня, когда я, или ты, нарушили бы клятву. Может, сейчас мы и общаемся меньше, может, у тебя появились новые друзья, а у меня моя долбанутая тройка, но, помни, я никогда о тебе не забуду, ведь, — Сириус сглотнул, — я с детства люблю тебя, дорогая Лени, — расстояние между ними сократилось до минимума. — Минус на минус плюс, да? — губы Леоны растянулись в усмешке. Блэк не понял, к чему это она. Неожиданно Мэдисон округлила глаза так, что они превратились в галеоны. Что-то зародилось в ее душе, вернее, проснулось давно забытое старое. Голову пронзилось яркое воспоминание… Третий курс. — Черт, Бродяга, бежим, бежим! — по коридору неслось четверо мальчишек. Один из них споткнулся и чуть не упал, но пухленький парнишка его поймал. — Она уже близко, Мерлин, прибавьте газу! Они свернули за угол, как в коридоре появилось пушистое тело кошки, которое с каждой секундой только ускорялось. Преодолев несколько поворотов, ребята нырнули в нишу за картиной и замерли, пытаясь не дышать, что было трудно после такого марафона по школе. Пришлось напрячь уши, чтобы услышать тихие шаги миссис Норис. Но звуков не было, все стихло. — Ах, вот кто не спит по ночам! Немедленно иди сюда, грязная нарушительница! — Филч орал так, словно перед ним стоял не здоровый ученик, а глухая тетеря. — Но я, я ничего не нарушала! — голос так сильно дрожал, что ребятам показалось, что девочка, а это была она, упадет в обморок прямо перед школьным завхозом. — Да неужели? А ну прошла за мной, мерзкая лгунья, — послышался шлепок. — Нет, нет, отпустите меня, я ничего не сделала! Я шла из библиотеки, я просто задержалась там допоздна, библиотекарь может подтвердить, — девочка уже всхлипывала, тщетно пытаясь вырваться из цепких рук Филча. Ребята за картиной, кажется, переглянулись (в темноте не видно). Сириус первым на что-то решился. «Сидите тихо и не высовывайтесь», — шепнул мальчик друзьям, дернул от себя картину и выскочил в коридор, закрыв за собой дверь. — Мистер Филч, здрасте. Не скучали? — Блэк беззаботно раскачивался с носка на пятку. Кажется, в глазах завхоза промелькнул нездоровый блеск. Девочка, увидев, кого же искал Филч, мигом успокоилась и состроила холодную мину. — Ага, целых двое нарушителей, как раз в моих подвалах найдется пара орудий наказания для вас. — Нет-нет, господин завхоз, не нужно наказывать Сириуса, он ни в чем не виноват. Я не была в библиотеке, вернее, была, но намного раньше оттуда ушла, — девочка начала что-то судорожно придумывать, а с каждым новым ее словом лицо и взгляд Блэка менялись, в них появлялось что-то новое, неизвестное, что в последствии преследовало его всегда, как только он встречал свою боевую подругу, — я позвала Сириуса мне помочь организовать одну шутку… Над слизеринцем, он не хотел, но я его заставила, так что ему пришлось прийти. Не наказывайте его, я одна во всем виновата. Блэк только открыл рот, чтобы начать возражать Леоне, но она незаметно взмахнула палочкой и запечатала его мальчику заклинанием. — Вы оба гуляли ночью после отбоя и будете наказаны, но вы, мисс Мэдисон, лучшая ученица класса, — Филч сказал это с таким отвращением, что по коже ребят поползли мурашки. Репутация девочки безнадежно испорчена… — в полной мере. Немедленно за мной, нарушители! Сириус навсегда запомнил этот момент. Как и Леона… Ленни ошарашено взглянула на Блэка, в ее взгляде читался немой вопрос. - Так это что же получается… Ты и правда любил меня все эти годы? - Да. Ой, кстати, а ты знаешь, что я не далее, как сегодня утром начистил прекрасную физиономию твоему дружку? - Что!? За что? - Мэдисон была в шоке. - За то, что он посмел обидеть мою королеву, - губы Блэка растянулись в довольной ухмылке. - Ты сумасшедший, Сириус Орион Блэк, - Ленни заулыбалась. - Прям как ты, Леона Мэдисон, - парень обхватил подругу за талию и, притянув к себе, невесомо поцеловал. - Люблю я тебя, - а в ответ лишь смущенный смешок. "А чудеса и правда случаются на Рождество."