Моё имя

— Эй, старик, — хрипло проговорил Лави, запрокидывая голову, и облизнул пересохшие, потрескавшиеся до крови губы; горло у него саднило — кажется, кричал… не железный же. — Чего тебе, балда? — Книжник, последние несколько часов просидевший без движения, покосился на него. — То, о чём вы молчите… — Лави мотнул головой в сторону двери, за которой скрылись нои: не иначе, отправились совещаться, что бы ещё с ним сделать, и в следующий раз простым выворачиванием суставов дело не обойдётся, не зря у этого ноя, Шерила Камелота, змеилась на тонких губах нехорошая такая улыбочка. — Оно стоит того? — Ты что это, хочешь попросить меня сдаться? — недоверчиво спросил Книжник. — Не будет такого! — Идиот вы, Панда, — брякнул Лави и привычно втянул голову в плечи, ожидая затрещины. — Разве я об этом… Дед, ты мне вот что скажи: тайна, ради которой я умру, стоит того? — Болван! — рявкнул Книжник. — Конечно, стоит! Стоит. Стоит… — уже тише повторил он. — Ну ладно тогда, — спокойно улыбнулся Лави, закрывая глаз. — Мне не жалко. — Идиот ты, Лави, — дрожащим голосом проговорил Книжник и отвернулся, подозрительно шумно сопя. — Старик, — Лави приоткрыл глаз и с торжеством заявил: — Теперь-то вы не отвертитесь, как это было после Ковчега! — Ах ты, паршивец, разыгрывать меня вздумал! — завопил Книжник. — Вот погоди, я тебе всыплю по первое число! — Ага, давайте, как только выберемся, — беззаботно отозвался Лави и снова закрыл глаз, пытаясь выровнять горячечное дыхание: лихорадка из-за ноевых паразитов нарастала, кровь жгла тело изнутри, и суставы ломило уже не от боли — от жара; кончики пальцев дрожали, и он сжал руки в кулаки. — Дед, а пусть у твоего следующего ученика первое имя будет Лави? — Что за блажь тебе пришла в голову? — проворчал Книжник. — Зачем? — Просто… затем, что это моё имя.