*****
Дерек не особо верил в то, что анубиты взялись на гербе корпорации «Папирус». Он больше доверял Хатхор, нежели холеному депутату. Но снимки Хатхор слишком древние. Возможно, когда-то давно анубиты и существовали, а теперь же, в новом мире идеальных людей им просто не нашлось места. Но чутье подсказывало, что не все так просто с этой историей. И Дерек нашел доказательства. Он взял любезно оставленный Хатхор ноутбук (правда, он сбрасывал соединение и менял IP каждые две минуты) и нарыл информацию об этой компании. И она оказалась весьма любопытной. Он нашел презентацию «Папируса» пятидесятилетней давности. Тогда компания была еще мелкой. А ее работниками на кофейных плантациях и плантациях, где выращивали какао-бобы, были как раз те самые люди с головами шакалов. Анубиты. — Все становится более интересным, — пробубнил себе под нос Дерек. — Я даже не сомневался в том, что эти товарищи расчищали себе пространство не вполне честными способами. — Что ты имеешь в виду? — Том поставил ролик на паузу. Выглядел он бледным, как-никак, видел расправу над такими же простыми ребятами, как и он сам. — Посмотри-ка, — развернул экран ноутбука Дерек. — Вот как они выслеживали Хатхор и ее братьев и сестер. Эти твари вынюхивали каждый их шаг, неотступно шли по пятам. «Папирус», возможно, куда старше, чем кажется. Том притянул к себе ноутбук, покрутил его вправо-влево, а затем вздохнул. — Да, эта фотография не такая древняя. Возможно, эти уродцы действительно работали на «Папирус». У фирмы могут быть старые владельцы, либо они могут принадлежать древнему роду, но ее точно создали недавно. — И чем же она промышляет, если не секрет? — спросила вернувшаяся с кухни Кэсси. — В докладе указано только то, что она строит заводы легкой промышленности. Дерек не любил все эти официальные термины. Как будто он знает, чем отличается легкая промышленность от тяжелой… Сколько заводов ни строй, а выпускают на них примерно одно и то же. Какую-нибудь бурду. — Ты выражайся конкретнее, твой друг о танках вспомнил, — вновь поддел Том. — «Папирус» занимается строительством заводов легкой промышленности. — Жратву, значит, в магазины поставляет, — почесал затылок Дерек. — Так бы и сказала. — Ну, еще он ею торгует. Обычная фирма с несколькими заводами, если бы не одно «но». Уж слишком высокая капитализация у этой фирмы. И огромные обороты продукции. Огромные даже по меркам производства еды. А еще налоговые льготы. Чисто внешне фирма непримечательная, но как дело доходит до голосования, то все боятся не поднять руку. Будто, если проголосуешь против, тебя выкинут из депутатского кресла. Такой вариант исключать нельзя. Как и тот, что фирма могла принадлежать какому-то высокопоставленному лицу. «Папирус» мог быть одной из ниточек, ведущих к клубку. Одна беда — можно не успеть его распутать или вовсе не найти. Дерек помнил точки, в которых детям продавали наркотики. Эти точки имели влиятельных покровителей, хотя на бумаге выглядели совсем безобидными. Дерек прикрыл немало таких лавочек, но они продолжали появляться то тут, то там, словно грибы после дождя. Это говорило только о том, что у их реальных владельцев было немало денег. — А чем конкретно занимаются эти ребята? — продолжала наседать Кэсси. — Может, у них есть какие-то подпольные фабрики, лаборатории? — Это мы вряд ли узнаем, — пожал плечами Дерек. — Такие ребята часто маскируют тайные проекты под безобидные торговые лавочки и цеха. — Вообще, они выпускают в основном кондитерскую продукцию. И всякие снеки вроде чипсов, — ответил Том. — Ничего, что могло бы заинтересовать власти. И патенты они тоже не получали ни разу. Что говорит о том, что официальных лабораторий у них нет. Дерек только хмыкнул. О чем он и говорил. Но что-то о фирме они упустили. Им нужна информация, которую можно передать в органы. Что-то весомое, может быть, какой-нибудь компромат на совет директоров. Вряд ли «Папирус» добровольно согласится на проверку… если только у него все не схвачено изначально. Может быть, не фирма заботится о прикрытии, а она сама является прикрытием. Дерек хлопнул себя по коленям. — Что ж, пришло время решить, что нам делать дальше, — произнес он и позвал с кухни Эмму. Девушка, слышащая Бога-Машину, перемазалась арахисовым маслом и не успела умыться. Выглядела она посвежевшей и умиротворенной. — Там столько вкусностей, — почесала нос она. — А, и все такое липкое… — Так вот, я предлагаю влезть на один из заводов этой мутной фирмы. А лучше всего на тот, возле которого изображены анубиты. Да-да, у меня есть координаты их завода, кто-то забыл убрать галочку с геолокации, — ухмыльнулся Дерек, нашедший очередную зацепку. — Итак, кто за то, чтобы влезть на территорию завода? Три руки проголосовали «за». Возразил, конечно же, Том. — Я считаю, у нас еще мало информации. И вообще, разве этим должна заниматься не полиция, а Дерек? Или в вашей честной и неподкупной среде завелись коррупционеры? Последние фразочки, произнесенные с явной издевкой, разрушили хлипкий мир. Дерек чувствовал жгучее желание намылить шею этому лоснящемуся депутатишке. — Я предлагаю узнать об этой фирме побольше, нарыть информацию, узнать о ее руководителях. А там, гляди, и пошантажировать их, — предложил Том. — Что скажете? Влезть мы всегда успеем, а вот добраться до самых верхов, прижать их к стенке и заставить говорить — нет. Ведь если мы раскроем себя, покажем, что знаем о них, то они выставят не один ряд охраны. Я бы так сделал. Дерек не сомневался в трусоватости Тома. Впрочем, в его словах было и разумное зерно. Пока что фактор внезапности на их стороне, потому удар нужно продумать. Бить по голове сгнившей рыбы — довольно удачный ход. Мешало только одно. Дерек не желал давать этому лоснившемуся депутатишке бразды правления. Даже если он говорит разумные вещи. Он опережал его во всем и всегда, и Дерек только почувствовал, что начал обходить его, как Том положил его на лопатки. И угораздило им родиться братьями! — Логично. Я за, — передумала Кэсси. Вечно она на стороне своего жениха. — Что ж, голоса разделились, — подытожила Эмма. — Значит, ждем Хатхор? Дерек посмотрел в ее сторону с благодарностью. Хоть кто-то не меняет взглядов, когда ветер дует в другую сторону. Им решительно не хватало еще одного человека. Мастера компромиссов, дипломата, который помог бы сосредоточиться на деле и который заткнул бы за пояс выскочку-Тома. Им нужен был человек, который оставил бы в стороне склоки и вражду, который бы обладал таким авторитетом, что одного его слова хватило бы, чтобы принять решение. А то они и так будут ждать Хатхор, желая, чтобы мама разрешила все проблемы взрослых детей…*****
Ожидание — одно из худших воплощений времени. Оно даже опровергает устоявшиеся законы эволюции, от низших форм к высшим. Иначе как объяснить, что человеку прямоходящему пришел на смену человек горизонтальнолежащий? А ведь так оно и было. Дерек меньше всего в своей профессии любил засады. Сидеть в темноте и ждать, постукивая пальцами по рулю, ждать оплошности преступника, дабы скрутить его, защелкнуть наручники на запястьях. Но теперь он сидел не скрючившись на жестком переднем сидении автомобиля, а распрямившись, на мягком кресле. Эмма ерзала на его коленках, обвив шею руками. Ее так и тянуло целоваться, особенно тогда, когда в их сторону посматривали Том с Кэсси. Эта парочка вновь стала неразлучной, и вот уже второй час проводила в бестолковой карточной игре, в которой Том бессовестно обувал Кэсси. — А давайте на раздевание сыграем, а? — Эмма предложила, как всегда, сумасшедшую идею. Кэсси покраснела, а Том присвистнул. — Ну надо же, такие гениальные идеи всегда приходят на ночь глядя, — хохотнул он. Дерек мысленно представил раздетую Кэсси и тряхнул головой, прогоняя прочь такие мысли. — Давайте обойдемся без этого. Все ж не маленькие дети, — буркнул Дерек. — Точно-точно, — на сей раз Кэсси встала на его сторону. — Развлекаться можно и по-другому. — Да что ты знаешь о развлечениях? Всю свою молодость потратила на чтение дурацких книжек, — Том не преминул съязвить. — А давайте посмотрим зомбоящик, предмет, который должен быть в каждой квартире, — предложила Эмма. — Заодно деградируем самую малость, чтобы не выделяться из толпы. Она слезла с коленей Дерека, но чмокнула на прощание его в щечку, дабы не обиделся, и подошла к черному зеркалу, нависавшему над маленькой тумбочкой. Одного прикосновения к краю угла хватило для пробуждения машины. Края монитора замигали неоновой подсветкой, и телевизор ожил. — Так, что посмотрим? — спросила Эмма. — Давайте какой-нибудь магазин на диване. Приобретем очередную ненужную шмотку. — Лучше включить бизнес-канал. Как раз узнаю, вырастут ли мои акции в цене или нет, — попросил Том. — Все это глупости. Давай новости. Хоть узнаем, что творилось в мире, пока мы бежали от преследователей, — предложил Дерек. — Новости — так новости, — даже не стала возражать Эмма. И сразу же наткнулась на репортаж, в котором в верхнем правом углу показали портреты Кэсси и Дерека. Эмма щелкнула на следующий канал, но и там было то же самое. Всюду показывали экстренные новости. — Как нам стало известно, преступники вооружены и крайне опасны, — заканчивал свою речь диктор. — Прошу всех граждан проявить бдительность и осторожность. Сообщите любую информацию, которая будет вам известна. От этого зависит ваша безопасность. У Дерека чуть челюсть не отвисла. Он увидел бегущую строку внизу говорившего диктора. Их с Кэсси обвиняли в убийстве, да еще и нескольких человек! — Мы предпримем самые необходимые меры, чтобы поймать преступников. Совет всемирной безопасности соберется в самое ближайшее время. Нельзя нарушать постулаты Бога-Машины таким наглым образом, — потрясал кулаком министр всеземных дел. У Дерека ком встал в горле. То, что он наблюдал с экрана телевизора, казалось чьей-то глупой шуткой. Но это была правда. Убийства повесили на них. — Я знал его, — чуть ли не плакал один из бывших коллег Дерека. — Он казался таким славным парнем… А теперь — вот! — посрамил честь полицейского. Под покровом ночи промышлял гнусными делишками. И как жить после этого? Затем пришел черед выступить Мартину Ковальски. И Джеффри. А подытожил выступление Бройлз, глава Всемирной Полиции. Вердикт был неутешителен: поймать нарушителей и наказать по всей строгости закона. — Но это же делали не мы, — дрогнувшим голосом произнесла Кэсси. Пришел черед выступать и ее коллегам. Лишь директор ее фирмы выступил сухо, остальные поделились мнениями «как страшно жить». Одного мужчину в белом халате вывели в наручниках. — Это тот самый врач, который подтвердил, что у меня на руках формула вируса, — прокомментировала Кэсси. — Его сделают соучастником, можешь не сомневаться, — вздохнул Дерек. — Порочная практика. Но вот отгремели фанфары их славы, и Эмма радостно воскликнула, тыча пальцем в экран: — Да это ж я! Картина быстро сменилась на противоположную. Теперь уже в роли жертвы выдавали невменяемую Эмму. Ее выдавали за человека, опасного для себя и окружающих. Просили сообщить любую информацию, чтобы вернуть в лечебницу. — Э, нет, так дело не пойдет. Не хочу обратно в желтый дом. Там опять меня будут кормить таблетками, — поежилась Эмма. Фотографии подобрали с изрядной долей юмора: то как Эмма «злобно» чихает, то как она поправляет прическу, то как стоит с подносом в руках и кривит лицо… Такие фотографии мог сделать обычный человек, решивший стать звездой «Фотограмма», но его вряд ли бы признали сумасшедшим. А тут — безумие налицо. Еще и профессор который выступил. Блеял про трапециевидную форму лица, которая бывает только у шизофреников. — Может, выключим хотя бы звук, а? — Эмма сложила руки на груди. — Меня раздражает этот старпер! Том встал и довольно потянулся. — Вот я так и знал, что вы — лохи, — высокомерно заявил Том. — Да, странная у меня компашка подобралась. Два убийцы и одна психопатка. — На себя бы посмотрел, умник! — встал Дерек и распрямил грудь. — Что, в черепе не помещаются извилины, скоро из носа и ушей потекут, а? — А у нас экстренные новости! — сообщила дикторша. Довольно быстро подключили новую ведущую, ну надо же. — Депутат Томас Джефферсон обвиняется в коррупционных преступлениях. Томас упал на колени и сложил пальцы в молитвенный кулак. Смотреть на него было тошно: побледневший, осунувшийся, он лишился былого лоска. — Нет-нет, только не со мной… Это не могло случиться со мной, — бормотал Том. — Поздравляю с зачислением в команду лохов и неудачников, — похлопала его по спине Эмма. — Нет, вы не понимаете… они рушат мою жизнь. — О, мы прекрасно понимаем, даже лучше, чем тебе кажется! А дикторша принялась в красках разрисовывать прегрешения Тома. Ему приписали покупку вилл за пять-шесть миллиардов народных денег, за то, что его ассистент, чтобы устроиться на работу, дал взятку в три миллиона. Также его обвинили в лоббировании интересов многих фирм, обвиняющихся в уклонении от уплаты налогов. А также в том, что он продавал свой голос фирмам, которым было важно получить налоговые льготы. — По действующим законам Томас Джефферсон будет отстранен от должности решением совета депутатов. И, скорее всего, данное решение будет принято, ибо своими поступками Томас порочит честь депутата и всемирных органов власти! — громогласно закончила ведущая с кровожадной улыбкой на лице. Злорадствовала, ведь «буржуй» слетел с пьедестала. — Что-о-о? — завопил Том. — Как они могут меня лишить мандата? — Легко и просто, дружище, — вздохнул Дерек. — Неужели до тебя только сейчас дошло, почему нас выставили преступниками? Ведущая продолжала щебетать о страшных происках продажного депутата. И под конец добавила, что Совет Депутатов Нью-Луксора собрался на внеочередную сессию и решил приостановить действие мандата на период расследования. Впрочем, учитывая то, как все легко и просто они обставили, вывод Дерек сделал неутешительный: скорее всего, Том больше никогда не будет депутатом. — Они нас сделали козлами отпущения. Теперь весь мир нас возненавидит, — Кэсси обхватила колени и прижала их к подбородку. — И что теперь с нами будет? — Нас просто подставили. Это бред, это чушь! — Том вскочил и принялся ходить из стороны в сторону. — Я просто так это не оставлю… Я обращусь к… Дерек подскочил к нему и взял за грудки. Бывший полицейский потряс бывшего депутата несколько раз, прочищая тому мозги. — Ты так ничего и не понял? Теперь мы сами по себе. Весь мир объединился против нас, — рявкнул Дерек. — Так что нам нужно позаботиться о себе, если хотим остаться в живых и на свободе. — А я всегда говорила, что в обществе потребления ты можешь в любой момент из всенародного любимца стать изгоем. Люди-то верят зомбоящику, — кивнула в его сторону Эмма. — И не всякий решится пойти против мнения толпы. — И еще у них нет причин нас выгораживать. Придется добыть улики, которые покажут, кто на самом деле стоит за всем этим мракобесием, — Дерек опустил Тома. Он обвел взглядом все присутствовавших. Кэсси выглядела перепуганной, Эмма — ошарашенной. А с Тома просто сняли скальп вместе с депутатской корочкой. Они были раздавлены случившимся, никто не подозревал, что доброе имя могут опорочить. — Времена изменились. Поэтому мы должны действовать, — решительно произнес Дерек. Но его порыв в ту ночь никто не поддержал…