Дети Хатхор

      Дерек очень хотел, чтобы в этот раз его вновь взяли за грудки, встряхнули… да хоть накричали. Он просто хотел, чтобы с Хатхор ничего не произошло.       Между ними образовалась незримая связь, какая бывает только у родителей и детей. Мама взяла весь огонь на себя. Но Дерек не хотел, чтобы она заплатила слишком большую цену. Он надеялся, что Хатхор каким-то образом одурачила анубитов, ведь уходила от них не один десяток лет.       Вернувшись в квартиру, он нашел ее опустевшей. Детей становилось все меньше, и даже вирус, бултыхавшийся в ранце, не поднимал настроение. Да, у них есть доказательство намерений «Папируса», но матушку это не вернет.       — Вы вернулись! — потянулась Эмма, зевнула, прикрыв рот ладошкой, и поднялась с места. — А Том еще спит. Смотрите не разбудите его драгоценную тушку.       Кэсси закрыла дверь. Дерек помог ей снять рюкзак, а затем протянул его Эмме. Мотоцикл пришлось укрыть возле мусорного бака за пару кварталов до квартиры, ведь на нем могли быть жучки. Так что с поля битвы они унесли только рюкзак — последнее напоминание о маме.       — А где Хатхор? — спросила Эмма, роясь в рюкзаке.       — Она не придет, — сипло ответил Дерек. Он с трудом удерживал себя в руках. Казалось, столько лет прошло, а он все равно надеялся увидеться с матерью. Матерью, которую у него отняли… И теперь ее отняли во второй раз. Это было жутко несправедливо — обрести и вновь потерять.       Руки Эммы дрогнули, но Кэсси вовремя подхватила рюкзак.       — Ты что творишь? — шикнула она на сумасшедшего вирусолога. — Там внутри вирус. Хочешь, чтобы мы все сдохли?       Эмма посмотрела на нее с раздражением, вырвала рюкзак из рук.       — Я поработаю с вирусом. И не приставайте ко мне с дурацкими вопросами, — хмуро произнесла она. Быстрым шагом Эмма направилась в кухню и плотно закрыла за собой дверь. До ушей Дерека долетели обрывки плача. Эмма оплакивала женщину, которая всегда верила в то, что она — не сумасшедшая.       Дерек разулся и направился в свою комнату. Он хотел побыть один, но Кэсси проследовала за ним.       — Ты хочешь что-то обсудить? — спросил он. — Прости, сейчас не лучшее время.       — Не бывает лучшего или худшего времени. Как и подходящего. Бывает только момент, когда устаешь от всего происходящего, — Кэсси присела на край кровати.       Дерек подумал о том, чтобы переодеться, но в присутствии Кэсси он не мог позволить себе таких вольностей. И не потому, что стеснялся. Просто это было слишком интимно — вот так просто оголиться.       — Давай не сейчас, — надавил Дерек.       — Нет, я хочу знать правду. Что у вас с Эммой? — полюбопытствовала Кэсси.       Дерек посмотрел на подругу и горько усмехнулся. В такие моменты думать о таких глупых вещах…       — Я имею право знать. Быть может, у меня нет опоры под ногами. Я впервые за всю свою жизнь пытаюсь поступать не правильно, а так, как хотела бы. Правильным было бы сидеть и не высовываться, но я не могу смотреть на то, как невинные погибнут от вируса. Но еще я не могу смотреть на то, что она глаз не сводит с тебя.       — Что ты хочешь сказать? Что разлюбила Тома? — скрестил руки на груди Дерек. — А мне казалось, вы с ним снова вместе.       — Я его никогда не любила по-настоящему. Да, у меня была вспышка влюбленности, а затем мои чувства стали привычкой. Я боялась выбраться из скорлупы. Мы выросли и оказались абсолютно разными людьми, а объединяла нас лишь страсть. Но мы чужие друг другу люди. В отличие от нас с тобой.       Кэсси подошла к нему, заглянула в глаза, и тогда Дерек понял, что ее трагедия была не меньшей. В эту ночь она убедилась, что люди смертны, что каждая секунда на счету. А еще она определилась.       И ее губы, прикоснувшиеся к его, подтвердили это. Вот только Дерек не успел ответить на ее порыв, как в комнате появился Том.       Он возник в дверях, хмурый и осунувшийся. Кэсси посмотрела в его сторону и стыдливо опустила глаза. Но затем посмотрела более решительно, бросая вызов.       — Я — настоящий джентльмен. Если дама уйдет из моей жизни, то я придержу дверь, когда она будет уходить, — хмыкнул Том. — Радуйтесь новым отношениям. Поверьте, меня это нисколько не коробит. Но когда все закончится, видеть я вас больше не желаю.       — Взаимно, — прошипела Кэсси. — Но мы за тобой будем присматривать, чтобы ты опять чего-нибудь не учудил.       — Я? А где наша чокнутая мамаша, которая знает больше властей, а?       — Ее больше нет с нами.       Такой расклад поверг Тома в шок. Он усмехнулся, задумался, тряхнул головой…       — Вы серьезно? Они ее… того? — Том испугался за свою шкуру. Ни депутатская корочка, ни огонь с пальцев не гарантировали ему защиту от клыков и когтей анубитов. — Офигеть можно…       — Зато вирус мы достали. Я верю, что Эмма не растеряла навыков, что она создаст антивирус, — вздохнул Дерек. — Так что сейчас нам остается только ждать.       — Весело же вы решили подождать, — хмыкнул Том. — Мешать вам не буду. Как-никак, я себе пару легко найду, когда мне вернут депутатский статус. Так что прячьтесь дальше, лузеры.       Он не выглядел расстроенным. Известие о Хатхор впечатлило его куда сильнее. Возможно, Кэсси права, и их отношения держались только по привычке. Они и раньше-то казались совершенно разными людьми…       Но Дерек сам не знал, чего хочет. Он-то не был подвержен всплескам гормонов, он не идеализировал любовь. И к Кэсси испытывал самые теплые чувства. Возможно, он тоже был в нее влюблен. Но когда он сблизился с Эммой… Тогда он понял, что стал настоящей поддержкой и опорой хрупкой дамы. Хотя Эмма выглядела куда боевитее, чем Кэсси, в душе она была хрупкой девочкой с растрескавшимся зеркалом уверенности в себе. И Дерек хотел починить его, чтобы Эмма перестала думать о себе как о ненормальной. Порой она была куда нормальнее всех остальных вместе взятых, ведь она говорила правильные вещи.       — Прости, — только и сказал он, оставив Кэсси одну.       Когда-то давно он подсознательно мечтал об их поцелуе. Но время было упущено. Он перерос юношескую влюбленность. А, может, ему не давала покоя гордость. Он хотел быть для любимой женщины всем, стать ее надеждой и опорой. Ему было необходимо заботиться о ком-то, ведь в детстве за ним никто не присматривал. А первые шаги часто заканчиваются ободранными коленками.              

*****

             Смешать, но не взбалтывать. Не то получится какая-то ерунда, а не коктейль. Эмма думала о безалкогольном мохито или о холодном травяном чае. У нее пересохло горло, она чувствовала неподдельное возбуждение.       Целый день она потратила на создание мини-лаборатории. Том и Дерек принесли колбы, Кэсси, хмурая и молчаливая, помогала все расставить.       — Так, теперь если не хочешь надышаться паров и словить парочку глюков, выйди отсюда и закрой дверь, — попросила Эмма.       — А ты не боишься, значит, — подытожила Кэсси.       Эмма посмотрела на нее исподлобья. А то юристишка не догадывается, что Эмма со своим-то видением мира научилась отделять реальность от воображения.       Пока ночью ребята спали, Эмма решила провести опыты. Она пипеткой отцеживала культуру вируса, пересаживала ее на зеркальце, а затем проводила эксперименты. До финальных результатов было далеко, но бессонная ночь не прошла зря. Эмма поняла принцип действия вируса. Смешать, но не взбалтывать. Это же так просто!       Утром Эмма испытывала повышенное возбуждение, будто выпила несколько чашек кофе залпом. Она перестала кружиться по кухне, остановилась, замерила пульс, успокоилась, а затем направилась в их с Дереком комнату.       Он лежал, свернувшись калачиком, и Эмма шмыгнула под одеяло, обняв его ниже груди.       — Я скучала, — прошептала она. — О, мои любимые глаза с сумасшедшинкой… Почему вы прикрыты.       Поцеловав Дерека в спину, Эмма незаметно для себя отрубилась. А проснулась оттого, что Дерек ее тряс за плечо.       — Вставай, соня. Одиннадцатый час пошел, — улыбнулся он.       — Еще пять минуточек, — накрылась одеялом Эмма. А затем резко отбросила его. — Блин, я не собиралась спать. И тушь… надо поправить тушь. А потом я вам расскажу о том, как работает вирус.       Дерек удивленно выгнул брови, а Эмма со всех ног помчалась в ванную.       — Кэсси! Освободи ванну, хватит брить ноги! — прокричала Эмма на всю квартиру.       Кэсси лишь недоуменно пожала плечами. Она сидела в гостиной и листала каналы. Что ж, вот и хорошо, что под ногами не мешается.       Когда же Эмма привела себя в порядок, вышла из ванны свежей, причесанной и красивой, то в зале собралась вся их компашка. Том усердно стучал по клавишам, что-то искал. Кэсси выключила телевизор и уставилась на нее. Ну, а Дерек смотрел с самым большим воодушевлением. Он ждал этой лекции как никто другой.       — Первое, о чем бы я хотела сказать, — радостным тоном начала Эмма, — это то, что вирус сам по себе безобиден.       Тут уж даже Том оторвался от ноутбука, отложил его в сторону и уставился на нее во все глаза.       — И как это понимать? — спросил Дерек.       — Поначалу я думала, что все дело в инкубационном периоде. Что прошло мало времени, — загнула палец Эмма, а потом отогнула. — Да, инкубационный период не быстрый, но затем я поняла, что упустила нечто важное. Это среда, в которую попадает вирус. Вирус оказался очень капризным, ему нужны специальные условия, чтобы размножиться и начать свою бурную деятельность.       — То есть? — выгнула бровь Кэсси. — Пока я ничего не поняла.       — Какая глупенькая, да? — расплылась в улыбке Эмма. — Эх, ты, дубина стоеросовая! Это значит, что вирус не передается по воздуху. Не кукукнешься, если вдохнешь его. Хотя вру, кукукнешься, но не потому, что надышала. А вот если порежешься, то вероятность будет еще меньшей. Ибо идеальными условиями для вируса является кислотно-щелочная среда желудка.       Эмма обвела всех довольным взглядом. Ага, ее открытие оказалось громом среди ясного неба.       — Ты хочешь сказать, что вирус должен попасть в пищеварительный тракт? — побледнела Кэсси.       — О-о-о, вот теперь все встало на свои места, — вздохнул Том. — Помните, я говорил, что «Папирус» занимается легкой промышленностью? Так вот, он выпускает всякие снеки и прочую еду, полуфабрикаты и готовые блюда быстрого приготовления. Вся эта пища пользуется спросом…       — А если туда подсадить вирус, то народ массово ляжет, даже не поняв, что съели нямку со страшным сюрпризом внутри. Ням! — подпрыгнула на месте Эмма.       — Да уж, — помрачнел Дерек и потер виски. — Но ты уверена, что вирус работает только таким образом?       Эмма надула щеки. Да за кого он ее принимает?       — И не один раз. Более того, это агрессивная кислотно-щелочная среда заставляет просыпаться вирус и проявлять ответную агрессию. Смешать, но не взбалтывать. Вот возьмите молоко и рыбу. Если вы будете есть и то, и другое по отдельности, то ничего не произойдет, а если вместе — станете постоянными клиентами унитаза, — привела наглядный пример Эмма. — Вирус-то безопасен и бесполезен, а когда появляется агрессивная среда, то включается его ответная реакция. Если на вирус попадает не желудочный сок, а что-то другое, то он мирно спит и видит сны. Может, это и вовсе защитная реакция вируса на то, что его хотят съесть.       — И как быстро вирус убивает человека, неосторожно съевшего его? — Кэсси задала такой нужный вопрос…       — Не знаю. Нужны дни исследований и наблюдений. Инкубационный период может занять и месяц. Или даже с минуты на минуту вирус разъест живые ткани. Я не могу точно сказать, ведь от пробуждения до сверхагрессивной атаки и заражения клеток может пройти не один день, — Эмма развела руки в стороны. — Все-таки я вирусолог, а не кудесник. Ускорить реакцию не смогу, даже добавив желудочного сока. Уже пробовала, вирус на большие объемы не реагирует. Только на первый контакт с желудочным соком.       Эмма немного расстроилась. Она-то думала, что ее похвалят за работу. Все как-то приуныли после ее речей. А в них не было ничего крамольного или страшного. Чтобы изобрести вакцину, нужен и образец, и время. Ах да, последнего, кажется, у них-то и не было.       — Скоро начнем жечь продукты на улицах. Устроим погребальные костры как в пещерно-первобытные времена, — зловеще произнес Том.       — Ага, и нас посчитают за эко-террористов. Только этого еще не хватало, — вздохнула Кэсси.       — А что, ты же так рвалась спасать мир, почему не хочешь разжечь несколько крупных костров? Только этот шашлык будет не из приятных.       — Так, стоп, — развела руки в стороны Эмма. — Вы серьезно? Кто ж вам позволит в нашем-то обществе, где экономия ресурсов соседствует с жадностью просто так уничтожать склады с пищей?       — Эмма права, — вступилась за нее Кэсси. — Наши действия просто не поймут. Нам придется иметь дело не только с «Папирусом», но и с разгневанной толпой простого народа.       — Предлагаю нанести точечный удар. Сожжем одну лишь заразу, которую «Папирус» не успеет выпустить в свет. Осталось только понять, в какой же продукт они будут добавлять вирус…       Том сбегал за портфелем и принес бумаги, которые показывал Кэсси. Теперь он дал их почитать Эмме и Дереку. Ее любимые выразительные скулы совсем приуныли. Дерек больше тер виски, чем слушал их беседу.       — Я думаю, вывод очевиден. Они неслучайно просили льготы для расширения завода по выпуску батончиков. Все же любят покупать всякие снеки по завышенной цене…       — …проходя мимо кассы. Да, это рефлекс покупателя, — кивнула Эмма. — И звучит вполне реалистично.       — Простите, мне нужно выйти, — подал голос Дерек.       Чуть не опрокинув стол, он на негнущихся ногах вышел в коридор.       — Что это с ним? — обеспокоенно спросила Кэсси.       Эмма и сама не знала. Она сильно испугалась за своего любимого. Страх добрался до макушки за несколько секунд, и в то самое мгновение послышался хруст. И Эмма первой кинулась за любимым…              

*****

             — Ты точно сможешь ехать? — щелкнул пальцами перед глазами Том.       — Говорю же, да, — раздраженно произнес Дерек.       Голова у него раскалывалась и была готова разлететься, как перекачанный арбуз.       — Что это с ним происходит? — обеспокоенно спросила крутившаяся возле него Эмма.       — Силы проявляются. А он не позволяет им проявиться. Я через такое проходил, — пояснил Том. — Ему нужно перестать себя сдерживать. А теперь отвали, нам нужно привести твоего милого Дерека в порядок.       Дерек хотел ему врезать за очередную подачку, но он держал себя в руках. Когда зашел в ванную, чтобы умыть лицо, ему стало плохо. Опустившись на одно колено, он нечаянно ударил со всего размаху по бачку унитаза и раскрошил его на мелкие осколки. Дерек не хотел ломать бачок, да и вообще вредительством не занимался с самого детства. Только он знал, что одним ударом может сломать челюсть. И это больше не прикол.       — Заводи мотоцикл, я сейчас спущусь, — попросил он хриплым голосом.       Путь до окраин прошел как в тумане. А Том гнал изо всех сил, будто боялся не успеть. Дерек не узнавал свой организм, его будто кромсал и резал изнутри какой-то заправской мясник, а затем сшивал, создавая монстра.       Они прибыли на пустырь до наступления сумерек. Повсюду валялись мешки с мусором, обрывки газет гонял шаловливый ветер. Дерек слез с заднего сидения, пошатнулся, но остался на ногах. Его мутило.       — Откуда ты знаешь, что это? — с трудом выдавил из себя Дерек.       — Я проходил через такую трансформацию, — опустил подножку Том. — Правда, мне приходилось еще хуже. Представь, каково это: ощущать, что горишь изнутри. Пламя вырывалось наружу, и я смог его освободить. Теперь оно часть меня.       Дерек выпрямился, сжал пальцы в кулаки.       — А что делать мне? — прохрипел он. — Я чувствую в себе невероятную мощь… и силу. Хочется крушить и ломать.       — Так было и со мной. Пока не приручишь способность, она будет пытаться овладеть тобой, — Том выставил руку перед собой. И огненный шар сорвался с его кулака и попал в землю, оставив выжженный след.       Но Дерек так не мог. Он привык все держать под контролем. А теперь все как раз выходило из-под контроля…       — Не бойся, я тебе помогу, — присел рядом Том.       — По… почему ты мне помогаешь? — язык совсем не слушался Дерека.       — Потому, что тогда ты будешь моим должником. Я буду главным, а ты будешь меня слушаться. Поверь, в этом ничего плохого нет.       Но Дерек не верил. Сдавать позиции было унизительно. Особенно признавать лидерство. Дерек и так всю жизнь подчинялся правилам, старался быть послушным мальчиком. Но ему чаще указывали на место, говорили, что он совсем не способен на большее. Сколько бы ни учился и сколько бы ни старался. Любая сдача позиций воспринималась болезненно.       Но другого выхода не было. Возможно, ему и в самом деле нужна помощь.       — Хорошо, вот так, — Том подошел сзади и ухватил его за предплечья. — Просто помаши немного кулаками. Войди в ритм, почувствуй силу.       Дерек послушно заколотил кулаками воздух. Прокричал, мутузя незримого противника. Он представлял безликие головы совета директоров «Папируса», буднично проставлявших подписи под решением об уничтожении человечества. Он представлял шакалоголовых анубитов, преследовавших его мать.       — А-а-а! Не получается! — прорычал Дерек. — Злость не отступает.       — Зато ты ее чувствуешь, — Том будто читал его мысли. — Теперь, когда ты осязаешь ее, то сможешь научиться контролировать. Просто выплесни все, что накопилось внутри. Разом. Стукни по банкам, мусорным мешкам.       И Дерек помчался к ним. Со всей силы влупил по железному баку, полному мусора. Бак жалобно заскрипел, не понимая, отчего ему досталось на орехи. Следом за баком Дерек швырнул ногой мешок с мусором. И затем несколькими ударами распотрошил огромный пакет на тридцать литров. Мусор кружился в воздухе, взлетал и оседал на землю, а Дерек никак не мог остановиться.       Наконец, он выдохся и огляделся. Землю усыпал дождь из обрывков бумаги, пакетов, пластиковых бутылок и контейнеров. То тут, то там валялись клочки одежды и обуви, обломки досок и мебели. И весь этот ужас натворил он, впервые не сдержавшись.       — Вот что мы такое — идеальное оружие, — осмотрел свои руки Дерек. Он замахнулся над очередным пакетом, но вовремя остановился. Он сумел обуздать себя.       Внутренний голос нашептывал, что неплохо бы разорвать еще парочку пакетов. Но Дерек велел ему заткнуться.       — Получается, — Дерек покрутил рукой. — Получается, мать ее за ногу!       Он будто не узнавал свои ладони. Они стали сверхсильными, неуязвимыми. От ударов, в которые Дерек вкладывал немалую силу, костяшки должны были разлететься на мелкие кусочки. Но на ладонях не было ни царапины.       — Да, ты начал обретать контроль, — похвалил его Том. — Видишь, все не так уж сложно. Но тебе еще далеко до моего уровня. Но ты не бойся, я научу.       Том выставил ногу вперед и создал вокруг сжатого кулака огненный шар. А затем огонь принял форму столба, от указательного пальца до мизинца. Огонь же возле тыльной стороны ладони рассеялся. Следом огонь превратился в тонкий фитилек возле среднего пальца. А затем вновь разгорелся и стал чем-то вроде резака. Только из огня.       — Ты умеешь и форму огня менять? — удивленно присвистнул Дерек.       — А ты сможешь управлять силой удара. Когда освоишься, — кивнул Том. — Тебе нужна практика. Чем больше — тем лучше. Не бойся, сила не иссякнет. Напротив, ты наконец-то сорвал крышку с бассейна, а он переливается через край.       — А ты можешь и не быть олухом, если захочешь, — хлопнул его по плечу Дерек.       — Ты бы понял, каково это — быть на моем месте. Когда ты еще вчера жрал бетон, а сегодня вкушаешь омаров. Все это дается не так просто. Лучшая подруга, лучшая зарплата, лучшее положение в обществе. Достигнув всего этого, я очень хотел иметь нормальную семью. А Кэсси не может мне подарить наследника. Мой род прервется, и все мои подвиги никому не будут нужны. Каково, а?       Произнеся последнее слово, Том отправил огненный шар в кучу мусора. Его лицо исказила ярость.       — О, так ты не знал, — Том увидел в глазах Дерека растерянность. — Ты и правда не знал… Что ж, теперь на один секрет стало меньше. Да, Кэсси бесплодна. Потому наши отношения и дали трещину. Я не мог на нее смотреть, не мог видеть ее и понимать, что продолжения нашего не будет. Я помню свое ужасное детство, когда ничего не хватало. Я не хотел плодить нищету, потому так и стремился к вершинам. А теперь, когда всего достиг, когда могу обеспечить не одного ребенка, как я после всего этого могу находиться с ней? А ведь я находился. Простил ей это…       — Простил? — хмыкнул Дерек. — Как будто она виновата в том, что родилась такой.       — Нет, она виновата в том, что выбрала меня, — вздохнул Том. — Но чем больше мы жили вместе, тем меньше я понимал, почему. Мы слишком быстро стали разными.       — Нет, это мы с ней всегда были похожими. А противоположности надолго не притягиваются.       — Вот-вот, — Том протянул ему руку. — И я теперь понимаю, что держался за призрачную идею. Мне Кэсси не нужна, в отличие от тебя. Хотя и Эмма — тоже барышня, что надо. Родить сможет, зато ребенок будет видеть каждый день чокнутую мамашу.       — Ее тоже можно понять. На ее глазах убивали людей, а ты лишь смотрел видео.       — Не спорю. Мне ее жаль, правда. Но ты знаешь, я думаю, что мы все в какой-то степени ущербны. Иначе бы не попали в эту ситуацию.       — Это точно, — пожал его руку Дерек.       Он сделал выбор. Каким бы Том ни казался пришибленным уродом, они были на одной стороне. Каждому из них нехило досталось, и сверхспособности вряд ли могли компенсировать нелегкую жизнь без матушки в приемной семье.       Дерек и сам хотел бы завести свою семью. Теперь, когда он узнал правду о Кэсси… ему стало еще больше жаль свою давнюю подругу. Теперь он понял, почему ее глаза так печальны.       — Ну что, поехали обратно? — Том убрал подножку.       Дерек выплыл из гнетущих мыслей и коротко кивнул.