***
Важнов, поморщившись, сел на скамейку и достал из нагрудного кармана таблетницу. Мимо по аллее пробежали две девушки-блондинки в синих обтягивающих лосинах, обе стройные, длинноногие, с одинаковыми короткими прическами, в наушниках. — Девчата нынче все как под копирку, — вздохнул Иваныч, проводив их взглядом. — И глаз не радуется… То ли дело в семидесятые! Какие были фигурки аппетитные, какие ножки! Помню, идёшь по набережной, а тебе навстречу стайка юных красавиц, и все особенные… Вот Маруся твоя, она особенная, словно не из этого проклятого двадцать первого века! Анисин пропустил мимо ушей шпильку про Швецову и пожал плечами: ностальгия по ушедшим эпохам его покамест не мучила, да и вообще на данный момент голову занимала только одна мысль. Дурацкое свойство психики: искать связь там, где её нет, но вдруг она все же есть, а он от неё отмахнется? Себе же дороже! — Слушай, Иваныч… Ты о Буряте что-нибудь слыхал в последнее время? Важнов положил на ладонь пару белых капсул и принялся их тоскливо созерцать. — Надоело мне жрать эту химию, Слава. Печень уже не справляется… А про Бурята не знаю ничего. Говорили, что он за границу подался, почитай два года как. Правда, наверное — в Питере про него никто ни слухом, ни духом. Тебе-то он зачем понадобился? — Неважно, — отмахнулся Анисин. Про заграницу он и сам слышал, но не особо-то и верил. — Проехали. Но если что узнаешь, свистни, ладно? — Хорошо, — отозвался Важнов и, скривившись, проглотил лекарство. — Слава, нам надо кого-то третьего для преферанса найти, а то скучно стало по пятницам, и абы кого не пригласить. Есть кто-то на примете? Может, Петю Мартынюка позовем? …Без Фимы и правда расписывать пули было не с кем: народ все больше предпочитал игру в покер, а Важнов покер отчего-то не любил; Анисину, впрочем, было все равно, он приходил в их кафе-клуб просто оттого, что эти встречи создавали иллюзию нормального общения, но раз Иванычу надо, можно и Петю для компании. — Договорились, звякну ему сегодня. — Анисин поднялся со скамьи. — Тебя домой отвезти? В гараже пару тачек надо посмотреть, обещал забежать. Важнов кивнул, промокнул сморщенные лицо и шею платком. — Ты спроси там Ухо, может он мне машинку какую выделит, а то что я все тебя эксплуатирую. Только, конечно, не «Фольксваген» или «Рено» какое-нибудь, иномарка мне ни к чему, не люблю я их, нашу, отечественную бы, «девяточку» или «десяточку» пусть. Надеюсь, баранку крутить я не разучился.***
Петя Мартынюк решительно отказался от предложенных Анисиным денег. — Слава… Ну я же сказал: по документам это твоя квартира, никаких проблем не было и не будет. А насчет преферанса я подумаю, спасибо, скажу, как с делами разгребусь, видишь, заказов хватает… Может быть, у Анисина разыгралась паранойя на почве снов, но у него сложилось впечатление, что Петя чего-то явно опасался. Он же всегда был спокойным как удав, откуда этот бегающий взгляд, суетливые движения пальцев? — Как сам-то? Бизнес хорошо идёт? Дочка как? Петя нахмурился, пригладил ладонью седой ёжик волос на макушке. — Не жалуюсь. И с дочкой все нормально… Учится. Не показалось, нервничал Петя. Только непонятно, с чем это связано, с его, Анисина, визитом, или дело в другом. То, что сообщил тогда Мартынюк о его местонахождении следователю Шипову — мелочи жизни, Анисин в обиде не был, так и сказал, как все разрешилось. — Ладно, побежал я, — Анисин подавил в себе желание порасспросить Петю на предмет его переживаний, все-таки в последнее время они не так близко общались. Ну и не стоило сбрасывать со счетов изменившееся к нему отношение, слухами же земля полнится, причины не доверять ему у многих были вполне обоснованные. — Звони, если что. — Да, — Петя рассеянно посмотрел на него, видимо, мысленно был далеко отсюда. — Пока, Слава. Спускаясь по громыхающей железной лестнице во двор, Анисин пытался понять, что именно показалось ему странным, но так и не смог.***
Петя всё-таки не объявился, но Анисин об этом и не вспомнил, да и в преферанс они с Важновым в эту пятницу тоже не играли, потому что деду вдруг стало худо, и его еле уговорили лечь в больницу. А ещё Анисину позвонила Маша и предложила встретиться на нейтральной территории, из чего он сделал вывод, что добровольно-принудительный порядок вовлечённости в очередное расследование на этот раз отменяется, потому что дело касается не очередного клиента адвоката Швецовой, а её самой. …Весело чирикали воробьи, прыгавшие по аллеям Румянцевского сада; выглянувшее из-за туч солнце сверкало в мелких каплях дождя на траве и в листве деревьев; вокруг чугунного фонтана, радостно визжа, бегали два малыша в ярко-желтых курточках и оранжевых банданах, близнецы лет пяти. Машу Анисин заметил издалека: она стояла у ограды, спиной к нему, и разговаривала по телефону. — У меня важная встреча, я потом тебе перезвоню, — донеслось до него. Маша обернулась, и его сердце, как по команде, принялось отбивать ускоренный ритм. — Здравствуйте, — неловко рассмеялся он, подходя ближе. — Надеюсь, я не опоздал? — Здравствуйте, — Маша легким движением убрала выбившуюся прядь волос за ухо. — Прогуляемся? У меня к вам есть пара вопросов… Если, конечно, вы не очень заняты. Эх, Маша, Маша… Да ведь, кажется, дело идет к тому, что скоро он сам будет звонить ей и спрашивать, нужны ли адвокату Швецовой услуги бывшего уголовника-рецидивиста. — Я совершенно свободен и с удовольствием прогуляюсь с вами, Маша. Отсюда открывается чудесный вид на Неву, правда? Вон как купол Исаакия золотится. Хороший сегодня день. Возможно, Маша и удивилась, но виду не подала, лишь покачала головой. — Слава, как у вас с работой? Сюрприз, однако. Анисин озадаченно нахмурился и неожиданно для себя брякнул первое, что пришло на ум. — О пенсии моей беспокоитесь? Маша поджала губы и сухо заметила: — Не смешно. Анисин остановился и виновато произнёс, словно оправдываясь за свою нелепую шутку: — Так и мне не смешно. Что там, три года стажа… Хотя время ещё есть. Глаза Маши тут же потеплели, и она, поправив шейный платок, пошла дальше. Анисин еле сдержался, чтобы не взять её за руку, удержать подле себя — вместо этого в два шага нагнал её и пошёл рядом. — Я вам работу хотела предложить, — Маша улыбнулась и, как ему показалось, смущенно. — Ну как, работу. Халтуру. Занятная вещь, ага, эти адвокатские шабашки. Впрочем, в устах Маши это слово приобрело какой-то заманчивый смысл. — А что за халтура? Интригуете! Маша оглянулась, потом словно невзначай тронула Анисина за рукав пальто и негромко произнесла: — Мне надо сведения об одном человеке собрать. Но осторожно, чтоб никто не узнал, зачем я им интересуюсь. Оплата будет достойная, гарантирую. Анисин посмотрел на тонкие белые пальцы на обшлаге его рукава, почему-то с трудом сглотнул и перевёл дыхание. — Мария Сергеевна… Маша. А почему я? Вы же бывший следователь, уважаемый человек, вам лишь словом обмолвиться — и вам на любого информацию предоставят, я прав? Маша, словно опомнившись, резко отдернула руку и сделала шаг в сторону. — У меня нет причин обращаться в правоохранительные органы. Дело касается только меня и моего клиента. Отказываетесь? Анисин внутренне возликовал: любопытная картинка вырисовывается! — Ну почему же отказываюсь? Соглашаюсь!***
К бизнес-центру класса В недалеко от Василеостровской Анисин подъехал уже ближе к двенадцати часам — как он уже выяснил, в первой половине дня хозяин агенства недвижимости под говорящим названием «Король» на работе не появлялся. Очереди из клиентов перед дверью офиса тоже не наблюдалось. Анисин походил туда-сюда по коридору, присматриваясь к соседям, затем, постучав, заглянул в нужный кабинет. — Здравствуйте! А меня Вячеслав зовут. Здесь можно насчёт аренды помещения узнать? Из-за стола тут же выпорхнула высокая симпатичная брюнетка в мини и стремительно бросилась к нему, отрезая путь к отступлению. — Да-да, здравствуйте! А я — Вероника… У нас огромное количество вариантов, подберем вам самый лучший! Проходите, садитесь, вам чай или кофе? Эк оживилась-то! За каждого клиента хватаемся, лишь бы не упустить? Так-так… Офис, конечно, обставлен неплохо, красивые сотрудницы дело своё знают отлично, расположение хорошее, но отзывы он в сети почитал, недовольных клиентов за последнее время стало намного больше. — А я магазин хочу открыть, Вероника, — Анисин присел на стул и взял протянутую чашку с горячим кофе. — Продуктовый. Круглосуточный. Что у вас есть интересного? — Какие-то конкретные пожелания по цене? Или все смотреть будете? — Давайте всё смотреть! Фигурка у Вероники была, конечно, на пять с плюсом, почему бы не совместить приятное с полезным? Побеседовать да полюбоваться… — Всё? — Вероника лукаво стрельнула глазками и, взяв с этажерки каталог, присела на край стола почти вплотную к Анисину, видимо, чтоб окончательно закрепить свои позиции. — Вот, к примеру, этот объект… Дверь скрипнула, и в кабинет ввалился высокий крепкий парень с заросшим щетиной одутловатым лицом, в котором Анисин тут же опознал Евгения Коврова. Вероника недовольно посмотрела на новоприбывшего, но промолчала. — Веро… ик! Вероника! — Ковров пошатнулся, хватаясь за дверь. — Если я кому-то срочно понадоблюсь, скажи, что я в баре, на первом этаже… И, — он сфокусировал взгляд, осознавая внезапно, что в кабинете есть ещё кто-то. — Доброе утро! Анисин поморщился от стойкого запаха перегара. — Да я бы сказал, день уже. — Ну тогда добрый день, — покладисто согласился с ним Ковров и выполз наружу. Вероника тяжко вздохнула и вернулась за стол — видимо, желание пофлиртовать окончательно испарилось, уступив место раздражению. — Это кто? — Анисин недоуменно воззрился на неё. — Умывальников начальник? — Он самый. — Плохо выглядит, — Анисин покачал головой. — Перепил накануне, что ли? — Он всегда такой, — презрительно фыркнула Вероника. — Я здесь год работаю, и за все это время шеф ни разу в адекватном состоянии не пришёл, да и вообще он здесь бывает от силы через день. — Надо же, — Анисин сочувствующе улыбнулся. — Ну хоть платит нормально? — Ага, щас! — Вероника решительно забрала у него каталог. — Поначалу вроде что-то перепадало, конечно, но сейчас — глухо совсем. Он нам с Маришей, это вторая сотрудница, по жилому сектору, второй месяц по два-три косаря в неделю только и выделяет, все завтраками кормит, сил уж нет никаких! Обещает, правда, что вот-вот с долгами рассчитается, наследство, что ли, ждет… Но как только он мне все выплатит, уволюсь! — Она встала, наклонилась к нему поближе и заговорщицки прошептала: — Знаете, Евгений даже пиццу в долг заказывает, так что лучше бы вам поискать другое агентство недвижимости… А то проблем не оберетесь, честно предупреждаю.***
Пиццу, значит… Интересно, кто же «кормит» местных риэлторов амфетаминчиками? Территория тут хлебная, офисов понатыкано как грибов, планктон по-любому «торчит» регулярно. На парковку подъехал разрисованный «Матиз». Хеллоу, бэби! Как там забавная девушка Вероника сказала? Пицца «Ялта-Флэш»? Ни ума у товарища дилера, ни фантазии. Анисин проследил взглядом за тощим чувачком в голубой куртке и оранжевой бейсболке и, как только тот исчез в недрах стеклянного аквариума, вразвалочку направился к его тачке. Порывшись в бардачке, Анисин достал рекламный проспект и подивился ценам на шедевры псевдоитальянской кухни. Ничего интересного, впрочем, в машине больше не нашлось: товар, деньги и оружие пацанчик явно таскал с собой. Вернулся он довольно быстро, видимо, заказов было много и точить лясы с клиентами времени не было. Анисин, посмеиваясь, наблюдал в боковом зеркале, как парень, увидев, что в его машине кто-то сидит, не только не сделал попытки пройти мимо и по-тихому скинуть «корм», но и ускорил шаг, намереваясь призвать незваного гостя к ответу. — Э-э-э, — начал он, остановившись у машины, но тут же осекся, встретившись глазами с Анисиным. О, чувачок, неужели к процессу мышления подключилась твоя пятая точка? Не вконец ещё обнаглел, боязно стало? — Здорово, красавчик! Шёл мимо и вижу — пиццу продают, да так жрать захотелось, аж кишки узлом завернулись. Скамеек-то нет, решил тебя здесь подождать. Чё стоишь как неродной? Садись давай! Дилер заозирался. Не попадал еще в такие истории, борзый ты наш? Не попадал… А иначе тыщу раз бы подумал, прежде чем садиться в машину к незнакомому левому типу. — Слышь, ты ваще кто такой? — возмутился парень, плюхаясь на сиденье. О как! Ты, дружочек, с претензиями у нас? Анисин, не глядя на собеседника, ухватил того левой рукой за загривок и с силой сжал пальцы. Парень судорожно задергался, засучил руками и ногами, стараясь вырваться, но Анисин держал его крепко; правой рукой быстро обшарил карманы куртки и забрал себе травмат. — Больно! — завыл дилер. — Отпусти! Анисин легонько припечатал его лицом о приборную панель. — Вопросы здесь задаю я, понятно? Если хочешь сохранить и бизнес свой прибыльный, и задницу свою тощую, то будешь отвечать предельно ясно и откровенно. О’кеюшки? — Пусти, сволочь… Откуда узнал? — Давно живу, многое знаю. Поговорим? — Да не хочу я с тобой разговаривать! — Парень рванул ручку двери, но Анисин успел раньше и пригнул его за шею к себе, затем резко откинул кудлатую голову за волосы назад и пристально всмотрелся в расширенные от ужаса зрачки. — Тебя как зовут-то, дерзкий? — Мих-м-миш-ша, — всхлипнул он. — Пус…ти… Анисин довольно ухмыльнулся, разжал железную хватку и потрепал парня по макушке. — Ты, Мишаня, смелым себя считаешь? В мое время много таких было… Ничего, скоро пройдет. Товар-то показывай, чё застыл. Миша, красный как рак, зло дернул молнию сумки. — Пицца! Анисин, не выпуская костлявого Мишиного плеча, принялся свободной рукой поочередно доставать картонные коробки и вышвыривать их в окно. — Так, что у нас на обед? С грибами? Не люблю… Не дергайся, Миша, целее будешь… Пепперони? Гадость несусветная… О, «винтики» пошли! — На дне сумки плотным слоем лежали небольшие полиэтиленовые пакетики с белым порошком. Анисин расхохотался. — Вот видал я наглых, но таких, Миша, как ты — впервые… Да тут все риэлторы города месяц «торчать» могут! Тебя что, ракетные войска крышуют, а? Миша тут же сник. — Мужик, слышь… Ладно. О чем рассказать-то?***
Важнов лежал на больничной койке, вытянувшись во весь рост, положив костлявые руки в тёмных пятнах поверх одеяла, и вроде бы спал. Анисин немного постоял на пороге, затем прошёл к тумбочке и положил на неё пакет с фруктами. — Сдохну я тут, Слава, — хрипло произнёс Иваныч, не открывая глаз. — От скуки сдохну быстрее, чем от опухоли этой. — Ну чего ты… — Анисин сел на стул и ободряюще похлопал старика по плечу. — Поживи ещё, увидишь, дальше веселее будет! Я вот Петю уговорил в преферанс играть, эту пятницу ты пропустил, но в следующую — изволь как штык быть в карточном клубе! Важнов засмеялся, закашлялся, утер тыльной стороной ладони выступившие слёзы. — Смешной ты, Слава, выдумщик. Не хочу тебя огорчать, поэтому придётся небо еще покоптить. — И потом вдруг помрачнел. — Рано мне помирать, дело важное есть. Найдешь мне одного человечка? — Найду, — легко согласился Анисин. Раз Иванычу надо — он из-под земли достанет кого угодно. — Целым и невредимым доставить? Поговорить с ним хочешь? Важнов громко скрипнул зубами. — Хочу, ой как хочу, Слава! Вопросы у меня к нему есть очень интересные… Но потом, все потом.***
Анисин позвонил Маше вечером, договорился встретиться с ней и её клиентом на следующий день, часов в одиннадцать утра, и поинтересовался, нужно ли ему составить полный отчёт о проделанной работе (Швецова решила, что это лишнее), а также наудачу предложил угостить её кофе прямо сейчас, но Маша ожидаемо отказалась, сославшись на занятость — может быть, потом. «Ну да, друг Анисин, потом… когда ты опять понадобишься ей как участник очередной авантюры, Мария Сергеевна сама тебя в кафе пригласит», — насмешливо заметил внутренний голос. Вступать в полемику с ним Анисин не стал, кофе напился один, растворимого, и, прикинув примерный план розыскных действий, отбыл по важновским делам в область. Вернулся в город Анисин уже в сумерках, усталый, голодный, но довольный результатами: было чем порадовать Иваныча, было. Заварил лапшу, послушал новости по радио, пересмотрел сделанные в Выборге фотографии, попытался разложить по полочкам полученную информацию. Момент, когда реальность перешла в сон, Анисин пропустил. Вот только что он лежал поверх одеяла, изучая пятна на потолке и пытаясь собрать воедино блуждающие мысли, упорядочить и объяснить для себя беспокоящие его эмоции, а в следующий миг в комнату сквозь стекло влетела большая птица и опустилась на стол у кровати. «Коршун», — подумал Анисин, но почему-то совсем не удивился, словно степные птицы, попадающие в питерские квартиры через закрытые окна — обычное дело. — Кир-киир-ки-ки-ки, — беспокойно заскрипел крылатый гость и завертел головой, разглядывая человека. — Чего тебе? — Анисин встал и осторожно приблизился к распушившему рыжие перья коршуну — и тут же стены раздвинулись, и он понял, что стоит на пыльной дороге, а до самого горизонта тянется бурая, выжженная солнцем степь. Коршун захлопал крыльями и взлетел высоко в темную синеву неба, завёл свою тревожную песню. Анисин, почувствовав чье-то присутствие, резко обернулся: неподалёку стоял Бурят и, прикрыв глаза ладонью, смотрел ввысь, где парила птица. — Почему мы исчезаем так внезапно, так жестоко, даже слишком, может быть? Потому что притязаем, докопавшись до истока, миру истину открыть. Рассмеялся, сделал шаг навстречу. Исчез. …Резкая трель вырвала Анисина из тяжёлого забытья, и он, вскочив, зашарил по постели и долго не мог найти надрывающийся телефон, пока не вспомнил, что он оставил его в кармане пальто в прихожей. Звонил Петя. — Ты извини, что я так поздно, Слава, — торопливо и как-то взволнованно начал он. — Поговорить надо, не по телефону только. Подъехать ко мне можешь? — Да, — Анисин почему-то даже не удивился. — Сейчас буду. А в душе вдруг заныло: опоздал, опоздал! Анисин надел пальто, открыл входную дверь… и уставился на лежащую за порогом тусклую туманную мглу, а в этой мгле что-то ворочалось и вздыхало. Желудок налился муторной тяжестью, сердце похолодело. Анисин осторожно вытянул руку вперед, коснулся чего-то мокрого, скользкого, а оно вдруг вздрогнуло, обожгло пальцы ледяным дыханием и метнулось в сторону. Анисин вскочил в постели, тяжело дыша. В окно светила полная луна, и тени в комнате казались живыми существами. Он с силой ущипнул себя за запястье, прогоняя остатки тяжёлого липкого сна. К Пете надо ехать, немедленно! Случилось что-то с ним, точно! Поверишь тут во всякую… мистическую хрень, после снов-то подобных! Во что же ты влип, Петя? Почему ничего не рассказал ему? Когда Анисин выбегал из квартиры, на часах было 3.47. Промчавшись по практически безлюдным улицам к дому Пети Мартынюка, он даже не удивился, увидев, что окно спальни настежь распахнуто, у парадной стоит карета «скорой помощи», а рядом бродят все те, кто приезжает на место преступления. Останавливаться и выходить из машины Анисин не стал: хватило ему того случая с Наденькой Петровой. Прости, Петя…