39 килограммов конфет

- Мороженое! Хочу это! Нет, такое не надо! Хит этого лета для Масаки – фруктовый лед. Вкус – не важно. Главное замороженный лед с консервантами. Но ему было все равно. Это ведь вкусно! - Казу, почему ты не ешь? – удивился Ма-чан, чуть ли не целиком засовывая мороженое себе в рот. - Мне надоело оно. Хочу другое! С вафлей. Когда у него забрали фруктовый лед, и дали обычный рожок, Казу улыбнулся так же горячо, как палящее солнце. И где он только набирается этих улыбок? Казу любил есть мороженое медленно, наслаждаясь каждым кусочком, поэтому, когда в очередной раз, Масаки съел своё\свою порцию в два раза быстрее, как обычно – он не смог утерпеть. - Поделись вафлей! - Не хочу! - Поделииииись! - Она моя! Я съем ее в самом конце! Масаки удивился. - У тебя не получится! - Получится! Ну, конечно же, у Казу получилось, и он довольно засовывал вафлю в рот, дразнясь перед Масаки. Что было лишним. Потому что старший полез к нему, закусывая торчащий кусок, легко касаясь губ младшего. Казу раздражительно фыркнул, и почему-то ощутил себя так, будто вторглись на его личную территорию. Он чувствует такое только тогда, когда Масаки подолгу смотрит в его глаза, пытаясь выискать там непонятно что. - Так не честно! Это была моя часть мороженого! - В следующий раз я поделюсь с тобой своим! Это немного успокоило Казу, потому что следующее обещало быть совсем скоро. Было очень жарко, и их родители выбрались в лес, чтобы хоть немного спрятаться от палящего солнца. Ребят не отпускали слишком далеко одних, поэтому они сидели на краю той поляны, где расположились две семьи. Слева от них был большой дуб, который скрывал их лица от солнца. На мальчиках – головные уборы. Очень смешная панама на Масаки, и вполне серьезная черно-белая кепка на Казу. Оба в шортах и в одинаковых футболках. Но в этом возрасте одинаковая одежда их только забавляла. Казу любил оставлять грязные пятна на футболке Масаки, чтобы тот потом пытался обидеться, или, в лучшем случае, набросился бы на Казу со щекоткой. Вредный Нино был не таким уж и вредным, он просто любил, когда Масаки на него злится. - Знаешь, мама сказала, что если ей придется стирать эту футболку еще раз, то она выкинет ее. Это совсем не понравилось Казу. - Почему? - Она говорит, что стирать тяжело. Нино задумался. Как же теперь ему поиздеваться над Айбой? Он поднял голову, и тут ему пришла хитрющая идея. Масаки уже знал эту улыбку. «О нет!». - Давай, кто выше заберется на дерево! – почти крикнул он. - Казу-чааааан, я не умею лазить по деревьям. «Да-да, я знаю!» - Кто заберется выше всех, тот… Тот съест все мороженое! - Но это не справедливо! Ты победишь! - А ты постарайся! Масаки наигранно надулся, скрывая то, что ему самому интересно полазать по этому дубу. И тогда он неподдельно улыбнулся. - На старт, внимание, марш! И они метнулись к большому дубу с разных сторон, залезая каждый, как может. Масаки брал своим ростом, поэтому смог допрыгнуть до высокой ветки и подтянуться, Казу же пришлось долго карабкаться по мелким сучкам и ворчать. Однако чем выше они пробирались, тем легче было подниматься, потому Нино начал брать вверх своей изворотливостью и гибкостью. Масаки был быстр, но вскоре слишком переволновался, и схватился за слишком маленький сучок, после чего шумно упал. Казу испугался. Он никогда так сильно не боялся. Чтобы слезть с той высоты, на которую он смог подняться, потребовалось время, за которое шестилетний ребенок извелся как никогда раньше. Он подбежал к лежащему Масаки и начал судорожно спрашивать: - Как ты? Болит? Что болит? - Я упал на попу, но немного болит нога. Казу вздохнул с облегчением. - Встанешь? - Да. Масаки с легкостью поднялся, но нога немного болела. Казу все-таки решил позвать родителей. - Он всего лишь растянул стопу, но будьте аккуратнее. Больше не лезьте туда! – предупредила Каору-сан и протянула им еще мороженого. - Ешьте, иначе оно растает. Только не все сразу! Когда мама ушла, Масаки довольно запихивал фруктовый лед себе в рот. - Эй, Ма-чан, ты обещал, что поделишься! И вообще! Я выиграл! - У нас была экстренная ситуация! – довольно причмокнул Масаки. «Что еще за экстренная ситуация?» - Казу не нравилось, что Айба использует незнакомые слова. Но Нино промолчал, не желая демонстрировать свои незнания. Тогда он просто залез в рот Масаки, забирая фруктовый лед. Старший даже не смог возразить, потому что его язык застрял где-то между льдом и зубами, а впереди был чужой язык, пытавшийся забрать свое. Казу довольно улыбнулся, когда получил свою «награду за победу», и вид Масаки, смущенный от ушей до пят, не говорил ему ни о чем. - Почему ты это сделал? – все еще в шоке спросил Айба. - Потому что хотел последний кусок льда! – спокойно и довольно ответил Казу. - Но ты залез мне в рот! - И что! Ты делал это с моим мороженым! - Но я не лез к тебе в рот! - Я не понимаю, что тут не так? - Ты правда не знаешь? - Не понимаю, - уточнил тот. Что ж, Масаки был не виноват, что в их дружбе он был первооткрывателем во всем. Он не был уверен, как именно, но знал, что в рот лезут только при поцелуях, которые постоянно делают его мама с папой. Это всегда было чем-то загадочным для него. Айба думал, что это нечто такое, что ему предстоит постигнуть классе так в шестом или седьмом, но никак не в первом. - Я думаю, мы целовались, - смущенно сказал Масаки. - Целовались… - протянул Казу. – Разве мы не делали это раньше? - Нет! Это были не такие поцелуи. - Так они еще и разными бывают! – искренне удивился Казу. - Да. Бывают взрослые поцелуи. Мне кажется, это был взрослый поцелуй. - Мы же еще не взрослые! И что еще за поцелуи такие - не такие! Ты все придумал! - Да не придумал я! – настаивал Масаки. Он уже не хотел говорить об этом. – Просто, не делай так больше, ладно? - Хорошо, не буду. Если ты не будешь пихать себе в рот мороженое так быстро. Казу не хотел признаваться, но вытворять проделки с его ртом было очень приятно, в нем загорелся какой-то неподдельный интерес в исследовании этой части Масаки. Но разговоры о «взрослых» поцелуях его немного смутили. Он, конечно, видел, как его сестра целуется со своими мальчиками, но у него и в мыслях не было сделать что-то подобное с Масаки. Или… было… но он этого не знал. После этого случая Масаки как-то странно реагировал на шалости Нино. Он больше не накидывался на Казу, как раньше, а если и случалось такое, то был немного осторожен. Нино это очень, очень не нравилось. Ради чего он вообще тогда издевается над Масаки? Чтобы тот дал ему подзатыльник? Однажды Нино решил довести Айбу до предела, чтобы узнать, где этот самый предел у Масаки. Конечно же, он просто хотел вернуть недостающую близость. Но на этот раз его планы были действительно жестокими. Масаки удивился еще тогда, когда на пороге своего дома во вторник увидел Казу. - Я уговорил маму отпросить меня с садика и привезти сюда! - Но зачем? - Я приехал к тебе!! – надулся младший. Масаки улыбнулся и пропустил Казу в свою комнату, куда младший побежал стремглав. Но дверь захлопнулась, Нино остался в комнате один. Он терпеливо ждал Масаки, но тот не приходил. Тогда он вышел из комнаты и увидел своего друга за столом в зале. - Что ты делаешь? - Уроки. Ты можешь поиграть пока в моей комнате. Казу был зол. И тогда его план поменял свои стрелки, и Казу без какого-либо угрызения совести громко прошел в комнату, захлопнул дверь и начал свою трапезу разъяренного ребенка. Когда Масаки вернулся, он впервые в жизни почувствовал шок, разочарование и злость одновременно. - НИНО!!!!!!!! Нино спокойно валялся в пуху большого плюшевого медведя, держа тетрис в руках. Он даже не поднял взгляд на друга, когда тот его позвал. - Что ты наделал? Казу решил оставаться немым до самого конца. Он хотел увидеть этот конец. И сам не знал, зачем ему это. - Зачем ты порвал игрушки? Зачем ты сломал дом? Зачем ты порвал мои рисунки? Зачем ты разлил воду? Зачем ты изрисовал стены черными красками? Голос Айбы переходил на плач. Он плакал. Впервые Казу видел плачущего Масаки, и тогда он понял, что натворил. Айба не пытался бить Нино, или же кричать на него. Он просто опустился на пол и начал собирать намокшие кусочки от его бывших рисунков. Слезы падали на и без того мокрый пол, и тогда Масаки просто опустил голову и заплакал навзрыд. Он не звал маму. Не кричал. Не бегал по комнате, как делал обычно, когда ему что-то не нравилось. И самое печальное для Казу – он не обращал на него никакого внимания. Тогда-то Нино и поднялся с плюшевого медведя и подошел к Айбе. Сел на колени. Опустил руку на спину Масаки. Не знал зачем, просто хотел сделать это. Айба не оттолкнул его и продолжал плакать, как будто рядом никого не было. Тогда Нино решил лечь на пол так же, как Айба, чтобы видеть его лицо. - Зачем ты сделал это? – сквозь всхлипы спрашивал он. – Что я сделал такого? Почему ты не любишь меня? Почему ты не хочешь дружить с моими игрушками? Казу не понял, как заревел сам. Он просто перевернул Масаки на спину и улегся на него, обнимая всеми конечностями, как осьминог. - Прости меня, Масаки, - рыдал он. – Прости. Я люблю тебя. Очень. Прости. Айба не понимал. Может, Нино не знает, что значит «любить»? Его руки бесполезно валялись на полу, когда Казу взял их и положил себе на спину. Что он делал? Казу не знал. Зачем? Тоже. Он даже не задавал себе эти вопросы, а просто обнимал, потому что хотел. И хотел, чтобы Масаки обнимал его тоже. - Ты не знаешь, что такое «любить», - сказал Айба, но руки не убрал. - Я знаю. Это ты не понимаешь, - Казу пытался успокоить голос, но получалось дерьмово. - Да, видимо, так и есть. - Почему ты больше не играешь со мной так? – плакал Казу в шею другу. - Я играю с тобой, Нино. - Нет! Ты больше не обнимаешь меня при встрече и не ругаешь щекоткой за мои проделки. - Ты хочешь, чтобы я делал это? - Да, хочу. Масаки вздохнул, так и не понимая этого несносного мальчишку. Но понял, что Казу извинился, и сейчас лежит на нем, держась как за спасательный круг. - Во что мы теперь будем играть? – недовольно спросил Айба. - В щекотку. Айба рассмеялся сквозь слезы. - Кто кого защекотит? - Да. - Интересно, но нам надоест. - Я не порвал твою игру в животных. - Спасибо! - За что! Дурак! отбечено