39 килограммов конфет

Когда мы говорили об этом, был март. Самое начало весны. Вокруг – серость. Кленовые листья окончательно успели опасть. Они сидят вдвоем на скамейке, не смотря друг на друга. Даже не прикасаясь. Айба немного задумчив, Нино – как будто читает друга, даже не глядя на него. - Я думаю, все-таки стоит рассказать это, - осторожно говорит Казу и складывает руки на груди. - Валяй, - в его спокойствии есть слишком низкая нота напряжения, но Нино лишь дает знак, что не надо его в это впутывать, и берет весь рассказ на себя. - Это случилось в мою десятую весну,… Когда Казу как раз перешел в четвертый класс. Все самое плохое и хорошее происходит в один миг – как произошло и в этот раз. Он делал уроки в один из обычных дней, когда мама подошла к нему с грустным видом. - Казу, я сегодня была у Айба-сан… - Вы опять ходили по магазинам? - Нет, у меня был серьезный разговор с семьей Масаки. Упоминание друга заставило Казу оторваться от уроков. - Я слушаю. - Понимаешь, в чем дело… - мама не видела смысла скрывать что-либо от сына. Даже в пять лет, когда его отец умер, она так и сказала ему. Она боялась, что может утонуть в своей лжи, если будет нечестна со своим сыном с самого начала. И сейчас она собиралась сказать всю правду. Но нужно было правильно её преподнести. – Айба-сан не хочет, чтобы ты общался с Масаки. Казу неподдельно удивился. - Почему? Что случилось, мам? - Они часто видели, как ты… пристаешь к нему. Бровки Казу потрясенно поползли вверх. Смущение? Нет, что это вообще такое? - Пристаю? Я не понимаю, о чем ты. - Ну, вы часто обнимаетесь, и даже чмокаетесь в губы. Семья Айба считает это нездоровой дружбой. - А кто сказал, что это дружба? Пришло время удивляться Каору-сан. Но ее сын был слишком умен для своего возраста, поэтому решила расспросить его. - Что ты хочешь сказать? - Я люблю Масаки. Не знаю, что это – дружба или не совсем дружба, мне все равно на самом деле. Я просто делаю то, что хочу. Разве можно дать определенное значение тому или другому? - Главное, хочет ли этого Масаки? - Я бы не приставал к нему, если бы он не хотел. Мы делаем это, потому что оба хотим. Если мама Масаки видела, как я обнимаю или целую ее сына, она может быть уверена, что он делает со мной то же самое, - сказал с улыбкой Нино. – Нет повода для беспокойства. - Нет… Казу, пойми. Их больше пугает не то, что ты пристаешь к Масаки, а то… как выглядят ваши отношения, и во что они могут вылиться, когда вы повзрослеете. - Зачем думать об этом заранее? Что будет, то будет. - Казу, ты можешь делать все, что ты считаешь нужным, и я не буду стоять на твоем пути, пока ты счастлив. Но семья Айба... у них другие взгляды на жизнь. У них есть планы на Масаки. - Какие еще планы? - Ну, чтобы он выучился, пошел в престижный вуз, женился и обзавелся семьей. - А, вот как. А что сын думает, их не волнует? - Не будь таким грубым, Казу. - Правда же! - В любом случае, лучше держись от Масаки подальше. Для своего же блага. Иначе ему не избежать серьезных проблем. Казу фыркнул, но промолчал. Мама удалилась. Ну, конечно же, Казу и не думал слушать мать. Как будто ничего не случилось, он продолжил делать уроки. Однако, через неделю, в день их обычной встречи, Масаки не появился. Казу долго сидел под сакурой и не понимал, почему его друг поддался на подобные провокации. Хотя, конечно же, совершенно забыл о главном правиле Масаки – слушаться мать. Через неделю стало страшно. До ужаса страшно. Что он больше никогда не сможет увидеть Масаки. Этот страх передавался на все его дела, на настроение в доме, на его уроки и даже на внешний вид. Терпеливый, сосредоточенный, умный Казу испарился, как вода в закипевшем чайнике. Теперь он был груб с учителями, язвил одноклассникам, кричал на маму и сестру, и практически не учился, а слонялся целыми днями где-то на улице. А когда Каору-сан узнала, что Казу связался с компанией из бедного района – ее сердце чуть не остановилось. Однажды поздно вечером к ним в дом позвонили. Открыла старшая сестра. Она увидела своего брата, которого держал чей-то злой отец. Мужчина долго кричал, что Казу избил его сына, а за это он сам ему отплатил… ремнем. Синяки были по всему телу. Мать со слезами на глазах обрабатывала раны, однако сын даже не шелохнулся от голого спирта. - Что же ты делаешь… Перестань так мучить меня... Казу, не делай так больше… - сквозь слезы умоляла она, но вид мальчика ни о чем не говорил. Только большой синяк красовался во всю правую щеку. На шее красные пятна – следы от ремня. Казу было необходимо остаться дома на пару дней, потому что синяки на ногах болели до ужаса. Но он всё равно пошел в школу. Ребята встретили мальчика молчанием. Слухи о его поступке ходили по всей школе с самого утра. Теперь его не просто боялись – теперь его обходили стороной. Но именно этого добивался 10-тилетний мальчик, потерявший самое дорогое в своей жизни. Однако, на уроках Казу больше не противился, когда его вызывали к доске. Он все делал без каких либо эмоций на лице. Мальчик прекрасно знал, что о нем говорит вся школа, что при нём даже боятся дышать. В столовой там, где он обедал, теперь было пусто, а ребята стояли и ели в дверях. Дома Нино подходил к зеркалу и трогал шрамы пальцами, иногда надавливая. Он не чувствовал боли. Какого хрена. Это должно было помочь подавить самую страшную его боль, но он ошибся. Очень жестокий прокол. Но он больше не мог остановиться. Когда он вернулся на следующий день к своей компании, его сделали главарем. Самый бесстрашный парень. Не зависящий ни от чьего-либо мнения. Не говорящий ничего лишнего. Парень, который не лез с кулаками просто так. Самый умный и расчетливый в холодных действиях. Самый младший, но уже лучший. Надежда покрывалась все новым и новым слоем холодности и безразличия. Надежда на то, что кое-кто просто придет и спасет его. Этого просто не могло случиться. Казу уже и не думал, что Масаки может случайно появиться на его глазах. отбечено