По праву

Хакс зашипел, медленно погружаясь в пенную ванну с солью кольто*. Над водой клубился пар. Температура была чуть выше той, что он обычно предпочитал. Горячая вода должна была облегчить боль в бедре и плече (после бесцеремонного броска в переборку командного шаттла), а также стать элементом подсознательного самоистязания (за то, что позволил унизить себя очередному жестокому властному лицу). Откинувшись на бортик ванной, он поморщился, ощутив острую боль в руке. Очевидно, в плече была трещина. У Хакса был достаточно большой опыт, касающийся сломанных костей. Он разберётся с этим утром, когда можно будет выдать это за травму, полученную при повреждении «Супримаси». Но в данный момент он больше всего нуждался в отдыхе. Он бодрствовал уже сто двадцать семь часов, и его самоконтроль разваливался на глазах. В ближайшие дни ему потребуется максимум энергии. Кайло обращался с ним хуже, чем Сноук. И теперь, когда прежний Верховный лидер больше не прикрывал его, следовало приготовиться к тому, что даже мелкие сошки, находящиеся в подчинении, рискнут восстать против него и лишить той власти, которой он пока обладал. Хакс попытался выкинуть из головы унижения последних пяти дней и вместо этого сосредоточиться на чем-нибудь позитивном. По крайней мере, ему хватило ума послать этих проклятых пилотов из шаттла, а также всех побывавших на Крайте солдат и офицеров на переподготовку, как только они вернулись на корабль. Не сумев установить местонахождение Фазмы, он подключил к работе своих самых доверенных людей, Митаку и Опана, дабы удостовериться, что каждый индивид пройдёт полный курс, прежде чем вернётся к исполнению служебных обязанностей. Дерзость Кайло придётся оставить без внимания. На данном этапе. Вдруг одна мысль вырвалась на поверхность, и губы Хакса искривились в несвойственной ему улыбке: «Гранд-маршал Хакс…» Он тщетно жаждал этого звания на протяжении многих лет, и теперь, похоже, появилась возможность заполучить его. Кайло Рен был обязан ему жизнью. Дважды, если быть точным. Хотя Кайло знал только об одном случае. «Меньшее, что он мог бы сделать — заставить моих людей вновь уважать меня. Возможно, повышение в звании помогло бы успокоить массы в настоящий момент. Это освободило бы генеральскую должность, а я бы тогда предложил кандидатуры нескольких офицеров на моё место. Например, Пьюви. До того, как старый козёл успеет что-нибудь затеять». Да, он затронет эту тему утром, после того как они оба отдохнут и приведут мысли в порядок для более продуктивной дискуссии. «Гранд-маршал…» Сейчас он даже не чувствовал себя генералом. Весь мостик видел, как Сноук швырнул его, словно мешок с костями. Наверняка эту новость обсуждали шёпотом в каждой офицерской комнате отдыха на каждом корабле их флота. И он ничего не мог с этим поделать. По крайней мере, он замёл все следы, связанные с Кайло, хотя тот, кажется, сошёл с ума от власти. Его хаотичные прихоти могли разрушить всё то, что Хакс с таким усердием построил и теперь пытался сохранить. Кайло даже не стал душить его так, как это частенько делал Сноук, надавив вместо этого на горло снаружи с целью пометить его, унизить и опозорить перед людьми. Пурпурные следы призрачных пальцев проступили как раз чуть выше уровня, где их можно было бы скрыть под воротником. Хакс погрузился в воду по самый подбородок в надежде, что горячая ванна поможет справиться и с этим. Раздавшийся снаружи звук заставил Хакса очнуться. Он задремал, почти полностью скрывшись под пенными пузырьками. Не то чтобы его это напугало… Хакс навострил уши ненадолго и уже было решил, что это отломился очередной кусок повреждённого корабля, как вдруг услышал знакомые шаги, возвестившие о прибытии Кайло Рена. Что за… Рен показался из-за угла, и Хакс замер, потрясённый подобной наглостью. — Что ты… Как ты посмел войти в мои апартаменты без приглашения? Мне всё равно, кем ты себя возо… Он даже не успел перевести дыхание, как невидимая рука толкнула его вниз. Его удивлённый вскрик вырвался на поверхность стайкой пузырьков. Он отчаянно молотил руками, пытаясь ухватиться за скользкие бортики ванной, но тщетно. Сердце гулко стучало, отдаваясь пульсацией в ушах, лёгкие разрывались. Кайло пришёл сюда с намерением всего лишь напугать Хакса, наказав за попытку узурпировать высшие полномочия. Но теперь, стоило ему увидеть тощие конечности и бледную кожу, всё, чего он желал — это заставить Хакса заплатить страданием за своё высокомерие. Он никогда до сих пор не видел генерала без одежды, но бывший учитель был прав: Хакс — слабое ничтожество. Собственные подозрения относительно того, что накрахмаленная жёсткая форма и громоздкая шинель скрывали физическую неполноценность Хакса, подтвердились. Подобная хрупкость у того, кто претендовал на равенство с ним, привела Кайло в ярость. Этот человек даже не видел настоящих битв, не говоря о том, чтобы участвовать хоть в одной, но по-прежнему желал сесть на трон. Пылая гневом, Кайло сдерживался из последних сил. Хотя убивать Хакса прямо сейчас не стоило. Как ни ненавистна была Кайло эта мысль, Хакс мог принести пользу. Например, смягчить бессильную ярость, скопившуюся внутри после побега сопротивленцев. Очередного. Факт того, что врагам удалось сбежать из-за его собственного безумия, в то время как совет Хакса мог это предотвратить, только ещё сильнее раздул пламя иррациональной ненависти. Выдернув Хакса из ванной, Кайло поднял этого слабака в воздух перед собой и с восхищением уставился на синяки, которые сам же и оставил на нём. Откашлявшись, Хакс с трудом перевёл дыхание и произнёс, запинаясь: — Кайло! Что за… какого хера… что ты… — Я Верховный лидер, и ты будешь обращаться ко мне соответственно! — прорычал Кайло и ударил Хакса по уже разбитой щеке. Голова Хакса так резко дёрнулась, что Кайло почти испугался, не сломал ли генералу шею, но тут же отбросил эту мысль на задворки сознания. Даже если и так — ничего бы не изменилось. Эта битва назревала давно, и Кайло хотел насладиться ею по полной. Он уже несколько часов накручивал себя, вспоминая случаи неповиновения Хакса. — С кем, по-твоему, я говорю? — повторил он с издёвкой слова Хакса. — Я, блядь, скажу тебе, с кем говорю. С бесполезным ублюдком, который не знает, в какие моменты стоит держать свой грёбаный рот на замке! С нежеланным, жалким, отвратительным ничтожеством, собственная мать которого прокляла день его рождения! В остекленевших от недосыпа глазах Хакса отразился ужас. Но не только. Они наполнились гневом и безумием. Страшась последующего унижения, Хакс мысленно обругал себя, но всё-таки огрызнулся: — О, кто бы говорил о том, чтобы быть желанным! В конце фразы он сорвался на визг — Кайло так сильно швырнул его поврежденным боком в холодную стену душевой, что на алюстиловой поверхности осталась вмятина. Хакс прикусил губу, пытаясь больше не издавать возмущённых воплей, и сжался, приготовившись к очередной атаке. Кровь капала с подбородка, смешиваясь с водой внизу. Он ничего не мог поделать с сотрясающей его тело дрожью, хотя знал, что малейшее проявление слабости лишь воодушевит Кайло, сподвигнув на то, чтобы сделать ему ещё больнее. Садисты жили, упиваясь причиняемыми страданиями, и будь он проклят, если позволит Кайло получить удовлетворение. Но он устал. Слишком устал. Крепко закрыв глаза, Хакс вздохнул, глубоко, судорожно, и задержал дыхание в напрасной попытке успокоиться. На несколько долгих мгновений повисла тишина. Хакс парил в воздухе — обнажённый, горящий от стыда. Его трясло, но он упорно хранил молчание. — Ну что? Будут ещё остроумные комментарии? Хакс ухмыльнулся, но не позволил себе нарушить тишину оскорблением, и лишь шумно выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. Он знал, что Кайло хотел от него услышать, но лишил его этого, надеясь уязвить, формально не проявив непослушания. Почувствовав, что его снова куда-то тащат, Хакс распахнул глаза. Повернувшись спиной («Он делает это в последний раз…», — мысленно пообещал себе Хакс), Кайло топал в спальню, волоча беспомощное тело за собой. — Для того, кто не обладает Силой, тебе хорошо удаётся прятать свои мысли, — сказал Кайло почти спокойно. Но Хакс немедленно уловил нотку угрозы. С такими же интонациями (едва сдерживаемая приглушённая злоба) говорил его отец, перед тем как избить его до бесчувствия. — Но я знаю, чего ты боишься. Ты ничего не спрячешь от меня. Ты не сможешь этого сделать. Кайло швырнул Хакса на постель лицом вниз и взгромоздился сверху, прежде чем тот успел сообразить, что происходит. — Убирайся! — взвизгнул Хакс и попытался вывернуться. Тяжёлая рука нажала на его ушибленное плечо и вдавила в матрас, заглушая крик боли. Шуршание одежды позади заставило Хакса вздрогнуть от ужаса настолько сильного, что, несмотря на сдавленное таинственной Силой горло, он сумел выдавить: — Нет! Ты не можешь сделать этого! Кайло прильнул к нему, навалившись всем своим весом. Хакс всхлипнул и практически не заметил обдавшее щёку горячее дыхание и брызнувшую на ухо слюну. — Я могу делать всё, что хочу, — прошипел Кайло. «Нет! Этого не… этого не может быть! Он не может! Он не посмеет!» Мозг Хакса отказывался обрабатывать то, что должно было последовать за этим, но подсознание отреагировало чётко и практично. Глубоко укоренившийся инстинкт выживания парализовал его, и Хакс не шевельнулся, вопреки тому, что каждая частичка его тела молила о борьбе и побеге. «Чем меньше ты сопротивляешься, тем быстрее всё закончится». Он понимал, что не стоит пытаться просить и умолять насильника, но был так измождён, напуган и переполнен паникой из-за невозможности дышать, что не выдержал. Страдание повлекло за собой ещё большее унижение. — Верховный лидер, простите меня. Пожалуйста. Пожалуйста, не делайте этого. Молю вас, — прохрипел он. Кайло проигнорировал эти жалкие попытки усмирить его гнев, позволив вместо этого горестным всхлипываниям подпитывать свою злобу. Стянув штаны до колен, он высвободил затвердевший член. Кайло никогда до сих пор не делал ничего подобного, но, скользнув возбуждённой плотью вдоль ложбинки на удивление упругой задницы и уткнувшись головкой в судорожно сжатую дырку, он уловил ужас Хакса, и это подбодрило его. Он упивался мощью своего тела. Ему даже не нужно было применять Силу, чтобы окончательно кого-то сломать… — Ты — ничто, и ты выучишь! Своё! Место! — прорычал Кайло. Он толкался вперёд с каждым словом, до тех пор, пока не почувствовал, как рвутся тугие мышцы, впуская его внутрь, как вибрирует от придушенного отчаянного вопля тщедушное тело Хакса. Кайло вздрогнул и застонал, ощутив жаркую тесноту. Прошло слишком много времени с тех пор, как он чувствовал нечто настолько приятное. И хотелось ему это признавать или нет, но Кайло всегда считал своего соперника раздражающе красивым. Теперь же не было причин сдерживать себя. В Галактике ему принадлежало всё, включая Хакса. После пребывания под гнётом Сноука он заработал это. «Я заслужил это». Он имел на это такие же права, как на власть и лидерство. Хватая ртом воздух, Хакс вдыхал запах свежевыстиранных простыней с каждым хриплым вздохом. Совершенный запах чистоты напоминал ему о собственной мерзости. И слабости. Он был бессилен перед тиранией своего отца, издевательствами мальчишек в Академии, Сноуком. А теперь и Кайло. Хакс никогда не проявлял воли, чтобы сопротивляться причиняемой ему несправедливости. «Я заслужил это». Такова была его судьба — всегда страдать от неподвластной ему силы. Кайло немного отстранился и принялся вколачиваться в Хакса. А каждый всхлип, который удавалось из того исторгнуть, лишь воодушевлял его на большую жестокость. — Теперь мы не такие заносчивые, верно? — прорычал Кайло. Осознав, что жертва почти сразу прекратила сопротивление, он испытал разочарование, хотя по-прежнему ощущал агонию Хакса — горячую, манящую, как и его нутро. Ладони Кайло прошлись вдоль спины Хакса, очерчивая ушибы и сеть шрамов. Он и не предполагал, что у тщеславного генерала был хоть один, но мысль о том, что неудачи оставили на Хаксе свои следы, удовлетворила Кайло. Ухмыльнувшись, он обхватил тонкую талию и, притянув безвольное тело поближе, скользнул ещё глубже. Не переставая взрыкивать, Кайло продолжал терзать Хакса, сопровождая каждый толчок издёвками и насмешками: — Неужели? Это всё, на что ты способен? Какая жалость! Я ожидал, что ты хоть немного поборешься, генерал. А так выходит, будто ты практически сам захотел. Хотя, полагаю, именно таким способом червь вроде тебя столь быстро продвинулся по службе. На животе. Плач Хакса слегка изменился, и это возбудило любопытство Кайло. Он знал о наклонностях генерала — все знали, — но никогда не задумывался над этим всерьёз. Он был выше — во всех смыслах этого слова — Хакса и никогда не ощущал необходимости сканировать его мысли, даже с целью схитрить. Кайло заметил враждебность Хакса с самой первой встречи и знал, что тот плетёт интриги против него. «Ну и пусть», — думал Кайло. Его не заботили ничтожные и бесплодные потуги Хакса уцепиться за власть. Но влечение? Неужели дело было в чём-то ещё? Кайло поддался естественному порыву узнать истину и вклинился в разум Хакса, не переставая насиловать его тело. «Нет!» Нет! «Убирайся!» Убирайся! Вялые протесты Хакса отдавались эхом вокруг — сначала как мысли и лишь потом слетая с языка. Кайло был удивлён, обнаружив, что сломать психическую защиту генерала оказалось сложнее, чем тело. Заинтригованный брошенным вызовом и задетый за живое тем, что Хакс предпринял попытку вообще не пустить его внутрь своего разума, он усилил напор. Хакс закричал. Хакс стоит над его бесчувственным телом в заснеженном лесу… среди падающих искр в тронном зале… рука, застывшая у бластера… «Я мог бы избавиться от всех моих проблем… Нужно было убить его тогда, когда была возможность… Но…» Мысль рассеялась, прежде чем Кайло успел прочесть её до конца. Но когда он попытался погнаться за ней, то столкнулся с более актуальным натиском образов: класс… жёсткий стол холодит грудь… руки повсюду… стылый воздух леденит выставленное на всеобщее обозрение тело… мальчишки, смех… хруст изящных запястий в сильной хватке… злость, страх, агония, ненависть, ненависть к себе, стыд… «Это случалось с ним раньше…» Кайло замедлился, отвлечённый внезапным открытием. слабость… Я позволил этому случиться… Он был прав… Он всегда был прав… Я отвратителен… комната для симуляций — вид сверху… Кайло тренируется, обнажённый по пояс, блеск пота в свете ламп… конфликт, сомнение… Хакс наклоняется и дует на стекло, желание вырывается облачком, оседая на поверхности… Я хотел… Нет!.. ещё один класс… ещё один стол… более крупный… мужчина постарше… «Его учитель!» Кайло широко распахнул глаза, его руки соскользнули с бёдер Хакса. твёрдый член внутри… боль… Хотя не такая сильная, как боль от предательства того, кому он доверял, того, кто должен был заботиться о нём, помогать, обучать… Вздрогнув, Кайло вышел из Хакса и отстранился. Его моментально опавший член был покрыт кровью. Кайло прекратил воздействовать Силой на горло Хакса, и тот, хрипло вдохнув, забился в рыданиях, не предпринимая попыток сдвинуться с места или прикрыться. Он так крепко впился ногтями в ладонь, что изранил себя до крови, и капли влажно поблескивали на тёмной простыне. Кайло смотрел, не понимая, что делать дальше. «Я не хотел… нет, хотел, но… это зашло слишком далеко». Он никогда и представить не мог, что у него есть что-то общее с этим надменным ублюдком, а теперь оказалось, что общего было гораздо больше, чем ему хотелось бы знать. Они оба столкнулись с предательством и пострадали от тех, кто должен был любить и защищать их. Покинутые. Одинокие. Натянув штаны, Кайло ретировался в освежитель и принялся обыскивать шкафчик Хакса. Там он обнаружил банку с бакта-гелем и полупустую бутылочку лубриканта. Терзаемый чувством вины, он шумно выдохнул. «Я должен был… Нет, я не должен был вообще этого делать». Он намочил полотенце во всё еще тёплой воде, выжал его и, подхватив второе, сухое, вернулся в спальню. Хакс неподвижно лежал там, где он его оставил. Шокированный, он смотрел в одну точку остекленевшими глазами, но ощутив, как прогнулась под весом Кайло кровать, зажмурился и задержал дыхание. Хакс напрягся и задрожал, когда Кайло принялся аккуратно вытирать багровые разводы на его бёдрах. Хакс был сбит с толку: «Что он делает? Зачем?» И хотя Кайло больше не применял к нему Силу, страх удерживал Хакса на месте. Что-то ещё, кажется, палец, смазанный какой-то липкой субстанцией, надавил между ягодиц и обвёл вокруг дырки. Цепляясь за те малые остатки гордости, которыми он пока обладал, и не желая их утратить, Хакс промолчал, хотя для этого потребовалось собрать по кусочкам развалившуюся в один миг неприступную крепость. Стиснув зубы и глубоко вдохнув, Хакс приготовился к очередному акту насилия, но Кайло сразу отодвинулся и встал с кровати. Он подхватил с пола свой плащ, накинул на плечи и побрёл к двери. Обернувшись, Кайло сказал то, что Хакс предпочёл бы не слышать: — Звание. Оно твоё. И вышел.