Сдаваться нельзя сражаться

      Мужчина уже дважды сталкивался с огромными монстрами, обитающими в воде, и выживал, и рисковать в третий раз ему хотелось меньше всего. Однако существо в воде его точку зрения не разделяло. Вода затопила руины города и поднималась всё выше. Временное укрытие Кеннеди находилось метрах в двадцати от воды, но она стремительно приближалась. Внизу кружил монстр, теперь Леон видел не только рваный плавник, но и мощный хвост, которым существо шевелило, чтобы ускоряться. Какие-либо другие части тела подводный гигант не показывал, а на изучение противника времени не было: разобравшись с остатками города, волны нещадно били по церкви. Как такой шторм мог взбушеваться в озере? Или виной этому ужас, скрывающийся под водой и теперь желающий полакомиться заблудившимся путником? Напоминает древние легенды, когда люди приносят какого-нибудь местного дурака в жертву злому чудищу, чтобы задобрить его и уберечь от его гнева своё село, а довольный и сытый монстр отправляется в спячку ещё на десяток лет.       Чувство юмора агента возникало в самые неподходящие моменты. В другой обстановке он точно посмеялся бы и подумал о карьере сказочника, но сейчас ему было не до смеха. Вода затопила всю церковь и дошла до колокольни. Мужчина стоял уже по колено в воде и из последних сил держался за скользкие балки, чтобы его не смыло очередной волной. Церковь пошатнулась от сильного удара. Этот карась-переросток хочет её разрушить!       И стоило Кеннеди об этом подумать, как вдруг второй удар в щепки разнёс колокольню. Его накрыло огромной волной, и он с головой ушёл под воду. Его закрутило в бешеном водовороте, вместе с ним, ударяя его, вращались доски, камни, куски кровли и металла. Вода разом заполнила уши и нос, попала в глаза. Воронка топила его, Леон пытался выплыть на поверхность, и ему это удалось. Он ухватился руками за деревянный настил, словно за спасательный круг, и резко вдохнул, закашлявшись и скривившись от боли в груди. Вместе с пульсом в голове билась лишь одна мысль: он не тонет, пока держится за дерево, он в безопасности. И агент мёртвой хваткой держался за настил. Понимание того, что он далеко не в безопасности, настигло его вместе с подводным монстром.       Это было нечто, определённо мутировавшее из акулы. Его толстая шкура была усеяна гноящимися ранами и язвами, плавники порваны, однако самым страшным была его морда. Красные глаза с большим, как автомобильное колесо, чёрным зрачком, были залиты зеленоватой слизью, кусок носа был вырван, и в нём зияли куски мяса. А раскрытая пасть с сотнями острых зубов стремительно приближалась к нему. Пытаться уплыть от монстра было бесполезно: в воде, в своей стихии, он чувствовал себя прекрасно, в отличие от людей. В воде ему не было равных, и лучше мужчине было бы просто не пытаться сражаться: всё равно силы существа в тысячу раз превосходят его собственные. Но по собственной воле лезть в пасть этого монстра он не собирался.       Кеннеди отпустил деревянный настил и нырнул под воду за секунду до того, как огромная зубастая пасть вгрызлась в дерево, молниеносно превращая его в кучу щепок и опилок, которые поглотило волной. Среди камней и прочего мусора, постепенно уходящего на дно, Леон заприметил обломанную металлическую балку и, торопливо схватив её, поспешил всплыть на поверхность. Монстр ничего не видел и не чуял: его органы чувств были поражены язвами. Он мог только чувствовать колебания воды, а в ней было очень много предметов, которые и создавали эти колебания. Воспользовавшись этим, агент вонзил в шкуру мутировавшей акулы заострённый конец балки и крепко схватился за неё обеими руками, потому что чудовище издало разрывающий барабанные перепонки рёв и стремглав унеслось под воду вместе с нахлебником на своём боку.       Мимо проносились крыши домов, оконные рамы, церковные купола. Монстр брыкался, пытаясь сбросить с себя мужчину. У него соскальзывали руки, ладони нещадно болели от ожогов, однако он ещё держался. Держась за затвердевшие желтоватые язвы на его шкуре, Кеннеди забрался ему на спину и перегнулся вниз, чтобы вытащить балку. Этот манёвр был опасным, но не опаснее, чем кататься верхом на таком чудовище. Стиснув зубы и стараясь продержаться без кислорода ещё несколько секунд, Леон схватился руками за балку и, резко дёрнув её на себя, выдернул из тела монстра. Тот вновь дико взревел и неистово заметался под водой. Агент чуть было не оказался сброшен с него, но успел вонзить металлический штырь ему в спину прежде, чем в глазах потемнело от нехватки воздуха.       Мутировавшая акула взметнулась вверх, всем своим кровоточащим телом пытаясь освободиться от источника боли в лице одного назойливого человека. От большого количества кислорода у мужчины закружилась голова, его мышцы свело от напряжения, раны мучительно саднило. Долго он так не протянет. Нужно было что-то срочно предпринимать, иначе в этот раз снова выйти сухим из воды ему не получится. После водных процедур пистолет всегда клинило, а на дробовик патроны кончились. Другого оружия, кроме куска металлической балки, у него не было. Значит, придётся рисковать.       Метания монстра превратили озеро в бушующий океан. То и дело поднимающиеся волны захлёстывали всё на своём пути. Вдохнув так много воздуха, сколько позволяли ушибленные рёбра, Кеннеди вновь выдернул штырь и вонзил его ближе к шее существа. Оно метнулось вниз, в самую глубину. Леон был весь в крови монстра, алые полосы тянулись за ними по воде, подводного гиганта охватила агония. Он бросался из стороны в сторону, размахивал хвостом, брыкался, а агент продолжал очень жестоким для него, но единственным возможным для самого себя способом подбираться к голове монстра, чтобы покончить с ним. В груди горело огнём от невозможности нормально дышать, глаза вновь застилала тёмная пелена. До следующего погружения он не доживёт, если не остановит существо. Теперь они оба были одинаково вымотаны, и каждый боролся исключительно за своё выживание.       Мужчина, забравшись уже на шею мутировавшей акулы, выдернул покорёженную балку из сочащейся кровью раны, сильным рывком, забравшим почти все оставшиеся силы, переместился на её голову и вогнал острие металла прямо в глаз.       Монстр, выпрыгнув из глубины, издал громкий вопль полный боли. Он пронёсся над бескрайним озером, отражаясь от поверхности воды, и устремился высоко в небо с помехами. Мутировавшая акула замотала головой, пытаясь избавиться от балки в глазу. Металл предательски выскользнул из израненных рук Кеннеди, и тот, охнув, упал в воду. Он предусмотрительно отплыл подальше от визжащего в предсмертных муках существа и пытался удержаться на плаву, в то время как поднимаемые монстром волны этому противодействовали.       Мутировавшая акула билась в агонии, удары её мощного хвоста поднимали столбы воды и всплески. Язвы на шкуре монстра полопались, из них сочился рыжий гной. Из глаза, где торчала металлическая балка, фонтаном била алая кровь, заливая всю морду и смешиваясь с мутной озёрной водой. Затихнув, существо мёртвым грузом пошло ко дну.       На озере наконец воцарился штиль. Лишь когда волны успокоились, Леон смог доплыть до одиноко плавающей доски. Обессиленно схватив её, чтобы не утонуть в этом проклятом водоёме, он зашёлся в приступе кашля. Он порядочно нахлебался воды и теперь его организм пытался вытолкнуть её из лёгких. От кашля и экстремального заплыва с местной рыбой рёбра у агента болели так сильно, что он удивлялся, как ещё может дышать. Впрочем, это давалось с трудом. Обожжённые ладони нестерпимо саднило, ткань рубашки, использованная вместо бинтов, окрасилась в алый. Прикрыв глаза, мужчина опустил голову, прислоняясь щекой к холодному дереву. Кажется, идея застрелиться была не такой уж и плохой. Правда сейчас, когда он пережил даже, чёрт возьми, такое, самоубийство — самая глупая мысль, которая только может прийти в голову.       Озеро успокоилось, поднявшийся со дна ил осел, и сквозь воду теперь можно было видеть руины города. И вдруг они начали приближаться. На мгновение Кеннеди показалось, что у него начались галлюцинации, но развалины, оставшиеся от города, действительно приближались. Уровень воды опускался. Леон с облегчением выдохнул. Перед глазами поселился лёгкий туман, голова стала слишком тяжёлой, чтобы просто приподнять её. Агент закрыл глаза, и его плавно поглотила темнота.       Прошло, кажется, всего несколько минут. Это был необходимый перерыв, всё тело мужчины и так протестовало с тех пор, как его бросили в катакомбы. Пора бы уже брать отпуск, иначе с такой работой он точно долго не протянет. Придя в себя, Кеннеди приподнялся и огляделся. Он лежал на асфальте, в нескольких метрах от реки. Вдалеке слышались подозрительно знакомые звуки: отдалённые стоны, шаркающие шаги, треск огня. Это Юнион? Он вернулся в Юнион?       Медленно поднявшись на ноги, так как они ещё неуверенно держали его, Леон вытащил из кобуры пистолет. Неизвестно, будет ли он стрелять, и это агент намеревался проверить, если встретит кого-нибудь из своих старых знакомых. Судя по всему, его выбросило где-то на окраине города, значит, идти до того дома, где есть связь, недалеко. Возможно, даже не придётся ни в кого стрелять из своего водного пистолета и поднимать шум. Меньше всего сейчас хотелось этой беготни и новых схваток с монстрами.       Мужчина незаметно прошмыгнул на менее оживлённую улицу подальше от центра города, однако и там ему попалось несколько зомби. Торопливо спрятавшись за мусорный бак, Кеннеди дождался, пока они пройдут, и вдруг заметил около контейнера белую статуэтку. Это был ангел, закрывающий лицо рукой. Леону показалось, что он уже где-то видел её. Он поднял фигурку и задумчиво повертел в руке, осматривая. Фарфор был тёплым на ощупь, статуэтка была увесистая, а внутри что-то позвякивало. Агент, чувствуя себя варваром из-за того, что снова разрушает предметы искусства, разбил статуэтку об асфальт. Среди осколков лежал ключ. Интересно, что он открывает? И зачем его выбросили вместе со статуэткой? Впрочем, это было не столь важно, и мужчина, забрав ключ, продолжил путь.       До своего домика он дошёл без происшествий, что радовало. Зайдя внутрь через окошко, потому что дверь была предусмотрительно завалена книжным шкафом, Кеннеди сразу же вытащил из-за пояса коммуникатор, как вдруг послышался звук треснувшего зеркала. Леон вскинулся и снял пистолет с предохранителя. В последний раз столкновение с зеркалом не принесло ничего хорошего. Осторожно проследовав на звук и зайдя в ванную комнату, агент взглянул на зеркало. Несколько трещин на нём слабо светились изнутри.       — Какого чёрта? — только и смог вымолвить он, наблюдая, как свет становится всё ярче, а затем мощный луч света, ослепляя, ударил прямо в глаза.       Агенту изрядно надоело, что его бросают в непонятные места и откровенно издеваются. Отняв руки от лица, он огляделся. Естественно, вместо одного из всего двух безопасных и спокойных мест со связью его вновь зашвырнуло куда-то к чёрту на рога.       На сей раз это была больничная палата. Он лежал на старой кровати с продавленным матрасом, однако постельное бельё было совсем новым. Если бы не злость мужчины и желание задать хорошую взбучку всем тем, кто за этим стоит, он бы с удовольствием остался в кровати как минимум на несколько суток. Открыв дверь с решёткой на окошке, какие обычно ставят в палаты для буйных, Кеннеди вышел в коридор. Все несколько дверей по обе стороны были точно такие же. Ещё не хватало ему встретить буйных пациентов.       Выйдя из коридора, Леон сразу же попал в холл. За административной стойкой стояла женщина в медицинском халате и одетого поверх него красного пиджака. Она ухаживала за своими ногтями некоторое время, а затем подняла голову и посмотрела на гостя. От столь внимательного и изучающего взгляда карих глаз агенту стало не по себе.       — Агент Кеннеди, — обратилась она к нему, отложив пилочку для ногтей, — у вас усталый вид. Могу я вам помочь?       Усталый вид! Ещё бы! Леон посмотрел бы, какой вид был бы у человека, который сначала бегал невесть сколько времени по катакомбам с каким-то психопатом с сейфом на голове, а потом боролся с огромной мутировавшей акулой прямо в озере.       Голос женщины был приятный и располагающий, но звучал с каким-то странным эхо, что настораживало. Леон покрепче сжал пистолет в руке.       — Кто вы, и что это за место? — задал он вопрос, отмечая, что в его голосе такого эха не слышалось.       С этой женщиной явно что-то не так.       — Меня зовут Татьяна, я работаю медсестрой в этой больнице. Это — психиатрическая лечебница «Маяк».       — Психиатрическая, — агент невесело усмехнулся. — Повезло, что хоть не морг.       — Идите за мной, агент Кеннеди. Мне нужно вам показать кое-что полезное.       Татьяна лёгким движением поправила очки в аккуратной оправе и открыла дверь за административной стойкой. Мужчина хотел было напомнить ей, что туда позволено входить только персоналу, однако она уже исчезла за дверью. Ему ничего не оставалось делать, кроме как следовать за ней.       В комнате, куда его привела медсестра, был такой же полумрак, как и во всей лечебнице. Вдоль стены стояло много металлических ящиков, поблёскивающих в свете тусклой лампы.       — Вы находили вот такие ключи? — спросила Татьяна, показывая в руке ключ.        Точно такой же Кеннеди нашёл в разбитой статуэтке. Разговаривать с приятным человеком и при этом держать в руке пистолет было не очень вежливо, но Леон проигнорировал правила приличия ради собственной безопасности. Не сводя взгляда с женщины, которая вела себя слишком уж подозрительно, он вытащил из кармана ключ.       — Очень хорошо. Этими ключами можно открыть любой из тех ящиков, где есть ваши инициалы. Всё их содержимое — ваше.       — Инициалы? Откуда вы знаете?       — Я знаю о вас гораздо больше, чем вы можете себе представить, агент Кеннеди.       От этих слов у него по спине пробежал холодок. А медсестра лишь отошла в сторону, пропуская его к ящикам. Что ж, как бы там ни было, упускать возможность вынести отсюда что-нибудь полезное Леон не стал, поэтому подошёл ближе. Действительно, на части ящиков было выбито «L.S.K» — его инициалы, а на другой части — «S.C.». Выбрав один из отведённых ему шкафчиков, он открыл его ключом и, к своему счастью, обнаружил внутри несколько полных магазинов с патронами для пистолета.       Чёрт возьми, а она не солгала. И тем не менее доверять ей пока рано. В таком месте вообще мало кому можно доверять. Агент убрал патроны в подсумок и обернулся к Татьяне. Та молча открыла решетчатую дверь и вышла в коридор. Нахмурившись, мужчина снова проследовал за ней. Она была слишком спокойной и как будто отрешённой от всего. Это настораживало, пугало и одновременно с этим затягивало, путало мысли. Хотелось узнать её поближе, понять, что она за человек (и человек ли?) и чем вызвано её специфичное поведение. Однако в это же время хотелось больше никогда с ней не пересекаться, потому что всё, что Кеннеди видел, вселяло недоверие и страх.       Татьяна привела его в комнату, где света было ещё меньше, но это была самая малая из проблем. В центре комнаты стояло кресло, на вид вполне удобное, а рядом с ним капельница. И всё бы ничего, вот только Леон заметил на рукавах белого медицинского халата женщины пятна крови. Для медсестры это вполне нормально, но тревожное чувство не отпускало.       — Всё в порядке. Пожалуйста, расслабьтесь.       — Что вы собираетесь делать?       — Пожалуйста, садитесь.       Татьяна будто и не слышала его вопроса. Она отошла в сторону и сложила руки в замок, ожидая.       — Вы находили зелёный гель?       Агент задумался, вспоминая. Из торгового автомата в «Сети» вылетала баночка со странной субстанцией. Это и есть зелёный гель?       — Возможно.       Он ждал, что медсестра объяснит ему, для чего он нужен, однако она молча стояла и ждала. Видимо, придётся поиграть по её правилам. Да и кресло, кажется, очень уж удобное. Неохотно, но всё же вернув пистолет в кобуру, мужчина подошёл к креслу и сел. Откинувшись назад, он расположил руки на подлокотниках. Кресло действительно оказалось удобным. Как вдруг ноги и руки агента оказались прикованы к седалищу широкими металлическими браслетами, а на голову со скрипом опустился тяжёлый стальной обруч. Он заслонил глаза и крепко сковал голову. Кеннеди дёрнулся, пытаясь вырваться, но против металла сделать ничего не мог.       — Это ещё что?!       — Не сопротивляйтесь. Это для вашей же пользы.       Леон едва не рычал от собственного бессилия. Знал ведь, что ей нельзя доверять! В его голову вонзилось что-то тонкое и длинное, словно игла, добираясь до самого мозга. Агент вскрикнул от боли и отвратительного ощущения, будто что-то сверлит твой мозг. В тело ударило разрядом электрического тока, прожигая каждый мускул и внутренний орган, каждую кость. До зубного скрежета отвратительно. И вдруг всё прекратилось так же внезапно, как и началось. Обруч скрипнул и освободил голову, сковывающие конечности браслеты исчезли. Мужчина поспешно встал с кресла и, пошатнувшись, придержался рукой стены.       — Что… что это, чёрт возьми, было?       — Как вы себя чувствуете?       — Так, будто мне иглу в голову загнали, а потом ударили током.       — Так же, как после встречи с «Сейфоголовым»?       Кеннеди непонимающе взглянул на Татьяну. Та по-прежнему просто стояла, не шевелившись. Почему она вдруг сказала о том психопате с сейфом на голове? Леон запоздало осознал, что может свободно дышать, не чувствуя при этом боли в ушибленных рёбрах. Такое разве возможно? Хотя в этом месте, наверное, возможно всё. Агент открыл было рот, чтобы поблагодарить Татьяну за помощь, но она развернулась и тихо зашла в соседнюю комнату. На этот раз он с большей долей уверенности прошёл за ней. На ржавой табличке двери с трудом можно было прочесть надпись.        «Перевязочная».       — Пожалуйста, садитесь.       Татьяна кивнула на кушетку и подошла к шкафчику. Мужчина с минимумом колебаний подчинился. Дверь за ним осторожно закрылась сама собой. Кеннеди с непривычки вскинулся, а медсестра даже не обратила на это внимание. Она взяла с полки стеклянную банку с жидкостью красного цвета, похожую на тот самый гель, и несколько ватных дисков и после — приблизилась к нему.       — Пожалуйста, дайте мне вашу руку.       Леон плохо представлял, каким образом Татьяна в такой темноте сможет осмотреть его раны, однако спрашивать ничего не стал и молча протянул руку. Медсестра сняла с его ладони импровизированную повязку, уверенными и плавными движениями, будто она делала это не одну тысячу раз, нанесла на ватный диск красную жидкость и протёрла ожог. То же самое женщина сделала с ожогом на второй ладони и на ранах на левой руке и лице. А когда агент взглянул на свои руки по окончание процедуры, на них не осталось и следа от ожогов. Не веря своим собственным глазам, он коснулся ладони пальцами, дотронулся до плеча. Раны словно испарились, и боль прошла. Мужчина поднял взгляд на Татьяну, однако комната была пуста. На столе осталась стоять банка с красной жидкостью. Стекло на ней треснуло.       «Опять двадцать пять», — подумал Кеннеди, закрывая глаза от слепящего света. Свет рассеялся, и Леон оказался в том же доме, только ран действительно больше не было. Хоть какая-то польза от этих зазеркальных путешествий. Выйдя в коридор, он прислушался. Снаружи доносились звуки. Но не стоны мертвецов, а урчание двигателя.       — Кажется, у нас гости, — пробормотал агент себе под нос и взглянул в окно.       У дома стоял знакомый автомобиль, и из окна высовывалась знакомая растрёпанная рыжая голова.       — Меня ищешь? — с усмешкой поинтересовался он, глядя, как парень, сверливший взглядом входную дверь, поворачивает голову к окну, через которое уже вылезал сам мужчина.       — Есть дело. Садись.       Парень открыл переднюю дверь машины, и Кеннеди сел рядом с водителем. Авто тут же сорвалось с места и помчалось по заброшенным улицам города.       — Сразу предупреждаю, мы идём в «Сеть». Не опять, а снова. Уверен, тебе понравилось там гулять, — ухмыльнулся он, резко выворачивая руль и выезжая в более оживлённый район. — Мне там надо найти кое-какую вещицу, а тебе я хочу показать один очень интересный документ. Мне ты всё равно не поверишь, я сам не верил, когда узнал, но это не так важно. Один я там не справлюсь, а ты у нас спец по борьбе с этой х… с этими тварями, поэтому не жалей патронов, я угощаю. Understand?       Чёрт, а агент скучал по его шуточкам. И как он ещё держится в таком расположении духа в этой дьявольщине?       — Yes.       Они приехали в супермаркет Кримсона, судя по всему, единственному Узлу, который находится в более-менее безопасном месте. Остановив машину прямо у дверей, паренёк зашёл в магазин. Изнутри помещение разительно отличалось того, что Леон видел в последний раз. На полках и стеллажах вместо продуктов располагалось оружие и медикаменты, а в двух ящиках у стены находились патроны самых разных калибров. Больше ничего лишнего там не было: только то, что поможет выжить в борьбе с монстрами. Агент присвистнул.       — Неплохо ты тут обжился. Когда ты успел притащить сюда целый оружейный склад?       — А, недавно, — махнул рукой парень, закрывая дверь в магазин на металлический засов. — Я бы предложил тебе брать любое оружие, какое захочешь, но починил я пока только вот эту красавицу — «Агонию». Бери уж, пригодится, может, мою задницу спасёшь в случае чего.       Он указал на начищенный до блеска арбалет на верхней полке последнего стеллажа. Кеннеди взглянул на оружие, и его глаза заинтересованно сверкнули. Ему часто доводилось видеть его у Ады. Мужчине всегда было интересно, чем же он лучше огнестрельного оружия, раз шпионка чаще всего пользуется именно им.       — Колчан на кассе, болты под прилавком, — пояснил паренёк, с помощью шуруповёрта прикручивая мощную цепь поперёк двери. — Умеешь вообще арбалетами пользоваться?       Леон, сняв с полки арбалет, который оказался гораздо тяжелее, чем он предполагал, посмотрел в сторону двери, что старательно баррикадировал его напарник.       — Я видел, как им пользуются, — кивнул агент и иронично выгнул бровь, глядя на то, как парень старательно натягивает леску для ловушки около входа. — Слушай, я, конечно, понимаю, что мер предосторожности много не бывает, но не слишком ли ты фанатичен в этом деле?       — Вокруг всех остальных Узлов полно этих тварей. Этот супермаркет — последнее безопасное место, и я не хочу отдавать его той еб… больной на все её головы бабе.       — Кому-кому? — вдруг вскинулся мужчина, услышав знакомое описание.       — Видал такую? Махина ростом с трёхэтажный дом, куча голов, пила в руке, топает так, что стены трясутся, и орёт, как истеричка.       — И может собираться из трупов и отдельных частей тел, — добавил Кеннеди, прекрасно понимая, о ком парень говорит.       — Она гоняется за мной по всему Юниону тридцать шесть часов в сутки. Отстаёт, только когда сюда закидывают новеньких. Похоже, она тут местный антивирус.       Когда напарник закончил навешивать на дверь кучу замков и отправился снаряжаться, Леон отправился за колчаном. В нём уже были болты, но паренёк упомянул ещё и про боеприпасы под прилавком. Зачем, если колчан уже забит ими почти до отказа? Впрочем, агент был не прочь полюбоваться на смертоносные сокровища, которые его напарник собирал, наверное, несколько лет. Такое количество оружия и боеприпасов в одиночку просто невозможно собрать за меньший срок. Хотя парень-то наверняка время даром не терял. Мужчина, отложив арбалет, от тяжести которого руки начинали уставать быстрее, чем от других видов оружия, присел на корточки и заглянул под прилавок.       — Вот же дьявол!.. — поражённо вымолвил Кеннеди, ошарашенно уставившись на минисклад из болтов самых разных видов.        Разрывные болты со взрывчаткой, электрические, замораживающие, ядовитые, зажигательные и даже ослепляющие болты-вспышки. От удивления Леон и слова сказать не мог. Зачем этому парню вообще нужны напарники и баррикадирование дверей? Он со своим складом одних только взрывчатых болтов с одним лишь арбалетом может взорвать к чёрту весь Юнион вместе со всеми его монстрами.       — Ну что, готов?       Из размышлений агента бесцеремонно выдернул напарник, пытающийся вместить в подсумок дымовую шашку. Мужчина сунул в колчан ещё болтов, тем самым полностью его укомплектовав, положил в подсумок патронов к дробовику, а затем взял в руки арбалет.       — Готов.       Как объяснял напарник, код активации для входа в «Сеть» меняют каждые двенадцать часов, чтобы не допустить проникновения туда нежелательных личностей. Неизвестно, каким образом сам паренёк узнал новый код. На сотрудника «Мёбиуса» он не был похож, хотя… Он был странноватым сам по себе, так что в этом нет ничего удивительного. Если ему удалось создать целый оружейный склад, отыскать код к компьютеру ему наверняка не составило никакого труда.       Как только они очутились в знакомом чистом коридоре со шкафчиками и торговыми автоматами, Леон сразу зарядил арбалет гарпунным болтом, который, по словам паренька, прошивал жертву насквозь, и тихо направился за напарником. По сравнению с катакомбами коридоры «Сети» казались гораздо лучше и хуже одновременно. Здесь на тебя мог выскочить вообще кто угодно, начиная от безобидной курицы и заканчивая Симмонсом в форме динозавра, но зато здесь было всегда светло и не так мрачно, как в подземелье.       Напарники осторожно следовали по запутанным коридорам, прислушиваясь к каждому шороху и подозрительному звуку. Агент шёл позади и следил за тылом, внимательно вглядываясь в каждый поворот, который они проходили. Опасность могла притаиться где угодно, под самым носом, и ему нельзя было допускать ошибок. Он должен помочь напарнику добраться до документа и разобраться, что же здесь происходит.       — Стой, — остановившись, шепнул мужчина, — ты слышал? — обратился он к пареньку и бросил короткий взгляд через плечо, как вдруг с ужасом обнаружил, что его рядом не было.        Ещё секунду назад он видел его, а сейчас он исчез без следа, словно испарился. А звук, который Кеннеди услышал, никуда не пропал и лишь усиливался. Это было жужжание бензопилы, и оно приближалось.