"Я ненавижу тебя, Найшем!"

Лучи солнца пробивались сквозь полупрозрачные шторы, светят мне прямо в глаза. От этого невольно жмурюсь. Вставать мне в этот день определённо не хотелось. Не хотя, я чуть при поднялся с постели, глянул в окно. Было начало сентября, и солнечные дни были не исключением в этом месяце. На дереве, стоящем около моего дома, листья ещё не опали. Лишь изредка встречались жёлтые, а иногда и оранжевые листья. Телефон опять завибрировал, напоминая мне, что времени на восхищения природой нету совсем. Потерев глаза, наконец пробудился, встал с кровати и направился на кухню. Здесь меня не ждал стынувший омлет с апельсиновым соком. Здесь не гремела посуда и не текла вода, заставляющая пробудиться до конца. Хоть я и давно отвык от таких завтраков, но в душе всё-таки что-то щемило. То ли от тоски, то ли от зависти. От таких мыслей живот дал о себе знать, поэтому я быстро сориентировался, достал вчерашние покупные сэндвичи и поставил чайник. Пока чайник грелся, а микроволновка грела сэндвичи, я решил привести себя в порядок, точнее постараться. Я глянул в зеркало. Там стояло какое-то волосатое чудище с мешками под глазами. Но точно не Исак Вальтерсен. Умывшись ледяной водой, сонность как рукой сняло, а доминировать начало исключительное бодрствование. Причесав свои кудри и спрятав «не любимые» локоны, чудище из зеркало хоть как-то начало походить на человека. Чайник уже кипел, когда я вышел из ванной. В дверь позвонили. Открываю дверь и вижу перед собой темноволосого парня с привычной бордовой шапкой на голове, из-под которой лезли кудри, похлеще чем у меня. - Бро, мы опаздываем. – говорит он. - Да, Юнас, да. Я знаю. – отвечаю тому, при этом получая стакан с кофе от Юнаса. - Спасибо. – благодарю его, и даю пять. Такие вот у нас приветствия. Затем бьёмся кулаками и я, забывая про приготовленный мною раннее «завтрак», бегу переодеваться. Я до сих пор был в серых ночных штанах и майкой, с каким-то геометрическим принтом. Переодевшись, ищу свой любимый рюкзак. Телефон вибрирует в кармане. Отвлекаюсь. Опять какие-то библейские стихи пришли от мамы. У неё не все дома. Недавно мои родители развелись, и мать совсем помешалась на этих святых штуках. А отец уехал в пригород Осло. Он не хотел, чтобы я видел, как он страдает. Там он нашёл себе работу и каждый месяц высылает мне деньги, чтобы я хоть как-то выживали в самом дорогом городе Норвегии, по моему мнению. Мотаю головой, будто бы стараясь отогнать эти печальные мысли. Юнас ждёт. Всю дорогу мы шли молча. Будто бы Юнас чувствовал, что сегодня я не в духе. Несмотря на отличную погоду, предчувствия у меня были северные. Что-то должно произойти. Обязательно. Мы не торопимся на учёбу, а наоборот не спеша прогуливаемся по ещё не пробудившемуся Осло. Лёгкий ветер дует на ветхие деревья, заставляя их беспомощно трястись, в поисках защиты. Город в такое время походит на картину какого-либо известного пейзажиста. Всё вокруг так эстетично и исключительно правильно, что от этого меня перетряхивает. В нашем мире такого быть не может, только на картине. Из-за этой сказочности и таинственности, я всё больше влюбляюсь в Осло. В его узкие улочки, где по бокам располагаются двухэтажные, от силы трёхэтажные дома. Я вдохновляюсь этими тротуарами с каменной кладкой, даже простыми перекрёстками. Они заставляют держаться. Держаться до конца. От философских мыслей меня отвлекает Юнас. - Исак, как твоя мать? – беспокойного произносит он. - Нормально, опять присылает мне всякую чухню. - Всё ещё? - Да. – кротко отвечаю ему. - У тебя всё хорошо? - Да. Я просто не выспался. На самом деле по моему телу распласталось пятно тревоги и сомнения. День казался слишком приторным, как сказал бы мой отец. Это подозрительно. - Магнус зовёт к себе. Попьём пивку, оторвёмся. - Да, конечно. Дальше мы шли молча, каждый со своими мыслями. Хотя я ни о чем и не думал. Подойдя к старшей школе Ниссен, Юнаса отвлекла какая-то развязная девчонка. После расставания с Эвой к нему только такие и клеятся. Мне конечно жаль его, но сказать ему об этом я тоже не могу. Дальше иду без него. Тревога всё больше окутывает меня. «Сейчас что-то должно случиться» - думаю я. Ускоряю шаги. - Ой, а кто это идёт! Исак Вальтерсен! – специально повысив голос, говорит кто-то, стоящий в правой стороне от меня. Слышу смешки. Вот и подвох сего дня. Молча прохожу мимо парня, держу себя в руках. Так хочется заехать этой светловолосой сволочи прямо в морду. Нахмурив брови и сжав кулаки, дохожу до входа в здание под взглядами учеников. Бесит. Хлопаю дверью так, что у самого звенит в ушах. Парень же на улице переменился в лице. Оно отражало недоумение и растерянность. А мне плевать, что он там чувствует. Настроение на весь день уже испорчено. Хочется смазать первому, попавшемуся под горячую руку. Лицо горит. Стресс снять помогает шкафчик, который я никак не могу починить. В сердцах ударяю его кулаком, но эффекта не происходит. Только костяшки на руке начали адски болеть. Пофиг. Пойду без тетради. Забив на всё, я пошёл на первый урок. Но нормально просидеть уроки я уже не смог. Постоянно лезли северные мысли, желание ответить этому придурку хорошим ударом в нос. Перемена. Мы с Юнасом шли по коридору. Я уже почти успокоился по поводу произошедшего. -Да забудь. Он от тебя никогда не отстанет, разве что если ты ему не вмажешь. – Юнас пытался утешить, но удавалось с трудом. Я усмехнулся. Все мысли и утешения приводили к одному решению. Врезать обидчику как следует, чтобы он понял каково это, быть обиженным. Юнас обещал ждать меня на улице, а я пошёл в туалет. Посмотрелся в зеркало. Передо мной стояло всё то же чудовище, только одето оно уже было в тёмно-зелёный бомбер и серые потёртые джинсы. Умываюсь холодной водой и слышу , как сзади меня открывается кабинка и кто-то выходит. -Кого я вижу, Вальтерсен! – я узнаю этот голос. От него у меня срабатывает рвотный рефлекс, жар поднимается с новой силой, и никакая вода не сможет потушить пожар, который разгорелся внутри меня за несколько секунд. Я продолжал молчать. -Ну что, Исак, как твоя безумная мамаша? – не угоманивается тот. Блондин подошёл ко второй раковине и выдаёт громкий, полный презрения смешок. Мои нервы сдали, я резко толкнул парня в сторону стены, затем вдавил его плечо в стену, чтобы тот не убежал. Блондин переменился в лице. На нём читался внутренний страх, удивление от происходящего. Я сам не ожидал от себя такого, тело начало действовать самостоятельно. -Не смей говорить так про мою мать! – закричал я на весь туалет. Благо никого здесь не было, и никто не видел этого. Я прижал его всем телом так, что между нашими носами остались считанные сантиметры. Парень лишь недоуменно глядел мне прямо в глаза. На его бледноватой коже выступил лёгкий румянец. -Что тебе от меня нужно? – продолжал орать я на него так, что слюни разлетались во все стороны. Но никакого ответа не последовало. - Может немного отойдёшь? – спокойно прошептал тот, от чего я взбесился ещё больше. Потом я осознал, что вдавил его слишком сильно, пах прилегал к паху. Я залился красной краской, как рак. Все мысли сбились. Я отпустил его, и лишь хрипло произнёс: - Я ненавижу тебя, Найшем. Эвен всё ещё стоял, выпучив глаза, когда я собирался убежать. На улице меня ждал Юнас. Я выбежал, весь запыхавшийся, красный и слёзы невольно выступили из глаз. Но я сдержал их. -Я ненавижу его. – хрипло прошептал я, колени подкашивались, Юнас схватил меня за локоть и повёл домой. -Может мне остаться с тобой? -Нет, увидимся завтра. – ответил я, дав понять, что не собираюсь идти к Магнусу. -Как знаешь. – Юнас кинул на меня прощальный понимающий взгляд и повернул за угол. Около дома, который я снимал, я обнаружил белый листок, упавший из почтового ящика на лестницу. Пора искать новое жильё.