Во всеми забытом государстве Ищи неизвестное никому упоминания В библиотеке, в призрака царстве Куда войдешь, пройдя испытания. Следуя один пути, иди к Ждущему Полжизни И познай давно утерянные знания Из книг, что еще рукописны, Прими дары хранителя мироздания Для жизни спасения
В этот же миг нормальный Аполлон вернулся и усиленно заморгал, словно пытаясь до конца очнуться. Он все, еще моргая, вернулся на свое место и тихо сказал: — Мда, это пророчество потребовало немного больше энергии… — Афина, ты что-нибудь уже поняла из этого пророчества? Или, Перси, тебе что-нибудь здесь понятно? — сразу перешел к делу Зевс. — Да. Ясно, что «Во всеми забытом государстве» это… — Афина нахмурилась, не договорив. — Это Греция, — тоже хмурясь, закончил за богиню Перси, — А если переставить слова в строчке «в призрака царстве», то получится «в царстве призрака». Кто у нас царь-призрак? — мрачно усмехнулся он. Конечно, все сразу поняли, к чему он ведет их, — Минос, знаменитый Минос, царь-призрак Крита. Значит, мне нужно то, не зная, что, искать в его библиотеке, но прежде пройти испытания. — А потом тебе надо будет одному идти к некому Ждущему Полжизни, — с беспокойством смотрел на сына Посейдон. — Да уж, по-моему, Мойры так просто не оставят меня, — снова усмехнулся парень. — Ладно, давайте завтра мы это более конкретно и детально обсудим и тогда уж и примем решение по поводу этого пророчества… — предложил обеспокоенно Посейдон. Все уже хотели согласится, но вдруг Перси покачал головой и твердо, утвердительно вынес: — Я завтра утром отправляюсь с рассветом. На Крит. Возможно, Ждущий Полжизни поможет нам этой войне, ну, или хотя бы переведет меня на следующий уровень. — Перси, ты и так на высшем на уровне! — сладко укорила парня Афродита. Артемида была бы рада прямо сейчас вырвать несколько прядей ее «прекрасных» волос, но удержалась. — Афродита, ты слишком поверхностна, — сделал богине замечание более жестким голосом Перси, заставляя заткнуться ту и даже покраснеть от некоторого стыда, — Я вообще не об этом. Я о моих умениях, а не теле, — послышались приглушенные смешки, а Артемида мысленно возликовала при виде залитого краской лица богини. — Итак, я уже сказал. Я отправляюсь с рассветом, завтра утром. — Ладно, — кивнул Зевс, а потом продолжил: — Больше никаких новостей? Хорошо, тогда Совет окончен. Все боги стали исчезать в вспышках, однако остались лишь Артемида и Перси. Богиня, приближаясь, тревожно смотрела на парня, но встретила мягкий ответный взгляд. Она не могла не заметить его и, скользнув своей ладонью в его, переместила их на ту самую их поляну, где они совсем недавно нежились в объятьях друг друга. Артемида вцепилась в воротник куртки Перси обоими руками и умоляюще посмотрела в глаза любимого: — Прошу, вернись ко мне после этого всего дерьма! Обещай мне! Эта ее мольба стала рвать душу парня, а эта ее боль от его решения лишь усугубляла его душевное состояние. Он положил свои ладони поверх ее и чуть сжал их. — Клянусь. Над ними вновь прогремел гром, оповещая о принятии клятвы. Но Артемиду этот ненужный сейчас звук вовсе не интересовал. Она в отчаянии впилась своими губами в его, стараясь показать свои чувства к нему и от его решения. Перси с болью от нахлынувших на него ее чувств боли, страха за него и страданий ответил, тоже стараясь передать свои. Чем больше они целовались, тем сильнее они испытывали нежелание расставаться на, скорее всего, долгое время. Наконец им пришлось оторваться и Артемида, даже не желая думать о Лагере или их ребятах, осталась так с ним на всю остальную ночь, просто сидя с ним в обнимку, прижавшись к его теплой груди и положив голову на нее. Богиня вскоре полностью успокоилась и потом только дремала, слыша равномерный стук его сердца. Перси обнимал ее, обвив ее талию руками, и просто дышал ею. Ее запахом сосновых игл. О, как он сумел так быстро даже только привязаться к ней, не говоря уже о взаимной любви! Но он, как и она, понимал, что так надо и лучше сделать это никому нерадостное дело как можно скорее. Нет, дальше они не разговаривали. Тут не нужны были слова. Тут не был, скажем так, обмен словами, здесь был молчаливый обмен чувств, так и закипавших в обоих. За час до рассвета Перси мягко, нежно разбудил Артемиду поцелуем. Она на миг просветлела, но после вспомнила вчерашнее и тут же помрачнела. Богиня не хотела отпускать любимого, но знала, что он справится, всегда справлялся, тем более, что он бессмертен, потому не умрет навсегда, и в конце концов вернется, что немного, но успокоило ту. На этот раз ни Перси, ни Артемида не захотели расцеплять руки, а, наоборот, переплели пальцы, идя близко друг к другу и даже касаясь плечами. Они совсем не заботились, что, возможно, будет расспросы об уходе Перси, о том, где они были всю ночь, или вообще кто-то проснется раньше нужного и увидит их двоих вот так. Потому что это их сейчас не волновало вовсе. Главным был для них человек, что сейчас был рядом с ними, которого они держали за руку. Они медленно и совершенно беззвучно зашли в Большой Дом, там в гостевую комнату Перси, где последний стал быстро складывать в, на вид обычный, черный, школьный, рюкзак. Артемида не хотела прятать от единственного по-настоящему нужному ей человека свои истинные чувства в этот момент, потому ее глаза горели болезненным светом. Он также быстро написал маленькое письмо Хирону, в котором вкратце все объяснил и попросил приглядеть за его парнями и рассказать содержимое Крису и Талии. После также неслышно и под руку с богиней вышел из Дома с лямкой рюкзака на другом плече. Они дошли до официального выхода и входа в Лагерь, где остановились перед ним. Перси развернулся к ней, но как только хотел сказать что-то ободряющее, заметив ее чувства, так тут она его заткнула поцелуем. Он не был похож на тот, что был вчера после клятвы, так как он был неторопливым, желающим намного больше чем всегда дольше чувствовать близость другого. Ведь, возможно, это их последний поцелуй. Это было мимолетное касание губ, но и оно было особенным. Оно было последним. Перси никогда не забудет тот момент, когда до его уст как будто дотронулись лепестки розы. Она отошла и выдавила нежную улыбку, хотя улыбаться совсем не хотелось. Перси сжал ее ладонь и, так как был выше на пол головы, мягко поцеловал ее в лоб, а та уткнулась ему в грудь, в последний раз вдыхая запах морского бриза — его запах. — Помни, ты мне обещал… — Все будет нормально, Артемида. Не беспокойся, — приобнял он ее за плечи рукой, а потом тихо добавил, — Я не предам. Богиня кивнула как могла и шепотом сказала, повернувшись лицом к небу: — Перси, рассвет… И правда, уже ярко пылал малиновыми красками рассвет. Да, он был очень красив, но сейчас это лишь добавляло драматичности. Но это не помешало улыбнуться Перси, тепло и как всегда криво, не отпуская руки Артемиды, и подмигнуть ей ободряюще. Однако Артемида, понимая, что чем больше они тянут время, тем больнее будет обоим после, отстранилась, выпутываясь из его объятий, и сказала, что ему пора, иначе им обоим будет хуже. Парень согласился удрученно и начал отступать в сторону выхода, не разрывая зрительного контакта. Потом он развернулся спиной к богине и зашагал от Лагеря, лишь раз оглянувшись назад. Артемида тоже уже уходила, но не заметила его взгляда, к сожалению. Вскоре она, сама не помня как, оказалась снова на той самой поляне, на которой они с Ним просидели всю ночь и грузно плюхнулась под самый ближний ствол и, закрыв лицо руками, тихо спросила не знай кого: — Почему любить так больно? — Потому что любишь искренне…***
Перси, не желая идти пешком до самого острова, решил сразу переместиться туда, но вдруг он ударился о какой-то… блок? Или стену? В любом случае ему было не пробиться, потому он решил как-то по-другому добраться, но не на своих двоих. Вспомнив, что самолет не лучший вариант, то он решил морем, остров же у воды, верно? Потому ему даже будет легче. Перси перенеся на ближайшую пристань, а побродив по ней наткнулся на шикарный катер, поэтому с легкостью запрыгнул на борт и перерезал канат ножом, что всегда был у него на внутренней стороне куртки. Через несколько минут он был уже в море. Перси, благодаря своей прирожденной ориентации на воде, прекрасно понимал, что ему придется платить еще как минимум пять дней при постоянном попутном течении и без отдыха. Ну, или неделю. Хотя, скорее всего, именно неделю. И вот на протяжении всех эти семи дней парень неотрывно управлял катером и попутно течением, а через два, три дня наконец увидел нужные ему берега. О, как он обрадовался! Пусть он дитя морей и океанов, но и ему они тоже могут надоесть, тем более, что за эти дни вовсе не ел и не спал, из-за чего он очень хотел поскорее причалить. За это долгое время Перси многое успел обдумать и перемолоть кости многому. Но главенствующее место занимала мысль об Артемиде. «Как она?» — думал он беспокойно. А потом внезапно вклинилось его второе «я», ехидно спрашивая: — «А ты не хочешь отправить ей сообщение Ириды, что с тобой все нормально и что ты достиг берегов „Крита“?» — «Напоминание обо мне будет лишь больнее ей…» — «Ну, дело твоё» Поздно вечером Перси причалил к пристани и с удовольствием сошел на деревянный мостик. Он медленно направился к городу, уже виднелся оттуда. Сначала он шел неторопливо, но с каждой десяткой минут шаг становился быстрее. Перси, проходя по чистым тротуарам, постоянно оглядывался на ходу, словно ждал нападения, но, как ни странно, ничего не видел. Только если он ничего не видел, из вот девушки, проходящие мимо или по противоположному тротуару, его разглядывали во все глаза. Первые даже пытались привлечь его внимание подмигиванием или специально «падали» перед ним, желая чтобы он их поймал. Но Перси лишь говорил «Аккуратнее, девушка», не останавливаясь и идя дальше. Вскоре он дошёл до полуразрушенного замка… вернее сказать до стен, что остались от когда-то возвышающимся над долиной снизу замка… и до огромного количества туристов. Перси быстро направился туда, не зная, что его там ждет.***
Артемида задумчиво наблюдала за тренировками полукровок. Прошло уже больше недели, а вестей от Перси все не было. Беспокойство смешанное с тоской богиня еще могла прятать от других, но не от своих девочек. Особенно Талия и Крис заметили эту перемену настроения после ухода Перси. Все теперь знали о пророчестве и искренне соболезновали парню, но особенно это делали охотники и охотницы. Артемида просто не находила себе места, но потом решила, что останется в Лагере, так как «Перси нет, следовательно, и моста между тремя группами тоже, а если я буду здесь, то будет и относительный мир». Прошла неделя с момента их разговора с Гестией, а Артемида до сих пор так и не поняла смысла ее слов… — Почему любить так больно? — Потому что любишь искренне. Артемида, я уверена, что с ним ничего ужасного не случится, да, трудности всегда будут, но он сможет их преодолеть, всегда преодолевал. — Гестия, я… — Ну, перестань, — села на колени перед племянницей богиня и прижала ее к себе, — Ты же Артемида, богиня охоты! Оставь это, Перси ушел по пророчеству и успешно, в хорошую сторону исполнит его, — говорила Гестия, хотя это было больше похоже на успокаивание самой себя, чем другого, но потом она вдруг добавила: — Просто так надо… — Госпожа! — резко выдернули богиню из воспоминаний. Это оказалась Талия, уже закончившая тренировку. Девушка подошла к госпоже и села рядом, — Миледи… — она помолчала, но Артемида видела, что ей есть что сказать, — Это из-за Перси?.. — наконец спросила она, намекая на его уход, посылая волну грусти в душе госпожи. — С чего ты это взяла? — постаралась не выдать себя богиня, переводя внимательный взгляд на девушку. — Просто… Ваше настроение… и состояние, если честно, говорит само за себя… — Талия тоже посмотрела прямо в глаза госпоже, но уже чуть неуверенно, — Вы друзья?.. — Да, Талия, мы друзья с Перси, — вздохнула Артемида, мысленно благодаря все, что есть на свете. Талия странно покосилась на богиню, но потом просто отвернулась, пытаясь понять, как ей дальше спрашивать. В это время Артемида думала, рассказать или нет о них девушке. «Была бы здесь Зоя…» — вдруг промелькнула у нее мысль, вызывая волну тоски по ее охотнице. В итоге решила, что не надо, может быть потом, но не сейчас, ведь рано еще рассказывать об этом еще кому-то. Хотя почему рано? Уже как месяц целый они встречаются, и рано. — Это хорошо, — произнесла вдруг, кивнув, Талия, вновь возвращая в реальность богиню. — То есть… ты не не против?.. — удивилась та. А она-то думала… — Артемида, это же Перси. Он не предаст, и я это знаю, потому и не против. Потом они стали обсуждать программу тренировок, но через час богиня ушла на охоту. Как делала всю последнюю неделю.***
Перси наконец-то дошел до тех самых стен, причем только когда солнце уже заходило. Недалеко от парня были крупные кучки туристов, внимательно слушающие своего экскурсовода: — Кносский дворец был одним из культурных и политических центров минойской цивилизации в… — Значит, я правильно сюда пришел, — сказал мысли вслух Перси, довольно усмехнувшись. Он, ныряя в толпы людей, все думал, раз здесь раньше жил Дедал, то тут должна была быть и библиотека. Он стал просто ходить между развалин, пока не наступила ночь. Экскурсоводы уже увели где-то полчаса назад людей, но это не мешало Перси, а лишь расслабляло. Было уже недалеко до полночи, когда Перси подумал на ходу о том, чтобы возвращаться, но вдруг его взгляд привлекло что-то, так сказать, зацепило, а именно — какая-то очередная развалина. Его взгляд тут же обратился туда, и парень медленно стал приближаться. Расстояние, что было между ним и грудой камней, было не большим, но Перси показалось, что он шел до нее час. При этом тело — веки, руки, ноги, голова и вообще все — стало наливаться свинцом и тяжелеть. Когда он уже подходил к месту, то уже довольно сильно устал, держаться на ногах помогли ежедневные тренировки. Перед ним теперь была огромная куча огромных камней, которая словно забирала все силы из Перси, однако парень твердо решил выяснить, почему и откуда такое. Он стал, не без большого усилия воли и стиснув зубы, сдвигать булыжники, сдирая себе кожу на ладонях. Когда руки соскользовали, то там появлялась кровь. Но Перси это не заботило. Стараясь не обращать на боль в мышцах рук и всеобщую тяжесть в движениях, парень сдвинул последний камень, который представил взору Перси совсем маленький проем… вниз. Именно так. Парень тяжело вздохнул и решил, будь что будет и прыгнул туда. Полет вниз не занял много времени. Все это время Перси чувствовал, что за ним как будто кто-то внимательно следит. Наконец его ноги резко почувствовали твердый пол, из-за чего он едва не упал, но как пьяный пошатнулся. Также он сразу заметил, что тяжесть чуть отступила, давая возможность вздохнуть чуть легче. «Это, скорее всего, начало испытаний…» — догадался парень. Перси начал осматриваться, куда он попал, и увидел старые каменные стены, уже готовые прямо в тот момент рухнуть к ногам парня и «обмотанные» паутиной и пылью. То были стены какого-то коридора, с таким же полом, и он уходил, прямо как тоннели в метро, на много дальше назад и вперед. По бокам от парня на все тех же стенах, причем вокруг лишь него, были факелы, придавая более зловещий вид этой картине. Они были единственным источником света здесь, потому Перси поспешил взять один из них. Он пошел в ту сторону, куда смотрел когда приземлился, почему-то его ужасно тянуло туда, как магнитом. Тяжесть все еще мешала двигаться нормально, чем уже начинала действовала на нервы. Перси не знал, сколько он уже шел в этой кромешной тьме, но должен был уже идти примерно четвертый час той же ночи. Вдруг у него стали ненавязчиво всплывать все самые хорошие и теплые воспоминания в его памяти, а потом уже даже стали мелькать перед глазами. Вот промелькнуло очередное день рождение парня в детстве, ему было около пяти. Он отмечал его со своей матерью один, дома. Потом он видел, как он веселился с Гроувером, еще не зная, кто он и что ему предстоит сделать. Вдруг сбоку от него появилась ожившая картинка, та самая, когда они с Аннабет впервые нормально поговорили в фургоне с животными, заставляя остановиться парня. Он с тоской по тем временам посмотрел на эту картинку, не желая ни о чем ни думать, ни более что-то делать, но, вспомнив о свей миссии, заставил себя идти дальше. «Такое ощущение, как будто кто-то, оживляя мои воспоминания, хочет, чтобы я остановился» — через силу подумал Перси. Но даже думая об этом, он продолжал идти вперед. Парень пока шел вперед видел многое из моей жизни, но потом ему вдруг стали появляться сцены из прошлого, но без его участия. Вот Аннабет сидит на берегу залива в Лагере Полукровок и плачет, тихо повторяя его имя и спрашивая, почему и куда он ушел, обещая, что найдет его… Артемида стояла с Талией в своей палатке в лагере ее охотниц, разочарованно посмотривая на карту на столе: — Опять ничего?.. Талия тяжело кивнула, пытаясь скрыть при этом свои чувства, но слеза все же скатилась по ее щеке. Богиня, заметив это, прижала к себе сестру, обнимая, и девушка не сдержалась, начав плакать. Серебряные глаза Артемиды и сами стали слезиться, но она продолжала оставаться сильной и независимой вид, не пуская слез… Перси даже засмотрелся на нее и на минуту подумал, что эта богиня — его. На него навалились тоска и вина за их боль, он хотел пойти и извиниться, но также точно знал, что он должен продолжать путь, иначе он зря прыгнул сюда и пришел. Внутри него разгорелась борьба. Одна мысль кричала: « Я хочу домой! В Лагерь Полукровок, к ребятам, к охотникам, к охотницам и Артемиде! Я хочу этого! Давай вернемся! Ты можешь стереть все воспоминания об пророчестве и все будет просто зашибись!» « Есть слово „надо“! Перси не уйдет от ответственности! Он не такой!» « В любом случае он больше не сможет теперь идти дальше! Эта тяжесть, может, и мешает, но она ничего особо не значит! То же мне, испытание!» « Перси, ты должен продолжить путь! Иначе ты зря это все переживаешь! Ты зря сюда пришел, зря испытываешь эти чувства! Оправдай наложенные на тебя надежды!» — нажала на нужную точку мысль «надо». « Ладно, но он не может идти сейчас! Воспоминания и прошлое мучит его! Тяжесть тоже нам не на руку! Он не сможет! Никто в таком случае не сможет!» — вдруг стала кричать о совсем другом «хочу». Вся эта борьба внутри Перси лишь ухудшила его положение, ведь он и так уже был подавлен этими сценами, что былая тяжесть снова навалилась на него всем своим «весом». Перси под этим грузом просто упал на колени, придавленный к полу, уперся руками о каменный пол и опустил голову. Мысли еще больше стали кричать и спорить, разрывая голову Перси на куски. Он был на гране безумия. Он терял свою уверенность в себе и сила идти дальше, словно их него высасывали это все. И тогда к шоку своему и всех его «сожительников» Перси начал петь давно забытую песню, которую часто слышал в первый год своих «путешествий», но чаще у своих охотников: — Here we are, don’t turn away now, We are the warriors that built this town. Here we are, don’t turn away now, We are the warriors that built this town From dust. The time will come, when you’ll have to rise Above the best, improve yourself Your spirit never dies Farewell, I’ve gone, to take my throne Above, don’t weep for me Cuz this will be the labor of my love… Перси пел сначала тихо, чуть слышно, практически шепотом в попытке возвратить то, что потерял из-за этого испытания. Потом поднял голову и сжал кулаки, прибавляя громкости голосу, который стал крепче. « — „Не могу“ не существует. Не смогли другие — смогу я. Не смогу я — не сможет никто!» — ответил он громко, вслух своим мыслям, заглушая их. Перси оскалился злобно, ругая себя за слабину, и стал подниматься на ноги. Опираясь об стену рукой, он с оскалом встал и, стараясь не шататься при ходьбе, пошел вперед. Недалеко лежал его факел вместе с рюкзаком, ведь когда он падал, то выронил их. Теперь факел был у него в руке, а рюкзак за плечами, то Перси уже через уже пару минут шел вперед, практически не шатаясь при этом. Картинки мелькали до сих пор перед глазами парня, причем он видел всю ту боль, страх за него и страдания его близких, из-за чего слезы покатились по его щекам. С каждой десяткой метров и строкой песни Перси смелел и возвращал свою уверенность. Факел… стал пылать больше, пламя его словно чувствовало, что кипело в душе парня. Через некоторое время Перси с быстрого шага перешёл в бег и побежал в уже сужающийся тоннель, вперед. Каменные стены как будто пытались хоть как-то замедлить Перси, но он вкладывал все свои чувства в бег, как всегда делал, когда ему было плохо морально — нагружал себя физически. Вскоре он так добежал до развилки. То была огромная комната, на стенах которой были факелы. Сверху по крайним бокам двух тоннелей были факелы и в смежной стене тоже был он. Только тогда парень позволил себе остановиться и дал себе время отдохнуть и перевести дыхание, привыкая к новым ощущениям. Перси осмотрел оба коридора и прислушался, может, там есть выход наружу? Но подобные мысли он отогнал быстро прочь, так как перед ним сразу представились огорченные лица тех, кто ему дорог и тех, на чье мнение ему не наплевать. Он не хотел ударить в грязь лицом. Перси посмотрел на тоннель, что был слева. Почему-то он чувствовал, что должен идти именно туда, хотя и другой коридор был полностью идентичен первому, но парня тянуло к первому. «Все равно мне деваться некуда, раз меня тянет туда, то пусть Мойры и решают тогда мою судьбу» — мысленно решил он и твердо направился в правый тоннель. Также он отметил в удивлении, что и тяжесть отступила как только он перешел «порог» тоннеля. Но что его действительно удивило, так это что когда он зашел в коридор, то каменная стена плотно… срослась! Перси в шоке сглотнул и, развернувшись, быстро вновь пошел дальше, освещая себе путь. Перси все шел и шел, словно этому коридору и вовсе не было конца. Стены тем временем перестали давить на парня, стелясь перед ним ровно и параллельно друг другу. Возможно, он больше не сможет выйти отсюда, оставшись один на один со своими мыслями на веки…***
Прошло уже довольно много времени после ухода Перси, около месяца, чем очень сильно волновал оба Лагеря и лагеря охотниц, и его парней. За это время в Лагере Полукровок появился без памяти Джейсон Грейс и снова исчез в поиск со своими друзьями. Аннабет Чейз тоже появилась в Лагере без памяти, что сильно раздражало ее. Единственное, что она помнила — это глаза, сине-зеленые с серым и коричневым. Они снились ей в каждом сне. Вскоре и она тоже была занята поиском. У нее появились два друга — Хейзел Левеск и Френк Чжан. Они заменили ей пока все. Также была Рейна, но с ней у них были лишь поверхностные, деловые отношения. Женщина никогда не забудет тех косых и шокированных взглядов на себе, когда ее признала сама… как там они ее называют?.. Ах, да, Минерва, хотя сама Аннабет почему-то называла ее Афиной. Ну не поворачивался у нее язык на «Минерва», что вы хотите еще? При этом женщина очень сблизилась с Нико, тем самым, который и помогал ей в поиске, когда нужно было. Вскоре к Аннабет стала возвращаться память, и, сопоставив настоящее и желаемое, поняла, что Перси навряд ли оставил бы ее вот так. Но все встало на место, когда Нико рассказал о пророчестве. Ее немало удивило, когда Хейзел и Френк тут же оживились при упоминании парня. Потом они объяснили, что они тоже знают, что Занкук — это Перси, но не могли ничего говорить об этом, так как поклялись. К шоку Аннабет и Нико, эти трое были близкими друзьями, пока «Занкук», Крис и Адриан вместе с Алионом не исчезли внезапно. Артемида ходила сама не своя. Талия и Крис прекрасно это видели и уже подозревали, что здесь не только дружба, но доказательств весомых еще не было. Богиня очень волновалась и беспокоилась за Перси, но не могла ничего сделать с ситуацией, ведь она, даже если и решится, не знает где искать парня. И тем более она доверяла ему, потому она опять же бездействовала. Она стала часто уходить на одиночную охоту, чтобы просто подумать или просто отвлечься от беспокойства. Забыться в любимом деле. Но даже здесь ее преследовали напоминания о парне — хотя бы просто занятие этим, ведь Перси тоже теперь охотник. Артемида как раз возвращалась с очередной такой охоты, когда увидела взлетающий греческий корабль из Лагеря Полукровок. «Значит, уже отправились… память, видимо, все же вернулась…» — прошелестел тихий голосок в голове богини. Наплевав на оживившиеся чувства где-то внутри, она исчезла к ручейку и позвонила Перси через почту Ириды. Вернее, попыталась. Облачко тут же почернело и распалось, являя собой неспособность связаться с ним. «Что это? Откуда?..» — опешила Артемида. На следующий Совет она об этом результате сообщила всем богам, естественно, заинтересовав, но и несколько удивив, ведь чтобы Артемида не кому-то, а именно парню, хоть это и Перси, звонила?! Нет, такое впервые. В мире людей его не нашли, но и в Аиде тоже! Всех это не на шутку взволновало, даже Ареса, хотя он уже давно начал его уважать за его, черт возьми, лидерские качества, даже Зевса, он давно был лоялен к нему, и даже Аполлона! Особенно беспокоились Посейдон, его покровительницы и Артемида. Боги начали повсеместные поиски полубога.***
Перси не знал, сколько он еще шел и петлял по коридорам, но был уверен, что пошло уже около двух дней. За это время у него было масса времени обо всем уже подумать, но больше всего он полюбил думать об Артемиде. Она всегда будет в его представлении светлой и бесподобной, строгой и прекрасной одновременно, сияющей внутренними силой и красотой. Этим она и привлекала парня — своей «начинкой», грубо говоря. Серебряные глаза всегда сияли твердостью и опасностью, но это не пугало вовсе его, наоборот, разжигало некое любопытство, которое он всегда желал заглушить за эти семь лет — лишь бы забыть ее образ. Забыть ее прекрасные глаза, забыть их блеск, что всегда будет теперь его преследовать по ночам без нее, забыть летящую, совершенно не слышную походку, забыть ее шелковый голос… Перси даже пробовал смотреть в подобном плане на других девушек, даже думал об Аннабет, но понимал, что он тогда поступит как конченный эгоист, так как будет играть, получается, с их чувствами. Но ни с чьими чувствами он не хотел так поступать и не хотел их обманывать, ведь он не полюбил бы их в ответ, скорее всего, никогда. В любом случаи парень не хотел и привязаться к ним, ведь будет все ж, как ни как, чувство ответственности за это. Перси был счастлив провести этот месяц в основном в компании Артемиды, но также и в компании бывших друзей, и новых близких — охотников и охотниц. Зато здесь он не избежал своего рокового недостатка — он все же стал, так сказать, зависим от его новой семьи — покровительниц, Артемиды, ее девочек и его парней. Они и стали основной причиной того, почему он до сих пор, как должно быть, не повернул обратно, а шел вперед. Что его особо радовало, видения прекратились, как и тяжесть, но зато теперь на него навалилась огромная тоска и боль. Перси винил себя за те пережитые ими чувства, но уже не мог ничего сделать — это прошлое и его не изменить. Через где-то пять дней по его расчету он достиг какой-то огромной пещеры. Парень все думал, что не туда свернул, но чувствовал, что пришел верно. «Но тогда почему тут тупик? Может, я не заметил какой-то маленькой детали? Или кто-то намерено не хочет моего продвижения?» — рассуждал Перси про себя. Однако из всех вопросов он больше склонялся ко второму, ведь это было более подходящим вариантом, а своей интуиции он привык уже доверять и не хотел в такой момент подвергать ее сомнению. Перси зажег в своей руке огонь и осмотрел окрестности. Кое-где он увидел какие-то рисунки, смутно как-то знакомые, но где он их уже видел — вспомнить не мог. Он стал обходить стены, но когда дошел до очередного рисунка на стенке, то увидел… ладонь чью-то и, если он не ошибался, она когда-то была полностью красной. Вниз по стенке шли уже давно засохшие струйки чего-то красного. Перси в ужасе отпрыгнул оттуда и по-новому осмотрелся вновь. Коридоры ведь находятся на Крите, а чем он славился?! Верно, Лабиринтом Минотавра. Парень тяжело сглотнул и начал критично обдумывать ситуацию, но не получалось. Вдруг ему стало вообще по барабану и подошел снова к ладони. Перси немного постоял, посмотрел на нее и просто из чистого интереса аккуратно дотронулся до концов пальцев ладони своими подушечками, а потом и всю остальную кисть наложил сверху. Он даже не думал, что из этого могло что-то случиться, но так оно и получилось. Как только он положил поверх той ладони свою той же руки, то стены вдруг дрогнули, и песок с камнями мелкими тут же посыпались с них. Перси от неожиданности отскочил от стены и в шоке стал смотреть на изменения. А они были! А Перси даже не заметил их, пока стоял с этой ладонью. Перед ним уже открылся другой коридор, причем он стал манить парня еще больше к себе в «объятия». Перси не стал его долго себя ждать и твердо пошел вперед с рюкзаком за плечами.***
Полукровки уже отчаялись найти Перси, они ищут его уже не знай сколько, надо готовиться к войне, а все заняты поисками. Особенно охотники под руководством Криса, и охотницы под руководством Талии. Но это ничто по сравнению как были грустны Аннабет, Рейна и Артемида. Они были готовы вообще оставить всех и уйти полностью на его поиски, но этого сделать им не давали их верность — они не могли всех просто бросить здесь, — и обида — он должен был предупредить их (мысли Рейны и Аннабет). Однако, как бы они не были обижены или верны, женщины просто сходили с ума от бессилия, которое он снова заставил их почувствовать. Но теперь Аннабет и Рейна были заняты поиском семи, потому мало думали о нем, постоянно что-то решая и меняя. Джейсон с Пайпер и Лео вернулись уже давно из поиска, и первый тесно общался со своей сестрой и братом. Джейсон, Талия и вообще все остальные обитатели лагерей только теперь узнали истинную причину верности парней Перси, потому навсегда зауважали Перси — он всегда приходил тогда — или отправлял парней, — к ним, когда люди действительно нуждались в нем. Всегда читал между строк их историю и просьбы, когда они приходили к нему за помощью, исполнял их даже слишком хорошо, даже если ты не охотник. Перси действительно читал людей, видел их насквозь и помогал им, когда они нуждались в помощи. Джейсон понял, что если он найдется, то обязательно надо с ним сблизиться, ведь таких друзей, как он, полезно иметь. Да и вообще он очень хотел с ним дружить. Может, он и не станет охотником, но Джейсон слышал, что парни что-то там говорили об шансе в плане любви, вроде, шанс влюбится и признаться в этом раз за век? Что ж, тогда, может, он сможет с Пайпер войти в ряды охотников? В любом случаи он хотел сначала просто сдружиться с Перси, а там посмотрим. А вот Лео всерьез задумался об этом. Он уже просто не мог так. Девчонки просто не желали смотреть на него! Ну, во что им не нравилось в нем? «Умный» — есть! «Горячий» — хоть занимай! «Красивый» — естественно! Но вот так. Хейзел и Френк не меньше остальных волновались, но именно они успокаивали их, так как они знали, что «Перси и раньше влипал в подобные ситуации и всегда выбирался из них прекрасно, вот и сейчас» — уверенно заявляли они, — «Скорее всего, он уже все заканчивает и вскоре вернется!» Однако они и сами себе-то не верили, ведь чтобы кто-то возвращался после поиска с совершенно неясным пророчеством живым после прошествии целого месяца — такого еще не было. «Но это же Перси!» — думали они про себя, но вслух продолжали успокаивать остальных. Вот бы кто-нибудь так успокоил Артемиду! Богиня не могла больше думать ни о чем, кроме Перси. Она вместе со всеми олимпийцами искала его, но никаких следов, ни энергетического, ни физического, он не оставил. В конце этого месяца Талия все же собралась с духом и поговорила с ней о Перси и их отношениях. Артемиде не оставалось ничего, кроме как все объяснить честно. Талия в шоке сначала была, а потом согласилась, что это самый правильный выбор из всех парней. Богине же было неуютно говорить об ее парне, тем более об их отношениях, но скрывать это больше не было смысла, ведь она сама и раскрыла. Но она больше не могла оставаться равнодушной! Да и как-то все равно уже было на мнение остальных и на то, что, скорее всего, на Олимпе будет крупная драма из-за их пары. Просто настрашилась уже по этой теме. Единственное, что ее сейчас волновало — это был Перси. Ей и так было тяжело его отпускать, а тут он еще и пропал… Вот когда он вернется, а она была уверена в этом, то она его убьет! Вместе с Талией, Аннабет и Рейной! Артемида стала жесткой и часто вспыльчивой, но все не понимали, откуда это, ведь когда они прибыли, то богиня была мягче. Но эту перемену увидели и охотницы с охотниками и стали подозревать, что это все из-за войны, но Талия уже знала причину, а потом узнал от богини и Крис. Он еще два месяца назад видел этих двоих вместе тем самым утром, когда узнал об уходе брата, но он думал, что он все еще спал, а тут все доказательства на лицо, буквально!***
Перси уже шел около пяти дней, когда опять же вышел куда-то, похожее на какую-то арену. Непонимающе нахмурившись, он оглянулся и, на всякий случай, дотронулся до броши и, заодно, до клыка. «На месте» — чуть расслабленнее подумал парень, но потом сдернул с шеи клык, превращая его в лук. Он тихо и быстро пошел вперед по краю, попути осматривая пещеру-арену и держа пальцы на тетиве. Однако никого и ничего интересного Перси не увидел. Только вот когда он уже подходил к выходы из пещеры, то услышал топот и тихий лай. Смутно знакомый, словно из какого-то кошмара, лай. Парень заметил движение по другую сторону помещения и увидел то, что заставило его вспомнить произошедшее в вулкане несколько лет назад. Из того прохода выходили целые толпища тельхинов! Они были без оружия, к счастью, и числом примерно около ста. Перси тут же спрятался за ближайший валун и стал из-за него смотреть за происходящим на арене. Тем временем все чудовища уже расселись и начали возбужденно жужжать на всю пещеру, обсуждая что-то. Вначале Перси вообще ничего не понимал, но потом до него дошло, что здесь, скорее всего, будут проходить гладиаторские бои. Он невольно вспомнил, как сам однажды поучаствовал в таких, но если тогда он был участником, то теперь был лишь молчаливым зрителем. Или не молчаливым? Сначала прошли обычные бои между самими монстрами, но это не очень нравилось толпе, не было особого наслаждения. Первая пара — тельхин против адской гончей. Вторая — та самая гончая против эмпусы. Все это длилось около полчаса, но вот третья пара отняла и все остальные полчаса! То было та эмпуса против драконицы. Четвертая такая же партия и тоже полчаса. По-прежнему зрители не были особо рады боям. Но вот вышел из проема тот человек, которого Перси одновременно очень хотел увидеть, вообще в жизни, и одновременно не желал этого, сейчас, прямо здесь.Этим человеком являлся Лука Кастеллан