Пучина

      Этим летом на каникулах родители отправили Шона в лагерь, к океану. Они часто его отправляли туда. Правда, мальчика это не сильно радовало: часто его дразнили и даже избивали. Он не чувствовал разницы между домом и лагерем.       В восемь утра вожатые стали будить детей, напоминая что бы они одевались и шли на поле, на зарядку. Проснувшись, Шон сел, безучастно смотря в окно, которое было напротив его кровати.        — Сегодня солнечно, — сам себе, негромко, сказал он.       Мальчик достал свою одежду со шкафа и стал передаваться. На его теле были синяки, а на щеках ссадины. Шон оделся, немного кривясь от боли. Не успев спуститься, он полетел на пол: сосед на нижней «полке» схватил его за ногу и тем самым заставил упасть, ехидно смеясь и наблюдая, как «сосед» встает. Поднявшись для начала на колени, а после прикрыв нос рукой, на которой было уже пара капель крови, Шон молча встал на ноги и ушел на улицу.       «Гад, что я сделал?! Его дружкам в том числе… Хочу к тёте, но почему она ушла?!» — подумал он, шмыгнув носом.       К горлу подкатил комок. Стало так тошно от воспоминаний. Тётя всегда его любила и поддерживала, до той поры пока она не умерла. После этого начался месяц ада и вот теперь лагерь, что было не лучше. Наверное, она была единственным его другом, помимо плюшевого пса Фредди. Несмотря на это, светило солнышко и было тепло. Дойдя до фонтанчика, Шон умыл лицо. Кровь остановилась достаточно быстро. Вода была прохладной, приятно охлаждая его лицо.        — Больно, колени ноют и нос… — пробормотал он недовольно, немного шипя.       Умывшись, он направился по большой, пыльной дороге в сторону стадиона, где уже были слышны свистки, зазывающие всех.        — Как же громко… Противно… Кажется, я все же изверг. — Говорил сам себе он.  — Все бесят, и я никому не нужен, вот так хорошее потверждение. Интересно, если я умру, кому-то будет от этого грустно?       Русые, даже больше пепельные, волосы Шона развивались на ветру, а серые холодные глаза, наблюдали за другими детьми и вожатыми. Он задумался, стоит ли идти на зарядку или нет. В итоге ребенок лет 15 решил уйти в лес, свернув на тропу за сараем. Шон, идя по тропе, смотрел вперед уверенно и ждал, что вот-вот найдет берег, где он будет один, где будет спокойно! Шёл он достаточно долго и уже не узнавал местность.       «Океан, где ты? Где ты, мой рай?» — думал он про себя. Но тем не менее вернулся в лагерь, но с другой стороны стадиона.        — Чёрт… — выругался он, прикусив губу. Шона нашли вожатые и отправили на завтрак, думая что он просто загулялся, или снова заплутал. Он, повинуясь, молча пошел к зданию, где они обычно ели.       Время тихонько шло. Все давно поели и занимались своими делами. Шон решил сходить на пляж и написал записку на бумаге из своего дневника. Он оставил записку на своей кровати. Взяв немного еды, он направился к выходу, а потом пошел в горы, что были на пляже, но и в тоже время поодоль от него.        — Раз, два, три, четыре, пять, я иду опять гулять, вдоль воды к горам, с них потом и в океан. — Напевал себе, как загипнотизированный, Шон. Он шел по берегу не спеша, вприпрыжку. Волны омывали тихий пляж, гладь воды была, будто алмаз, чистой и прозрачной. На воде сидели чайки и пели, а может и просто говорили.       Тем временем мальчик по имени Керли, задира и сосед Шона, нашел записку и ради интереса залез в дневник Шона, сломав замок. Он стал читать, некоторые из дней.       31.12.12.       «Сегодня я праздновал новый год, большую часть времени проведя на улице. Было холодно, а ночью так вообще в мороз под минус двадцать. Повезло, что тётя Карина меня нашла. С ней было очень весело провести остаток ночи. Я впервые за 12 лет увидел бой курантов, получил подарки! Не слушал разборки. Я так счастлив! Днём я был у бабушки. Она очень вредная была, хотя даже не родная. У нее 5 кошек, что меня пугало как-то. Ну и просто было противно сидеть в комнате из-за запаха. Я только и делал, что прятался и терпел этих кошек. А ещё и этот мальчишка из 8 квартиры пришел. В итоге ещё и драка… До сих пор болят рука и спина. Ой, сейчас меня зовут, окончу запись.»       Следующая страница начиналась с огромного сердечка. Было другое число.       12.09.15.       «Ох… Лили… Какая она красивая, нежная, добрая, хрупкая, отзывчивая, будто красивый и вкусно пахнущий цветок. Ах..........       День просто великолепный! Она меня коснулась и заговорила со мной…» Следущая страница.       11.09.15.       «Сегодня меня с утра наказали за то, что я не поправил ковер, потом меня облили из ведра, потом машина грязью, затем я опоздал, и меня выпихнули из автобуса, сильно ударив локтем… Ужас, ещё и 2 влипили не за что… Дома меня наказали за это ремнем. До сих пор сидеть не могу и лежать. Жаль, что не смог повидаться с тётей, но хоть Фредди рядом…»       Мальчик брезгливо закрыл дневник и выкинул, разорвав его и записку тоже.       Добравшись до горы, точнее до самого верха, Шон смотрел на океан. Он достал Фредди из рюкзака и обнял его. Он сел на камень и слезы потекли по щекам. Мальчик уткнулся носом в голову плюшевого пса и промычал что-то неразборчивое. Наверху было спокойно, красиво и ветрено. В тоже время вода манила Шона, но пока ребёнок не обращал внимание.        — Стоит ли возратиться? Не хочется как-то… — проговорил он в игрушку.       Потом подросток встал и пошел к самому утёсу, привязав друга к себе, а потом прыгнул в воду.       В несколько мгновений он увидел всё, что было раньше, и оно разрушилось, как и сознание при ударе о водную гладь. Погружаясь туда, он закрыл глаза. Струйка крови окрасила воду. Спас ли его кто-нибудь или нет?